Когда нормандец увидел редкий строй стрелков и нурманов, насчитав чуть больше тысячи воинов противника, он невольно улыбнулся. Его расчёты внезапности оправдали себя, варвары не успели собрать свои войска вовремя, надеясь жалким заслоном простолюдинов задержать продвижение доблестных рыцарей к Лондону. Именно там, скорее всего, спешно собирает своих сторонников Ярослав. В том, что три тысячи его рыцарей сомнут редкий строй варваров, Роберт не сомневался. Однако, будучи профессионалом, озаботился выставить фланговое и тыловое прикрытие, по две сотни воинов на каждом направлении. Лишь после этого отдал приказ о наступлении, жалкий заслон необходимо сбить, каждый день промедления идёт на пользу узурпатору.
Закованные в железо воины неспешным шагом направились к противнику, даже не озаботившись прикрыться щитами ввиду явного отсутствия у варваров лучников. Впрочем, воины внимательно глядели вперёд, готовые при первой опасности прикрыться щитами. Варвары, молча, даже растерянно, наблюдали приближение плотных рядов противника, не делая попыток сбиться в подобный строй, способный выдержать слаженный удар сотен закованных в железо воинов. Рыцари уже прикидывали, с какой отметки следует дать команду для перехода на бег, чтобы растоптать слабый строй противника даже при потере нескольких воинов, простым давлением на варваров. Ещё десяток шагов и можно начать разбег, опытные воины привычно подтянулись, поднимая щиты, похоже, всё решится за пару минут, без особых проблем. Ещё немного, и всё начнётся, вернее закончится.
Действительно, уже через мгновение всё началось, но, не так, как предполагали лучшие наёмники Европы. Залп из полусотни пушек картечью на расстоянии ста шагов выбил первые ряды воинов, заставив остальных растерянно остановиться. Не успели оставшиеся в живых сориентироваться, как залп повторился, уложив на землю ещё два ряда воинов. Тут уже было не до размышлений, доблестное войско профессионалов дружно бросилось наутёк. Однако, бежали они вполне профессионально, с оружием в руках, не забывая о его немалой стоимости. Редко у кого хватало наглости часто оборачиваться, поэтому воины пропустили момент, когда цепь варваров двинулась за ними, толкая перед собой тележки.
Наблюдавший за сражением Роберт находился в состоянии, близком к шоку. За пару минут до победы потерять треть войска, такой сюрприз выведет из себя любого. Но, только Роберт, с его несомненным навыком полководца, быстро взял себя в руки и дал команду атаковать противника во фланг. Да, при отступлении воинов и рыцарей, фланговое прикрытие, предусмотрительно укрывшееся в редколесье, оказалось впереди и охватило наступавших варваров клещами. Самое время для удара во фланги редкой шеренги варваров, совместив этот манёвр с лобовой атакой рыцарской конницы. Именно такой приказ и отдал Роберт, отправив посыльных к обоим отрядам, укрывшимся в редколесье. Выждав время, достаточное для получения приказа, герцог дал отмашку конным рыцарям, за спинами которых собрались все отступившие воины. Профессионалы не потеряли присутствия духа, собираясь атаковать дикарей, наверняка применивших колдовство против истинных христиан.
К счастью, рядом с Робертом находился не только епископ Кентерберийский, но и два десятка монахов, решившихся сопровождать войска, отправившиеся на освобождение королевства. Монахи вместе с достойным пастырем дружно прочитали над отступившими воинами "Отче наш", успев до начала атаки закончить "Богородице дево радуйся". Мало кто из воинов был истинно верующим, но, с присущим цинизмом, все посчитали добрую молитву дополнительной защитой от нехристей. К моменту атаки варвары подошли на сотню шагов, после чего остановились, разворачивая свои тележки. Именно это время выбрали для нападения фланговые отряды нормандцев, обрушившиеся на редкие шеренги врагов. Они выбежали из леса, намереваясь преодолеть несколько десятков шагов, отделявших их от вражеских рядов за короткий миг. Дальнейшее не представляло проблем, как они полагали, против слаженных действий профессионалов с трёх сторон никто не сможет устоять.
Тем поразительнее оказалась реакция войск узурпатора для Роберта, наблюдавшего сражение с холма. Варвары вновь повторили свои колдовские действия, шумными самострелами ударили по наступающей коннице, разметав в клочья лучших рыцарей Европы. Затем повторили выстрелы, повторно унизив войска Роберта тотальным истреблением и последовавшим после трёх залпов страшного оружия паническим бегством. Попытка атаки во фланг захлебнулась в самом начале, от выстрелов малых трескучих самострелов, пробивавших воинов насквозь, даже прикрытых щитами. Два отряда по двести воинов исчезли даже раньше, чем обратились в бегство воины, атаковавшие варваров с фронта.
