- Готов ответить по всей строгости закона! - процедил полковник. - А поскольку я - лицо оскорбленное, сиречь зачинщик - он, то имею право выбора оружия и условий поединка. Мое условие: пистолеты, пятьдесят метров, прямо сейчас на плацу! Пусть ищет секунданта!
Степанов еще раз сплюнул под ноги эфэсбэшнику и отошел к своим офицерам, которые сбились в кучку и о чем-то переговаривались.
- О чем спор? - спросил он, подходя.
- Сперва хотели вам "неотложку" вызвать, а теперь ставки делают - три к одному! - неодобрительно ответил начальник штаба. - Балбесы, одно слово!
- Маловато! - ответил Василий Кузьмич. - Михалыч, будешь моим секундантом?
Подполковник Иващенко сумрачно глянул на своего начальника. Переубедить того было невозможно - это знал весь округ.
- Тяжелый ты человек, командир! - вздохнул он. - Тяжелый, но надежный. Как ротный миномет. Буду.
Полковник молча пожал руку своему заместителю и кликнул заместителя по вооружению. Приказав тому принести точно такой ПММ, он продолжил разговор с Иващенко:
- Слушай, ты прикажи ребятам отойти от места дуэли шагов на сто - больше эта дура ошибиться не должна. Пускай глядят, как мужики должны отвечать на оскорбление.
- Так что, Кузьмич, дуэль в воспитательных целях?
- Пуля - дура, и ты - дурак! - беззлобно ответил полковник. - Когда хотя бы один из десяти оскорбленных врежет своему начальнику под яйца, вот тогда у нас будет демократия. Тогда, а не когда газеты имеют право писать всякую хренотень! И если хотя бы десять человек из присутствующих сегодня когда-нибудь вспомнят меня и проделают нечто подобное, я буду знать, что жил не зря.
В то же самое время между генералом Федькиным и Кириллом Смирновым, эфэсбэшником из Москвы, тоже происходил неприятный разговор.
- Тебя где так разговаривать с людьми учили? - хрипел сорвавший голос Федькин. - Вроде в столице живешь, а такой болван! Ты хоть стрелять умеешь?
Эфэсбэшник тоже разволновался, но он никак не мог поверить в реальность происходящего. Казалось бредом, чтобы вот так в наше время оскорбленный офицер мог потребовать дуэли. Он нервно сглотнул и визгливо поинтересовался у генерала:
- Почему вы не прекратите эту комедию, Николай Петрович? - Смирнов похлопал себя по карманам в поисках сигарет. - Это же черт знает что такое. Какие-то дуэли, офицерская честь и прочие глупости...
- Э, Кирилл, да ты впрямь идиот! - раздраженно фыркнул Федькин. - Рассуждаешь о понятиях, о которых не имеешь ни малейшего представления! Честь офицера - это последнее, что осталось у людей, которых на каждом шагу предает своя собственная страна и равнодушно смотрит, как они бесятся с голоду. И ты, дурак, эту честь сегодня смешал с говном!
- Что вы заладили - дурак, идиот? - закричал эфэсбэш-ник. - Сказали бы лучше, что мне делать?
- Что делать, что делать... раньше надо было думать! - рассердился окончательно Федькин. - Если будешь вести себя как мужик на дуэли, то, возможно, полковник и не пристрелит тебя. Наш Кузьмич шибко мужество уважает.
Выкурив сигарету одной-единственной затяжкой, Смирнов нервно расстегнул кожаную куртку и потянул за узел модного галстука.
- Вы, генерал, вообще соображаете, что делаете? - спросил он. - Вы знаете, что произойдет в случае моей смерти? Вас раздавят, как букашку!
Федькин неожиданно успокоился.
- Полковник у себя дома. Власти у меня никакой. Так что... готовьтесь к поединку. Вон вам и оружие несут, кстати...
И генерал, подобно Понтию Пилату, умыл руки.
