Все отшатнулись.
Рядом с телами остался только Савва и Октавий.
- Атаман, он уже был холодным! - сдавленно выкрикнули из толпы.
Октавий обернулся.
В этот момент Савва заметил, что Петруха открыл глаза.
Что-то странное привлекло внимание атамана, что-то неправильное.
С неуловимой глазу быстротой, Петруха сел на корточки, огляделся.
Стоящие вкруг, оцепенело, наблюдали за ним.
Октавий подошел к сидящему Петрухе и наклонился к нему, говоря, - Такое бывает, ещё Агриппа упомянул в своем труде, о странных свойствах холода, а сейчас мы все…
Мгновенно вскинулись руки Петрухи, хватая Октавия за шею.
Рраз! Хрустнули позвонки.
Два! Тело Октавия полетело в толпу.
Три…
Но к этому моменту, опомнившийся атаман, молниеносным движением вытянув из ножен саблю, полоснул по тянущейся к нему руке нежити.
С легкостью, за которой угадываются многочасовые занятия рубкой, лезвие прорубило плоть мертвеца до кости.
Нисколько не смутясь подобным поворотом событий, тело вскинуло вторую руку, и на этот раз схватило Савву за голову.
С утробным воем подскочил к гулю седой бородач в мохнатой шапке, поднимая боевой топор.
Но навстречу ему взлетело тело Захара, с жутким хрипом вцепляясь зубами в горло бородачу.
Отбросив Савву с раздавленной как орех головой, гуль врезался в толпу, калеча и убивая остолбеневших от ужаса казаков.
* * *
Выехав из лесу, Степан первым делом обратил внимание на отсутствие конного дозора, который должен был стоять на противоположном, от острожка, берегу речушки.
- Совсем распоясались черти! - досадливо бросил он.
- Ныне молодежь совсем страх потеряла. Небось, сидят сейчас в тепле, девок щупают, да кумыс крепленый пьют, - встрял Дормидонт.
Митрофан вдруг придержал коня.
- Степан, что-то тихо вокруг, - настороженно озираясь, сказал он.
- Да, предчувствие какое-то нехорошее у меня, - поддакнул Ефим.
- Ефим, бери Егорку, и езжай вперед, - отрывисто приказал Степан.
- Домидонт, заряжай мушкет, что-то не нравится мне, что дозора нет, - добавил он.
Скинув кажущуюся расхлябанность, отряд, подобрался, как зверь к прыжку, готовясь к бою.
* * *
Причмокивая и хлопая от удовольствия себя по коленям, сидя на покрытых медвежьими шкурами нарах, князь Бахсыгыр вспоминал удивленные лица князя Мадьыгы Теренека и его дружины, когда поев - насытившись у пиршественного стола, они обнаружили, что окружены воинами Бахсыгыра.
И как потом кричал Мадьыны, дескать, подло поступил Бахсыгыр, исподтишка-обманом заманив его в ловушку.
Закончив веселиться, Бахсыгыр подумал, что не пристало соболю жаловаться на судьбу, попав в капкан охотника.
Обрадовавшись удачному сравнению, Бахсыгыр велел позвать сказителя, чтобы тот вплел его в олонхо княжеского рода.
И забыл думать об этом.
* * *
Через заснеженный лес, оскальзываясь и спотыкаясь, будто наощупь, брела человеческая фигура, прижимая к груди крест, который, казалось, светится, и тем сильнее был его свет, когда от порыва ветра склонялись ветви деревьев, создавая причудливую игру теней.
Георгий Декаев
ВАМПИРСКИЕ РАЗБОРКИ
Октябрь разлился по Якутску, лужи укрылись льдом, словно одеялом, пешеходы проклинали водителей, водители проклинали осень. А осень смеялась, брызгалась грязью и дышала холодом.
Я шел домой, маленький теплый кусочек мяса, нагой и беззащитный, перепрыгивая через лужи-океаны, сходя с ума от визга автомобилей и отшатываясь от улусных варваров.
