Лез по ней кто, или подгнившие колья во рву не попробовали человечины - Клирик не узнал. Пришлось спрятаться за бруствер - мимо длинного уха свистнула стрела, другая сердито взвизгнула, наскочив на каменную стену вместо мягкой плоти. А сосед по стене уже валится внутрь города, сразивший его воин вырывает топор из пробитого щита ополченца. Но перекрестил ноги, сам виноват! Немайн уперлась в каменный бруствер и сделала выпад. Палка толкнула штурмующего торцом в живот, он попытался сделать шаг назад, ноги запнулись сами о себя. Воин потерял равновесие и полетел вслед за жертвой. Вниз было метра четыре: не сгруппировавшись, спиной вперед - верный покойник. Слева и справа снова только свои. Сида осторожно выглянула вниз. Тех, кого убила - или покалечила, по везению, - разглядывать было как-то неудобно.
Внизу стояли типичнейшие представители своего племени. Как на реконструкциях в Интернете. Кожаные куртки. Полосатые штаны. Здоровенные топоры. Хотя нет. Здоровенные для маленькой Немайн, для этих бугаев одноручные, у всех щиты за спинами. В руках почему-то - луки, причем пользуются ими неплохо. Немайн снова укрылась - но повезло не всем, на стене захрипело и рухнуло. Заплетенные в косички бороды торчат из-под шлемов. Один - в кольчуге, на шлеме белые крылья, за спиной багряный плащ. Точно из "Кольца Нибелунга" явился. Машет мечом и орет. Немузыкально.
Сида поджала уши, как напуганный котенок. Норманнов быть не должно было. Но - были. Явились. Клирик мог даже предположить - откуда. Когда он ставил новый пирс в Тронхейме, потомки викингов хвалились разбоем давних времен, и уверяли, что на Оркнейские и Шетландские острова хаживали еще чуть ли не при Риме. Жаль, не расспросил тогда подробнее. Думал, не пригодится.
Ничего удивительного, если кого из давних предков тех веселых и чуть безалаберных ребят занесло сотней-другой миль южнее. Хотя… Европа узнала о ярости норманнов столетием позже. А значит, этим молодцам оставить наследников не светило. Скорее всего, под стеной собрались живые трупы. Зомби, так сказать. Клирик вполне себе представлял, как это должно произойти. Попытка штурма. Вернувшийся с охоты король. Удар королевской дружины в спину ничего не подозревающих разбойников… Если бы им удалось ворваться на стены с хода - другое дело.
Собственно - удалось. Оглядываясь, сида заметила: ополчение умылось кровью. Полегло больше половины защитников северо-восточной стены. Так что, если б город обороняла только королевская стража - или даже только мужчины - норманны уже взяли бы Кер-Мирддин. Победу ополчению принесло излюбленное героическое оружие врага - топоры. С копьем на стену конечно, лезть труднее. А меч в эти века по карману только весьма зажиточному воину. Топором же особо не оборонишься. Обычно это не было недостатком. Но при всем умении викингов, при всей их ярости - щиты у них были еще за спинами. И это бы не беда - пойми ополченцы, с кем имеют дело, да успей испугаться.
На северо-западной стене Кер-Мирдина произошло редчайшее для темных веков событие: встречный бой пехоты холодным оружием на взаимное истребление. В века, когда организация и дух пеших армий упали, те, у кого слабее нервы, всегда показывали спину. И происходило то, что римляне называли словом coedes. Резня. Если и доходило до рукопашной - как во времена Канн, Пидны и Фарсала, то сторона, понесшая более высокие потери в первой стычке, обычно бежала и гибла. А викинги были храбры - иногда до самоубийственности. Сила духа принесла многие победы. Но именно на этот раз - не сработала.
