Затем девушка заметила Айда. Ригорист выжидающе замер у дальней стены и смотрел прямо на Пэйшэнс. Она поежилась. Высокий, сильный, Айд был настоящим зверем. Его глаза всегда были слегка прикрыты, а длинные светлые волосы вечно лежали нечесаной гривой, небрежно собранной на затылке серебряной заколкой. Это был единственный ригорист, который никогда не рассказывал о днях своей службы в Гвардии. И у девушки имелась пара неприятных догадок касательно причин такой скрытности.
Книл о чем-то переговорил с префектом, который принес свои извинения собеседнику и поднялся, выйдя на середину зала. Остановившись, Сайрус жестом подозвал Пэйшэнс. Она покорно направилась к нему.
Префект вечно пребывал в неопределенном возрасте где-то между сорока и ста годами. Поджарый и хорошо сложенный, он так часто прибегал к омолаживающим процедурам, что его кожа стала отвратительно гладкой, розовой и слишком плотно обтягивала кости. Лилового цвета глаза, как подозревала девушка, были специально изменены аугметохимиками, чтобы постоянно лучиться теплом и отеческой заботой. Его синее платье было идеально отутюжено и накрахмалено. Когда он улыбался, его зубы сверкали снежной белизной.
И, да, сейчас он улыбался.
- Пэйшэнс, - шепотом произнес он.
Девушка уловила аромат гвоздичного масла, которым Сайрус натирал свое тело.
- Здравствуйте, префект, - несколько неуверенно произнесла она.
- Ты дрожишь. Почему бы это?
Пэйшэнс не могла позволить себе признаться, что все дело в Айде, который отделился от стены и неспешно направился к ним.
- Я нарушила правила и оскорбила наставника Абелярда. Я дрожу потому, что ожидаю наказания за свой проступок.
- Пэйшэнс, - произнес префект, - ты уже понесла полагающееся наказание. Тебя же заключили в темницу. - Он оглянулся на стоявшего за его спиной одутловатого ригориста. - Она ведь провела там весь вечер, верно, Книл?
- Точно так, префект, - ответил тот, качнув головой.
- Вот и славно. Нечего трястись.
- Тогда зачем вы меня позвали? - спросила Пэйшэнс.
- У меня отличные новости, - сказал Сайрус, - и я хотел бы ими поделиться с тобой как можно скорее. Случилось нечто замечательное, просто превосходное. И я уверен, это известие порадует тебя столь же сильно, как и меня.
- И что случилось?
- Сегодня у твоих умниц-сестричек, Пэйшэнс, было особое поручение. Они обслуживали столы и так полюбились одному из наших гостей - торговому магнату, кстати, - что тот тут же решил заключить с ними трудовой договор.
- Мои сестры? - Девушка удивленно заморгала.
- Они наконец-то нашли себе покровителя, Пэйшэнс. Все бумаги уже подписаны и скреплены печатью. Для них начинается совсем новая жизнь.
- Нет, это же неправильно, - довольно резко произнесла Пэйшэнс. - Они же еще слишком маленькие. Они не достигли совершеннолетия. Я не допущу этого.
- Это уже свершившийся факт, - не выказывая ни малейших признаков раздражения, ответил префект.
- Отмените договор! - заявила Пэйшэнс. - Немедленно! Отмените! Вы были обязаны посоветоваться со мной! Я отвечаю за них!
- Детка, ты в тот момент находилась в темнице, куда угодила благодаря собственному же проступку. Так что решение пришлось принимать мне. К тому же твои сестры уже покинули приют, и я надеюсь, что ты помолишься за них этой ночью.
- Нет! - закричала она.
- Заткни пасть! - предупредил Книл, делая шаг вперед. Люминосфера тут же подалась за ним.
- Нет необходимости применять силу, - произнес Сайрус, разглядывая девушку. - Признаться, Пэйшэнс, я удивлен твоей реакцией. Мне-то казалось, ты будешь рада.
