- На юго-западном направлении польское панство поддержат румынские бояре. Воевать они попрутся с удовольствием - сам знаешь, Румыния сейчас балансирует на грани гражданской войны, буржуазные либералы из кожи вон лезут, чтобы не допустить к власти капитана Кодряну с его "Железной гвардией", так что победоносная война и тем, и этим пригодится как нельзя лучше. Технически румыны заметно слабее поляков - но 34 пехотные дивизии и 26 кавалерийских полков пойдут на Одессу, Крым и так далее (все данные по румынской армии и внутриполитической ситуации соответствуют РеИ - В.Т.). И тот же расклад - 5–7 их солдат на одного нашего бойца.
- На северо-западе в драку наверняка полезут прибалты - у этих в первом стратегическом эшелоне будет десяток пехотных дивизий и примерно столько же кавполков. Тут настолько большого численного превосходства не будет, если против нас не выступит Финляндия - Михаил Николаевич сделал паузу, предоставляя Григорию Константиновичу возможность высказаться.
- Но в миролюбие белофиннов ты тоже не веришь - спокойно констатировал Серго - и правильно делаешь, поскольку они хотят оттяпать у нас и Карелию, и Кольский полуостров, и все, что получится (соответствует РеИ - В.Т.). И говорят об этом в открытую - "Великую Финляндию" они хотят, гетфераны. И англичане их всячески поддерживают.
- Ты прав, не верю - а это значит, что на Питер пойдет еще десяток пехотных дивизий и несколько бригад - подтвердил Тухачевский. - А граница с Финляндией в 32 километрах от города - это меньше, чем полтора суточных перехода пехоты.
- То есть, Питер мы не удержим? - с ледяным спокойствием спросил Орджоникидзе.
- Шансов очень мало - честно ответил Ленков - если только удастся наладить огонь береговой артиллерии и кораблей Балтфлота - под огнем морской артиллерии большой и особой мощности особо не походишь в наступление. И то, нет гарантии, что финны с прибалтами не возьмут город в кольцо вне пределов дальнобойности морских орудий.
Мрачно замолчали оба - Орджоникидзе думал о том, что в Ленинграде находится 30 % мощностей и так не особо сильной оборонной промышленности СССР (соответствует РеИ - В.Т.), Ленкову же вспомнились кадры хроники Великой Отечественной войны.
- Ты сказал, что это расклад на первое время - нарушил тяжелое молчание Григорий Константинович - а дальше что будет?
- Дальше на какое-то время будет полегче - мы отмобилизуем армию, на некоторое время наших запасов хватит - помолчав, ответил Михаил Николаевич - когда же они закончатся, это будет конец.
- Миша, мне остохренело тянуть из тебя каждое слово клещами! Я тебе это тысячу говорил! Нет, миллион! Говори все! - вспылил Орджоникидзе.
- Прости, Серго - мы так хорошо встретились, так славно посидели за столом - новый Тухачевский был искренен - а я испортил встречу.
- На встрече настоящих мужчин всегда можно говорить о делах, даже если они идут плохо! - отрезал Григорий Константинович, быстро вспыхивавший, но и быстро остывавший.