Странной и нереальной казалась эта дуэль. Посреди бетонированного плаца на расстоянии пятидесяти метров друг от друга стояли два человека. Метрах в десяти от каждого из них замерли секунданты: начальник штаба подполковник Иващенко и генерал Федькин. За пределами плаца чернели шеренги солдат, глазеющих на невиданное действо. Стиляга полковник даже дал фору эфэсбэшнику - позволил стрелять тому первым. Можно было бы разыграть и другим образом - на момент расхождения с сигналом, по которому начинать дуэль, но Степанов выбрал именно такой порядок.
- Если Бог жив, то его милостью прикончу мерзавца, даже выстрелив вторым. С пятидесяти метров попасть в меня не так и легко...
Над плацем застыла тишина. Конечно, если бы можно было перенести дуэль, то скорее всего она бы не состоялась. Время остудило бы даже такую горячую голову, как у полковника Степанова, а уж у генерала нашлось бы множество причин для прекращения этой служебной анархии. Не говоря уже о том, что Смирнов вполне мог вызвать по мобильнику подкрепление.
Нынче, пока кровь еще не успела остыть, даже Федькин смотрел на это с неким неземным фатализмом. Кирилл, сам того не желая, оскорбил честь мундира, который с гордостью носил и генерал. Он докурил сигарету и на правах старшего подал команду:
- Начинайте!
Эфэсбэшник долго целился в ненавистное лицо Степанова, как бы позабыв основные правила стрельбы. В грудь попасть было куда проще - если не мгновенная смерть, то тяжелое ранение обеспечено. В случае чего остался бы жив для трибунала и полковник, и самому Кириллу было бы не в пример легче оправдаться. Но он прицелился в лицо...
Пистолет ПММ - модернизированный пистолет Макарова - от прототипа - пистолета ПМ - внешне отличается увеличенной пластиковой рукояткой более удобной формы. Но главным отличием является использование нового, усиленного (высокоимпульсного) патрона 9x18 ПМ-М. Если его старший брат был беззастенчиво содран с "Вальтера", то ПММ по мощности патрона и его поражающему действию вплотную приблизился к пресловутому "парабеллуму".
Именно пуля из такого патрона обожгла щеку командира части. "Пижонство! - подумал Василий Кузьмич. - Пора кончать с этим благородством! Пару сантиметров - и несправедливость восторжествовала бы в очередной раз". Он навскидку выстрелил и попал эфэсбэшнику в правый глаз.
- Финита ля комедия! - громко сообщил присутствующим. - Или что говорил в таких случаях Фантомас, не помню...
Федькин бросился к лежащему телу и перевернул его на спину. Мертвый Смирнов глянул на него пустой глазницей. Череп был цел - пуля осталась внутри. Генерал вскочил на ноги и бросился к Степанову.
- Кузьмич, твою мать! Ты что, не мог ему ливер прострелить?
- Зато шкура осталась цела, - философски заметил Степанов, - а глаз можно и искусственный вставить - сейчас такие глаза из стекла и фарфора делают...
- Ты меня, как марионетку, за яйца не дергай! - взвился генерал. - Я думал, что ты ему руку прострелишь или ногу! Что теперь делать?
- Скажешь, что я промахнулся, - равнодушно произнес Степанов, - и вообще делай как знаешь.
Он понюхал дуло пистолета, из которого только что уложил своего обидчика, прошел в штаб мимо застывших по стойке "смирно" военнослужащих своей части. Солдат и офицеров. Пацанов и мужиков. Отдал честь своим "орлам" и как бы прощальным взглядом окинул замерший строй. Молча кивнул и пошел дальше. К командирам подразделений подошел начальник штаба.
- Фельдшер здесь? Идите поработайте коронером.
- Что же теперь? - спросил командир первой роты. - Арестуют Батю?
Подполковник Иващенко не ответил на вопрос капитана. Испытующе посмотрел на изваяния шеренг и сипло кашлянул, прочищая горло.
- Сынки! - обратился он к солдатам. - Вы видели, как офицер должен стоять за свою честь. Вы запомните этот момент на всю свою жизнь, в течение которой многие попадут в подобное положение. Кто-то стерпит, а кто-то отомстит, проявив характер. Решать за вас не будет никто - только вы сами... сами!