Если бы ополченцы успели испугаться, их, защищающихся или бегущих, перебили бы всех. Но они торопились вперед. Не биться, не спасать город - всего лишь занять положенные места на стене. При виде врага получали удар. Иногда успевали нанести удар сами. Если срабатывала выучка, когда враг еще не высвободил оружие из впереди бежавшего. Если в рядах ополчения оказывался опытный воин. Викингов смяли массой. И, заплатив двумя-тремя жизнями за одну еще не сообразили, что отделались дешево.
Когда на западную стену подошли подкрепления, да после потери половины бойцов, шансов северные грабители не имели. Но пригород оказался в их власти. Возникла извечная проблема заложников. Трактир пока не пал, но взять приступом добротный каменный дом всяко легче, чем крепость с фанатичным гарнизоном.
Викинги тоже не были счастливы. Неполная половина их дружины уже была мертва. Добыча - а нацеливались они, верно, на королевскую казну - внутри, за стенами. Взять ее теперь было затруднительно - на стенах осталось не меньше полутора сотен защитников. Ополчение. С другой стороны - а викинги кто? У этих особого боевого опыта нет. Не считать же усмирение туземцев на Оркнеях и Шетландах! Долгое плавание и шторм сил тоже не добавляют. Ну и просто их ввосьмеро меньше.
Но открывать ворота и атаковать - на это защитники города пойти не могли. В поле мастерство и ярость норманнов позволили бы им взять верх. Выманить защитников было реально, устроив штурм трактира. Но это значило превратить их преимущество из восьмикратного в десятикратное, а то и больше. Скольким кер-мирддинцам стоила жизни отчаянная атака, вождь норманнов не знал. Зато видел, как половина его воинов ворвалась на стены - да там и осталась. И перешел от тактики террориста-победителя, к тактике террориста-проигравшего.
Подошел вразвалку к воротам. Поймал шитом пару стрел, и проорал на ломаном саксонском:
- Выходите, трусы! Не то мы зажжем пригород.
Еще одна стрела. Без толку.
- Я бы зажег и так. В качестве тризны по тем парням, что вы убили наверху. Но - у меня есть брат, которому пора стать морским королем. И я предлагаю поединок. Мой брат убьет вашего лучшего бойца, вы заплатите нам полста серебряных марок. И мы уйдем. Со славой и деньгами! А вам останется пригород.
Клирику было паршивее всех. Во-первых, он если не знал, то хотя бы догадывался, что такое викинги в бою. Во-вторых, понятия не имел, на что способен сам. Случись набег вчера, полагал бы - ни на что. Но владение рапирой-мечом было. Рапиры - не было. Мечи были слишком коротки или слишком тяжелы. Не по восьмипунктовой силе эльфийки работенка - держать в вытянутой на уровне плеча руке два килограмма железа. Не секунду, не минуту - столько, сколько потребует бой. В руках, вместо привычного уже посоха, только ивовая палка. Ивовая палка против меча или топора.
Едва ли не самым паршивым было осознание, куда сдвинется история, если сейчас его убьют. Если викинг зарубит богиню войны на глазах у камбрийцев, то город они наверняка сдадут… Но по законам гостеприимства сида должна была защитить тех, кто предоставил ей кров. И чей плед она носила.
…Дэффид с семейством приготовился к смерти. Довольно дорого оплаченной. Заезжий дом был крепостью, и камни, из которых он был сложен - были камнями крепости. Старого римского форта, разрушенного в одной из усобиц. Прадед нынешнего короля не смог восстановить укрепление после очередной осады, камни с развалин ушли на строительство церкви - и трактира, который стал честно исполнять роль предмостного укрепления. С одной стороны - заливной луг. Штурмующему другую полетят в спину стрелы с городской стены. Подкачали только выходящие на север и запад, но там и встали лучшие бойцы.
У каждого окна стоял защитник - а чаще защитница - с копьем или луком. Случись налет вечером, в гарнизоне оказался бы цвет городского ополчения, ветераны походов Кадуаллона, сами взявшие не один дом и не один город. И настоящая богиня войны. Что Немайн будет драться сама, трактирщик и в мыслях не имел. А вот напугать хотя бы часть врагов до смерти, воодушевить защитников - это она могла. И, конечно, сделала бы. Но - не судьба. Зато город выстоял. И раз уж сида напялила плед его клана, мстить за кровь она будет вместе с кланом. Дэффид даже улыбнулся в предвкушении. Все-таки не за каждого смертного врагам мстят богини!