Не спавший двое суток, вконец осатаневший, я держался на кофе и хэше.
Невзрачные улусные варвары казались древними воителями во времена мира, пьющими от скуки вина и избивающими чернь вместо того, чтобы убивать воинов других племен и насиловать их женщин. Прирученными степняками они мне казались, воющими от дикой тоски.
Тоски по временам, когда все было просто и хорошо, как жевать кусок мяса и запивать его кумысом возле руин чужого аула, когда мужья убиты, богатства разграблены, а жены и дочери лапаны-перелапаны, насилованы-перенасилованы под грубый хохот, и кого зарезали, а кого увели в рабство. Вот она, жизнь.
"Херня, надо просто вырубить немного хэша", подумал я. Меня жарило, кости словно рассыпались в труху. Простудился, наверное. Я шел домой, парень в черном бодлеровском пальто, проклятый поэт, гашишин, не хватало только пятен от блевотины, запаха перегара и стихов о том, как мне хочется сорвать одежды с прелестных якутских студенток или взорвать Ил Тумен.
"Домой, мчались мысли, в логово, найти записанные на клочке бумаги волшебные цифры, и мои личные Мефистофели в который раз предложат сделку. Нет, не душу в обмен на земные наслаждения, эта тема давно устарела. Демонам больше не нужны души, мы конвертировали их в золото, золотом и расплачиваемся за удовольствия. А души они получают практически бесплатно".
Я вошел в комнату, воображая предстоящий спектакль с хлестким названием "Замутка". Моих реплик совсем немного, можно даже не заучивать - "здарова, как сам, как сала килограмм, ха-ха-ха, ясно, слышь, а есть чо, а то скучно, серые будни размазать охота, можешь намутить чего, лавэ найдется". И дальше, в зависимости от наличия или отсутствия сладких маз… Нет, не будем думать о плохом варианте, мазы есть всегда, ищущий да обрящет… Затянуться ядом, расслабиться, поспать всласть…
- Привет, Гриша! Давно не виделись!
"Ну вот, началось, покойники с того света приходят", подумал я, глядя на развалившегося в кресле мертвеца. Сид покинул Якутск несколько лет назад, выиграв кучу золота в казино. Золото открыло врата гнилого западного рая - то ли Москвы, то ли Питера, не помню. Там он осел, покутил, побуянил, влился в какую-то отмороженную группу, и они поднялись на волне увлечения хипстерством. Ебошили панк дэнс или что-то вроде этого, люди умирали на танцполах от истощения. Называлась группа "Тигр! Тигр!" по одноименному роману фантаста Альфреда Бестера.
Сид забрался на свой личный Олимп, так казалось со стороны - наверняка куча кокаина, девочек, славы, Сид был красивый чувак, сам себя в шутку называл мечтой гомосеков. А потом внезапно щелкнул ластами, причем так шикарно, что я долго отходил от смеха.
Восторгаться было чем. Рассказывали, что он зашел в одно злачное кафе, кумарный от отходняков, и до него докопался какой-то бандит верхом на синей туче. Подкалывал, куражился, поинтересовался, мол, раз ты такой крутой, весь продвинутый и задвинутый, можешь сделать вот так, яиц хватит или они у тебя отвалились от кислоты? И потушил сигарету о ладонь. Сид посмотрел на него мутным взглядом, вытащил нож и полоснул по венам. Так и помер, не откачали.
А теперь покойник сидит в моем кресле, ухмыляясь. Одетый в стиляжное панковское шмотье, волосы торчат во все стороны, нога на ногу, в руке тлеет сигарета. Только все равно выглядел нездоровым, бледный был и худой, и глаза впавшие.
"Интересно, подумал я, у мертвецов продолжают расти волосы? Вот ногти точно растут, я читал в древнескандинавских мифах. В них сказано, что Рагнарек наступит, когда достроят Нагльфар, корабль из ногтей мертвецов. Поэтому скандинавы стригли ногти своим покойникам".
