- С размерами достаточно, - прервал его Ник, - что еще?
- Установленный объект является эмиттером обнаруженного квантового резонанса. В том числе является мощным источником "белого шума".
- Чего-то подобного я и ожидал, - задумчиво произнес Ник и добавил: - Есть какая- то взаимосвязь между излучениями?
- Пока не установлено.
- То есть "белый шум" может быть побочным явлением квантового резонанса, а может быть и самостоятельным направленным излучением, так?
- Требуются дополнительные исследования. Есть изображение второго объекта.
На этот раз изображение было мельче - зонд 2 находился на дальней орбите, но более четким. Облачность, как по заказу, стояла нулевая. Насколько хватало экрана, внизу простиралась белая снежная пустыня. Посреди нее торчала точная копия предыдущей пирамиды.
- Размеры? - быстро спросил Ник, уже зная ответ на свой вопрос.
- Полностью идентичны первому объекту. Излучения также тождественны.
- Думаю, то же самое будет и с третьим и четвертым. Вот понять бы, для чего они предназначены?
- Недостаточно данных. Провожу анализ направленности квантовых резонансов. Смогу это определить, как только будут получены точные координаты третьего объекта… - и сделав едва заметную паузу, компьютер закончил: - С пятипроцентной погрешностью.
- А сейчас с какой? - Ника раздражал этот его мертвый монотонный голос.
- С пятнадцатипроцентной погрешностью.
- Слушаю тебя.
- Я бы рекомендовал дождаться отчета зонда 6. Он будет в районе пеленга через 37 минут.
- И тем не менее, - с каким-то детским упрямством повторил Ник.
- Направления квантовых резонансов с погрешностью 15, 7 % указывают на точки Лагранжа.
Дальнейшие события слились в сплошной безумный калейдоскоп. Ник еще как следует не успел оценить значимость этой информации, как пронзительно завыла сирена.
- Зонд 1 уничтожен. Зонд 3 уничтожен. Зонд 4 уничтожен, - бесстрастно бубнил голос.
Ник оторопело смотрел, как один за другим гаснут экраны. Вот и по четвертому пошла рябь.
- Координаты и тип атаки! - на автопилоте скомандовал он.
- Атаки импульсные, типа "космос - космос", - и как всегда без перехода: - Нас атакуют.
Центральный экран словно подернуло серой пеленой, и челнок ощутимо тряхнуло. Ник машинально защелкнул антигравитационные ремни, и в следующую секунду на "Валькирию" обрушились страшные удары. Все сочленения корабля жалобно застонали. По его корпусу как будто били гигантскими молотами, и от каждого такого удара "Валькирию" бросало в разные стороны. Потом корабль начало бешено крутить, словно щепку, с размаху брошенную в стремительный водоворот. Все незакрепленные предметы сорвались со своих мест и принялись хаотично носиться по рубке управления, ежесекундно сталкиваясь и круша друг друга. Ник рефлекторно ускорился, секунды растянулись, и картинка словно застыла. Он услышал, как из динамиков, медленно, словно по буквам растягивая слова, шел все такой же монотонный голос бортового компьютера:
- Э-ва-ку-а-ци-я, го-тов-но-сть о-один…
Прежде чем секунды опять побежали в своем привычном ритме, Ник увернулся от летящего ему в лицо увесистого кронштейна и в следующий момент почувствовал, как кресло, видоизменяясь, проваливается куда-то вниз. Свободное падение продлилось какую-то долю секунды, затем на него навалилась дикая перегрузка. Перед тем как потерять сознание, Ник еще успел удивиться тому ускорению, которое придала спасательной капсуле погибающая "Валькирия". Антигравитационные ремни полностью гасили перегрузки до 30 g.
На месте "Валькирии" образовался ослепительный шар. От него в сторону спасательной капсулы устремились огненные языки, словно пытаясь поймать ускользавшую от них добычу, но в следующую секунду начали съеживаться и втягиваться обратно. Шар, сделавшись ярко-малиновым, стал быстро уменьшаться, затем, мигнув, бесследно исчез.