- Значит, так - у нас есть в войсках и на хранении 1,6 миллиона винтовок и карабинов, около 32 тысяч ручных и станковых пулеметов, 694 аэроплана, 60 танков, 99 броневиков и 42 бронепоезда. Отдельно надо коснуться артиллерии - у нас есть 6413 орудий, из них почти 4000 - это трехдюймовки. И вот, к основному орудию Красной Армии, трехдюймовке, есть у нас 9 миллионов 200 с лишним тысяч штук снарядов, то есть, меньше, чем 2500 на орудие. А какая у нас годовая норма снарядов на трехдюймовку? Верно, 8100 снарядов. Вот и выходит, что хватит их на неполных четыре месяца войны (все соответствует РеИ - В.Т.). Это я не говорю о том, что Николашка, от большого ума, не иначе, взялся покупать французские гранаты, имевшие поганое обыкновение взрываться в стволе орудия - ну такое у них "качество" выделки. Сами французы от этих гранат потеряли 6 тысяч своих 75-мм дивизионок - у половины гранаты взорвались в стволе, разнеся орудие и положив прислугу ("орудийная прислуга" - так тогда назывался артиллерийский расчет - В.Т.), вторая половина отделалась раздутием ствола (в РеИ, соответственно, 3100 и 2900 75-мм дивизионных пушек обр. 1897 года - В.Т.). Стрелять этими гранатами (индекс ГАУ - Ф-354Ф - В.Т.) можно в одном случае - если деваться совсем некуда. С огнеприпасами к тяжелым орудиям у нас такая же беда - 48-линейных (122-мм - В.Т.) гаубичных снарядов 672 тысячи штук, 6-дюймовых (152-мм - В.Т.) гаубичных снарядов 215 тысяч штук, 42-линейных (107-мм - В.Т.) пушечных снарядов 287 тысяч штук. Это все, что есть, Серго - и этого хватит на месяца на три или четыре, пусть на полгода, если экономить. Дальше мы останемся без артиллерии - то есть, орудия, может, и будут, а стрелять из них будет нечем. Без артиллерии вовсе - и без тяжелой, в особенности. Как у нас со снарядным производством, вообще с производством огнеприпасов, ты знаешь.
- Миша, это настолько важно? - уточнил Григорий Константинович.
- Ты знаешь, я на Империалистической воевал очень недолго, потом попал в плен - начал рассказ Михаил Николаевич.
- В плену я сидел и с нашими офицерами, и с французами. Делать в лагере было нечего, книги были быстро прочитаны, поэтому единственным развлечением было обсуждение фронтового опыта. Естественно, постоянно привозили недавно попавших в плен офицеров, поэтому свежие сведения для обсуждения поступали постоянно.
- Если говорить коротко, то наша армия сделала ставку на трехдюймовки - относительно легкие, не особенно дорогие, с неплохими характеристиками. И все бы хорошо - но пушки плохо приспособлены для навесной стрельбы, их специализация - стрельба по настильной траектории. Кроме того, у трехдюймовок довольно легкий снаряд, всего-то шестнадцать фунтов - он неплохо работает по открытому противнику, но, если враг озаботился сооружением добротных полевых укреплений, то, даже от трехдюймовой гранаты толку мало.
- Да что далеко ходить - вспомни Гражданскую: и мы, и белые в основном использовали трехдюймовки. Пока шли открытые бои, все было неплохо. Но, вот понадобилось штурмовать Перекоп, где врангелевцы закопались в землю - и трехдюймовки оказались почти бессильны, поскольку большая часть вражеских укреплений оказалась в "мертвой зоне", а меньшую часть разрушить слишком хилыми для такой работы трехдюймовыми гранатами было очень тяжело, одного попадания, как правило, не хватало - Ленков сделал паузу, давая Орджоникидзе возможность высказаться.
- В конце концов, Перекоп взяли - и укрепления беляков не спасли - серьезно заметил Григорий Константинович - он не понимал, в чем причина озабоченности друга, но всерьез старался разобраться.
- Взяли - согласился Михаил Николаевич. - Чапаевская дивизия взяла, с третьего штурма, понеся тяжелые потери. Только это не самое страшное, Гриша - страшное выяснилось тогда, когда я не поленился запросить в архиве сведения по врангелевским укреплениям Перекопа. Вот тут и выплыла правда-матушка на свет божий - оказалось, что врангелевцев там сидело не то неполный полк, не то вовсе пара батальонов, и поддерживало их всего-то то ли дюжина, то ли два десятка орудий. А тяжелых орудий у них и вовсе кот наплакал - одна четырехорудийная батарея 42-линейных пушек точно имелась, да, вроде, была пара морских 6-дюймовых пушек системы Канэ. Да сами укрепления, по меркам Империалистической войны - тьфу, плюнуть и растереть, пара линий траншей, пулеметные точки да пара дюжин блиндажей.
- По нашим меркам это очень солидно - не сразу понял друга Орджоникидзе.