Подполковник помолчал минуту, а затем приказал офицерам увести людей с плаца. Молча закурил, постоял, глядя в окно командирского кабинета, через открытую форточку которого вот-вот должен был донестись характерный звук, сообщивший об обретении окончательной свободы полковником Степановым. Прошло полчаса, сорок минут, час... Начальник штаба чертыхнулся и поспешил к входным дверям, затем, задыхаясь от волнения и тревоги, поднялся на второй этаж. Вот она - дверь командирского кабинета, единственная дверь в штабе, обтянутая кожей и звукоуплотнителем. Батя любит работать в тишине.
Он постучал костяшками по перетянутой коже, ободрал о корд фаланги. Никакой реакции, тишина. Рванув на себя дверь, вломился в кабинет - никого. На командирском столе лежат забытые перчатки, да дымится в пепельнице окурок сигареты... полная фигня! Компьютер на столе вспыхивал огоньками-звездочками.
- Посыльный! - заорал начальник штаба.
Вбежал молодой солдат, полугодичник из второй роты.
- Боец, командир заходил к себе? Где он?
Солдатик растерянно посмотрел на пустой кабинет и пожал плечами.
- Никак нет! - произнес он, растягивая слова. - Он зашел при мне и не выходил. Товарищ полковник, а кто стрелял на плацу?
- Разговорчики! - одернул зарвавшегося бойца Иващенко. - Ты что, Абдулла?
Пожимая плечами, он вышел из штаба и направился к генералу - доложить обстановку.
За пятнадцать минут до этого сидящий в кресле Степанов закурил сигарету "Кэмэл" и достал из пистолета обойму, в которой осталось всего одиннадцать патронов. Высыпав из обоймы их все, внимательно рассмотрел, как бы пытаясь угадать, какой достанется ему. Подержав жменю смертоносных пилюль в руках, принялся ловко снаряжать магазин.
- По-моему, вы несколько торопитесь! - прозвучал незнакомый голос. Полковник поднял голову - напротив него в кресле сидел еще сравнительно молодой человек в генеральском мундире. Хотя тот же Шойгу в сорок лет блистал в парламенте с двумя звездами на каждом погоне. У этого звезда всего одна, но видно, что получил он ее не в бойскаутах, а за дело.
Не ответив, принялся заканчивать свою работу. Незнакомый генерал с интересом наблюдал за ним. Граф Волков (а это был он) испытывал известную робость. Не каждый день в роли генерала приходится заговаривать зубы "взаправдашним" полковникам. На старушке Земле он выше чина сержанта не поднялся, а все нынешние звания получил, воюя и творя в иных мирах. Степанов на одном дыхании вставил снаряженный магазин в рукоятку и ладошкой вогнал до упора.
- А вы что, можете предложить альтернативный вариант? - со спокойствием самурая спросил он, закуривая последнюю в жизни сигарету.
- Могу! - кивнул генерал. - Только необходимо ваше моментальное согласие. Времени на раздумья у вас, видите ли, нет вообще. Гарантировать могу лишь одно: вам не придется совершать никаких действий, идущих вразрез с вашими понятиями об офицерской чести.
Степанов затянулся во всю мощь своих легких, так что половина сигареты превратилась в пепел.
- Согласен! - просто сказал он. - Я думаю, что докончить начатое у меня еще будет шанс?
- Безусловно! - подтвердил Волков. - Только вот будет ли у вас желание...
Он встал и далеко отодвинул кресло. Компьютер на командирском столе показывал заставку "Сквозь Вселенную".
- Ну что, полетели? - мягко спросил он.
Не докурив сигарету, Степанов проследовал за неизвестным визитером в санузел. Там мерцал синевой уже знакомый нам портал. Генерал сделал приглашающее движение рукой.
- Туда? - удивился полковник.
- Да. Сквозь Вселенную! - подтвердил генерал и первым шагнул в портал.
- Черт побери! - воскликнул Степанов, когда остался один. - Лучше уж туда, чем лоб дырявить!
Он достал из кителя фляжку с коньяком и быстрым глотком опустошил ее. Затем облизал губы и щукой прыгнул следом...
- Твою мать! - выругался граф Волков, когда ему в живот ударилось тело полковника и сшибло с ног. Они оба покатились под ноги Софье Алексеевне и едва не повалили ее.
