В полной же мере изменения в Красной Армии пошли одновременно с началом индустриализации СССР - и причиной этого стала "военная тревога" 1927 года, когда Великобритания продемонстрировала свою готовность натравить лимитрофные государства на Советский Союз. Тогда это было смертельной угрозой - по советским оценкам конца 20-х годов, Польша, Финляндия, Румыния, прибалтийские страны могли выставить 115 дивизий, тогда как РККА могла отмобилизовать чуть более 90 дивизий, из них на Европейском ТВД - только 70 дивизий. Если добавить к этому, что тылом лимитрофов автоматически становились Англия и Франция, а нашим дальневосточным рубежам всерьез угрожала Япония - то для Советского Союза эта война могла стать последней, слишком неравны были силы.
Была группировка сторонников Сталина в РККА - в частности, к ней принадлежали пользовавшиеся полным доверием Вождя Ворошилов и Буденный.
Вот только Ворошилов, верный Сталину как пес, не отличался ни талантами, ни образованием. Так что внедрение в Первого маршала отменялось автоматически - если внедренный в Клима агент начнет реформы, то, максимум через год Сталин, досконально знавший таланты верного сподвижника, спросит: "Дорогой товарищ, а кто Вы такой? И куда Вы дели Клима?". Убедительно солгать Сталину полковник не брался - а как он отреагирует на правдивый ответ, думать не хотелось.
Ненамного лучшим был и расклад с Буденным - Семен Михайлович был фанатиком кавалерии, которую знал абсолютно; небесталанным военачальником; человеком, ценившим знания - он был единственным из пяти первых маршалов Красной Армии, позаботившимся окончить Академию Генштаба, у остальных "руки не дошли". Вот только при всех своих достоинствах, Буденный и "война моторов" были совместимы чуть менее, чем "гений и злодейство" - и для Сталина это не было секретом.
Так что среди кандидатов на внедрение оставались только "поручики-командармы". Среди этой компании Тухачевский и вправду был лучшим вариантом - и потому, что он был признанным лидером этой группировки, занимал самое высокое положение в армии; и потому, что у него было хорошее общее образование, пусть и с гуманитарным уклоном, полноценное среднее военное образование, в отличие от прапорщика военного времени Уборевича и недоучившегося фармацевта Якира; и потому, что он искренне интересовался новейшими теориями военного дела и новинками военной техники - другой вопрос, что делал это он предельно поверхностно и безграмотно, но за другими, за вычетом Уборевича, и того ведь не водилось.
Было и еще одно преимущество - Сталину было необходимо не допустить вмешательства выдвиженцев Троцкого в политику вооруженной силой, и, была отчаянно нужна добротная модернизация Красной Армии. Если попаданец в Тухачевского займется приведением РККА в порядок, при этом явно утеряв интерес к политике - ну попали в руки великовозрастного "дитяти" такие интересные игрушки, что он не вылезает с заводов и полигонов, позабыв об интригах - то Вождя это устроит; если же от этого будет несомненный толк - а у Сталина попросту не было доверенных людей, способных всерьез заниматься механизацией армии - то можно будет рассчитывать на его содействие, пусть и не сразу.
Хватало и серьезных минусов - если "попаданец" в Тухачевского займется модернизацией армии, потеряв интерес к политическим играм, то не было ни малейшей гарантии, что группировка "поручиков-командармов" не откажет ему в поддержке, так что опираться придется только на немногочисленных военспецов, как правило, поддерживавших Михаила Николаевича по причинам служебного свойства; если новый Тухачевский начнет отходить от троцкистов, не говоря уже о явной поддержке Сталина, то высока была вероятность того, что милейший Иван Никитич Смирнов, создатель и руководитель троцкистского подполья в СССР (соответствует РеИ - вообще, И.Н. Смирнов был опытнейшим конспиратором и убежденным троцкистом, из тех, кто не "кололся" и не каялся ни при каких обстоятельствах В.Т.), лично или по приказу Льва, примет решение о ликвидации предателя.
Автоматически возникал вопрос - если отходить от троцкизма, на кого новому "Тухачевскому" опираться? Царские офицеры были серьезными профессионалами, но они испытывали оправданную неприязнь к выскочке - завоевать их доверие было нетривиальной задачей. Кроме того, к началу Второй Мировой войны они уже будут в почтенных годах. Группировка краскомов в вопросе отношения к Тухачевскому проявляла редкостную солидарность с ненавидимыми ими "золотопогонниками" - они тоже едва терпели Михаила Николаевича. В этом плане исключение представляли Буденный, как ни странно, неплохо относившийся к Тухачевскому, и Ворошилов, ради пользы дела готовый терпеть кого угодно, включая бывших царских генералов и Тухачевского.