- Верно, по меркам Гражданской это сильная оборона - согласился Тухачевский - а по меркам Западного фронта Империалистической, где на направлении вероятного вражеского удара в первой линии сидел полнокровный пехотный полк, у которого пулеметов было втрое против врангелевцев на Перекопе? Наглухо зарывшийся в землю - а не так, как они, на скорую руку? А во второй линии обороны - второй такой же полк? Да непосредственная артиллерийская поддержка у них была - несколько десятков орудий? Да за спиной у них были сильные резервы и мощная тяжелая артиллерия, способная поддержать их участок фронта огнем нескольких десятков орудий, калибрами в 6 и 8 дюймов, а то и поболее?
Орджоникидзе начал трезветь всерьез - повоевал на Гражданской он от души, так что знал, что 25-я Чапаевская дивизия не зря считалась лучшей дивизией РККА. Конечно, он не был кадровым военным - но из описания, данного Тухачевским, даже отродясь не воевавший человек сообразил бы, что нормальную для германской, английской или французской армии времен Первой мировой оборону даже лучшие соединения РККА, с сильной, по меркам Красной Армии, артиллерийской поддержкой, прорвать бы не смогли. Просто легли бы костьми - и все.
- И это не все, Серго - продолжил Михаил Николаевич - из рассказов, что русских офицеров, попавших в плен в 15 и 16 годах, что французов, вынужденных пользоваться германским гостеприимством, где-то с 14 и до середины 15 годов, вырисовывалась одна и та же картина: союзники наступают, даже имея превосходство в дивизионных пушках - а немецкая тяжелая артиллерия ведет заградительный огонь, потом ружейно-пулеметный огонь подчищает тех, кого не срезали осколки. Если попросту - утром отправляют в атаку на германские позиции свежий, полнокровный полк, ну а вечером от него остается людей примерно на батальон.
- У французов и англичан потери стали сокращаться после того, как они, по примеру немцев, стали насыщать войска артиллерией большой и особой мощности - в первую очередь, тяжелыми гаубицами и мортирами.
- Миша, у меня к тебе два вопроса - сказал Серго.
- Первый вопрос - можешь ты мне просто растолковать, что такого особенного в тяжелой артиллерии?
- Второй вопрос - вот у нас с огневыми припасами не сказать, чтобы хорошо - а у наших противников как с этим?
- Серго, для тебя - все, что попросишь - грустно улыбнулся Михаил Николаевич.
- С первым вопросом, если попросту - огневое могущество оружия в первом приближении прямо пропорционально кубу его калибра. Грубо говоря, вот есть у нас трехлинейка - ее огневое могущество принимаем за единицу. Теперь берем трехдюймовку - ее калибр больше ровно в десять раз, стало быть, ее огневое могущество равно тысяче трехлинеек. Ну и для примера, шестидюймовая гаубица - ее калибр вдвое больше, чем у трехдюймовки, следовательно, по огневому могуществу она равна восьмиорудийной батарее трехдюймовок или восьми тысячам бойцов с трехлинейками.
Серго, не удержавшись, на кавказский манер цокнул языком, выражая удивление.
- На практике, конечно, расчеты намного сложнее, приходится учитывать очень много всего, чтобы сделать точный расчет - продолжил Тухачевский - но, я объяснял без сложностей, как ты просил.
- Спасибо, Миша, ты все очень хорошо объяснил! - заверил друга Григорий Константинович.
- Да, еще такой момент - в ведущих армиях капиталистических стран очень любят калибры в 8–9 дюймов, такие орудия и производить можно довольно массово, даже при сложности и дороговизне их выделки, а по могуществу они вдвое или втрое превосходят шестидюймовку. У англичан есть 9,25-дюймовая (234-мм - В.Т.) гаубица "Виккерс", французы массово производили 220-мм мортиру, немцы очень любят калибр 210-мм, они в нем делали и пушки, и гаубицы, и мортиры. Таких орудий у англичан и французов сотни - и своих, и трофейных германских. У нас Николашка так и не удосужился начать производство орудий таких калибров.
- Так у нас их вообще нет? - почти без удивления спросил Орджоникидзе.
- Почему же нет? Есть - купленные при царе 9,25-дюймовые гаубицы "Виккерс", целых шесть штук на всю Красную Армию (соответствует РеИ - В.Т.) - ответил Михаил Николаевич.