Кейру, как мужчине и горцу, досталась бойница первого этажа, выходящая на север. Оттуда хорошо просматривались римская дорога, городские ворота и варвары перед ними. Из лука, увы, не дострелить.
Он видел вождя варваров. Что тот кричит - едва разбирал. Но понял - вызов на бой. Тот повторил раз и другой. Город поединщика не выставлял. Куда подевался сэр Олдингар, и почему отлынивает от своего долга, Кейр не понимал. Но мало ли что могло случиться в свалке на стенах?
Варвар угомониться не желал. Порыв ветра донес лающие саксонские слова:
- Последний раз предлагаю поединок. Если случится чудо, и ваш воин победит, мы уйдем. Да есть ли среди вас мужчины?!
И на этот раз бандит получил ответ. Знакомый голос простуженного ребенка откликнулся:
- Похоже, только я!
Глава 3
КЕР-МИДДИН
Год 1399 ab Urbe condita. Июль
Из римской крепости выбраться оказалось немногим легче, чем штурмовать. Хорошо хоть гарнизон не сопротивлялся. Напротив, случившийся рядом кадр городской стражи обрадовано вызвался организовать и проводить. Для него выпустить одного человека наружу из осажденной крепости - хорошо отработанная операция. Со стены пришлось спуститься - рядом несли раненых, навстречу подходили подкрепления с других стен - к потерне, тесному проходу в толще стены. Стражник запалил факел, хотя идти было два шага. Внутренняя дверь, ловушка, внешняя дверь. И два метра до небольшой полукруглой насыпи, за которой начинался откос рва. Тут Немайн замешкалась.
- Что стоишь? Прыгай, - предложил стражник.
"Прыгай"… На Немайн был "варварский", широкий наряд - двигаться удобно, а вот прыгать неприлично. Валиться боком или придерживать юбки руками - можно и покалечиться. Особенно, если не удержаться на площадке и скатиться в ров, на торчащие из болотистой жижи колья. Между прочим, антисептики неизвестны, поливать раны вином или уксусом - жертва языческим богам. Правда, могут прижечь каленым железом: огонь есть средство, отгоняющее демонов. Мелькнули перед глазами образы ролевых волшебниц - чуть ли не в кринолинах.
- Спустить тебя по веревке? - в тоне стражника возникло недоверие. Еще бы - богиня войны, которая высоты боится. Немайн отрицательно мотнула головой. Скинула плед. Перевязалась, как подпоясалась, чуть выше колен. Взгляд воина снова стал спокойным и даже мечтательным. Сида не трусиха. Сида - хорошая девочка, у которой есть небольшая работа в поле. Принести домой сноп из вражеских голов.
Земля, по сравнению с двадцать первым веком, стала жестче. По крайней мере, на площадке. А вот во рву - во рву было, несмотря на июльское тепло и короткие тени, зыбко и влажно. Подол намок и принялся тяжело раскачиваться, норовя заскочить под носки сапог. Так что Немайн в основном старалась не навернуться с откоса. В этот момент ее можно было убить совершенно безнаказанно, метнув копье или топор, но поединщик-викинг агрессивных действий не предпринял. Начал что-то говорить брату… Специально прислушиваться нужды не было - стоячие уши тащили в голову что надо и что не надо. А старонорвежский Немайн у Сущности выторговала.
- Выходить на хольмганг против бабы? - недоумевал брат крылошлемого. - Да за кого нас здешние трусы принимают?
Клирик слово "хольмганг" знал. Смутно. Что-то читал или смотрел… Или на форумах проскакивало. Выяснилось: память абсолютна только с момента вселения в аватару.
