Раз в два часа я обязательно приходил к ней, сидел рядом, держал за руку и представлял, как моя энергия здорового мужчины переходит к ней, подпитывает ее умирающее тело и продлевает жизнь. Хоть так, хоть в мечтах пытался помочь близкому мне человеку. Она была в сознании, много спала, но когда я ее брал за руку, обязательно открывала глаза и слабо улыбалась. Я старался разговаривать с ней и рассказывал, как брали авианосец, как получил ее сигнал и организовал полет торпедоносца к источнику сигнала, как освобождали эсминец и много чего другого. Говорить у нее не хватало сил, только моргала глазами и тихо плакала от своей слабости. А я молился нашим славянским богам, чтоб она дотянула до нормального госпиталя, где ее бы подлатали - уж слишком я верил в местную медицину.
На третий день ей стало еще хуже, и молодая девушка, ее коллега вколола какой-то сильный препарат из арсенала штурмовых войск для поддержания боеготовности в экстремальных ситуациях, что позволило стабилизировать состояние мой спутницы. Ей чуть стало лучше и, улыбнувшись через силу, когда я снова к ней пришел, она с трудом из потайного кармана достала чип-карту. Потом, когда Дарри снова заснула, а я заступил на дежурство на центральном посту, удалось ознакомиться с содержимым, и был несколько поражен - качественно проработанная легенда: с тем же именем, с тем же примерным биологическим возрастом, только вот большинство всего остального касалось обычного человека с захваченной и уничтоженной драконами планеты, привлеченного в качестве разового консультанта имперской дальней разведкой. Родился, учился, еще учился и так далее. Легенда была проработана весьма качественно и видно Дарри, когда у нее было время, весьма тщательно все организовала. В отдельной директории лежали файлы по моей Карине, ее настоящее имя, биография, и много чего другого, что капитан Лартэн успел найти перед смертью и потом Дарри, пользуясь открытыми сетями и светской хроникой нарыла для меня. Те два дня, которые оставались до прилета на планету Маракон, где была достаточно большая и мощная база Военно-космических сил республики, я штудировал свою космическую биографию и перечитывал данные о сбежавшей невесте. Интересное занятие…
Прошли еще два долгих и тяжелых дня. Корабль приблизился к заветной системе, но все-таки квалификация Гилви оставляла желать лучшего и мы вышли из гипера на достаточно большом удалении и не только от планеты, но и от передовой линии обороны, которая состояла из комплекса боевых станций, которые не только являлись мощными форпостами но и создавали помехи, которые препятствовали несанкционированному проходу любых кораблей в гипере.
Выйдя в обычный космос, Гилви направила корабль к светилу, большому красному гиганту, являющемуся основой планетной системы, при этом подавая сигналы, чтоб ни дай Бог, нас не расстреляли, идентифицировав как корабль принадлежащий драконам. На перехват неожиданного визитера отправили впечатляющую силу: линкор в сопровождении трех крейсеров и пяти скоростных эсминцев. Потом все было буднично: остановка под прицелами главных калибров, высадка нескольких досмотровых команд, получение информации, проверка, доклад в штаб ВКС Керторианской республики, принятие решения и получение указания. Все это заняло пару часов и на мои требования об оказании немедленной медицинской помощи офицеру имперской дальней разведки отвечали отказом и даже угрозами. Но чуть позже Дарри и нескольких еще особо тяжелых раненных под охраной забрали на линкор, нас всех распихали по кораблям, разделив на небольшие группки, а трофейный эсминец с призовой партией был отправлен куда-то на периферию. Как я понял, руководство резонно предположило, что в такой экзотической форме на базу может быть доставлен 'троянский конь', поэтому последующие несколько дней с нами работали лучшие спецы контрразведки флота. А захваченный эсминец чуть ли не разобрали по винтику в поиске какого-нибудь неприятного сюрприза. Меня тоже задолбали вопросами, но учитывая, что все люди говорили одно и тоже, да и не только мы сумели вырваться, то по прошествии трех дней режим содержания улучшился. Но на закуску особым событием было прибытие трофейного авианосца, на котором оказалось тоже немало спасенных людей и, сопоставив полученную от нас информацию и результаты допроса вновь прибывших, моя роль в этих событиях была оценена весьма высоко.
Республика воевала, проигрывала, и ей нужны были хоть какие-то положительные новости и из захвата у драконов кораблей устроили настоящее шоу, правда мою скромную роль, как иностранца и вроде как офицера имперской дальней разведки постарались умолчать. Империя не спешила на помощь, что соответственно вызывало антиимперские настроения в обществе, поэтому про меня забыли и старались не дергать, а вот майор Пакса Карлона из военно-космической академии и капитан 8-й штурмовой бригады Марона Кериан стали настоящими национальными героями. Красавица Гилви, приведшая захваченный драконовский эсминец стала вообще звездой информационных сетей. Даже лейтенант Мартус был посмертно удостоен каких-то наград - машина пропаганды работала на всю мощность, создавая особую атмосферу в обществе. По большому счету все сводилось к одному постулату весьма простому, но великолепно усвояемому массами: 'Мы проиграли сражение, но выиграем войну, раз у нас есть такие герои'.
