Судя по выбору объектов для осады, а туда попали почти исключительно те замки, где владельцами были славяне, без предварительной договорённости дело не обошлось. Либо без предательства со стороны новых придворных Ярослава. К счастью, в замках успели укрыться многие из жителей, не веривших в добрые намерения католиков, бывших братьев во Христе. Сил и количества, собравшихся в замках людей, вполне хватало для организации обороны на несколько недель, потому король не стал дальше распылять своё войско, посылать помощь на запад. Неделя безветренной погоды подходила к концу, другого удобного случая для форсирования канала рыцари второго крестового похода могли не дождаться. Сами рыцари, видимо, понимали это не хуже славян, потому, что в одно прекрасное утро на песчаном берегу в районе Гастингса, стали причаливать драккары и прочие суда с воинами, спешившими выбраться на берег.
– Гастингс? Экие они суеверные, эти христиане, – нервно рассмеялся Ярослав, узнав о месте высадки. Историю с покорением нормандцами Англии он знал давно и несколько раз побывал на памятном берегу, где тридцать пять лет назад отец нормандского герцога Генриха захватил королевство, получив в истории звучное имя, Вильгельм Завоеватель. Видимо, идеологи вторжения рассчитывали таким образом подбодрить своё войско и предсказать славянам их поражение.
Бранко и Ёжик уже распоряжались, раздавая указания о перемещениях пушек и организуя их прикрытие. Пропускать армию вторжения дальше береговой полосы никто не собирался, почти все замки Валса принадлежали славянам, в том числе Бранко и Ёжику. Отдавать свои земли на разграбление они не собирались, расставляя орудия в плотное кольцо с возможностью перекрытия всех мест прорыва рыцарской конницы. Король, прибыв на место высадки католического воинства, сразу обратил внимание, что все суда спешат обратно на материк, за следующей партией десанта. Решив не затягивать военные действия на всё лето, Ярослав не разрешил атаковать врага, пока всё войско не соберётся воедино. Не из рыцарских побуждений честного сражения, а, не желая всё оставшееся лето ожидать высадки остальной армии. Вторая волна десанта подошла к берегу уже в наступающих сумерках, не меньше пяти сотен лодок и драккаров спешно высаживали на берег воинов. Славяне с напряжением ожидали, что корабли вновь повернут на юг, к материку. Но, все гребцы покидали свои судёнышки, закрепляя их на берегу, и отправлялись устанавливать шатры для ночлега.
– Все приплыли, – докладывал Бранко Ярославу, лично пересчитавший высадившихся воинов, – тысячи две конных рыцарей и пятнадцать тысяч пешего войска.
– Значит, завтра всё и решится, – мрачно подытожил король, чувствуя какую-то недоговорённость и непонятность в таком уверенном поведении врага. Слишком спокойно вели себя высадившиеся рыцари, хотя, великолепно знали и многие испробовали на себе губительную мощь пушечных выстрелов. Наверняка, они приготовили какой-то подвох, решил Ярослав, обращаясь к Сергею, прибывшему на место высадки десанта со своей передвижной батареей пушек, – Что они могут придумать против пушек? Что применяли в твоё время против них?
– Против пушек применяли, как правило, пушки, – улыбнулся капитан, – у нас даже поговорка была, против лома нет приёма, если нет другого лома. А если серьёзно, в отсутствие пушек противник может попытаться обойти нас с фланга или…? Или просто подползти поближе и зарубить нас всех, пользуясь численным преимуществом. Да, такой способ вполне возможен.
– Что посоветуешь, если так и будет? – Не удивился этим выводам Ярослав, он сам давно додумался до такого способа приблизиться к пушкарям на расстояние удара. Также давно он продумал и способы противодействия, обращаясь к Лосеву исключительно для подстраховки.
– Самое простое, выкопать перед пушками глубокие рвы, замаскировав их, чтобы издалека не заметили, – пожал плечами капитан, затем прикинул другие варианты и твёрдо добавил, – ещё надо активнее привлекать стрелков, чтобы не тратить пушечные заряды впустую. Пусть команды стрелков отстреливают тех, кто подползёт близко к пушкам. Ещё, полагаю, полсотни пушек надо вывести из боя, составив из них резерв. Когда стволы орудий раскалятся и стрельба станет невозможной, такой резерв сможет нас выручить.
– Дело говорит капитан, – кивнул головой Бранко, – пусть стрелки поработают, если так всё сложится. Не всё же им за пушкарями объедки подбирать, – он громко захохотал, довольный своей шуткой.
– Я предлагаю мой отряд разделить на три группы и расставить их на вершинах холмов, – добавил Ёжик, не обращавший внимания на солдафонский юмор своего тестя.