- За героев, - вождь объяснял брату диспозицию, заодно и Клирика просветил, - ты обрати внимание - у девчонки острые уши. Видно нечеловеческую кровь. Для троллева отродья красива, для великанского - мала. Так что поединок будет почетный. А остальные… Нагадили в штаны! И не случайно! Думаешь, я зря на островах сказки слушал? Тамошний народ похож на здешний… Верит в разные глупости. Оттого я шлем этот лебяжий и напялил. Думаешь, мне хочется войти в саги с прозвищем Засиженная Башка? Или похуже? Но у бриттов в таких ходили великие воины давних времен. И даже боги.
- И все-таки…
- Ну ладно, попробуем обойтись без боя, - вождь повысил голос и перешел на саксонский. - Слушай, красавица… Ты храбрая, брат не хочет тебя убивать! Заплати цену поражения сразу. Ты не мужчина, тебе можно. И мы уйдем.
Клирику захотелось последовать совету. Сорок серебряных марок - всего пять золотых. Двести пятьдесят солидов. Для него, на фоне клада с основным капиталом - дешево. Но настолько против роли… К тому же для викингов эти деньги - средства на новую экспедицию, причем более сильную. Куда? Не исключено, что опять сюда. В памяти всплыли строчки Киплинга… "Кто раз заплатил данегельд, тот вовек от датчан не откупится". Датчан пока в природе не водилось - датскую землю похожие ребята как раз отвоевывали у саксов. Последний этап Великого переселения народов: будущие даны гонят саксов и англов, те - бриттов, бритты - пиктов и ирландцев, да и франкам достается, ирландцы, переименовавшись в скоттов - пиктов. А пиктам гнать уже некого… Немайн подошла поближе. Сложила руки на упертой в землю палке.
- И рада бы. Но не могу. Если я заплачу - вы снова придете. Не вы, так другие. И дело тут не в пустячном для города серебре. Слава труса привлекает лихих людей, как гнилое мясо - мух. И еще, - Немайн ткнула пальцем в вождя. - Драться я буду с тобой.
- Почему?
- Потому, что ты меня вызвал. "Ты не мужчина" - вызов, так?
- Но это правда!
- Правда. И вызов. Правда без вызова звучит: "Ты - девица".
- Но…
Взлетела палка. Удар пришелся брату вождя по кисти. Сида держала палку двумя руками, и смогла вложить в удар достаточно силы, чтобы меч, так и не успев подняться, упал в траву. Норманн сморщился от боли.
- Я сломала твоему брату пястную кость, - пояснила сида, - он биться не может. За обиду заплачу - потому как вне войны. А крови нет. Слова сказал ты - тебе и биться.
Главное - вождь авторитетнее. Так пусть на весах будет именно его честь.
- Ладно, - процедил Засиженная Башка, - слова сказал я. Тут как раз перекресток трех дорог. Учти, колдовать нельзя. Щит и меч возьми у моего брата - они такие же, как у меня. Хочешь - возьми мои.
- Обойдусь палкой. Она обычная. Без волшбы. А твой меч я и поднять не смогу.
И вот - камни римской дороги в одном шаге. С камней сходить нельзя - поражение и позор. Да и вдоль дороги за перекресток отступишь разве на шаг дальше - а там будет заметно. И, если не сдашься, навалятся кучей. Женщине можно жить с репутацией трусихи. А инженеру-богине? Немайн перекинула плед через плечо - для боя удобнее. Мысль использовать его как плащ, для отвлечения противника, и в голову не пришла: итальянскую школу рапиры Сущность не выдала. Да и много ли толку в плаще против рубящего оружия? Сида приняла основную стойку и сделала шаг. Единственный прямой шаг вперед, который Клирик намеревался сделать за бой. Правая рука замерла, вытянутая вперед и вверх, кисть направила палку чуть вниз, чтобы срез оказался напротив глаз врага. Спина выгнута назад, нешироко расставленные ноги чуть согнуты в коленях. Левая рука придерживает длинный подол, хотя это и портит безупречность позиции. Но расстаться с жизнью, запутавшись в собственной одежде, гораздо обиднее, чем из-за не отведенного левой рукой укола. Сида слегка пританцовывала на месте, ожидая нападения. Викинг спокойно стоял, планировал атаку. Было несколько тактик. Выбрать следовало быстро и без ошибки.