– Однако, – обратился Роберт, не терявший присутствия духа никогда, к своим приближённым, – господа, не пора ли подумать о нашем отступлении?
– Да, сир, – поклонились ему, соглашаясь с таким предложением, окружавшие наследника престола рыцари, – нам, похоже, придётся вернуться на материк.
– В путь, друзья мои, – ловко сбежал по склону старший сын Вильгельма Завоевателя, забираясь в седло услужливо доведённого коня.
Драпавшие остатки войска вторжения успели опередить своего полководца на добрую сотню шагов, растянувшись по направлению к побережью Ла-Манша на полмили. Однако, на берегу моря их ожидал неприятный сюрприз, десяток кораблей варваров дрейфовал в миле от берега, ожидая выхода нормандской эскадры в море. Оставшаяся в живых тысяча воинов и рыцарей, вместе с монахами и епископами сразу были обстреляны из пушек, едва попытались пробиться в море. Потерявшее почти всех лучников и бросившее луки войско не могло отгонять вражеские парусники, как несколько дней назад. Славянские суда с пушками, словно волки в овечьей отаре, безнаказанно резали отступавших нормандцев. Они спокойно выбирали жертву, подбирались к ней на двух лодьях и расстреливали картечью всех находящихся в лодке воинов. Впрочем, досталось гребцам и священникам.
В одной из таких жертвенных лодок, попавших на заклание, оказался неудачливый претендент на английский престол, Роберт Коротконогий, как его позже окрестят летописцы. Картечью ему раздробило левую руку, от начавшегося сепсиса пожизненный наследник престола скончался через три дня, так и не испытав радость королевской власти. Остальных рыцарей и воинов спасла от полного истребления погода. Начавшийся шторм раскидал драккары и парусники по Ла-Маншу, дав возможность выйти на берег остаткам армии вторжения. Из всех воинов, отправившихся с Робертом в Англию, на материк вернулись едва пять сотен человек, среди них чудом уцелевшие епископ Кентерберийский и архиепископ Ланфранк.
Именно они, ставленники покойного короля Вильгельма Завоевателя, обратились к папе с просьбой помочь в организации нового крестового похода против язычников, обосновавшихся в самой Европе. Однако, обстоятельства играли против изгнанных английских священнослужителей. Как раз в этом году, буквально за пару месяцев до вторжения славян в Англию, все христианские авантюристы, рыцари и воины с большей части Европы ушли в первый крестовый поход, на освобождение гроба господня. Воевать в Иерусалиме, в богатых и тёплых краях южного Средиземноморья, гораздо предпочтительней, нежели на диком северном острове, обнищавшем под правлением нормандцев до крайних степеней. Отзывать рыцарей, удачно начавших военную кампанию в Палестине, папа не собирался, всё же, отказать в просьбе помощи против язычников не мог. Специальной буллой папа римский объявил возвращение законному королю и правителю Англии Генриху, последнему сыну Вильгельма Первого, богоугодным делом. Всем христианам, что помогут Генриху вернуть королевство, отпускались грехи и заранее отдавались во владение всё имущество варваров и сами язычники.
Однако, к началу зимних штормов собрать вторую армию для высадки на остров последний претендент явно не успевал, что давало славянам небольшое время для подготовки к очередной войне. Ярослав отправил два десятка лодей обратно в Прикамье, за перевозкой семей и припасов следующим летом в королевство. За вёсла лодей и трофейных драккаров уселись молодые парни, набранные из нурманских, саксонских и славянских селений. Даже два десятка англов отправились посмотреть на мир и заработать, Ярослав обещал неплохую плату за проведённый в Прикамье год. Вместе со славянами возвращались домой последние три сотни нурманов, чьи драккары едва не тонули под тяжестью добычи. Для охраны с караваном отправились два парусника, вооруженных пушками. Остальные славянские парусники попарно продолжали патрулировать пролив между островом и материком. Ярька, однако, по ходатайству Сергея, уплыл во владения своего зятя, строить придуманные парусники для морских походов и сражений. С ним в замке поселился нурманский кормчий Кнут и два десятка мастеров-корабелов, набранных за два месяца в Англии везде, где возможно.