Дальнейшее обсуждение шло уже в рабочем порядке, после чего воеводы разошлись по своим рубежам обороны. С наступлением темноты пушкари принялись укреплять свои позиции скрытыми рвами, благо шанцевый инструмент входил в комплект каждого орудия, об этом Лосев позаботился ещё шесть лет назад. Песчаная почва побережья легко поддавалась штыковым лопатам, позволив к утру оборудовать все орудийные позиции рвов. Замаскировать, правда, успели не все из них, но, было уже поздно. Крестовое воинство с самого рассвета заступило на молитву, воины дружно пели "Те деум" под дирижёрские взмахи священников. Королевские войска с интересом наблюдали за противником, не забывая плотно подкрепиться, вдруг враги будут брать измором.
Тесными колоннами пешие воины начали наступление на ряды королевских войск, радуя глаз пушкарей, намерившихся изрядно убавить численность врагов. Но, увы, Ярослав и Сергей оказались правы, одинаковые мысли приходят многим одновременно. За триста метров от славянских позиций, войска вторжения остановились. Дальнейшее наступление продолжили разрозненные группы пехотинцев, шедшие на расстоянии пяти метров друг от друга, редкой цепью. Через десять метров за ними последовала другая цепь, затем ещё одна и ещё. Сергей бросился к Ярославу, но, тот уже сам догадался, и по пушкарям побежали порученцы, передавая приказ короля, "Пушкам молчать, огонь вести стрелкам".
Сухо защёлкали разрозненные выстрелы по воинам первой цепи, незаметно подошедшим на расстояние эффективного огня. Сразу три первых шеренги упали на землю, продолжая неуклюже передвигаться в сторону славян. Чувствовалось, что воины не тренировались, а исполняли спонтанно рождённые команды. Большинство пехотинцев передвигались на четвереньках или на полусогнутых ногах, что не сильно спасало их от расстрела из ружей. Собственно, средневековый воин, не способен ползать по-пластунски, пояс с оружием цепляется за все неровности почвы, забиваясь песком, щит мешает, шлём сползает вперёд, полностью закрывая обзор. Да и ползанье для гордого бойца-ветерана унизительно само по себе. Тут ещё стрельба из адского изобретения, когда невозможно увернуться или закрыться щитом. После нескольких десятков ранений ружейными пулями в самые негероические места, подкреплённые криками и руганью раненых воинов, остальные уцелевшие развернулись обратно. Тем более, что все десятники и сотники были выбиты снайперами Ёжика, знавшими своё дело туго, некому, оказалось, поднимать редкие запуганные прицельным огнём цепи в атаку.
Совещались полководцы противника долго, часа два, если не больше. Славяне успели за это время посчитать убитых и раненых, оставшихся на поле, а некоторые смельчаки даже сбегали за трофеями. Всего атакующие шеренги понесли небольшие потери, двести пятьдесят воинов, но моральный эффект оказался сильным. Воеводы противника не предполагали, что славяне изменят свою тактику так легко и неожиданно. Но, видимо, изменить утверждённые заранее "наверху" планы, "общеевропейцы" не решились. Пехота вновь пошла в атаку цепями, сблизив ряды до двух метров, сразу тысяч пять воинов. Ярослав отреагировал скоро, разослав приказ "Стрелять из пушек с полусотни метров, не раньше". И, король оказался прав в своём знании психологии врага.
После начала стрельбы из ружей воины армии вторжения не стали ложиться на землю, а ускорили шаг, частично перешли на бег, стремясь сблизиться с врагом на расстояние честной схватки, грудь на грудь. Почему-то стрельбу из ружей они считали нечестным сражением, а нападение с десятикратным численным перевесом исключительно честным боем. Стрелки неспешно выбирали себе жертвы, а шеренги врагов приближались на отведённое расстояние, сбиваясь в обычные толпы. Любой необученный человек при опасности стремиться идти рядом с другими, чисто рефлекторно. Тем более, опытные ветераны, знавшие, что их сила в сплочённом ряду и умении сражаться в строю. Именно таким строем они разбили арабов в первом крестовом походе, в таком строю, они гоняли язычников и еретиков по Гаскони и Аквитании. Таким строем они раздавят колдунов-славян, несмотря на их адские штучки, единодушно размышляли воины, выстраиваясь в привычный строй. До линии славянской обороны оставалось совсем немного, когда ударили пушки.
С расстояния пятидесяти метров почти одновременный залп сотни с лишним орудий прозвучал очень эффектно, ещё эффектнее оказались результаты этого залпа. Треть атакующих войск была разорвана в клочья, по крайней мере, так показалось их товарищам. Ещё треть упала на землю от лёгких ранений и звукового удара. Остальные залегли осознанно, и поднимать их в атаку никто не собирался, даже немногие выжившие десятники и сотники. Сергей потряс головой, выбивая звон в ушах от растянутого на две секунды залпа орудий, вдохновивших даже его. Он мог только пожалеть так неосторожно атаковавших пехотинцев, представляя себя на их месте.