- Сид, - сказал я. - Я, конечно, всегда знал, что ты не от мира сего, и что мозги у тебя набекрень, но из могилы вылезать - это слишком, согласись. Чего тебе в земле не лежится?
Я стал переодеваться, игнорируя присутствие Сида. Не важно, призрак или галлюцинация, пускай посидит, раз ему так хочется, решил я. Мы вроде дружили, значит, нападать ему незачем. Завяжу со злыми зельями, а то мертвые уже визиты наносят, совсем крыша протекла.
- Голодно, да и сваливать надо было из Питера. Накосячил я, они бы не посмотрели, что я в гробу лежу, откопали бы и кончили меня, - хмыкнул мертвец.
- Кто - они?
- Да кровососы питерские, кто еще. "Кровь вампирская на руках, в огонь беспредельную рожу", - передразнил Сид кого-то из своих недругов. - Приговорили, не разобравшись, решили крайним сделать. А он драком барыжил, ссучился, с дампирами тусил…
- Дай угадаю… Ты решил залечь на дно в Якутске, так?
Сид глубоко затянулся, выдохнул дым, потушил сигарету о ладонь, ловко метнул окурок в пепельницу на столе. А затем показал мне руку. Ожога не было. И линий тоже. Сид ухмыльнулся.
- Правильно, Гриша, ты всегда был умный пацан.
- Пошли на кухню, что ли, чай попьем, - предложил я.
- Давай, только холодный.
Бред, который несут шизофреники, вспомнилось мне, часто оказывается логически безупречным. Заговоры, интриги, мировое правительство. Вот и мой бедный мозг придумал подходящее объяснение галлюцинации. Вампир, как же. Но я ведь не конченный наркоман, так, хэш покуриваю, откуда это все? От недосыпа?
- Кстати, раз ты в вурдалаки подался, меня, надеюсь, кусать не станешь?
- Это все байки. Раз в месяц вполне хватает, да и то без смертей обходимся. Выпивать людей досуха по вампирским понятиям западло.
- Это хорошо, что ты меня кусать не станешь. Спасибо тебе за это.
- Не говори это слово, - поморщился Сид. - Западло.
- Что? Какое слово?
- Говори "благодарю". Нас спасать не надо, это дело прошлого. Сейчас в ходу другие темы.
- А-а, понял. Забавно получается. Вы прямо как блатные. Понятия, западло. Чай с сахаром, с молоком?
- Просто чай.
- Вот тут пирожные какие-то, угощайся.
Чай и еда были реальными, и ел Сид тоже вполне реалистично. "Значит, настоящий, подумал я. Что там надо делать при таком раскладе? Молиться? Крестов и икон у меня нет, чеснок в холодильнике, серебряные украшения в родительской комнате. Ох, черт…".
Я побежал в родительскую комнату, - они жили в отдельном коттедже, - вытащил шкатулку с драгоценностями, надел серебряные цепочки, кольца, браслет. Затем бросился обратно на кухню и, косясь на погибавшего от хохота Сида, вытащил из холодильника чеснок.
- Не кипи, Гриша, это тебе не поможет. Да я и не буду тебя трогать, сказал же.
- Окей, Сид, надеюсь на слово честной вампирской братвы, - сказал я, отложил чеснок и снял украшения. Я и вправду не боялся, просто не знал, что делать, и вот вспомнил фильмы и книжки.
- Был честной, да позапрошлой весной, - фыркнул Сид. - Слушай, тут такая тема. Чтобы жажду крови перебить, многие на наркоту подсаживаются. Кумары у нас слабые, ломок не бывает, главное подсесть психологически. Кто дымит, кто нюхает, кто по вене пускает, это свободно. А я тут ничего найти не могу, знакомые кто померли, кто не обрадуется. Потяни мазу за нежить, Гриша, а? Бабло есть, можем и вместе помарафонить.
- Хорошо, попытаюсь. Что изволите вырубить, сударь?
- Кислота есть? Спиды?
- Нету, а если и есть, то для своих. Я не в курсе.
