* * *
Ничто не предвещало беды. День директора Сторма начинался, как обычно. Но стоило ему переступить порог агентства, как началось светопреставление. С разных сторон к нему бросились сразу трое, начав говорить одновременно и не слушая друг друга. Как обычно в таких случаях, директор предпочёл выслушать первой своего секретаря.
Ухватив Менди за локоть, он отвёл её в сторону, предварительно рявкнув остальным:
- Заткнитесь!
Внимательно посмотрев ей в лицо, он заметил ставшие уже давно знакомыми симптомы беспокойства и спросил:
- Что тут произошло?
- Дочь сенатора Ливински пропала, - начала Менди с самого главного.
- Когда? - растерялся директор, чувствуя, как холодеет спина.
- Этой ночью. Подробностей я не знаю, но вот эти двое - из команды сенатора, - быстро ответила Менди, кивая на двух оставшихся в стороне индивидов.
Мрачно кивнув, Сторм отпустил секретаршу и шагнул к посланцам сенатора.
- Господа, я готов вас выслушать.
- Директор, этой ночью была похищена дочь сенатора. Машина охраны была выведена из строя, машину самой Сары также вывели из строя, но уже другим способом. Каким, мы ещё не знаем, но дело не в этом. Ночью девушка отправилась веселиться в один ночной клуб, после чего села в машину и направилась домой. Именно в этот момент всё и произошло. Машина охраны заглохла уже на выезде со стоянки, а машина самой Сары остановилась через два перекрёстка. Когда телохранители сумели поймать такси и подъехали к перекрёстку, девушки уже не было.
- Это всё, что вам известно? - задумчиво спросил директор.
- Да.
- А почему вы решили, что она пропала? Ведь требований о выкупе не поступало?
- Нет, но девушки нигде нет. Она не появлялась в колледже, не звонила отцу и не возвращалась домой. Кроме того, её маячок внезапно отключился.
- Так. Это уже кое-что, - задумчиво протянул директор.
По его настоянию, в одежду сенатора и его дочери были вшиты электронные маячки, по которым всегда можно было вычислить место, где развлекалась малолетняя оторва. Именно благодаря маячкам его ребята вытащили девчонку из нескольких передряг и даже накрыли один наркопритон. Но, как это ни прискорбно было сознавать, Сара научилась находить маячки и старательно избавлялась от них при первом же удобном случае. Так, однажды она прицепила его к бродячей собаке, а в другой раз сунула в багаж отъезжавшей семейной пары, вследствие чего был задержан вылет самолёта. Вспомнив о её способностях и морали, Сторм мрачно усмехнулся и, одарив посланцев не самым добрым взглядом, добавил:
- Пока поднимать панику рано. Вполне возможно, что она пересела в проезжавшую мимо машину и теперь во всю кувыркается в постели с её владельцем. А маячок просто в очередной раз утонул в стиральной машине. Подождём. Если до вечера она не объявится, приступим к полномасштабным поискам.
- Вы хотите, чтобы мы именно это передали сенатору? - выжидательно спросил один из посланцев.
- Да, чёрт возьми, передайте ему именно это, - зарычал в ответ Сторм и решительно зашагал по коридору.
Его взбесило, что какой-то вонючий клерк смеет ему угрожать. Отлично сознавая, что после такого ответа ему придётся выдержать очень серьёзный разговор с самим сенатором, директор решительно вошёл в свой кабинет и, не закрывая дверей, приказал Менди сварить кофе. Ему нужно было подумать, и чашка горячего, свежего напитка отлично этому способствовала. Но стоило ему только сделать первый глоток, как раздался звонок по закрытой линии. Отставив чашку, Сторм мрачно покосился на отчаянно верещащий телефон и, вздохнув, взял трубку. Как он и предполагал, это был сенатор. И что примечательно, сенатор был взбешен.
- Как понимать ваш ответ моим людям, директор?! - завопил он вместо приветствия.
- Как пожелание катиться к дьяволу. Не хватало ещё, чтобы каждый посыльный смел угрожать мне, - зарычал в ответ Сторм, решив идти ва-банк.