- Вы обманули меня, - ответила она, окидывая его испепеляющим взглядом. - Вы прекрасно знали, что я ни за что не одобрю это решение. Это было неправильно! Они слишком молоды, чтобы…
- Избавь меня от этого, Пэйшэнс. Не существует ни правил, ни закона, которые запрещали бы нанимать на службу девушек этого возраста. И заключение подобных соглашений вполне в моей власти.
- Неправда! Вы имеете право договариваться от лица воспитанников только в том случае, если у них не осталось совершеннолетних родственников! Это закон! Я же оставалась здесь только затем, чтобы присматривать за ними! Ублюдок!
- Уведи ее, Книл, - произнес префект.
- Даже и не пытайся, ригорист, - предупредила Пэйшэнс. - Сайрус, я требую, чтобы ты сказал имя того торговца. Скажи мне, кто забрал моих сестер.
- Ох, ну и что это тебе даст?
- Я достигла совершеннолетия и могу покинуть эту вонючую башню, когда пожелаю. Называй имя… живо! Я найду его и заберу сестер!
- Полагаю, кому-то пора прописать еще несколько часов в темнице. - Префект повернулся к Книлу.
- Слушаюсь, сэр.
- Ну уж нет, - попятилась Пэйшэнс. - Вы больше и пальцем ко мне не прикоснетесь. Поздно. Я и без того слишком долго подчинялась дурацким правилам вашего схолума, только бы держаться сестер, но теперь у вас нет надо мной никакой власти! Я взрослый человек и обладаю всеми соответствующими правами! Катись в варп, Сайрус, я ухожу!
- Удвоить срок наказания за сквернословие! - рявкнул префект.
- Удвой это, вонючка! - закричала Пэйшэнс, показывая неприличный жест, которому ее научил один мальчишка, работавший на кухне.
Книл набросился на нее, широко расставив руки, но она отпрыгнула в сторону и воспользовалась своим даром, ударив в живот старого вояку. Толстый ригорист отлетел назад и врезался в стол, повалив на пол посуду. Восстановив равновесие, Книл изумленно посмотрел на девушку.
Каким-то образом Айду удалось оказаться у нее за спиной. Сжимая дубинку обеими руками, он обрушил оружие на затылок Пэйшэнс, заставляя ее упасть на колени. На секунду у нее потемнело в глазах, а из носа, капая на плитку пола, потекла кровь. Огромная лапища Айда больно сжалась на плече девушки.
- Смотри, имечко свое не забудь, - услышала она шепот ригориста.
Имя. Ее имя. Не Пэйшэнс. Последнее воспоминание о прежней жизни, принадлежавшее только ей.
Айд вновь занес дубинку, собираясь опустить ее на спину своей жертвы. Пэйшэнс заставила его руку остановиться. Рослый ригорист испуганно вскрикнул, по его виску сползла капля пота, когда он почувствовал, как невидимая сила выкручивает его запястье и вырывает оружие. Дубинка прокрутилась в воздухе и врезалась Айду в лицо.
Мужчина отшатнулся, взвыв от боли; его нос был сломан. В то же мгновение Пэйшэнс вскочила на ноги и резко ударила головой назад. Кровь, капавшая из ее носа, разлетелась алыми брызгами. Книл снова бросился в драку. Как, впрочем, и Сайрус. Откуда-то долетел тревожный крик.
Пэйшэнс посмотрела на Книла, и тот подлетел в воздух, вновь врезавшись в стол и перевалившись через него. Затем она перевела взгляд на Сайруса и усилием воли заставила лопнуть все кровеносные сосуды на его лице. Префект застонал и рухнул на колени.
- Ублюдки! - кричала Пэйшэнс. - Ублюдки, вы украли моих сестер!
Айд сумел подняться на ноги. Он обезумел от переполнявшей его ненависти и явно собирался убить девушку. Но она вскинула руку - и мужчина завалился на спину и заскользил по полу… Он продолжал скользить, пока не врезался затылком в каменный косяк двери.
Откуда-то возник Сюзерин и бросился к Пэйшэнс, занося над головой кистень. Книл неуверенно поднимался на ноги.