- Жаль, жаль. Кокс?
- Неа, нету.
- С хмурым как?
- Гера тоже для своих, плюс блатные тариф установили - две пятьсот за чек. Это чтобы кололись меньше, как говорят, а мне думается - чтобы барыг хлопать. Кто барыжит дешевле, тот долго не живет, нарколыги быстро сдадут. В контейнер посадят, неделю подержат, пока барыга не расколется, а потом цемент в унты и на дно Лены.
- Ну и порядки у вас тут!
Сид расхохотался. Он вообще любил улыбаться и смеяться, и даже будучи мертвецом делал это искренне. И не чувствовалось ничего холодного и злодейского в его смехе, разве что клыки все портили.
- Про цемент в унты я пошутил. А насчет тарифов - так раньше было, сейчас не знаю. Я тебе с чужих слов расклад рисую, сам не в курсах, если что.
- Да чего ты так кипешишь, я тебя за слова хватать не буду. Расслабься! Хмурого не надо, не увлекаюсь опиатами. Что еще можно?
- Энергопорошки легальные, хит сезона. Кристалиусы там всякие. Я не чекал, но говорят, что от реальных спидов мало чем отличается. План можно, спайс, хэш.
- Не надо мне спайса и энергопорошков… Что за хэш?
- Гашиш.
- А-а, ишь, какой моднявый стал, блатными фразочками кидается!
- "В озере слов я нашел свою душу", - пропел я, делая бутерброды с колбасой. - Люблю словами играть. Сам меня научил. Бутерброды будешь?
- Давай, ага. И хэш вырубай тоже, раскуримся на двоих. А то, чую, скоро кровушки захочется.
Сид подмигнул мне.
- Слышь, ты мне не угрожай, а то у нас тут церквей много, небось и истребители нечисти найдутся!
- Окей, убедил, - Сид снова обнажил клыки в ухмылке.
В тот же день якутян потрясло жестокое убийство девушки - бедняжку обнаружили с разорванной шеей. Новость обсасывали в газетах, на кухнях, в Интернете. Намечался крестовый поход против диких собак. А Сид, узнав об этом, начал грязно порочить вампиров-беспредельщиков, Питер, тяжкую вампирскую долю и вообще весь этот поганый мир.
- Остынь, Сид, может, это кто-то из местных, - успокаивал я его.
- Нет здесь вампиров, раньше точно не было. А на девке питерский почерк. За мной пришли! То ли предупреждают, то ли просто покормились. На чужой территории гадят…
- А что ты там натворил-то?
- Да ничего, дело прошлого, - отмахнулся Сид. - Крысу одну кончил.
Дождавшись вечера, мы отправились вырубать хэш к одному штриху и вот купили по пути газету. Было холодно, я продрог до костей, а Сиду, казалось, все нипочем. "Мертвым, наверное, малина в Якутске-то, подумал я. Холодно, промозгло, самое то для проклятых. Якутск в российской мифологии как Тартар, как богатое драгоценностями подземелье, куда испокон веков ссылали преступников. Край земли, гиблое место. А Москва с Питером, получается, это гнилой западный рай".
- А что, Сид, вампиры не заодно разве? Против человечества-то?
- Нет, Гриша, опять байки, - ответил Сид. - Думаешь, в реале расклад такой же, как в кино и книжках? Что вампиры лощеные аристократы, исчадия зла, дети Каина, ночные хищники? Люди тупы и жестоки, а люди, получившие бессмертие и сверхсилы, становятся только хуже. Власть и удовольствия, вот чем мы коротаем вечность. Революцию, думаешь, кто устроил? Среди нас брожение тогда началось, "Люди - наши братья", гуманизм, даже раскрыться предлагали. В девяностых тоже бойня была…
- Веселяка-то какая. А что за бойня?