Следующие две минуты Серго выражал свое мнение о Николае Романове, его близких и дальних родственниках, сановниках и генералах - и высказывалось оно в таких выражениях, что случись услышать его официальным лицам во времена "давшей дуба" Российской Империи, то отсидка по статье "Оскорбление Его Императорского Величества" Григорию Орджоникидзе была гарантирована.
- Миша, тогда еще вопрос - ты предлагаешь сосредоточиться на тяжелой артиллерии, я тебя верно понял? А, легкие орудия, получается, больше не нужны? - уточнил "выпустивший пар" Григорий Константинович.
- Извини, Серго, я плохо объяснил - с несомненным сожалением в голосе сказал Вячеслав Владимирович.
- С артиллерией, да и с любым вооружением, все обстоит так же, как с инструментом для работы - для разной работы нужен разный инструмент. К примеру, свои молоточки есть у часовщиков - они совсем крохотулечные, почти невесомые; есть и у сапожников - они побольше и потяжелее, но, то же небольшие и легонькие; свои молотки у плотников - это уже увесистый, серьезный инструмент; а есть здоровенные кувалды у строителей, чтобы забивать сваи.
- Артиллерийские орудия, если глядеть в корень, являются "молотками" войны. К примеру, стрелковому полку нужна трехдюймовая полковая пушка и что-то для навесной стрельбы - давать ему шестидюймовую гаубицу нет смысла, как часовщику - плотницкий молоток, поскольку такая гаубица чересчур тяжела и дорога, а ее огневое могущество для полка избыточно. Сложнее с дивизией - трехдюймовки надо заменять пушками более крупного калибра, с вдвое более тяжелыми снарядами, чтобы они с одного попадания разрушали полевые укрепления, но не были слишком тяжелыми для возки шестеркой лошадей; 48-линейный калибр для дивизионных гаубиц вполне достаточен, но надо делать новое орудие этого калибра, царские гаубицы слишком устарели; и, хорошо бы ввести в дивизионную артиллерию хотя бы батарею шестидюймовых гаубиц, по опыту Империалистической - очень полезная вещь. Берем корпусную артиллерию - нужны мощные шестидюймовые гаубицы, даже, скорее, гаубицы-пушки, средние по дальнобойности между обычными гаубицами и пушками; нужны дальнобойные пушки, калибра 42 или 48 линий; и, необходимы 8-дюймовые мортиры или гаубицы-мортиры, поскольку 8-дюймовая гаубица для корпуса явно тяжеловата. Берем артиллерию большой мощности - без 8-дюймовых гаубиц и дальнобойных 6-дюймовых пушек никуда. Наконец, "кувалда" для разрушения долговременных укреплений, артиллерия особой мощности - нужны современные 8-дюймовые пушки и 12-дюймовые гаубицы, с тяжеленными снарядами, очень дальнобойные. Может быть, понадобятся и 14-дюймовые гаубицы - пока не знаю. Но, вот таких орудий колоссального могущества много не надо - нескольких десятков, самое большее, полсотни, хватит за глаза.
- И ты молчал - буркнул Серго.
- Слушай, ты знаешь, какая нищета нас давит, что пришлось перейти на милиционную систему (соответствует РеИ - военный бюджет СССР 20-х годов был нищенским, денег на перевооружение не было - В.Т.) - утвердительно сказал Ленков - и тут вылезает Тухачевский, бодро сообщая, что надо полностью перевооружать артиллерию. Первое, что у меня спросят - а сколько годовых военных бюджетов уйдет на Вашу затею? И будут правы - денег на это нет. Так какого черта попусту сотрясать воздух?!
Орджоникидзе кивнул, молчаливо признавая правоту друга. Более того, он учел и не сказанное Тухачевским - предлагаемое перевооружение артиллерии исходило из опыта Мировой войны, а, значит, шло вразрез с линией краскомов и офицеров военного времени, считавших основой основ опыт Гражданской войны. Попросту говоря, если бы Миша вылез с таким предложением, его бы сожрали мгновенно, "мама" сказать бы не успел. Мысленно Серго одобрил друга - суметь промолчать, когда надо держать рот закрытым, это большое умение, которым владеют немногие.
- Миша, насчет орудий особой мощности - я слышал, говорят, что понадобятся орудия калибра 500-600-мм - решил уточнить Серго. - Ты как думаешь?