Конечно, было поколение победителей - в конце 20-х годов те маршалы и генералы, которые сломали хребет Вермахту, командовали ротами и батальонами, максимум, дивизией, как Рокоссовский, и полком, как Жуков.
Напрашивался ответ - учить будущих генералов и маршалов Победы, привлекая для этого бывших царских офицеров. Благо, было точно известно, кто проявит волю, мужество командира, талант полководца и штабиста. Как бы плохо их высокоблагородия и превосходительства не относились лично к Тухачевскому, но, коль скоро речь идет о защите Отечества, они перешагнут через свои чувства - выдвинутые им теории они добросовестно выслушают и разберут; убедившись на практике в их действенности, будут учиться новому; и, да, новое поколение защитников Родины учить они будут не за страх, а на совесть. Аналогично обстояло дело и с Ворошиловым - Климент Ефремович ненавидел "барчука", но был готов с ним работать.
Естественно, оставались вопросы налаживания их обучения; еще большей проблемой было их своевременное продвижение по службе - да, Красная Армия в это время стремительно росла количественно и качественно, но ведь требовалось расставить на нужные должности именно будущих победителей, а не протеже Ворошилова или "поручиков-командармов".
И, в любом случае, проблемой оставались отношения со Сталиным. При всем том, что в реальной истории Вождь по уши был занят налаживанием хоть какой-то системы управления - а до назначения Сталина система управления у Советской России была, скорее, номинальной, относительно работающую систему удалось наладить к концу 20-х; экономикой - а размеры и глубина афедрона, в котором находилась советская экономика, в особенности, промышленность, трудно представимы (исторический факт - во второй половине 20-х Ворошилов просил Енукидзе, ехавшего за границу, купить носки и чулки для детей; ну не мог нарком обороны купить эти вещи в СССР, не было их В.Т.); борьбой с оппозицией - эту публику принято называть так, но полковник неплохо представлял, насколько данные кадры отличались от тех, кого принято называть оппозиционерами в наше время, так что отморозки с Болотной, дравшиеся с ОМОНом, по сравнению со сподвижниками Смирнова выглядели студентами консерватории - но при всем этом, человек, ставший Красным Императором, как-то ухитрялся находить время и силы для того, чтобы всерьез заниматься проблемами РККА.
Другой вопрос, что все было не так уж безнадежно - Сталин, работавший в условиях, когда каждый человек, способный создать или организовать что-то серьезное, шел на вес золота (крик души: "Кадры решают все!" возник не на пустом месте В.Т.), умел ценить профессионалов. Другой вопрос, что профессионалы частенько не ограничивались работой по специальности, а с головой лезли в политику - история теплотехника Рамзина тому пример, один из многих (соответствует РеИ - Рамзин, очень талантливый инженер, в свое время был активным участником "Промпартии" В.Т.).
Исходя из всего этого, стратегию выживания внедренного агента можно было сформулировать следующим образом - во-первых, попаданец должен был с головой окунуться в армейские дела, ненавязчиво влияя на смежные области; во-вторых, ему надо было стать незаменимым специалистом, авторитетным настолько, что его признают даже враги - в отличие от президента Вильсона, сказавшего "Незаменимых людей при демократии не бывает", диктатор Сталин хорошо понимал, что люди, которых заменить неимоверно трудно, все же бывают; в-третьих, надо было постепенно, так что бы это не "резало глаза", дистанцироваться от политики - у Вождя, нахлебавшегося до рвоты хлопот с политизированной публикой, горе-"политики" вызывали сильнейшее раздражение на грани рефлекса; необходимо было доказывать свою верность интересам СССР, именно так, не лично Сталину - Красный Император не особенно жалел людей, но страну он любил и берег, из этого и следовало исходить.
Еще следовало учесть некоторые особенности психологии Вождя - как ни крути, но психологически Сталин был кавказским человеком. Так, он очень не любил подхалимов - терпел, но не более того; наоборот, людей, способных аргументировано отстаивать свое мнение, и не боявшихся это делать, Вождь уважал и ценил. Не любил барства - например, на этом, в том числе, погорел в свое время директор Кировского завода Зальцман - но с уважением относился к людям с чувством собственного достоинства, вообще, ему нравились жесткие, волевые люди, умеющие рисковать и добиваться результата, не боящиеся брать на себя ответственность, словом, соответствовавшие кавказскому стандарту настоящего мужчины. В то же время, не следовало забывать прискорбный опыт некогда бывших его любимцами Сырцова и Ломинадзе (соответствует РеИ В.Т.), решивших, что теперь "Им море по колено", но забывших гениальные слова "Минуй нас пуще всех печалей и барский гнев, и барская любовь". Быть в числе любимцев Сталина было смертельно опасно, по целому ряду причин.