Мозг корабля за наносекунды до своей гибели принял единственно правильное решение. Направив остатки энергии в гипердвигатель, он создал дыру в пространстве, которая, словно воронка, всосала в себя всю мощь последнего энергетического удара.
Этого всего Ник уже не видел. Спасательная капсула стремительно неслась к третьей планете.
Глава 3
Охотники шли молча. Силы были давно на исходе, но никто не предлагал сделать привал. Лес был уже далеко, но ощущение его тяжелого взгляда продолжало гнать людей дальше и дальше. Из пятнадцати опытных охотников в живых осталось только пятеро. Да и назвать живым человека, лежащего на носилках, сейчас никто бы не решился.
Сит нес носилки сзади, стараясь не сбиваться с ритма широких шагов Рона. От усталости гудели все мышцы, а кисти рук просто задеревенели. Раненый был крупным мужчиной. Но спина впереди идущего Рона выражала такое презрение, если не ненависть, что Сит только еще крепче сжимал шершавые жерди.
"Я все сделал правильно - в который раз возвращаясь к последним событиям, подумал он. - Все, как учил меня Шептун".
Хотя чувство необъяснимой тревоги не оставляло его ни на минуту, с того самого дня, когда в их деревне появился нарочный Хранителей. Вроде и нечего было волноваться, а совсем наоборот, полагалось радоваться, что Хранители обратились с просьбой именно к их деревне. Случалось такое не часто.
Последний раз это было почти год назад. Хранителям, по одной им ведомой причине, понадобилась самка бородавочника. Охотники тогда почти две недели выслеживали ее. Живой довезти не успели, но так это-то и понятно, вне Леса твари долго не живут. Но, как Рон рассказывал, Хранители все равно остались довольны. Оказалось, что самка вот-вот должна была изойтись.
В тот раз каждый из охотников получил в подарок по металлическому ножу в локоть длиной, а Рону как старшему вдобавок дали саженец пьяного дерева. К всеобщей радости мужского населения деревни, брага из него получалась отменной. Правда, не прошло и месяца, как деревце зачахло. То ли от каждодневного использования, то ли, как шептались мужики, от рук новой подружки Рона, которой быстро надоели частые вечерние посиделки.
Сит больше всего любил рассказы охотников, побывавших в Городе. Это была его мечта. Не жить, конечно, в нем, нет. Об этом он даже и не думал. А просто хотя бы одним глазком взглянуть. Поэтому, когда староста сообщил им с Шептуном о новой просьбе Хранителей, Сит испытал противоречивые чувства. В этот раз требовалось найти и принести грибницу. А чтобы она не истлела по дороге, прилагалась какая-то коробка, выстланная внутри живым мхом. Шептун еще называл ее странным словом "контейнер". Староста добавил, что Хранители очень заинтересованы в получении грибницы и будут в этот раз особенно благодарны. Они также дали понять, что с этой просьбой обратились еще к нескольким деревням, находящимся на южной стороне Леса. Так что мешкать было нельзя.
Шептун тогда попросил Сита выйти, и они со старостой долго спорили по этому поводу. По доносившимся до него фразам он понял, что Шептун против этого похода. До Сита долетали отдельные его слова: "Око Доминии становится все больше, споры грибов очень активны сейчас… Уже скоро Исход… И без этой грибницы все и так понятно… Идти придется глубоко в Лес… Пусть южане этим и занимаются… Жадность до добра не доведет…"
В ответ слышался басовитый голос Старосты: - "Нам сейчас как никогда нужна благосклонность Хранителей… Я дам лучших охотников… Не преувеличивай… Сколько ты его еще оберегать собираешься?"
Когда, наконец, раскрасневшийся от жаркого спора староста вышел со двора, Шептун молча поманил Сита к себе.
- Сит, мальчик, садись-ка поближе, - впервые за время обучения он услышал ласковые нотки в голосе учителя. - Вижу, ты слышал наш разговор.
Врать Шептуну было невозможно, Ситу иногда даже казалось, что старик читает его мысли.