- Гриша, это очередная разновидность "революционной фразы" - поморщился Тухачевский. - Дескать, давайте заведем себе самые-пресамые орудия в мире - и будет нам счастье. Товарищи категорически не желают малость подумать: вот французы соорудили себе две железнодорожные гаубицы калибра 20,5-дюймов (520-мм - В.Т.), способные палить снарядами, весящими больше сотни пудов (в РеИ - 1,7 т - В.Т.) - и что с того? Начнем с того, что такие уникальные орудия стоят безумных денег, под них надо целиком создавать весь инструмент и оснастку - а для 12-дюймовых гаубиц можно использовать имеющуюся оснастку для морских пушек такого же калибра. Продолжу тем, что вряд ли найдутся цели, которые надо долбить именно таким калибром - а со всем остальным справятся 12-дюймовки, пусть им и потребуется не одно попадание, а пять или десять. Закончу вот чем - при нынешнем бешеном прогрессе в авиации, если потребуется доставить к цели мощные заряды, куда дешевле обойдется эскадра тяжелых бомбовозов; кстати, и проку от нее будет не в пример больше, поскольку дальность полета с тяжелыми бомбами наверняка окажется в разы выше, чем у самого дальнобойного орудия.
- Так вот, Серго, что касается твоего второго вопроса - продолжил полковник Ленков, очень довольный и тем, что Орджоникидзе был приведен в нужное расположение духа, и тем, что новый Тухачевский начал выстраивать репутацию серьезного человека - то все довольно просто. У лимитрофов значимой оборонной промышленности нет, за исключением разве что Польши. А у Франции она есть - и французы могут производить военных аэропланов в 7 раз больше, чем мы; танков - в 20 раз; дивизионных и корпусных орудий - в 3 раза; пулеметов - в 2 раза; винтовочных патронов - в 7 раз; артиллерийских снарядов - в 5 раз (реальное соотношение мощностей ВПК Франции и СССР по состоянию на 1927 год - В.Т.). Если же добавить и оборонную промышленность Великобритании - все цифры можешь смело умножать на два или три.
- Так что сам видишь - мы можем развернуть по всеобщей мобилизации 92 стрелковых дивизии и 74 кавполка, общей численностью 1 миллион 200 тысяч штыков и сабель. Можем и вооружить их - примерно, по нормам царской армии. Худо-бедно, сможем и обеспечить огнеприпасами - беднее, чем при царе, но, все же..
- Вот только, беда не только в том, что лимитрофы смогут выставить больше штыков и сабель. Настоящая беда в том, что они смогут бить нас превосходящей английской и французской техникой, как германцы били царскую армию - а нам нечем будет ответить.
Орджоникидзе молчал - собственно, что можно было сказать, когда было понятно, что на один снаряд или пулю, выпущенную красноармейцами, будет прилетать десять снарядов и пуль, выпущенных белополяками или белофиннами. Итог такого противостояния был ясен.
- Спасибо, Миша, ты настоящий друг - искренне, серьезно сказал Серго.
- За что спасибо? За то, что испортил тебе настроение? - горько пошутил Михаил Николаевич.
- Брось эти интеллигентские сопли! Знаешь, на Кавказе издревле говорят, что настоящий друг - это не тот, кто скрывает от тебя горькую правду, а тот, кто скажет тебе ее в глаза! - горячо возразил Орджоникидзе.
- Это правда - согласился Михаил Николаевич - нет ничего хуже лжи.
- Миша, скажи, что думаешь насчет всего этого - попросил Серго.
- А тут все просто, Серго - или мы сделаем Союз ССР сильной промышленной страной, не слабее Германии или Англии, или нас сотрут в порошок - ответил Ленков, мысленно извинившись перед Сталиным за плагиат. - Причем, это надо будет сделать быстро - и как-то извернуться, чтобы крестьяне не подняли мятежи, что неизбежно, если начать индустриализацию по рецепту Троцкого. Только не спрашивай меня, как именно это сделать - я не знаю, честное слово.
- Ты знаешь, что надо сделать - но не знаешь, как - невесело пошутил Серго.
Михаил Николаевич молча кивнул.