Сообразив, что взял неверный тон, сенатор замолчал и, подумав, медленно произнёс:
- Пожалуй, я действительно несколько погорячился и отдал им неправильные команды. Давайте забудем это недоразумение и попробуем начать сначала. Моя Сара не вернулась домой и до сих пор не дала о себе знать. А самое неприятное, что она некоторое время находилась вне зоны видимости моей охраны.
- Я уже знаю, сенатор. Но, к сожалению, это не первый случай, когда она отправляется развлекаться с первым же понравившимся ей кавалером. Сожалею, что вынужден напоминать вам об этом, но вы и сами это отлично помните.
- Вы правы, директор. Я знаю, что моя дочь не отличается добропорядочным поведением, но это не повод, чтобы забывать о том, что она моя дочь, - нехотя проворчал сенатор, и в голосе его явственно брякнул металл.
- Я и не забывал этого, сенатор. Я просто предлагаю не пороть горячку и подождать до вечера. Вполне возможно, что она ещё просто спит.
- Хорошо. Возможно. Но почему тогда сломались сразу две машины? Как случилось, что джип охраны заглох?
- Я не механик, сенатор, но прикажу немедленно проверить обе машины и, как только получу хоть какой-то ответ, начну принимать меры. Если, конечно, механики найдут что-то криминальное.
- Когда вы будете знать результат?
- Думаю, часа через два, три. Я сам позвоню вам, сенатор.
- Хорошо, будем надеяться, что вы правы и моя дочь просто снова отколола очередную глупость.
Положив трубку, директор откинулся в кресле, задумчиво глядя на стоящую перед ним чашку кофе. Что-то не давало ему покоя. Какая-то мысль засела глубоко в мозгу, напоминая о себе беспокойным нытьём. Ведь когда-то не очень давно он уже сталкивался с таким фокусом. Исправная машина вдруг переставала работать, но при этом все её узлы и агрегаты были исправны.
Связавшись с техническим отделом, директор потребовал соединить его с главным механиком. Седой ветеран, способный починить всё, от самоката до ракеты, но при этом общавшийся со всеми вокруг при помощи технических терминов и ненормативной лексики, подошёл к телефону только после пятого гудка.
- Вы уже начали разбираться с машинами, старина? - спросил директор, поздоровавшись.
- Да, парни уже начали ковырять эту чёртову игрушку. Похоже, что-то с топливной системой.
- А джип?
- Ну, с этим ведром всё просто. Какой-то шутник заткнул выхлопную трубу обычным яблоком, и этого хватило, чтобы джип тупо заглох от избытка собственных газов, так как на нём стоит танковый двигатель, который дышал совсем недолго. Вот, кстати, ребята сняли бак с "Лотоса". Сейчас… - в трубке что-то брякнуло, и директор сообразил, что главный по механическим игрушкам агентства, недолго думая, просто бросил трубку на стол. Спустя несколько минут что-то снова загрохотало, раздались шаги, и директор услышал такую тираду, что даже у него, видавшего виды ветерана, заалели уши.
- Должен признать, директор, что тут повеселился кто-то очень грамотный. В бензине - сахар. Просто и изящно: одному - яблоко в трубу, второму - сахар в бак. И через пару минут техника просто умерла.
- Спасибо, старина, - ответил директор, медленно кладя трубку на рычаг и чувствуя, как на голове встают дыбом последние остатки волос.
Он вспомнил, где уже сталкивался с подобным способом выведения машин из строя. Это было шесть лет назад, когда покойная Ширли Макгрегор осмелилась нарушить его приказ и сунулась к дому Араба. Именно тогда фургон внешнего наблюдения был выведен из строя при помощи обычной картофелины. Вздрогнув, Сторм посмотрел на компьютер и, качнув головой, тихо прошептал:
- Он всё-таки осмелился. И не просто осмелился, а сделал это. Но как? Чёрт меня побери, как?!
Сняв телефонную трубку, директор набрал номер сенатора и, дождавшись ответа, тихо сказал:
- Сенатор, у нас серьёзная проблема.