Девушка уклонилась от первого удара Сюзерина, а затем легким усилием разума отбросила противника на несколько шагов назад. Она начинала выдыхаться. Тем временем к ней уже неуклюже ковылял Книл.
- Дай-ка сюда эту штуку, - сказала Пэйшэнс, используя дар и срывая с груди толстого ригориста медаль.
Девушка хлопнула открытыми ладонями по его изуродованному черепу, отправляя Книла в полет, завершившийся сильным ударом в облицованную фресками стену. Древние узоры пошли трещинами, и тело бывшего гвардейца безвольно сползло на пол.
Сюзерин вновь предпринял попытку нападения, но Пэйшэнс метнула в него медаль, все еще висевшую в воздухе. Застежка воткнулась в горло ригориста, и тот, издав хриплый вопль, упал, заливая свои одеяния кровью.
- Я увидел достаточно, - произнес незнакомец, облаченный в красный балахон.
Желтоволосый поднялся из-за стола и отключил свой ограничитель.
Пэйшэнс закричала, чувствуя, как пропадает ее дар. Казалось, будто ее разом лишили всех ее сил. В душе воцарился полнейший вакуум. Никогда раньше девушке не доводилось сталкиваться с неприкасаемым.
Зашатавшись, она обернулась. Низкорослый мужчина шел к ней, раскрыв ладони и спокойно опустив руки.
- Пойдем с нами, дорогуша, - произнес он.
Она попыталась ударить его, но была слишком слаба.
Незнакомец легко поймал кулак, а потом хлестнул ее по лицу.
Казалось, он не вкладывает в удар никаких усилий, но тем не менее Пэйшэнс повалилась на пол, едва не лишившись сознания. Тогда желтоволосый наклонился и нажал на какой-то нервный узел, парализовав ее тело.
Ослепшая, беспомощная, она услышала, как кряхтит префект, которому помогают подняться на ноги.
- А ты был прав, Сайрус, - раздался голос, принадлежавший, по всей видимости, мужчине в красном. - Превосходный экземпляр. Еще не сформировавшийся телекинетик. Игроки дадут за нее хорошую цену. Теперь я готов заплатить запрошенные вами десять тысяч.
- Хорошо, Локеттер, - вздохнул префект. - Только… только уберите ее с моих глаз.
VI
Карл Тониус явно гордился собой.
- Еще раз взгляните на эти имена. Виктор Жан. Нобл Сото. Гудмен Фрелл. Конечно, людей могут так называть, но почему же у всех они такие значимые? Такие крепкие, сильные, внушительные имена обычно дает своим рабам высокородный господин.
- Так что, получается, они были рабами? - спросила Кара.
- Не совсем, - ответил Карл. - Но, полагаю, все они получили эти имена не при рождении.
Тониус обладал особым талантом во всем, что касалось когитаторов и логических машин. С того момента, как мы прибыли на планету, он проводил долгие часы в статистических архивах Урбитана.
- Я проверил личные дела всех троих. Это оказалось не самой простой задачей, да и записи о них, только не смейтесь, были несколько обрывочными. Они были официально зарегистрированы и оформлены, но никак не связаны ни с одной из семей Саметера. На планете хватает всяческих Сото, Жанов и Фреллов, но их ничто не связывает с этими тремя конкретными людьми. Другими словами, они самостоятельно выбрали себе фамилии, причем ориентировались при этом на самые распространенные.
- Фальшивые личности, - пожал плечами Нейл. - Не слишком-то значительная зацепка.
- Сказал тип, уронивший нашу последнюю зацепку с километровой высоты, - усмехнулся Карл. Гарлон одарил его уничтожающим взглядом, и дознаватель вздохнул. - Нет, это не фальшивые личности. Существуют неоспоримые доказательства, что эти люди в раннем возрасте лишились своих родителей. Возможно, из загородных трущоб. Они выросли при богадельне или даже в сиротском приюте, где и получили новые имена. Достигнув совершеннолетия и обретя независимость, они были вынуждены выбрать себе фамилии, чтобы получить документы и стать полноправными гражданами.
- Странно, что он завербовал сразу трех человек с одинаковым прошлым, - заметила Кара. Она до сих пор не находила в себе сил произнести имя Молоха.
- И в самом деле, - согласился я. - Карл, полагаю, ты еще не успел установить, в каких именно приютах они воспитывались?
- Трон святый, а вы, как я погляжу, совсем не требовательны? - засмеялся Тониус. - Ну конечно же, я все проверил. И скажу, что все они росли в одном и том же заведении. Милое, спокойное местечко, носящее название Колледж юных сирот.
Практически в ту же секунду Нейл сорвался с места и побежал к выходу, чтобы вызвать для нас транспорт. Впервые за несколько месяцев моя команда действовала более-менее целеустремленно, и это стало просто глотком свежего воздуха по сравнению с той тупой жаждой мести, что обуревала их с самого Маджескуса. Карл определенно заслужил похвалы. Он на славу потрудился, найдя тот след, что снова пробудил в нас стремление что-то делать.
Не стану отрицать: еретик Зигмунт Молох одержал тогда чистую и жестокую победу. Я долго гонялся за ним, но на Маджескусе он неожиданно перестал убегать и встретил нас лицом к лицу.
От последовавших событий сильнее всего пострадал "Потаенный свет". Почти половина моего экипажа погибла. Среди прочих в результате кровавого преступления Молоха я потерял троих своих старейших и самых доверенных товарищей: Уилла Толлоухенда, Нору Сантджек и Элину Кои. Испачкав свои руки в их крови, еретик победоносно удалился.
Мне и прежде доводилось терять друзей. Как и всем нам. Служение ордосам Священной Инквизиции всегда было опасной и весьма тяжкой работой. Если по-хорошему, я и сам являюсь живым, хотя и уродливым, примером опасностей, поджидающих инквизитора.
Но Маджескус оставил на наших душах особенный шрам. Удар, нанесенный Молохом, был гениален в своей жестокости. Казалось, еретик утратил все человеческое. Он обладал особым талантом в тех вопросах, когда требовалось причинить боль. И я поклялся, что не найду покоя, пока не настигну этого преступника и не заставлю его заплатить по полной.
По правде сказать, отправившись на Саметер, я действовал совершенно не так, как полагается инквизитору. И мне не стыдно признаться, что в ту минуту, пусть и не надолго, но служение Богу-Императору уступило более личным интересам. Я - Гидеон Рейвенор - горел желанием отомстить за погибших друзей.
И то же самое ощущали и четыре моих компаньона. Гарлон и Кара знали Элину Кои еще с тех времен, когда все они служили моему наставнику, Эйзенхорну. Нейл гордился своей дружбой с весельчаком Уиллом Толлоухендом. А в Норе Сантджек Тониус находил товарища, обладающего столь же быстрым и острым интеллектом. Этим двоим больше никогда не проводить дьявольски запутанных партий в регицид, не устраивать ночных споров о развитии поэзии позднего геликанского периода. Карл был еще так молод. И это стало его первой потерей на пути служения ордосам.
Скорбел даже Вистан Фраука. Хамоватого и неразговорчивого, его вряд ли кто сильно любил, да и проклятие неприкасаемого не способствовало обзаведению друзьями. Но Элина Кои тоже была такой, одной из тех редких людей, от природы обладающих талантом подавлять влияние псайкеров. Последняя из Дамочек Биквин. Эту пару связывали определенные отношения, о которых они предпочитали не распространяться. Скорее всего, их объединял общий статус отщепенцев, изгоев. Фраука тосковал по ней. После Маджескуса он стал еще более молчаливым и постоянно курил, устремив взгляд в пустоту или в тени.
Усевшись в арендованный транспорт - небольшой серый грузовичок, посвистывающий вращающимися пропеллерами, - мы отправились к западной границе города-улья. Карл подключил свой информационный планшет к выводу моего кресла, и я смог изучить данные, касавшиеся схолума.
Это заведение действовало уже много лет и имело репутацию вполне достойного приюта, дававшего кров и базовый уровень образования самым обездоленным представителям Урбитана. По Империуму были разбросаны миллионы, если не миллиарды точно таких же учреждений. Они имелись в каждом улье, поскольку в каждом улье процветала нищета. Многими приютами заведовала Экклезиархия, или же фонды, поддерживаемые Департаментом Муниторум, или даже Имперской Гвардией. Порой их организовывали и частные миссии, управляемые фанатичными приверженцами социальных реформ и политических инициатив, а иной раз и добропорядочные, сердобольные люди, стремящиеся помочь всем угнетенным и униженным.
Но иногда подоплека была совсем не так проста. Вместе с Карлом мы тщательно изучили все материалы, касавшиеся Колледжа юных сирот. На первый взгляд все выглядело вполне пристойно. Все результаты проведенных официальных проверок обязательно выкладывались в публичный доступ. Регулярно добывались гранты и дополнительное финансирование, что предполагало постоянный контроль со стороны Администратума. Приют пользовался поддержкой Муниторума и имел все документы и разрешения, необходимые благотворительному учреждению. Кроме того, он мог похвастаться и впечатляющим портфолио рекомендаций и благодарностей, высказанных большинством богачей и аристократов Урбитана. Руководству даже удалось получить от Миссионарии несколько грамот отличия.
Но если соскоблить внешнюю шелуху…
- Вам это понравится, - сказал Карл. - Префектом там служит некто Берто Сайрус. Его личное дело просто в идеальном порядке и не содержит ни единого темного пятна. Вот только сдается мне, что это подделка.
Подделка. Официальный документ, состряпанный так, чтобы скрыть предыдущие записи и заменить их. Чувствовалась рука профессионала: все было проделано просто блестяще, фальшивка легко могла обмануть даже Администратум. Но мы, служители священных ордосов, обладали куда более изощренными инструментами проверки. Карлу удалось найти несколько повисших в воздухе хвостов и нестыковок, ведущих к одному-единственному выводу: кто-то очень потрудился, создав префекту ложную биографию, в которой даже инквизиции приходилось изрядно покопаться, чтобы выяснить правду. Администратум Империума обладал одним серьезным недостатком. Когда приходилось управлять такими огромными городами-ульями, как Урбитан, подразделения этой организации едва успевали разбираться с ежедневными делами. Им просто некогда было проводить глубокий анализ. Если вам хотелось скрыть что-нибудь от их глаз, достаточно было поместить истину позади длинного хвоста недомолвок и лжи. Ни простой инспектор, ни клерк ничего бы и не заподозрили.
- Он старше, нежели пытается притворяться, - сказал Карл. - Куда старше. Вот тут он прокололся. Смотрите, здесь двенадцатизначный личный код гражданина отличается на три цифры от того, что указан в свидетельстве о рождении, но это же никто не станет проверять. Настоящий Берто Сайрус появился на свет уже мертвым. Префект же просто использует его имя.
- И это значит?..
- Это значит, что на самом деле он старше на восемьдесят восемь лет. И таким образом, является не кем иным, как Людовиком Кюро - еретиком, обучавшимся в Когнитэ и разыскиваемым на пяти мирах.
- Когнитэ? Трон Земной!
- Я же говорил, что вам понравится, - улыбнулся Карл. - И это еще не все. Похоже, он занимается довольно темными делишками.
- Продолжай.
- Учитывая количество учеников, прошедших через этот приют за долгие годы, я нахожу как-то мало, очень мало бывших воспитанников в официальных документах.
- Они исчезли?
- Ну, это слишком сильное слово. Точнее будет сказать: они не были учтены. Все закончившие обучение вполне законно снимались с учета, так что проверять сам приют никому и в голову не приходило. Воспитанники оставляли Колледж юных сирот, подписав все необходимые бумаги, заключив договоры о найме… Вот только эти документы ведут в никуда.
- Что заставляет тебя делать такой вывод? - спросил я, хотя Карл и без того бы все рассказал.