- Сразу скажу, что я не одобряю затею нашего старосты. Но грядет Исход, и нам сейчас необходима благосклонность Хранителей. Здесь с ним не поспоришь. Я бы сам отправился с охотниками в Лес, но добыть грибницу надо до конца декады. А я уже не так быстр, как раньше.
- Я могу пойти, я знаю дорогу к Зеркальному озеру, - начал Сит.
- Не перебивай, - все так же мягко продолжил Шептун. - Да, ты прав, назревшую грибницу в эту пору ближе всего можно раздобыть там. Но все не так просто. Поверь мне, не зря же Хранители обратились за помощью не только к нам, но и к южанам. А они, как ты знаешь, искусные охотники, не хуже нас. - Старик на минуту замолчал, как бы задумавшись. - Да дело даже не в них, - чуть позже продолжил он. - Что ты знаешь о грибницах?
- Грибницы они и есть грибницы, - не задумываясь, ответил мальчик. - Ну, на них еще растут дымовики. - Сит улыбнулся, вспомнив с каким удовольствием при случае топтал эти желтые шары. Они с мелодичным звуком лопались под ногами и при этом окутывались желтоватым дымком. Дымовики не представляли никакой опасности, но и пользы от них было как от ленивцев мяса.
- Понятно, - вздохнул Шептун. - Нет времени тебе сейчас растолковывать, да и не поймешь… - Он предостерегающе выставил руку, жестом останавливая уже готовые сорваться с губ Сита заверения в обратном.
- Хочешь пойти? Так стремишься попасть в Город? - При этих словах Сит покраснел. Он и не подозревал, что старик догадывается о его давней мечте. - Молодость, молодость… - проворчал тот, ожесточенно теребя бороду. Верный признак, что старик нервничает. Это-то Сит уже хорошо усвоил за годы своего ученичества. - Ну хорошо, так тому и быть. Тогда слушай меня и хорошенько все запоминай. И да пусть будет к тебе благосклонна Доминия!
Сейчас, обливаясь потом и с трудом переставляя гудящие от напряжения ноги, Сит пытался вспомнить тот момент, когда он вдруг почувствовал, что что-то пошло не так.
До Зеркального озера они добрались, как и планировали, на четвертый день. Никаких сколько-нибудь серьезных происшествий в дороге не было. Если не считать Валу, который сел на подгнивший пень, чтобы перевязать разбухшие от влаги сандалии, и не заметил, что тот изъеден ядовитым мхом. Под сальные шуточки и веселые взгляды охотников Ситу пришлось обработать мазью его пятую точку. Валу стоически терпел, хотя, как Сит по себе знал, боль от ожога ядовитого мха была сильной.
По дороге охотникам время от времени попадались небольшие стайки вечно голодных пожирателей. Когда их мало, эти твари особой опасности не представляют. Треснешь хорошенько копьем одной по башке, они и в рассыпную. Хотя странно конечно, до Исхода еще далеко, а они уже тут как тут в стаи кучкуются.
Несколько раз охотники замечали иглоплюев, всегда пасущихся парочками. Их длинные иглы, красивым веером торчащие из хвостов, пользовались большой популярностью у женщин деревни. Но у охотников была сейчас другая цель. То, что не представляло непосредственной опасности для них, они не трогали. Убивать даже смертельно опасных тварей ради развлечения или сиюминутной прихоти было не в почете. Да и гневить Лес лишний раз было незачем.
На третью ночь недалеко от их временной стоянки послышался рев и топот дерущихся стинхов. Рон, старший отряда, даже подумывал, не убраться ли им подальше от этих гигантов. Но шум борьбы вскоре удалился, и решено было остаться.
Ситу выпало дежурить во вторую очередь и он, сидя у огня, внимательно вслушивался в Лес. А тот жил своей обычной буйной ночной жизнью и никак не реагировал на непрошеное вторжение людей. Ну и хвала за это Небесной Доминии! Мальчик все же еще раз прошептал положенные Слова не сводя взгляда с неподвижно висящего в ночном небе полумесяца. Доминия все так же безучастно светилась своим холодным, чуть зеленоватым светом. Как тут поймешь, благосклонна она к ним сегодня или наоборот?