По здравому размышлению, полковник пришел к выводу, что предложенный куратором вариант внедрения в Тухачевского, при всей его неоднозначности, дает большие шансы на успех, чем альтернативные варианты. Риск все равно оставался огромным, но безопасности в этом мероприятии быть не могло по определению..
Пока же надо было взять паузу - и не торопясь все обдумать. Разведчик понимал, что куратор его прощупывает - но надо было постараться понять, что ему на самом деле нужно, поскольку в рассказ об угрозе тотальной ядерной войны полковник не верил.
- Давайте попробуем сделать так - предложил он - во Второй Мировой было два основных театра военных действий, далее, для краткости, ТВД - Европейский и Тихоокеанский. Эти театры были связаны на уровне большой стратегии, но, практически не связаны на остальных уровнях. Я начну подготовку материалов с того, что начну освещать международную ситуацию в межвоенный период на одном из этих ТВД, в связке со вторым; потом, мы отработаем таким же образом второй театр. Потом перейдем к анализу экономических потенциалов основных участников Второй Мировой войны. Потом я подготовлю материалы по стратегическим концепциям основных участников войны. Затем проанализируем основные рода и виды войск - что было к началу боевых действий, что можно было улучшить, исходя из реальных экономических возможностей. Так пойдет?
- Да - подумав, ответил куратор. Да, кстати, а что такое большая стратегия?
- Это комплекс экономики, внутриполитического положения, международных отношений и военной стратегии, определяющий возможности той или иной страны для ведения войны - ответил Вячеслав Владимирович. Да, касательно конкретного театра - мне начать с Европейского ТВД?
- Если Вас не особенно затруднит - с Тихоокеанского ТВД - ответил шатен - предысторию войны в Европе я знаю неплохо, по крайней мере, для штатского - а, вот с предысторией войны на Тихом океане знаком мало.
- Хорошо - кивнул полковник.
Следующие несколько вечеров Вячеслав Владимирович посвятил перечитыванию имевшихся в его обширной библиотеке исследований по истории международных отношений межвоенного периода, разумеется, с упором на тихоокеанские проблемы.
Утром субботы, поблагодарив супругу за завтрак, он, прихватив с собой чайный набор и пачку любимого "Честерфилда", устроился на балконе дачи. Домашние, прекрасно зная привычки главы семьи, поняли, что ему надо обдумать что-то важное, и, не тревожили его.
Они были правы - Вячеслав Владимирович формулировал пакет информации по формированию предпосылок войны на Тихом океане для куратора.
Аналитика заняла почти четыре месяца - после чего состоялся разговор, в ходе которого разведчик и куратор окончательно прояснили взаимные позиции.
- Вы блестяще сделали свою работу - спокойно констатировал шатен - теперь я точно знаю, что и как надо делать, чтобы получить иной результат Второй Мировой - и, как следствие, изменить вектор развития человечества так, что вероятность наступления нового Средневековья, со всеми вытекающими из этого последствиями, сведется к минимуму. У Вас есть вопросы по поводу того, как я выполнил свою часть нашего договора?
- Нет - покачал головой Вячеслав Владимирович - Вы все сделали очень добросовестно, так что все в полном порядке.
- Хорошо - сказал куратор - в таком случае я бы хотел вернуться к вопросу реализации проекта. Вы согласны это обсуждать?
- Для начала я бы хотел услышать конкретику - ответил полковник - как это все будет происходить.
- Чисто технически - Ваша интеллектуальная, морально-волевая сущность, в общем, если так можно выразиться, информационная составляющая Вашей личности, будет дублирована и внедрена в сознание реципиента - ответил шатен - сразу хочу Вас предупредить, что неизбежны побочные эффекты, выражающиеся в том, что на Вас - здешнего будет давить вторая жизнь Вашего "Я".
- Вы имеете в виду раздвоение личности, нечто вроде мистера Джекила и доктора Хайда? - спросил разведчик.