- Господа! - воскликнула она, отпрыгивая с недостойной царицы поспешностью. - Что вы себе позволяете!
- Извините, государыня, - пропыхтел Андрей Константинович, принимая вертикальное положение. Премьер-министр помог подняться Степанову. - Господин полковник, кто же прыгает в портал вперед головой?
- А вы, господин генерал, мне инструкции не оставили! - огрызнулся Василий Кузьмич. - Простите, сударыня!
- Государыня! - поправил Ростислав.
- Как? - не понял полковник. - Куда это меня занесло?
- Софья Алексеевна Романова! - отрекомендовалась царица с саркастической усмешкой. - Самодержица Великия, Малыя и Белыя. Документ показать?
Полковник поднял фуражку, упавшую с головы во время отчаянного прыжка, и водрузил ее на место. Правда, перед этим потрогал вспотевший лоб.
- Хлебнул двести грамм перед стартом! - пожаловался он. - А эффект - как от графина. Вас не затруднит повторить мне то, что вы сказали ранее... или хотя бы ущипнуть?
Софья рассмеялась своим низким грудным смехом, от которого ее монолитная грудь заколыхалась с максимальной амплитудой, приведшей полковника Степанова в восторг. Заметив реакцию Василия Кузьмича, Ростислав резко сказал:
- Можем и ущипнуть. Плоскогубцами. Но это обычно не помогает.
Полковник усилием воли отвел глаза от царственного бюста (пока еще не выкормившего ни одного наследника) и столь же цепким взглядом окинул окружающую обстановку.
- Получается, я в прошлое попал? Так?
- Подтверждаю, - бесстрастным голосом отозвался граф Волков.
- Не держите меня за лоха! - свирепо оскалился Степанов. - Там на столе ноутбук лежит! Или он на микросхемах системы Микеланджело? Мраморно-гипсовый сплав с вкраплениями ясеня...
- Хорош ерничать, господин полковник! - приказал Ростислав. - Мы вас не для этого вытаскивали. Ноутбук земной, как и некоторые другие вещи. Вы в звездах разбираетесь, в смысле астрономии?
Степанов угрюмо кивнул.
- С Коперником мне не сравниться, но Большую Медведицу от Волопаса отличу.
- Так вот, - продолжал премьер-министр, - сейчас на Гее два часа ночи. Пройдемте во двор, и если найдете на небе хоть одно знакомое созвездие, можете считать меня коммунистом. Прошу вас!
На улице бушевал май. Над головами носились хрущи и пахло сиренью. Где-то ревел печальным голосом сверчок - с той стороны тянуло влагой и запахом тины.
- Пруд, - пояснил Каманин, поднимая руку, нацеленную в небо, - извольте полюбопытствовать, господин полковник!
- Господа все в Париже! - ответил Степанов цитатой из Булгакова. - Е... ный по голове, да что же это такое! Да е… ный твой в рот!
Полную восхищения речь полковника Софья Алексеевна прослушала с явным удовольствием, но генерал Волков счел необходимым напомнить о приличиях.
- Прошу прощения! - смутился Василий Кузьмич. - Лишен был женского общества долгое время.
Затем немного подумал и уточнил:
- Приличного общества.
Слуги с фонарями проводили их обратно во дворец, в столовую, где по распоряжению царицы был накрыт стол для очень позднего ужина. В тяжелых канделябрах горели стеариновые свечи с добавлением восточных и южных курений: сандала, коричного дерева, драцены, пеларгонии и сундри. Легкий аромат курений окутывал сидящий квартет и вызывал чувство релакса у прилично переволновавшегося сегодня полковника Степанова. Тело расслабилось в удобном кресле, мышцы его бездействовали, а ему так было лень пошевелить хоть мизинцем!
- Вы не голодны, господин полковник? - мягко спросила Софья Алексеевна, увидев, что гость почти ничего не ест.
Слово "господин" мягко ласкало слух и вместе с ароматом курений создавало иллюзию небытия, в котором Василий Кузьмич находился уже довольно продолжительное время. Все-таки привычка отвечать на любой вопрос начальства вывела его из состояния расслабленности.