Норманн никогда не рассматривал палку как серьезное оружие. И особенно - оружие поединка. Теперь приходилось. Дистанция угрозы дальше, чем у меча и топора. Они с братом не видели опасности до удара. Но главное - вес. Палка гораздо легче. А значит, быстрее. И этим замечательно превосходит копье и шест. Палка позволяет попадать по противнику почти с гарантией. И пусть поначалу последствия могут казаться слабыми - лучше попадать слабо, чем никак.
Начало схватки Кейру понравилось. Варвара подвел меч, добрый северный клинок. Длинный, тяжелый. Стоило мечу взлететь вверх, Немайн рванулась вбок и вперед. Шагов Кейр не разглядел, сида словно летела по воздуху, и за ее спиной вилось знамя Вилис-Кэдманов! Это было прекрасно, тем более, что при замахе викинг открылся в достаточной степени, чтобы получить удар по ребрам - и сразу, вслед за этим, по кончику меча, по плоской стороне. Немайн била без замаха, одной рукой, но на ее стороне были упругость железа и вязкость дерева: меч, как лосось через пороги, выскочил из рук викинга. Тот в ответ метнул щит. Сида отпрыгнула назад и вбок - позднее Клирик счел это ошибкой, уходить следовало только вбок - и клинок снова оказался в руках норманна. В обеих. Не помогло - меч зазвенел по брусчатке мгновением позже. Без щита шансов у викинга не было никаких. Разве схватиться в рукопашную. Немайн двигалась не быстрее. Но реагировала - молниеносно. А потому варварский вождь уворачивался и закрывался, как мог. Не подставлял суставы. Терпел колотушки. И ждал ошибки.
Со временем и сида стала осторожней. Палка теперь направлялась одной кистью, удары получались слабыми - но они попадали, и попадали точно. Впрочем, же стеганый поддоспешник, который викинг, в отличие от кольчуги, и не подумал снимать, неплохо гасил удары. Теперь, оставшись без меча и щита, но просчитав противницу, он чувствовал себя вполне уверенно. И начал просчитывать, как именно победить. Наказать ушастую девку за брата да за колотушки, заработать славу. Потому и терпел редеющие взбучки. Хотя схватить палку мог уже несколько раз. Но обезоруженная ведьма могла от отчаяния начать колдовать, что куда непредсказуемее палки. И опасно не только для него.
У Немайн нашлись свои проблемы. Норманнов много, и не очевидно, что их удержит честь убитого вождя. Что, если толпой навалятся? Потому бой нужно закончить победой, но не убив и не особенно унизив противника. Но как? Клирик надеялся, что решение придет раньше, чем кончатся силы. А потому крабье кружение продолжалось!
Это напоминало перепляс. Викинг стоит, ставит блоки и изредка получает тумаки. Сида при малейших намеках на атаку скачет белкой, и ее пяткам приходится немногим легче, чем тем местам на теле викинга, до которых она дотянулась! Оба бойца воздерживаются от решительной атаки, хотя рефлексы гонят вперед. Викинг сдерживается, опасаясь вылететь за "ринг", и немножко - колдовства. Клирика гонят в ближний бой навыки испанского мечника. Это же так просто: дорезать обезоруженного противника. Еще можно задушить. Или сломать шею. А лучше - спину. Клирик успешно давил провокации на уровне мышечных импульсов, но в мозгу возникали мгновенные яркие картинки грязных приемов боевой борьбы. С двухметровым детинушкой в панцире железном в главной роли. При попытке подставить на его место эльфийку, получалось смешно. Настолько, что Немайн начала улыбаться. Сначала дрогнули уголки губ. Потом показались белые зубки. Островатые для нормального человека.