- Что вы узнали, директор, - быстро спросил Ливински.
- Вашу дочь захватил человек, за семьёй которого была отправлена на остров группа захвата.
- Хотите сказать, что этот наёмник осмелился…
- Да, это его почерк. Так легко и бескровно вывести из строя охрану и увезти девчонку мог только он. Тем более что у него есть мотив.
- Мотив? Какой, к чёртовой матери, мотив?! Немедленно направьте на этот остров батальон морской пехоты! Арестуйте его! Слышите, Сторм, немедленно, - завопил сенатор.
Но директор слишком давно занимался своим делом, чтобы бросаться слепо исполнять приказы, тем более такие глупые.
- Это бессмысленно, сенатор. Сары нет на острове.
- Где же она?
- Думаю, что он где-то спрятал её и теперь выжидает, когда мы основательно впадём в панику.
- Зачем?
- Он звонил мне, после того как сумел вернуть свою семью. Я уже говорил вам, сенатор, не нужно их трогать. Это смертельно опасно. Теперь вы можете убедиться в этом сами.
- Но почему он решил схватить именно Сару?
- Он знал, что приказ о захвате его семьи - не моя инициатива. Поэтому и решил не тратить времени впустую, а заняться тем, от кого мог исходить такой приказ.
Директор не стал сообщать сенатору, что сам и рассказал наёмнику о приказе сенатора с целью заставить его отступиться от планов мщения. Но он просчитался и теперь лихорадочно пытался сообразить, куда Араб мог деть девчонку. Тем временем сенатор продолжал бушевать.
- Выходит, этот наёмник будет диктовать нам свои условия, а мы должны молча всё это сносить? Вы в своём уме, директор? Что вы собираетесь делать?
- Ничего. Он сам свяжется со мной. Думаю, вашей дочери ничего не угрожает. Во всяком случае, он не из тех, кто станет убивать стороннего человека.
- Утешили, - презрительно фыркнул сенатор. - Учтите, директор, если с головы Сары упадёт хоть один волос, то вам не поздоровится. Я сделаю всё, чтобы уничтожить и вас, и этого проклятого наёмника.
- Меня вы безусловно можете уничтожить, а вот насчёт Араба я сильно сомневаюсь. Или вы забыли, что у этого человека имеются такие материалы, что не только вас, но и всё правительство уничтожить можно, - мрачно проворчал Сторм.
- Опять эти документы, будь они прокляты, - прорычал сенатор. - Получается, что мы просто бессильны перед этим человеком. Вся мощь, весь потенциал огромного государства отступают перед кучкой каких-то бумаг?
- Решение принимал не я, сенатор. Переговоры вели люди из Белого дома, и именно там принималось решение. Я мог только следовать ему и выполнять то, что было приказано. Должен признать, что мы сами сделали из него врага, осмелившись тронуть его семью. Нужно было ограничиться хранителями.
- Теперь уже поздно посыпать голову пеплом, директор. Надеюсь, вы снова окажетесь правы, и моя дочь вернётся целой и невредимой. Иначе вас обоих не спасут ни документы, ни сам господь бог.
- Давайте просто терпеливо подождём, сенатор, - вздохнул Сторм и, не прощаясь, положил трубку.
Откинувшись на спинку кресла, он принялся обдумывать создавшееся положение. Куда этот проклятый наёмник умудрился засунуть девчонку? Что он с ней сделал? И главное, где её искать? Дом, построенный им на пляже, был сдан внаём, и там жили вполне респектабельные люди. Другой недвижимости у него в стране не было. Все отели в городе и пригороде уже старательно проверялись людьми из агентства. Оставался последний вариант. Частный дом. Но чей? Всех знакомых Араба старательно отслеживали, и все, кто мог бы оказать ему помощь в подобном деле, тоже проверялись. Отбросив эмоции, Сторм попытался сосредоточиться и хотя бы на минуту стать наёмником, осмелившимся провернуть такую операцию. По всему выходило, что Араб уже должен был быть за границей. Там, где длинные руки агентства не сумеют быстро до него дотянуться.