К этому времени хозяйство Лосева обрело черты, привычные для жителя Выселков, но, изумлявшие англов и саксов. Рядом с замком, с подветренной стороны, вырос небольшой рабочий квартал, где дымили кузницы, стекольные мастерские и химические производства. За лето славяне отстреляли несколько сотен снарядов, и пять тысяч патронов, пустые гильзы от них сейчас хранились в замке. Основной задачей мастеров было восполнение потраченных боеприпасов, благо инициирующего вещества Лосев привёз достаточно из Прикамья. Стеклодувы и кузнецы быстро изготовили уже знакомые инструменты и приборы, в которых начали получение серной кислоты. Хотя селитрой ещё в Лондоне запаслись в достаточном количестве, Вуйко с помощниками из местных парней отправился набирать её в соседних селениях. В графстве, подаренном Сергею, оказалось шесть городков и полсотни селений, не считая одиночных хуторов. Вуйко не только собирал найденную селитру, он показывал, как её приготовить и обещал заплатить за её поставки на будущий год, хоть немного, но сам факт платы графа своим подданным изумлял англов и саксов.
К началу сентября мастерские выдали первые порции пороха, а помощники ювелиров и чеканщиков изготовили достаточно капсюлей. Ива, находившаяся на последних месяцах беременности, пыталась заняться набивкой патронов, но, муж запретил ей даже появляться в рабочем квартале. Несмотря на малые объёмы производства, вредности в мастерских предостаточно, особенно для будущей матери. Не собираясь заниматься изготовлением и набивкой патронов, Сергей отнёсся к выбору мастеров и рабочих ответственно. Опасаясь распространения опасных и преждевременных для средневековья технологий, он разделил всю оружейную технологию на множество небольших и простых операций. Таким образом, что с объёмом производства справлялись два-три человека, исполнявшие самые простые и малопонятные операции.
Что могли понять в смысле происходящего саксонские парни, целыми днями выпаривавшие серную кислоту до нужной концентрации и относившие её в соседнюю мастерскую, где работали надменные англы, даже не разговаривавшие с ними? Англы, в свою очередь, из серной кислоты и селитры, поступавшей к ним в виде порошка, совсем непохожего на грязно-жёлтые камни, собранные возле отхожих мест, получали азотную кислоту, что передавали мастерам-славянам. Те, кстати, отлично знали, что они делают, обрабатывая азотной кислотой целлюлозу. Также хорошо они понимали, что их работа составляет самую важную тайну выселковцев, доверенную Сергеем только им. И, через несколько лет капитан увезёт всех в дальние края, за море, где нет князей и баронов, где не бывает зимой снега. Там все, кого возьмёт с собой Лосев, смогут жить безбедно и счастливо. Если же секрет производства пороха узнают чужаки, даже помощники и дружинники князя, не будет никаких дальних чудесных стран.
Сергей ещё в плаванье заметил, как сплачивает молодёжь общая мечта. Когда он рассказывал о дальних странах, то не предполагал, как загорятся идеей перебраться туда бывшие выселковцы. Не все, конечно, но человек двести-триста парней и девушек оказались чистейшими авантюристами, считавшими высадку в Англии временным пристанищем перед покорением дальних стран. Ради этой заманчивой идеи они готовы были трудиться без выходных, за еду и одежду, напоминая Лосеву своим неподдельным энтузиазмом героев фильма "Добровольцы". Чем дольше общался с ними сыщик, тронутый цинизмом и скепсисом развала огромной империи, произошедшей на его глазах, тем больше заражался их верой " в светлое будущее". Разговаривая с ребятами, он пришёл к мнению, что подобные энтузиасты существуют во все времена, нужно лишь дать им достойную мечту, идею, способную увлечь своей привлекательностью. Именно такие мечтатели осваивали Русский Север, Мангазею, затем открывали Сибирь и Аляску. Историки описывают их жадными стяжателями, но, только ли богатство манило Колумба на запад? За золотом ли плыл Эрик Красный, когда открыл Исландию? А многочисленные русские землепроходцы, от Ерофея Хабарова, до Седова, искавшего легендарную Землю Санникова? Много ли из них стали богатыми рантье, да, практически никто. Большинство из них погибли в пути, как Магеллан, или в бедности, подобно Колумбу.