- Нет, не настолько все плохо - ответил куратор - Вы будете намного больше уставать, поскольку интеллектуальные и психологические перегрузки "там" будут сказываться на Вас здешнем, Вам будут сниться сны - "отчеты о прожитом там дне"; не каждую ночь, конечно - но достаточно часто. В общем, Ваша жизнь здесь будет вовсе не сахарно-шоколадной. Отдельно должен упомянуть вариант провала - если Вас там будут пытать и/или убьют, то здесь очень высока вероятность инфаркта или инсульта. Также возможен вариант онкологического заболевания - просто потому, что эмоциональные перегрузки будут запредельными.
- Решать, безусловно, Вам - но, в том случае, если Вы примете мое предложение, я бы счел возможным рекомендовать Вам рассмотреть вариант выхода в отставку - это позволит резко снизить нагрузку на организм.
- Так, с этим понятно - спокойно констатировал полковник, привыкший рисковать жизнью - а как будет выстроено мое с Вами взаимодействие, или его вообще не будет, и мне предстоит действовать автономно?
- Я вижу мое взаимодействие с Вами по схеме "Алекс - Юстас", если так можно выразиться - слегка улыбнулся куратор.
- Вообще-то, это называется схема "Центр - особо важный агент-нелегал стратегического уровня" - ответно улыбнулся принявший шутку разведчик - но я понял, что Вы хотели сказать. То есть, Вы будете поддерживать меня информацией, которую собираетесь передавать во время вот таких вот встреч?
- Да - ответил шатен - насколько я понимаю, разведчики, как правило, проваливаются на контакте - ну а такая форма передачи информации стопроцентно не вскрывается. Другое дело, что Вам придется как-то объяснять, откуда она у Вас взялась.
- Вы отлично выполнили "домашнее задание" - констатировал Вячеслав Владимирович - все верно - и то, что 90 % разведчиков проваливаются "на контакте", и то, что информацию придется легализовать. Кстати, могу Вас успокоить по второму пункту - если мне удастся договориться с элитой ГРУ - а это, в том случае, если я приму Ваше предложение, делать придется в любом случае - то объяснение, откуда взялась эта информация, будет практически стопроцентно непробиваемым.
- Скажите, пожалуйста, а на какие вопросы я должен ответить, чтобы получить Ваше согласие? - спросил куратор.
- Для начала - мне бы хотелось бы знать, зачем Вам это все нужно? - жестко спросил генштабист, глядя в глаза визави.
- Мы с Вами обсуждали перспективу нового Средневековья - Вы помните - утвердительно сказал шатен.
- Да - кивнул полковник.
- Дело в том, что у эгрегора есть и прямая, и обратная связи с Землей, точнее, с населением Земли - спокойно сообщил куратор - несколько упрощая, чем более активны люди, чем выше их творческий, интеллектуальный потенциал, чем больше они созидают, тем выше созидательный потенциал эгрегора, и, соответственно, такой у него Бог-куратор; чем ниже все вышеупомянутое - тем ниже созидательный потенциал эгрегора, и, при падении его ниже определенной отметки, нынешний Бог-куратор попросту перестанет соответствовать эгрегору - и, будет заменен на нового, соответствующего текущему состоянию.
- И что Вас ждет в этом случае? - внимательно глядя на собеседника, спросил Вячеслав Владимирович.
- Развоплощение - ответил куратор - Вы, конечно, не можете этого понять в полной мере - для этого необходимо оказаться на моем месте - но, могу дать Вам свое слово - в некотором смысле, для информационного объекта, которым я являюсь, это - не просто аналог смерти, это - намного хуже.
Полковник внимательно смотрел на собеседника - конечно, за сорок лет службы в разведке ему еще не доводилось общаться с информационными объектами - но, с обычными людьми, и, в том числе, с очень незаурядными личностями, от отечественных "воров в законе" до иностранных разведчиков высокого ранга, от дельцов "черного рынка" до не самых мелких политиков он общался более чем достаточно. Многие из этих собеседников пытались его обмануть - кто-то на любительском уровне, некоторые - вполне профессионально.
Надо заметить, что необходимым условием выживания в его профессии было умение отличать ложь от правды - этому его учили первоклассные инструкторы, добросовестно натаскивавшие на мельчайшие реакции, позволявшие определить, что собеседник лжет.
Постепенно, с накоплением опыта, разведчик стал не просто безошибочно определять, когда ему лгут, отслеживая тембр голоса собеседника, его взгляд, сокращения лицевых мышц - он научился чувствовать ложь на психоэнергетическом уровне.
Конечно, о стопроцентной уверенности в данном случае речи не шло - уж очень необычен был собеседник - но, Вячеслав Владимирович был почти полностью уверен в его правдивости, что было очень неплохо для данной ситуации.