Но вот специалисты, контрразведчики буквально поминутно разобрали все наши действия и выдали свой вердикт - моей персоной заинтересовались, особенно это касалось примитивного но весьма эффективного оружия, которое себя неплохо зарекомендовало в абордажных боях, даже скопировали ПКМ, АКМС АПС, естественно на основе имеющихся более совершенных материалов, быстро это все погоняли и пришли к выводу: оружие примитивное и не отвечает требованиям штурмовых войск, видимый успех объясняется случайным совпадением и фактором внезапности.
Мурыжили они меня еще пару недель, и в итоге подтвердили мое звание лейтенанта-волонтера и как лицу без определенного гражданства, учитывая мои боевые достижения, предложили либо идти служить во вновь формирующиеся волонтерские соединения, либо по расширенному льготному набору военного времени поступать в военно-космическую академию на факультет штурмовых войск.
Для меня привыкшего к паранойе земных спецслужб такое вот решение было мягко сказать сногсшибательным. Запускать в святая святых вооруженных сил республики вообще левого человека было как-то неестественно, да и на мои вопросы про Дарри, и контрики и вообще все вокруг делали удивленные лица и не понимали про кого я говорю. Этого вполне было достаточно, что бы сложить два плюс два и сделать вывод, что Дариэллу вывели из игры и все следы ее участия в этой эпопее просто подтерли и теперь моя личность никак не связана с дальней имперской разведкой, о чем мне аккуратно намекнули при очередном допросе. Но, тем не менее, меня не оставляли без внимания и видимо повлияли на кентарийские власти, чтоб блудного старлея с Земли пристроили и легализовали. Тут попахивало такой большой политикой, что мне становилось страшно. Значит, карту Карины еще будут разыгрывать, и мой ребенок жив, раз его отца так искусно прячут в кентарийской военно-космической академии на одном из весьма престижных факультетов. А это могут быть только враги тех людей, кто ее похитил, а скорее всего руководство Дальней разведки Империи, которое, судя по рассказам Дарри, как любая спецслужба отличалось долгой памятью на всякие пакости со стороны конкурирующих смежников.
Естественно мой ответ был однозначным - в мясорубку командовать горсткой неподготовленного пушечного мяса как-то не хотелось, поэтому через две недели я, получив какую-то мелку награду, вместе с двумя десятками кандидатов на поступление отправился военно-транспортным кораблем на одну из центральных планет республики, где и располагалась знаменитая Академия. Правда в отличии от других, вещей у меня было по более, и если там хорошо покопаться, то можно найти и ПКМ, и автомат Калашникова, АПС и несколько сотен патронов. Даже одноразовый РПГ и тот сохранился. Такое отношение к почти контрабанде оружия, вызывало у меня улыбку, но я не обольщался - люди которые меня курировали, прекрасно понимали, насколько эффективно я умею пользоваться этими 'примитивными орудиями для убийств'…
Всю неделю перелета, я отлеживался в двухместном кубрике, где вторая койка пустовала, а со мной, как с 'выскочкой лейтенантом-волонтером' как-то не сильно любезничали, поэтому большинство времени я занимался тем, что копался в информационных архивах, собирая данные по республике, присягу которой видимо скоро придется принять, Империи и Великим Домам. Когда корабль вошел в систему, и появилась возможность подключился к общей сетке в режиме ON-LINE, я копнул поглубже по Великим Домам и, вспомнив, что мне рассказывала Дарри, прошерстил новости и нашел сообщение о бракосочетании Паркана форм Бартоньелла младшего сына правителя Великого Дома Бартоньелла и Кариэллины форм Маркелиа наследницы Великого Дома Маркелиа. И фотографию, точнее что-то типа объемной голограммы с двумя новобрачными, в одном из которых я узнал свою Карину. Все. Не успел, ради чего тогда жить? Настроение было такое, что едва остановил сам себя, когда возникла мысль вскрыть опечатанный груз с моим снаряжением и из АПСа выпустить мозги. Но приступ депрессии прошел, и осталось только злость и желание отомстить. Поэтому немного поостыв, сунулся снова в сеть, собирая информацию.
Про моего ребенка не было ни слова, но я ЗНАЛ, что он жив и ради своей кровиночки я был готов жить.