Сражение взяло тайм-аут, атакующие шеренги лежали, собираясь с мыслями и силами, оборона молчала, не желая стрелять попусту. Томительно тянулись минуты, прерываемые громкими криками-командами со стороны остального войска вторжения и стонами раненых. Понемногу стали откликаться лежавшие бойцы, но, вперёд больше никто не рвался. Несколько не особо умных смельчаков, наслушавшихся криков отцов-командиров, попробовали ползти вперёд, но, быстро успокоились, получив заряды свинца в спину или пятую точку, не прикрытую доспехами. Их пример затянул паузу надолго, до полудня. Глядя на такое пассивное ведение боя, капитан демонстративно велел заварить кашу с мясом и приступить к поочерёдному обеду пушкарям и стрелкам, буквально на линии обороны. Запах быстро достиг лежавших на земле воинов, даже не позавтракавших перед боем, не было такой традиции в раннем средневековье. Многие из них начали не совсем цензурно выражаться и быстро отступать назад, с криками, мол, пока не поедим, воевать отказываемся.
Рыцари, тоже голодные, после длительного совещания, ничего умного, кроме отчаянной лобовой атаки не придумали. Всё войско вторжения, выслушав долгий рык загнутого в дугу рога, потрусило в атаку. На миру, как говорится, и смерть красна. Видимо эта поговорка поддерживала силы атакующих, за сотню метров от линии обороны славян перешедших на бег и, соответственно, галоп. Рыцари рвались вперёд по наиболее ровным направлениям, переходящим в грунтовые дороги, двумя острыми клиньями. Они сразу опередили пехоту, не останавливались, лишь замедляли движение клина под картечными ударами пушек. Набранная всадниками скорость и решимость победы, во что бы то ни стало, толкала рыцарей вперёд по трупам своих товарищей. Сквозь стоны раненых, ржание искалеченных лошадей, не задерживаясь на объезд сбитых выстрелами воинов, лавина рыцарей, подобно танковой колонне, с криками, стонами и проклятиями, замедляла своё движение, но, продвигалась вперёд. За считанные секунды, необходимые для заряжания орудий, всадники успевали продвинуться вперёд, прикрывая своими телами идущих за ними расширяющимся клином товарищей.
Сергей первым понял, что рыцари побеждают, добиваясь своей цели кровавыми жертвами. В отличие от Ярослава, Бранко и прочих воевод, он не считал пушки абсолютным оружием, непобедимым для любого врага. Опыт войн двадцатого века, кинофильмы и воспоминания ветеранов, ясно показывали слабость обороны, рассчитанной на силу одних пушек. Все участники сражения привыкли оценивать время часами, само понятие "минута" ещё не возникло в обиходе, оно не было нужно людям раннего средневековья. Точно так рассуждали и славянские полководцы, настроенные на многочасовое сражение. Эти стереотипы не позволили славянам заметить наступление катастрофы, когда сквозь трупы нарастающая лавина рыцарей приблизилась к линии орудий на критическое расстояние.
Капитан единственный верно оценил перспективы, не боясь перестраховаться, бегом бросился к своей мобильной батарее, "припаркованной" за холмом и вместе с пушкарями за считанные минуты вырулил к высотке, накрывавшей наиболее опасный прорыв. Рыцари уже приблизились настолько, что стали проваливаться в замаскированную траншею, заполнив её трупами коней за считанные секунды. Именно эти секунды и решили исход сражения, дав возможность развернуть запасную батарею к бою. Мощный фланговый залп картечью оставил передовую линию рыцарей, уже рубивших пушкарей мечами, без поддержки и пополнения. Прорвавшиеся два десятка всадников не смогли долго выдержать расстрела из ружей со всех сторон, вырубив начисто десяток пушечных расчётов, рыцари оседали под свинцовым градом выстрелов из ружей. За то время, пока стрелки избивали прорвавшихся рыцарей, мобильная батарея графа Васакса успела полностью деморализовать и частично выбить самый опасный клин атаки рыцарей. Задние ряды всадников сбились с темпа атаки и остановились, полностью погубив вырвавшийся авангард. Лосев понял, что опасность прорыва ликвидирована, гибель атакующих рыцарей стала делом времени.