Старики поговаривали, что в стародавние времена люди умели с ней разговаривать. Ну, не все конечно. А только те, кто знал Истинное Слово. Ну, это-то и понятно. А сейчас нет. Даже Шептун не может. А Шептун-то ого-го! Всем шептунам шептун! Даже Лес его за своего принимает. Как он говорил? "Если хочешь что-то получить от Леса, представь это себе хорошенько в голове, а потом и проси. Да не так, как все люди просят, а самим сердцем своим проси". - Сит вздохнул. - Легко сказать, да трудно сделать. Может так и у Доминии надо спрашивать? Дурь, конечно, но что не попробовать? - Он задрал голову вверх, пристально вглядываясь в зеленый полумесяц и чуть слышно прошептал: "Всевидящее Око, ответь, что день грядущий нам готовит? Что ждать нам, радость иль беду?"
Вдалеке протяжно заревел стинх. Тут же заухали шатуны. Где-то неподалеку зарыдал бородавочник. Затем раздался нарастающий стрекот, треск, шум борьбы. Совсем рядом что-то громко чавкнуло, и все смолкло. Как отрезало.
Сит покрутил головой, прислушиваясь. Явной опасности не было. Рон выбрал хорошую поляну для стоянки. До ближайшего дерева не меньше тридцати шагов. Крупной твари незаметно не подобраться. Трава молодая, не кусачая. Земля, правда, кое-где вспучилась бугорками. Видать, рыхлитель где-то залег неподалеку. Так-то не страшно, медлительный он больно. Пока прокопается, их уже здесь и не будет.
Однако треск какой-то совсем нехороший был. Так только желтобрюхи трещат. Хотя, какие сейчас тут желтобрюхи? Нечего им тут совсем делать. Вот когда Доминия свое Всевидящее Око откроет, тогда да. Тогда держи ухо востро! Тело мальчика пробила предательская дрожь. Словно в ответ на лике Доминии появилось темное пятно, живо напомнившее человеческий зрачок. Хотя нет. Всевидящее Око сейчас скорее походило на прищуренный глаз лесной твари, изготовившейся к смертельному броску. Сходство было настолько велико, что Сит непроизвольно вскочил на ноги, что есть сил сжимая в руке короткое копье. Спавшие рядом охотники сонно зашевелились. Риго даже привстал, опершись на локоть, но убедившись, что им ничего не угрожает, улегся обратно, укоризненно окинув мальчика взглядом.
"Что-то я совсем плохой стал! - Сит сел на корточки, безуспешно пытаясь унять бьющую все тело дрожь. - Надо же такому привидеться. Обычное облако. Скоро начну от своей тени шарахаться. Хорошо, что только Риго меня таким увидал. Он не расскажет. А вот если бы зловредный Гоби, то да, до самого возвращения шуточек бы мне с головой хватило. Хотя, и впрямь, вид у меня тот еще был! - Сит непроизвольно улыбнулся, представив себя со стороны: взлохмаченный, с бешеными глазами и с судорожно отведенным для броска копьем. - А что бы сказал Шептун?" - Сит вздохнул. С учителем бы сейчас было намного спокойней.
Старики, бывало, вполголоса рассказывали, что по молодости Шептун запросто уходил в Лес и чуть ли не жил там месяцами. А когда все уже его считали погибшим, как ни в чем не бывало возвращался с одними ему ведомыми кореньями и травами. Многие его не то что не любили, а побаивались. Но когда кто-нибудь в Долине заболевал или получал травмы на охоте, первым делом бежали к нему за помощью. Надо отдать ему должное, в ней старик никому не отказывал.
Шептун жил обособленно, с самого края деревни. Почему он выбрал своим учеником Сита, никто не знал. Может, потому что Сит был подкидышем, без роду и племени. Его грудным ребенком нашли у ворот деревни. Может быть, потому что Сит, не отличаясь особой силой и выносливостью, рос сообразительным мальчиком, имел хорошую память и был очень любознательным. А может быть, просто потому, что годы уже брали свое, и пора было задуматься, кому передать свои знания.