- Прошу прощения! - улыбнулся едва ли не в первый раз за этот год (земной, конечно) полковник. - Никак не могу поверить в то, что я здесь. И мне не грозит ни смерть, ни трибунал, ничего... и голода практически не чувствую.
- Ну, голода вы можете не чувствовать, - еще раз улыбнулась царица, - а вот чашу вина испить придется. От царской чаши не принято отказываться.
Она лично наполнила кубок граммов на пятьсот токайским шипучим вином и передала ему. Бережно приняв из рук царицы кубок, Василий Кузьмич поднялся и стоя выцедил прохладный напиток.
- Отличное шампанское! - прокомментировал он, прикончив чашу.
Государыня хмыкнула. Граф Волков поднял брови.
- Софья Алексеевна! - укоризненно сказал он. - Помните, я вас просвещал, что русский офицер знает только три спиртных напитка: шампанское, водку и спирт? Кстати, господин полковник, это венгерское вино. Токай. Слыхали?
- Слыхать слыхал, а вот пробовать впервые довелось! Царица легко засмеялась.
- Прошу прощения, господа, но в винах вы абсолютно не разбираетесь! Хотя в ваших лавках этого добра полно. Сама видела! Как же так?
Ростислав завел целую речь на тему культуры потребления спиртных напитков, особенно налегая на тот факт, что в России двадцатого века к спиртному относились исключительно как к лекарству. А так как все лекарства делаются на спирту, то чем ближе формула панацеи к исходному C2H5ОH, тем оно действеннее. К тому же качественная сторона вопроса учитывалась крайне редко, а количественная - при каждом принятии. Так что бытовое пьянство - следствие отсутствия культуры распития. А поскольку у людей военных само понятие культуры - область несколько туманная, то нет ничего удивительного в том, что этот контингент классифицирует напитки по одной-единственной шкале. По крепости, измеряющейся в градусах на погонный литр.
- Ты сам-то понял, что сказал? - спросила царица у своего фаворита, когда тот закончил свой спич. - То, что у вас все хлебное вино предпочитают, я и так знаю. Одно лишь мне не понять: отчего за три сотни лет так и не смогла моя страна сладить с пьянством?
- Оттого, что не так все просто! - буркнул Ростислав. - Оттого что производство и продажа водки являются самыми доходными статьями бюджета государства. Оттого что пьяницами управлять легче - они сильно не протестуют. Оттого что в среднерусской полосе после революции оставили одних алкашей, а остальных переселили. С таким генофондом попробуй поработай!
Внезапно вмешался Степанов, которому токайское с непривычки зашумело в голове.
- Извиняюсь, ваше величество, я сам с новгородской земли. Вы видели когда-нибудь деревню алкоголиков? Ох, прошу прощения, что-то я опять не то ляпнул! Я в прошлом году видел, когда в отпуск на могилу матери заезжал. Стоят хатки без огородов, сажают только пшеницу - гонят самогон. Целый день сидят на лавках, пьют эту гарь, играют в карты. От мала до велика. Изба покосилась - подпорку. Не помогает - вторую. Ни одного замка на хате не видел - брать нечего. А ваш братец собственноручно людей спаивал, я в книжке читал. Такую вот чашу наполнял водкой и заставлял выпивать полную! Зачем ему это было нужно?
- Лукавый нашептывал! - фыркнула Софья. - У него их три штуки на правом плече сидело, и все шептали, шептали! Ума у него как у курицы было, так и с того спрыгнул! И страну за собой тянул, подлец!
- Тянул, да недотянул! - сказал Степанов. - Если вы на троне, а нынче семьсот второй год, то... то...
- Суть Василь Кузьмич схватил верно, - зевнул, прикрывая рот ладонью, Ростислав, - а о цели вашего пребывания мы проинформируем вас завтра. Вы не против? Вкратце скажу, что мы во всей этой истории выступаем в качестве работодателей. Страна испытывает нехватку в кадрах, а вы нам показались весьма перспективным и свежим решением.
Степанов дожевал кусок говядины и запил его глотком венгерского.