Он с затаённым страхом взглянул налево, ожидая увидеть картину полного разгрома левого фланга обороны королевского войска. И, не поверил своим глазам, рыцари не смогли прорвать левый фланг, завязнув в сражении с королевскими войсками на линии обороны. Пока саксы и англы вырубали своих давних и ненавистных врагов нормандцев, защищая славянских пушкарей, часть орудий соседних батарей командиры рискнули развернуть в сторону прорвавшихся рыцарей. Избиваемые пушечными залпами справа и слева, рыцари замедлили атаку, теряя столь необходимые для победы секунды. Лосев не выдержал и вскочил на коня, направляясь к месту прорыва вражеской конницы. Добравшись до островка рыцарей, уверенно отражавших атаки англов и саксов, капитан спешился, выбрав небольшой холмик, и остановился, выравнивая дыхание. Встряхнув руками, он проверил родной пээм, нащупывая локтем запасные обоймы, обнажил ствол и выбрал первую цель.
Могучий опытный воин, словно скала, небрежными движениями стряхивал с меча кровь набегавших воинов, разрубая противников одним ударом огромного полутораметрового меча. Несколько голубоватых искорок на плечах и щите рыцаря обозначили попадания ружейных пуль, отдававшихся небольшими покачиваниями рыцаря.
– Отличный доспех у него, надо взять для изучения, – успел подумать капитан, нежно выбирая холостой ход спускового крючка пистолета. Набитая рука не подвела, пуля ударила в открытую челюсть воина, сбрасывая его с коня. Лосев уже перевёл оружие на вторую мишень, вылавливая в прицеле голову ближайшего рыцаря, размышляя о месте изготовления качественного доспеха, – Багдад или Толедо? Надо переманить мастеров или их учеников, интересно, есть ли у них своё клеймо?
Личное вмешательство капитана вдохновило и дисциплинировало стрелков, бывшие ученики и воспитанники Сергея воспряли духом, боясь показать ему свои промахи. Выстрелы стали точнее, небольшая группа прорвавшихся на батарею рыцарей таяла на глазах. К этому времени стали откатываться волны пехотинцев, немного опоздавшие к прорыву конницы, но, честно пытавшиеся поддержать безумный порыв рыцарей. Пешие воины, при всём напоре и численном перевесе, не смогли добраться даже до траншеи перед линией обороны. Тут пушки проявили все свои лучшие качества, выкашивая наступавшие цепи, словно опытный косарь на лугу. Не прошло и часа, как наступление выдохлось, христово воинство сползалось к берегу, бросая убитых на перепаханном копытами и сапогами поле. Но, большую часть раненых товарищей воины не бросили, уносили с собой под молчаливым взором орудий, прекративших стрельбу по отступившему войску.
Всем была ясно, что армия вторжения разбита, самые азартные стрелки и пушкари попытались организовать преследование, но, были остановлены приказами Ярослава. Королевская армия зализывала раны, собирая погибших и перевязывая раненых. Сергей прикинул силы отступившего войска и ужаснулся, на поле боя остались меньше трёх тысяч. Даже после поражения армия католического воинства десятикратно превосходила славянское войско. Славяне потеряли полторы сотни убитыми и не менее двухсот ранеными, не считая израсходованного на две трети боезапаса. Поистине пиррова победа, дающая армии вторжения шансы на победу в следующем же бою. Сергей испугался невесёлой перспективы, уговаривая Ярослава направить парламентёров к войску противников, собираясь участвовать в переговорах лично. У короля он просил полномочий на максимально мягкие результаты мирного соглашения, вплоть до возвращения в королевство желающих, с правом строительства собственных замков.
– Где ты хочешь их поселить? – почти кричал Ярослав на Сергея, услышав такую дерзость, расшатывавшую основы единовластия, – Что? Будем выселять из замков моих бояр ради нормандских рыцарей?
– Я предлагаю отдать им весь север острова, полагаю, что Малькольм Третий, король пиктов и скоттов, уже вторгся на территорию нашего королевства. Могу спорить, что не пройдёт и пары дней, как мы увидим гонцов с таким известием, – капитан поклонился королю, – если я ошибаюсь, направишь новых подданных на захват земель Изумрудного острова. Надеюсь, ты помнишь, что ирландцы грабят земли Мурсии и Корнуолла? Там, кстати, мои мастерские по производству боеприпасов и оружия. И чем раньше мы вышвырнем ирландцев с острова, тем меньше потеряем людей и ресурсов.
– Они не согласятся на твои предложения, – уже спокойнее проговорил король, не хуже Сергея понимавший необходимость мирных переговоров. Как минимум, передышка в три-четыре дня могла спасти славян, дать время для подвоза припасов и сбора дополнительных войск из городов и замков. Иначе гибель не только войска, возвращение нормандского владычества означает смерть или изгнание для всех людей, доверившихся королю Ярославу.
– Я предлагаю вот что, – сыщик перешёл на спокойный рабочий тон, выкладывая королю свои предложения.