Таможня корабли ВКС республики не трогала, поэтому нашу группу уже на военной базе, на большущей станции планетарной обороны, пересадили на планетарный челнок и спустили на военный космодром в северном полушарии, принадлежащий Академии. Преодолев более двухсот километров на высокоскоростном поезде наконец-то прибыли к главному корпусу Академии и уже в сопровождении напыщенного и надутого от чувства собственной важности второкурсника были препровождены сначала в приемную комиссию, где у нас забрали сопроводительные чип-карты и отправили в огромный корпус представляющий собой одну большую казарму со множеством уровней.
Нас разбили на группы по десять человек и разместили в соответствующих кубриках. Потом была мандатная комиссия, где кандидатам в курсанты задавали множество вопросов, медкомиссия ну еще куча других мероприятий, направленных на отсев и чистку контингента от больных, психически неустойчивых и просто не подходящих для профессиональной службы в Военно-Космических Силах Республики. Вся эта беготня, которая выматывала и заставляла держаться в напряжении меня как-то не трогала, я почему то был уверен что вопрос с моим поступлением давно решен, поэтому больше отмалчивался, наблюдал и как губка старался впитать атмосферу этого элитного учебного заведения.
В беготне и нервотрепке прошла еще неделя, большая часть прибывших со мной людей отсеялись и были перераспределены в другие учебные заведения, рангом пониже. Нас, уже курсантов, которые уже считались официально принятыми, перевели на другой уровень в огромном общежитии в пятиместную комнату, выдали форму, в торжественной обстановке приняли присягу и через пять дней приступили к обучению. Все происходило быстро, буднично и говорило о том, что процесс подготовки пушечного мяса отработан, налажен и не дает сбоев.
Прошла пара месяцев напряженной подготовки, когда вообще голову поднять не могли, но к моему разочарованию, я ожидал тут муштру, физические нагрузки, как в тех же знакомых мне по Земле училищах, готовящих элиту ВДВ или спецназа, а тут накачивали мозги, забивая в них кучи информации, прививая какие-то навыки, гоняя на симуляторах. Но как-то все было слишком просто и щадящее, что, по моим понятиям не шло на пользу ударной элите республики. Но, тем не менее, мы учили матчасть и готовились через полгода перейти к практическим занятиям в открытом космосе.
Наша группа из двух десятков человек, где в основном были плечистые парни, на фоне которых я не очень выделялся, по распорядку принимала пищу в большой общей столовой. Народ весело переговаривался, посматривая по сторонам и, особенно на столики, где обедали девчонки с летного факультета, а я как всегда пребывал в одиночестве, с тоской наблюдая этот праздник жизни. Как-то так получилось, что найти общий язык с сокурсниками удалось, но вот сблизиться и стать друзьями как-то нет, уж слишком была большой культурная пропасть и они это чувствовали, тем более кто-то прознал, что я прошел вне конкурса и распустил слух про выскочку-волонтера. Про моим похождения информация была не то что бы засекречена, но не разглашалась, поэтому некоторое время мне пришлось жить вообще в полной эмоциональной изоляции. Через некоторео время барьер был пройден, но это все равно оставило свой отпечаток на отношения внутри нашей группы. У нас было несколько девушек из весьма влиятельных семей, они как королевы свысока поглядывали на сокурсников и уже крутили романы с курсантами со старших курсов, а на меня грешного вообще внимания не обращали. Обидно, но что поделаешь. В город нас не выпускали, а первокурснику найти интрижку внутри своего круга общения было проблематично…
Я сидел за одним с ними столиком и трескал какой-то салат, а сам думал, чем заняться на самоподготовке, когда со стороны одного из трех входов в столовую послышалось радостный гомон, и там нарисовалась группа старшекурсников, только они позволяли себе громко, на правах хозяев, разговаривать. По рядам прошел шепотом: 'Девушки из знаменитой эскадрильи…'.
Я сам заинтересовано поднял голову, а так как сидел спиной, то пришлось повернуться вполоборота. 'Девушки из знаменитой эскадрильи' - это были девчонки майора Карлона, которые так ярко проявили себя в последних событиях и, будучи курсантами уже получили множество правительственных наград и уже являлись легендой Академии. Да и майор уже таковой не была - полковник Карлона считалась одним из престижных преподавателей, и попасть к ней в группу считалось особым шиком и удачей.
Я пристально разглядывал старых знакомых, вспоминая лица, имена и волей ни волей улыбнулся как чему теплому и приятному, увидев среди них Гилви, которая заняв место, кричала почти через весь зал подружке возле стойки с продуктами, чтоб та не забыла про какой-то сок, который проспорила.
Я видел, что они наслаждаются общим вниманием, красуясь новенькой, сшитой на заказ формой с особыми боевыми знаками различия, а не то, что у нас первокурсников, простые комбинезонами с курсантскими нашивками.