Но где тогда Сара? Значит, он спрятал её там, куда не сможет попасть посторонний. В том, что Араб не станет подвергать жизнь девушки опасности, директор не сомневался. Несмотря на всё своё негативное отношение к наёмнику, директор должен был признать, что Араб старательно избегал лишней крови. Это было его жизненное кредо, которого он придерживался при любых обстоятельствах. Даже бойня, учинённая наёмниками на острове, где находилась генетическая лаборатория, вполне вписывалась в эту схему. Ведь он защищал своих людей.
За размышлениями он просидел почти до самого вечера, только периодически связываясь с поисковыми группами и с каждым отрицательным ответом становясь всё мрачнее. Результатов не было. Но неожиданно во второй половине дня раздался телефонный звонок, и директор, сняв трубку, услышал голос, который так долго ждал. Но даже теперь Араб остался верен самому себе. Отлично зная, что все телефонные разговоры директора записываются, он принялся на что-то намекать и неожиданно вспомнил про собаку Сторма. Положив трубку, Сторм развёл руками и поднялся из-за стола. Но не успел он сделать и трёх шагов, как снова зазвонил телефон. На этот раз на линии оказался сенатор. К удивлению Сторма, кто-то уже сообщил ему о звонке Араба. Сделав себе в памяти пометку: выяснить, кто так старательно стучит на него сенатору, - Сторм подробно доложил ему о состоявшемся разговоре.
- Может, вы всё-таки объясните мне, что всё это значит и какое отношение к моей дочери имеет ваша собака? - не выдержав, заорал сенатор.
- Ещё не знаю, но он явно на что-то намекал, - проворчал Сторм, лихорадочно обдумывая ситуацию.
- И что же это? В чём намёк? И объясните мне наконец, при чём здесь ваша собака? - не унимался сенатор.
- Собака, собака… - задумчиво повторил Сторм. - Точно, собака! Я никогда не говорил ему, что у меня есть собака. Чёрт, этого не может быть!
- Что? В чём дело? О чём вы, чёрт вас побери? - снова заорал сенатор.
- Простите, сенатор, но мне нужно срочно попасть домой, - быстро ответил директор, швырнул трубку на рычаг и выскочил из кабинета.
Удивлению Менди не было предела. Впервые в жизни она увидела директора в таком состоянии. Больше того, она впервые в жизни увидела, как этот пожилой, солидный человек выскакивает из кабинета и не просто бежит, а по-настоящему несётся к выходу. Заглянув в кабинет, она на всякий случай, заперла дверь и, вернувшись на своё место, переложила пистолет из ящика стола на полочку, рядом с клавиатурой компьютера.
К своему дому директор Сторм летел с сиреной и с визгом сжигаемой на поворотах резины. Но как только его машина остановилась у подъезда, прямо перед ней, едва не дотянувшись капотом до широкого бампера, остановился лимузин сенатора Ливински. Выскочив из машины, директор кинулся к дверям, не обращая внимания на окрики сенатора. Одним движением распахнув дверь, директор ворвался в дом, громко подзывая к себе пса.
Огромный мастифф, громко цокая когтями по паркету, выскочил в коридор, направляясь к нему от подвальной лестницы. Следом за директором в дом вошёл сенатор и, увидев пса, остановился. Быстро потрепав собаку по лобастой башке, Сторм осмотрелся и осторожно направился в сторону лестницы. Вошедшие следом за сенатором охранники, заметив его настороженность, слаженными движениями передёрнули затворы пистолетов и, обойдя Сторма, первыми двинулись по лестнице в подвал, привычно прикрывая друг друга по всем правилам. Сторм, ухватив сенатора за рукав, задержал его в коридоре, давая возможность своим парням проверить подвал.
Неожиданно из подвала показалась физиономия одного из парней.
- Директор, вам лучше самому взглянуть на это, - смущённо проворчал агент, бросая на сенатора непонятный взгляд.