Давно, лет двадцать, если не больше, тому назад, был у него ученик. Как говорили старики, очень Шептун его любил, как собственного сына любил. Учил всему, что сам знал. Гордился сильно им. Подолгу брал с собой в Лес. Но как-то раз вернулся один, чернее тучи. Ни с кем больше года не разговаривал. Да и сейчас разговорчивым его не назовешь. Никто так тогда и не решился спросить, что произошло. Решили, что Лес забрал. С тех пор Шептун уже далеко и подолгу в Лес не ходил.
Три года назад на их деревню выпал жребий Приношения Даров. Шептун, будто нехотя, сообщил Ситу, что первый этап его обучения закончен, и приказал собрать все необходимое в дорогу. Как подозревал Сит, их путь лежал к Каменным Вратам, туда, где из года в год приносятся дары Лесу и где, как он очень надеялся, и произойдет его посвящение.
Целый день Шептун отбирал лучшие плоды, которые со всех окрестных деревень свезли к ним собиратели. Сит ходил за учителем по пятам, стараясь ничего не пропустить и все хорошенько запомнить. Тот не спеша бродил между рядами. Что-то шептал себе под нос, смотрел плоды на свет, нюхал и чуть ли не пробовал на вкус. Иногда он откладывал особо понравившийся в сторону, чтоб через какое-то время снова к нему вернуться.
Плоды были один лучше другого. Это-то как раз и понятно. Каждая деревня собирателей стремилась к тому, чтобы именно ее плоды были принесены в Дар. Поэтому привозились самые отборные. Под конец дня Шептун наконец отобрал двенадцать лучших. Сит, набравшись мужества, все-таки задал учителю мучавший его весь день вопрос: чем привлекли его именно эти? На что Шептун в своей немногословной манере ответил, что надо прислушиваться к своему сердцу. Сит весь остаток вечера старательно прислушивался, но так ничего и не услышал. Наверное, это умение придет к нему после посвящения, решил больше не мучить себя мальчик.
Конечно, он знал много Слов и мог заговорить любого случайно встреченного перевертыша или даже пару иглоплюев. Мог правильно попросить и взять у Леса побег, корешок или саженец. Но это умел делать почти каждый опытный охотник его деревни. А вот попросить Лес, как это делал Шептун, расступиться и показать самую короткую потаенную тропинку или заставить свернуть с пути бегущую во всю прыть голодную стаю ложеножек, на это Сита не хватало.
Уже начало смеркаться, когда наконец Шептун огласил свой выбор. Столпившийся народ, уже порядком подуставший от томительного ожидания, с радостью приветствовал победителей. Из почти тридцати поселений собирателей, принявших в этом году участие в Праздновании, только восемь оказались победителями. А четыре из них даже дважды. У них Шептун отличил аж по два лучших плода.
Те, кого на этот раз благословление Доминии миновало, не очень долго печалились. По старой традиции победители должны были всю ночь напролет поить проигравших доброй брагой и угощать всевозможной снедью, привезенной с собой. А так как наперед никто не знал, чьи плоды будут выбраны, то каждая деревня собирателей везла с собой лучшие угощения. Обычно праздник затягивался на три дня.
Люд нестройной толпой потянулся к центру деревни, где женщины предусмотрительно накрыли столы. Шептун же вместе с Ситом отправились к себе заканчивать последние приготовления. К каждому дальнему походу в Лес Шептун всегда готовился основательно. Всю ночь они нараспев читали Слова и обкуривали себя благовониями из кореньев ветвистой мандры. Только на рассвете, когда Доминия закрыла свое всевидящее изумрудное Око, а ласковые лучи Орфиуса чуть тронули землю, они отправились в путь. Дорога была дальняя. Тогда-то Шептун и поведал ему Истинное Предание.
Сит в детстве наслушался много разных историй и небылиц, которые рассказывали старики, коротавшие вечера у центрального костра. Ему, как и всем его сверстникам, нравилось слушать нескончаемые предания о событиях большой давности. Он почти все их знал наизусть, но то, что поведал ему учитель, выслушал, затаив дыхание. На этот раз обычно немногословный Шептун превзошел сам себя.