Видимо почувствовав не просто восхищенный, а скорее напряженный взгляд, Гилви резко, даже раздраженно повернула голову в мою сторону, и чуть прищурив глаза, автоматически поправила челку, и не веря своим глазам что-то высказал, привлекая внимание подруг. Я быстро отвернулся и вернулся к приему пищи, ощущая спиной ее заинтересованный взгляд. В Академии между факультетами штурмовиков и пилотов шло негласное соревнование, поэтому общение как таковое присутствовало, но скорее просто формальное, а не дружеское, поэтому и те и другие старались посматривать друг на друга свысока. Но склонившись над тарелкой, я спиной ощущал некоторое напряжение, которое стало возникать и через некоторое время за нашим столиком, да и за соседними все разом замолчали, смотря куда-то за спину.
А я чувствовал знакомый запах женских духов, которым меня еще на 'Таркона' обдала девушка Гилви, когда приходила и звала в гости к ее майору. За спиной раздался напряженный голосок:
- А ну, курсант, повернись и покажи личико?
Голос был немного наигранно веселым, но я почувствовал в нем надежду. А черт с ним, так хочется быть любимым иметь друзей, а не жить в каком-то эмоциональном вакууме. Встал, повернулся, сделал шаг навстречу и с высоты своего роста глянул в эти глаза, в которых застыла детская радость. Это длилось несколько мгновений и легенда Республики, девушка пилот, которая организовала захват драконовского эсминца, с визгом повисла у меня на шее. Это надо было видеть, как все вокруг остолбенели.
Опустив ее на пол, я слушал сбивчивый наезд, про то, что я плохой, потому что так долго не давал о себе знать…
Потом нарисовалась сама полковник Карлона, пришедшая с курсовыми офицерами на обед, и извещенная кем-то из девчонок, что тут в столовой совершенно случайно нашли 'того самого лейтенанта-волонтера', резко встала и направилась к балагану, который устроили ее девушки. Увидев легенду Академии, все расступились, давая ей пройти. Она стала напротив меня, рассмотрела с головы до ног и невесело ухмыльнувшись, спросила:
- Что, разведка смелости не хватило самому подойти, или обижаешься?
Да, она была все так же хорошо своей агрессивной и яркой красотой. Я нахмурился.
- Да нет. Не в этом дело. Вас тоже инструктировали…
Дальше продолжать не надо было. Кому надо - поймет. Она сразу сменила тон.
- Не обижайся лейтенант. Ведь мог о себе дать знать? Как с драконами врукопашную драться, так ты первый…
Я скривился как от дольки лимона.
- Скорее не люблю лишнего внимания. Тут и без этого весело.
Увидев по поим глазам, что действительно так думаю и, ухмыльнувшись от вида Гилви, которая инстинктивно подхватив меня за руку и не собирается отпускать, коротко бросила.
- Понятно. Обедаешь за нашим столом. Это приказ.
И обращаясь к Гилви, дала команду:
- Тащи его, а то ведь будет упираться.
Тут нарисовался наш курсовой офицер капитан Торленар, уважительно отдал честь полковнику и вежливо поинтересовался сутью конфликта:
- Госпожа полковник, что-то произошло?
Та, повернув голову, предоставив мне любоваться ее профилем, коротко бросила:
- Да нет капитан, все нормально, просто МЫ тут у вас случайно встретили своего давнего и хорошего знакомого.
Слово 'мы' она выделила специально, давая понять, что это вся их группа.
- Это хорошо. Курсант Мелан у нас на хорошем счету.
- Хорошо. С вашего разрешения, курсант Мелан, сегодня пообедает за нашим столом.
А вот это ему не понравилось. Традиции вещь серьезная и не терпит таких вот нарушений, о чем он прямо в открытую, не постеснявшись, ответил полковнику.
- Я прекрасно все это знаю, и вы должны понимать, раз я иду на такой шаг, то причина очень веская.
Перейдя на другой тон, такой дружеский и мягкий, пояснила:
- Капитан. Если б не он, то мои девочки все бы полегли на Парквале. Уж поверь, у него причин сидеть вместе с ветеранами намного больше, нежели у многих здесь с офицерскими знаками различия.
Пауза. Полковник задавила просто авторитетом и своими боевыми заслугами, заткнув этим капитана, который реально и пороху то не нюхал и сильно от этого комплексовал. Я то знал, что он не раз подавал рапорта о переводе в действующую армию: за это я его и уважал и когда сокурсники за глаза его костерили, только отмалчивался. Но вот так, при всех - не хорошо. Пришлось вмешаться.
- Госпожа полковник. Давайте не будем нарушать традиции, на них держится флот. Вечером можно отметить встречу, так сказать в неофициально обстановке.
Множество пар глаз сразу уставилось на меня. Карлона, ухмыльнулась, показав ряд белоснежных зубов - быстро просекла про что я.
- Хорошо, курсант. Тогда до вечера.