Отпустив рукав сенатора, директор бросился в подвал чуть ли не бегом. Следом за ним, пыхтя и спотыкаясь, спускался сенатор. Но, едва они вошли, как с ходу остановились, словно наткнувшись на невидимую стену. Сторму хватило одно взгляда, чтобы понять невысказанную угрозу. Разложенные на полу плети и вибраторы, костюм в стиле садо-мазо и жёсткий ошейник, наглухо застёгнутый на шее девушки.
- Отстегните её и найдите какую-нибудь одежду, - приказал Сторм, устало приваливаясь к ближайшему шкафу.
- Что всё это значит, директор? - зашипел сенатор, не хуже разъярённой кобры. - Если он посмел прикоснуться к ней…
- Он её не трогал, - со вздохом ответил Сторм. - Это предупреждение.
- Кому? О чём? - растерялся сенатор.
- Нам обоим. Он показал нам, что ни мы сами, ни тем более наши близкие, не можем чувствовать себя в безопасности. А весь этот антураж говорит о том, что в следующий раз она может оказаться в каком-нибудь борделе, далеко отсюда.
- Откуда такая уверенность? - окончательно растерялся сенатор.
- Обратите внимание на то, что он обложил её вибраторами самых разных размеров и расцветок. По-моему, намёк вполне понятный. Отстегните её наконец, - зарычал он на возившихся с наручниками телохранителей. - И выньте кляп. Мне нужно с ней поговорить.
Вздрогнув от его рыка, один из телохранителей быстро расстегнул ремень, которым крепился шарик во рту у девушки. И только теперь Сторм в полной мере оценил полезность этого изобретения. Едва выплюнув силиконовую затычку, Сара разразилась такой тирадой, что оцепенели даже возившиеся с наручниками телохранители.
Удручённо покачав головой, сенатор шагнул к дочери и, взяв её жёсткими пальцами за подбородок, приказал:
- Придержи язык, Сара. Это уже не шутки.
- А не пошёл бы ты, папочка, куда подальше. Мне давно уже осточертели твои нотации. Да, отстегните меня наконец и помогите снять эту сбрую, - завопила девчонка, топая ногами и брызгая слюной.
- Это всё очень интересно, мисс, но вы должны сказать, что с вами произошло? Как случилось, что вы оказались пристёгнутой к трубе в моём подвале?
- Понятия не имею, - фыркнула в ответ Сара. - Машина заглохла, я вышла, чтобы позвать наших охранников, а вместо этого получила по морде и очнулась уже здесь.
- Вас ударили?
- Ну, если в вашем понятии получить по морде - это что-то другое, то да, меня ударили, - окрысилась девушка.
В этот момент наручники звякнули, расстегнувшись, и девица, морщась и охая, принялась растирать запястья. Быстро сняв свой пиджак, сенатор накинул его на плечи дочери и, повернувшись к Сторму, спросил:
- Что вы собираетесь предпринять по этому поводу?
- Ничего. Это было предупреждение, и, если мы попытаемся мстить, нас попросту уничтожат, - мрачно покачал головой Сторм.
- Выходит, вы знаете, кто меня сюда засунул? - с интересом спросила Сара.
- Знаю и могу поклясться на Библии, Торе и Коране одновременно, что вам лучше держаться от этого человека подальше. Целее будете.
- Кто он? - спросила Сара, и по тону девушки директор понял, что будет проще ответить, чем спорить.
- Бывший наёмник по прозвищу Араб. В прошлом он был лучшим в своём деле и, судя по всему, таким и остался. Похитить дочь сенатора, при этом не то что никого не убив, а даже никому мозоль не оттоптав, - это нужно уметь. И поверьте, юная мисс, если этот человек решит продать вас в один из восточных борделей, он это сделает. Сделает, несмотря на нашу охрану и на все деньги вашего отца.
Директор специально избрал такой тон. Он не запугивал и не угрожал, он просто констатировал факты, и это сработало. От его усталого, ровного тона стало не по себе даже сенатору. Вздрогнув, он покосился на разбросанные по полу игрушки и непроизвольным жестом прижал дочь к себе, словно пытаясь заслонить её от реальной опасности.
Заметив этот жест, Сторм чуть усмехнулся и тихо добавил: