- Ну, мы и начали делать ставки, - рассказываю я, продолжая историю, которую уже десятки раз рассказывал на транспортнике, - но такой расклад через некоторое время приелся. Тогда мы перешли на более ценные ставки, собранные у местных ремесленников. Ну, типа золотые ожерелья, камушки и прочее барахло. Я имею в виду, что мы давали им пару батончиков рациона, и они продавали нам своих дочерей, это было прекрасно. Что ж, говоря о молодых девушках, я положил глаз на одну особенно сладенькую красотку, - я ухмыляюсь при этом воспоминании.
- Сарж тоже размяк от нее, и вместо того, чтобы соревноваться друг с другом, понимаете, никому не нравилась идея делиться, мы разыграли право первой ночи на "Пути Судьбы". Я выиграл, но сарж расстроился. Толстяки часто так себя ведут, а при такой легкой жизни, да на свободных харчах, он стал просто огромным боровом. В любом случае, он однажды подкатил ко мне, угрожая доложить лейтенанту о том, что он подстроил, если только я не отдам ему девку. Вот там и тогда, я и распотрошил этого жирного фраггера. Конечно же, меня сразу же оттуда сослали, быстрее, чем вы сможете пересказать это, и я очутился в таком вот гулаге.
Меня веселят их открытые от удивления рты. Один из них что-то не разборчиво пискнул и продолжил пристально смотреть на меня, словно у меня выросла вторая голова или что-то в этом духе. Затем заговорил старший.
- Вы убили сержанта из-за женщины?
- Ага, и в конечном итоге, я до нее так и не добрался, - я делаю еще глоток воды смочить язык, и затем прислоняю голову к одной из стен, чтобы услышать, что происходит за окопом.
- Вам мальчики, лучше передвинуться на эту сторону траншеи.
Они взглянули на меня, Широко Открытые Глаза нахмурился, старший раззявил пасть, а остальные не обратили внимания.
- Сюда! Сейчас же! - рявкнул я, заметив, что могу провернуть этот фокус с приказным тоном так же хорошо, как и настоящий офицер. Командная нотка в приказе заставила их моментально действовать, они прыгают в мою сторону и так же шлепаются в грязь.
Звук взрывов стремительно приближается, и внезапно вся траншея наполняется бушующим потоком снарядов. Повсюду слышатся взрывы, и вспыхивает красное пламя, плазменный заряд исторгает расплавленную смерть на другую сторону окопа, где отдыхали секунду назад новобранцы.
Тупые фраггеры, им что, никто не рассказал, как прятаться в окопе во время ударов артиллерии? Не говоря уже о том, что они не услышали паузы в стрельбе, что предполагало изменение прицела, или свиста первых, летящих снарядов?! Кровь Императора, из меня бы вышел блестящий офицер боевой подготовки, если бы у меня не было такого паршивого темперамента!
КАЖЕТСЯ странным, но даже громоподобный шум заградительного огня вскоре воспринимается просто как фоновый звук, и ты учишься игнорировать дрожь земли. Первым заговорил Широко Открытые Глаза, подняв воротник, когда из-за смены направления ветра дождь начал заливаться под навес окопа.
- А почему вы здесь, если должны были оказаться на одной из планет-тюрем? - спрашивает он. Первая разумная вещь, о которой до этого момента никто не спрашивал.
- Вы типа сбежали?
- Если бы я сбежал, то ты действительно думаешь, что я бы притащился на эту гибельную войну? - с кислой миной отвечаю я. - Я так не думаю! Так что, я сразу же пытался свалить. Вам нужно понять, что этот мир не как тюрьма на корабле. Там было немного охраны, и была массивная укрепленная башня на центральной равнине. Кроме этого, тебя просто выгоняли в пустоши и забывали. Нет, правда! Это как любая другая планета, это своя империя с лордами и прочей херней. Подлые фраггеры залезают в верха, а слабых просто оставляют на обочине или убивают и охотятся на них.
- Если ты силен - ты выживаешь, если нет… - продолжаю вещать я, - в любом случае, я попал в свиту к парню, которого звали Тагел. Один из многих людей, которых я бы никогда не хотел встретить в своей жизни. Огромный фраггер с Катачана, и в этой адской дыре его реально упекли глубоко. Он направил огонь артиллерии на союзных солдат, потому что их капитан назвал его по имени, или из-за какой-то такой же незначительной глупости. Он сражался против группы сброда на другой стороне долины, который вел себя мило и тихо, пока не наварил себе какой-то по-настоящему мощной браги. В любом случае, я вроде как намеренно завел парней Тагела в ловушку, но до того как свинтил, они устроили на меня охоту. Может быть, это и большая планета, но когда понимаешь, что красномордые фраггеры преследуют тебя повсюду, то начинаешь думать, что эта планета не такое уж хорошее место, чтоб остаться, понимаете? В любом случае, каждые несколько месяцев прилетали шаттлы с припасами. Я долгое время ныкался по разным дырам, прежде чем прилетел один такой, и тогда я рванул через равнины. Я прятался несколько дней, терпеливо ожидая подходящего случая. Затем, как и я надеялся, прилетел шаттл. Я подкрался очень близко к башне, пока все были возбуждены прибытием своих гостей. Затем ворота открылись, чтобы можно было выпустить последнюю кучку жалких мятежников. В этом беспорядке, я свернул шею одному охраннику и снял с него униформу. Я проскользнул в комплекс как раз когда закрывались ворота, затем пришло время отправиться к шаттлу. Я как раз крался к посадочной площадке, когда заметили тело и подняли тревогу.
Их глаза прикованы ко мне словно взгляд снайпера, они ловят каждое слово. Умею ведь я рассказывать байки?
- Так что зарезал еще парочку фрагоголовых, чтобы пробраться, и поднялся по рампе внутрь. Как только начал закрываться люк, передо мной кто-то возник. Абсолютно не думая, я ткнул своим окровавленным лезвием этого парня в плечо. А он просто отошел, вы можете в это поверить? В человека ткнули мономолекулярным ножом, а он просто отошел на шаг. Я взглянул ему в лицо, потому что мужик этот выглядел так, словно прошел через мясорубку, если вы понимаете, и его холодные голубые глаза просто пристально смотрели на меня, они были словно вырезаны изо льда. Он ударил меня наотмашь, сломав мне при этом челюсть, как я чуть позже понял, и я упал. Я получил ботинком по яйцам и затем рукояткой пистолета по затылку. Последнее, что я помню, как он смеялся. Смеялся! Я слышал, как он кое-что сказал, что никогда не забуду.
До того как спросить, их глаза вопросительно уставились на меня.
- "Как раз ублюдок по мне", вот что он сказал!
Это я - ублюдок Полковника до мозга костей.
ОБСТРЕЛ из Коританорума передвинулся и изливает полезный груз смерти и мучений на каких-то других бедолаг, не то, чтобы я о них сильно заботился. Мальчик-с-рационом задает очевидный вопрос.
- Кто это был? Как он притащил тебя сюда?
- Это был Полковник, - со всем почтением отвечаю я, - сам Полковник Шеффер. Командующий "Последним шансом".
Широко Открытые Глаза тут же задает следующий очевидный вопрос.
- Кто такие штрафники "Последнего шанса"?
- 13-ый Штрафной Легион, - вежливо информирую я, - конечно, их в сотни раз больше, чем тринадцать, но нас всегда называли 13-ым, памятуя о нашем невезении.
В эту секунду у Широко Открытых Глаз забурлила масса вопросов. Он снимает свою фуражку, показав всем свои коротко стриженные светлые волосы, и смахивает с нее воду в окоп. На ней коричневые и черные пятна от дождя и грязи, которая, кажется, покрывает весь этот проклятый Императором мир.
- О каком невезении? - спрашивает он.
- Наше невезение попасть под командование Полковника, - отвечаю я с усмешкой, - мы получаем самую грязную работенку, которую он может найти. Самоубийственные атаки, арьергарды, безнадежные штурмы. Придумайте самую тошнотворную ситуацию, которую только можно, и я ставлю недельный рацион, что Полковник в нее влезет. И выживет, что более важно. Сотни парней умирали от первого залпа, а он пройдет всю битву без единой царапины. Ни одной фраговой царапины!
Один из молчавших до сих пор, юнец с тонкими губами, открыл свой рот, чтобы задать самый разумный вопрос, что я слышал за долгое время.
- Так почему ты оказался здесь? Я знаю, что у меня не слишком много боевого опыта, но так же знаю, что это не самоубийственный штурм. Я имею в виду, мы новички здесь - зачем тогда им собирать целый полк новобранцев, только для того, чтобы списать их?
- Так ты до сих пор уверен, что это не самоубийственный штурм? - в ответ спрашиваю я его, подняв бровь. - Вы видели вспышки на западе?
Они согласно кивают.
- Так вот, это не вспышки. Это приземляются транспортники для эвакуации из зоны боев. Около двадцати-тридцати на орбите, ожидающие посадки. Догадайтесь, почему они убирают все из космоса - вирусная бомбардировка, масс-ускорители и все такое. Коританорум уже считают потерянным. Повстанцы слишком хорошо окопались там.
За последние восемнадцать месяцев было тридцать восемь попыток штурма, и мы не продвинулись ни на шаг. Они все отступают, и догадайтесь, кто останется на линии фронта…
- Но мы за линией фронта, и что тогда ты здесь делаешь? - спрашивает Тонкогубый. Позади нас вдалеке слышится свист, становится все громче и громче. Новобранцы залегли, но я знаю, что это, и рискую выглянуть из окопа, чтобы посмотреть на зрелище. Внезапно с завывающим ревом прямо у нас над головами, росчерком по небу пролетает эскадрон "Мародеров", истребители "Гром" в эскортном построении нарезают вокруг них спирали. Пока другие по-глупости прячутся, я вижу линию пламенных цветков, распустившихся над вражескими позициями. Наша собственная артиллерия устроила анти-заградительный огонь, и обстрел со стороны врага внезапно остановился. Затем атакуют "Мародеры", создавай столбы дыма там, где рвутся их бомбы, ослепляющая пульсацию лазпушек пробивает вражеские укрепления и подрывает их склады с боеприпасами. Наземный удар мгновенно прекращается, когда самолеты зажигают свои ускорители и с воем уносятся в грозовые облака.
- Эй, мальчишки, - зову я их, - взгляните на это, вы такое еще не скоро увидите!
Новобранцы робко поднимают головы и озадаченно смотрят на меня.
- Это была бомбардировка и воздушная атака - далее будет залп с орбиты, - говорю я им. Я видел это полудюжину раз - стандартная боевая догма Империума.
- Эти проклятые повстанцы получат сегодня на ужин горяченького!
Как раз когда я заканчиваю говорить, облака в одном месте начинают ярко светиться, и секундой позже появляется потрясающе огромный шар энергии, летящий к Коританоруму. Термоядерная торпеда врезается в бронированные стены цитадели, размазываясь по исцарапанному и выщербленному металлу, словно горящая нефть. Через грозовые облака бьет еще несколько залпов, некоторые снаряды выбивают огромные столбы дыма, поскольку закапываются в грязь до взрыва, другие вызывают ручьи плавленого металла, стекающего по стенам Коританорума подобно потоку лавы.
Затем заработали противовоздушные батареи повстанцев, огромные башни поворачиваются к небесам, и вспышки лазеров пробивают атмосферу. Ответный огонь продолжается почти минуту, иссушая своим жаром облака над крепостью. Корабль на орбите, должно быть, отходит, поскольку смерть с облачного покрова больше не изливается на землю. Через полминуты вдоль всей траншеи начинают реветь сирены. Мальчик-с-рационом поднимает взгляд, его лицо внезапно бледнеет, а губы начинают трястись.
- Это приказ о готовности. Далее будет атака, - говорит он мне. Вот пришел и мой шанс. В путанице атаки, я с легкостью ускользну на другую сторону окопа и свалю отсюда. Сколь бы приятной не была их компания, я не хотел бы очутиться рядом с этими новобранцами в следующие полминуты.
- Пожелаю вам удачи, но боюсь, что мне уже хватит валяться в грязи, - улыбаюсь я, но это их не убеждает. Впрочем, не важно. Именно в этот момент из-за угла траншеи выходит мрачноликий комиссар, его глаза-бусинки пялятся на меня.
- Когда атакуем - берите заключенного с собой. Позволите ему уйти, и я всех вас вздерну по обвинению в халатности!
Фраг! Тем не менее, одно дело приказать, а другое исполнить. Затем начинают выть сирены атаки. Меня выталкивают первым, так что полагаю, мои новые друзья усвоили хотя бы одну вещь. Я бегу по открытому, обстреливаемому участку местности к другой линии окопов. Вражеские снайперы, которых я так ловко избегал прежде, получают второй шанс продырявить мою шкуру. Послышался вскрик, и Широко Открытые Глаза, получив пулю в шею, падает, разбрызгивая куски позвоночника и кровь на мою украденную униформу. Я забираю его лазган, и посылаю очередь от бедра в место, где предположительно укрылся снайпер. На секунду оттуда больше не стреляют.
Затем что-то хватает меня за ноги. Взглянув вниз, я вижу продырявленного упрямого комиссара на коленях, тот отхаркивает кровь. Он смотрит на меня своим суровым взглядом и шепчет:
- Ради разнообразия, сделай хоть что-то полезное в своей жизни, предательский ублюдок!
Не раздумывая, я разворачиваю лазган, и исполняю его желание. Лучи убийственного света затыкают его навсегда. Должно быть, я становлюсь мягким. Я никогда раньше не утруждал себя убийством из милосердия, особенно находясь по уши в дерьме.
СО СМЕРТЬЮ комиссара, у меня появляется шанс сбежать. Мне нужно просто развернуться, и побежать ровно туда, откуда мы пришли. Не думаю, что повстанцы будут утруждать себя стрельбой в тех, кто бежит в противоположном направлении. Именно тогда я замечаю кое-что, возможно врага, отбрасывающего тень, как раз впереди и справа от нас. Чертовы снайперы, должно быть, издеваются надо мной сегодня. Я осматриваюсь, когда выстрелы разрывают мою тунику - может быть, я был неправ насчет легкого бегства. Слева разрушенная ферма, и я бегу туда. С возобновлением снайперского огня, некоторые из взвода новобранцев залегают мордой в грязь, прячутся или убитые, я не знаю. Остальные просто стоят на месте или бегают в замешательстве. Мне кто-то попадается на пути, его глаза странно пустые от отчаянья, поскольку все больше и больше новобранцев падают от выстрелов спрятавшихся врагов. Я бью кулаком по его носатому лицу, и он улетает в сторону и падает, его грудь прошибла пуля, предназначавшаяся мне. Еще через пару ударов сердца я залетаю за стены фермы и падаю на колени в каком-то загоне для животных. Хорошо, теперь, когда я свалил от этих горемык, самое время сформулировать свой план побега. Затем везде вокруг меня внезапно начинают грохотать ботинки, и я осознаю, что взвод последовал за мной в укрытие, вместо того, чтобы по плану бежать в следующую траншею! Пробежка, должен добавить я, которую они никогда бы не завершили.
Один из этих солдатиков хватает мой воротник, и орет мне в ухо.
- Хорошая мысль, сэр! Нас бы разделали, если бы вы не привели нас сюда!
Фраг!
- Привел вас сюда? - я почти ору в ответ. - Я, фраг вас раздери, не приводил вас сюда, тупые салаги! Да идите вы к фраговой бабушке, тупые бараны, из-за вас меня пришьют, пока вы ошиваетесь тут с надписью на спинах - "мишень", это так же хреново, словно светить пятиметровым прожектором в небо! Валите с глаз долой, пока я не освежевал вас, мелкие, тупые фраггеры!
Осколки каменной кладки начинают летать повсюду, когда снайперы взялись за винтовки повышенной мощности, чтобы выбить нас из укрытия. Что ж, пока здесь повсюду эти пустоголовые, я должен использовать их как свое преимущество. Как любил говорить Тагел - "если у тебя стальные яйца, то ими все еще можно разбить чью-то голову". На самом деле, это возможно было одно из самых длинных предложений в его тупой, жестокой башке, так что я полагаю, он услышал это от кого-то другого. Вернув свои мысли к насущной проблеме, я указываю через дождь на откос, за которым залегли снайперы.
- Огонь на подавление по этому холму! - реву я. Тренированный месяцами, во время перелета в эту адскую дыру, взвод реагирует не раздумывая. Мальчишки вокруг меня начинают палить из лазганов, потоки света пульсируют во тьме. Я нахожу разбитый кожух солнечного нагревателя и использую его исковерканные панели, чтобы получить хоть какое-то укрытие от пуль, вышибающих осколки из пласкритовых стен постройки. Вряд ли мои мальчишки знают, но шаттлы не будут торчать здесь вечно, и я все еще намереваюсь получить теплое местечко на борту.
Слышатся радостные крики, и остатки еще одного отделения присоединяются к нам, двое гвардейцев тащат гранатометы. Они начинают настраивать их прицелы на нужную траекторию, но в этот момент обстрел усиливается, к снайперам за холмом подошло подкрепление. Я хватаю один из гранатометов, выбираю осколочный и отсылаю заряд ласточкой в воздух. Я безумно ухмыляюсь вместе с остальными, когда замечаю, что от взрыва над гребнем подлетает три тела. Бросив гранатомет обратно бойцу, я выхватываю спрятанный в правом ботинке нож, и кидаюсь вперед. Сейчас уже недалеко.
КОГДА перепрыгиваю через насыпь из тел, то вижу, что по сторонам от меня остатки взвода так же перепрыгивают через край. Ошеломленные внезапной атакой предатели вскоре полегли от шторма лазогня и лихой рубки штыками. Я лично распотрошил пару свиней-предателей. Отсюда было всего лишь полуминутным делом допрыгать до передней траншеи. Когда остальные рванули вперед, я разворачиваюсь и бегу ко второй линии, которая теперь обнадеживающе пуста. Я вижу тяжело дышащего, словно грокс, лейтенанта справа. Он, кажется, тоже меня заметил. Но до того как он что-то успел сказать, он и его командное отделение валится с ног в кровавом облаке из-за обстрела. Я вижу, как слева поднимаются тени и отрезают мой путь к шаттлам - по крайней мере, на данный момент.
Когда я плюхаюсь в переднюю линию окопов, то слышу, как сержант объявляет перекличку. Многие не откликаются, и я полагаю, что они потеряли примерно три четверти бойцов. Остальные умрут, как только повстанцы контратакуют, и я должен быть чертовски уверен, что не разделю с ними такую судьбу. Внезапно я осознаю, что все с ожиданием смотрят на меня.
- Какого фрага вы уставились? Ради Императора, вы чего ждете? - рычу я на них. Самый старший из моей охраны начинает жаловаться.
- Лейтенант Мартинез мертв! Командное отделение мертво! - его визгливый голос вибрирует от страха.
- И? - спрашиваю я.
- И вы видели, что стало с комиссаром Кадитсом, - отвечает он.
- Ну да, и? - снова спрашиваю я. Мне совершенно не нравится, в какую сторону он клонит. Я не могу поверить, но у меня складывается ощущение, что происходит что-то плохое.
- Мы застряли здесь, пока не пришлют еще одно командное отделение, - объясняет он, - у нас сейчас нет командования. Ну, за исключением вас. Вы говорили, что вы лейтенант.
- Ага, гребаного штрафного легиона! - выплевываю я. - это ничего не значит в этом мире.
- Вы завели нас так далеко, - подает голос еще один зануда, его лицо измазано кровью, губы раздулись и в синяках.