Сейчас, в чужой для них стране, славяне стали ближе друг к другу, сплотившись вокруг Ярослава. Несмотря на то, что самопровозглашённый король привлекал себе на службу викингов и англов, саксов и ютов, славяне составляли костяк его дружины. Не только из-за родной крови, но, в первую очередь, благодаря невиданному мощному оружию. После победоносного шествия по Англии, бывшие выселковцы наглядно продемонстрировали всем врагам превосходство огнестрельного оружия в массовых сражениях, в первую очередь, пушек. Да и сами парни иначе взглянули на привычные ружья и пушки, выручавших своих владельцев от верной гибели. Началась заимствованная у англов мода давать оружию имена, покрывать приклады резьбой и богатой отделкой, вплоть до серебряных накладок. Все жители королевства поняли неизмеримо большую ценность огнестрельного оружия, славянские воины не расставались с ним даже во сне, ложились в обнимку с ружьями.
Каких только усилий не прилагали местные богачи и дворяне, чтобы купить себе ружья, о пушках даже не думали. Получив отрицательный ответ, самые наглые даже отняли три ружья у группы ребят, бродивших по Лондону. Правда, пришлось отнимать ружья вместе с жизнью славянских воинов, не желавших отдавать оружие. Надо отдать должное Ярославу, в этой ситуации он принял верное решение. Все жители квартала, где нашли убитых и ограбленных ребят, были вырезаны в течение суток. Затем старостам прилегающих к кварталу общин объяснили, что жизнь всех горожан по соседству от места, где убили славянских воинов и украли ружья, зависит от того, как быстро вернут похищенное оружие и припасы. Пример уничтоженного квартала произвёл должное впечатление и через день ружья с патронами вернули.
Попыток нападения на стрелков после этого не было, а к Лосеву зачастили покупатели и заказчики ружей и пушек. Тайны из того, кто производит оружие, славяне не делали, самые пронырливые аборигены быстро сообразили, где следует приобретать ружья. Пока капитан отказывал всем под предлогом обустройства, обещая вернуться к вопросу продажи оружия весной, не раньше. В принципе, он не возражал против продажи дорогих ружей в частные руки. Рано или поздно незамысловатая конструкция будет скопирована, не через год, так через два. Почему бы не извлечь из этого выгоду. Десяток-другой ружей в частных руках не изменит расстановки на политической карте Англии, тем более, что производство патронов не осилят местные мастера никогда, как бы талантливы не были. Следовательно, патроны придётся покупать у славян, для чего надо с ними дружить и поддерживать короля Ярослава. Довольно стандартный способ привлечения союзников с одновременным пополнением казны. Формально, по средневековым обычаям и практике, выбирать своих клиентов мастер-оружейник мог без согласования с королём, так и происходило сплошь и рядом. Однако, с пушками и ружьями ситуация была сложная, и спешить капитан не собирался.
Как не собирался разворачивать промышленное производство ружей вообще, по крайней мере, в Англии точно. Тысячного отряда стрелков и сотни пушек для поддержания власти в королевстве Ярославу вполне хватит, даже останется возможность захвата всего острова. При постоянном пополнении припасами этого оружия вполне достаточно для действенной обороны Англии при повторных попытках вторжения. В этом никто из славян не сомневался, особенно после того, как был уничтожен весь цвет нормандского рыцарства. Однако, Сергей не сомневался, что при наличии трёх-пяти тысяч ружей и пары сотен пушек Ярослав, либо его наследник, что подрастёт через пять-десять лет, не удержится от соблазна дальнейшего расширения королевства. Сперва за счёт соседней Ирландии, затем Франции и так далее, ввязываясь в войну на континенте, имеющую все шансы стать столетней. Чем кончается большинство войн, особенно на чужой территории, воспитанник советской высшей школы и советской действительности Лосев великолепно знал – революциями и сменой правящей династии. И, почти наверняка, сменой или реформой религии, об этом он не преминул сообщить всем волхвам, начиная от Судислава, заканчивая молодыми учениками своей школы. Для обустройства и налаживания нормальной жизни первому славянскому королевству нужно не меньше полусотни лет мирного промышленного развития и морской торговли.
Именно поэтому граф Васакса, как официально именовали Сергея в Англии, нанял мастеров строить верфи в Портсмуте. Этот приморский город оказался на территории графства и вполне подходил в качестве опорной военно-морской и торговой базы. Именно там занялся своими проектами Ярила, туда спешно свозили высушенный лес со всего южного побережья Англии. Оценив запасы древесины, мастера замахнулись сразу на три корабля нового типа, с длинным килем, тремя мачтами и нижней палубой, где планировали установить по три орудия с каждого борта и два на носу. Под этот проект и стали готовить тридцать пушек кузнецы графа. Учитывая морские условия, гильзы для орудий пришлось раскатывать из медного листа, бумажные могли примитивно распухнуть от влаги и не войти в ствол. Подобные случаи уже наблюдали пушкари после долгого патрулирования Ла-Манша.