- Каин по легендам с сотню человек покусал, они самые блатнячие из всех вампиров. Те, в свою очередь, породили следующее поколение, мы их называем королями. Только они способны делать вампирами, мы, их отпрыски, можем только упырей создавать. Они даже не вампиры. Так вот, раньше разрешалось двух-трех упырей заводить в качестве вассалов, они сидят на драке, вампирской крови. Это для них наркотик. И вот от нас появились дампиры, полулюди-полувампиры. Они тоже только упырей могут делать. Так в девяностых что случилось? Эти суки, дампиры, начали людям кровь давать тысячами, в рабов-нарколыг превращать, причем самых богатых. Дампиры свою кровь превратили в натуральную наркоту, драк. Героиновый драк, кокаиновый, гашишный, все, что пожелаешь, и за огромные бабки. Вмажутся хмурым, порежут запястье и кормят людей, а им крышу сносит. Всю Москву и Питер подсадили, бля, начали банды сколачивать, во власть лезть. Старшие, то есть мы, настоящие вампиры, не стерпели такого беспредела. В девяностых шла сучья война между нами и дампирами, страсть, сколько крови пролилось. Потом все утряслось.
Мы дошли до площади Орджоникидзе и увидели Дозера. Он мялся на холоде, притопывал, бормотал что-то себе, худой и длинный, как жердь, и в квадратных очках. Лицо его напоминало муравьиное.
- Ну ничего себе, какие люди. Здарова, здарова. Говорили, что тебя убили.
- Вранье все, - сказал Сид, пожимая руку. - Только ты меня не видел, понял?
- Ну раз такое дело, то ладно. Слушайте, может, посидим где, покурим, чаек попьем? Расскажешь за жизнь свою, что да как. Давно не виделись, типа…
- Не, дела у нас. Пошли, Киллед.
Удалившись на приличное расстояние, Сид сердито посмотрел на меня.
- Что ж ты не сказал, что это Дозер?
- А я откуда знал, что вы знакомы?
- Ладно, надеюсь, он не проболтается, что вот, мол, пацаны, а Сид-то живой. Неохота мне со старыми знакомыми встречаться.
- Тени прошлого, да? Жизнь с чистого листа и все такое, хе-хе.
- Ядовитый ты типок, Гриша. Давай на подъезд какой-нибудь зайдем, раскуримся.
Мы купили "Беломорканал" и забили косяки. Сид затягивался глубоко и все повторял, что наконец-то перебьет жажду крови. Холод начал кусаться, тени на стенах зашевелились, движения оставляли след, все вокруг предельно обнажилось. В таком состоянии неплохо попить кофе, покурить сигарет, подумать за свою житуху. Сиду, видимо, пришла та же мысль, и он предложил засесть в кофейне "Шоколатерия". Пошатываясь, мы побрели туда.
Сид всегда виделся мне пассионарием, эдаким сверхчеловеком, козырной масти трикстером. Есть люди, вокруг которых воздух заряжен электричеством, так вот, он был из таких. Может, я и ошибался, кто знает. Но то, что он свалил из Якутска и поднялся со своей группой, говорило в пользу моей теории.
Сиду я обязан своими музыкальными вкусами, несколькими блаженными часами чтения Альфреда Бестера и морем веселяки во время общения. А его вампиризм… Может, он инсценировал самоубийство и сбежал от долгов, а историю про кровососов придумал для смеха, он всегда был горазд на выдумки. Заявлял, что ему нипочем русские спецслужбы, потому что у него завязки на межгалактическом уровне, что сдает в аренду свое тело скандинавскому богу хаоса Локи, когда переест кислоты, и прочее в таком духе. Сид был веселяка.
Бродяга по натуре, он видел мир как динамическую реальность, живой, бурлящий хаос. А у обычного человека реальность статическая, застывшая, привычная, и если его избить в подворотне или отнять близких, жизнь затрещит по швам, иллюзия безопасности разрушится, катарсис захлестнет с головой. У Сида не затрещит, нечему будет разваливаться, подобно карточному домику.
В "Шоколатерии" никого не было, кроме любителей английского, проводивших очередной "файв о-клок" - собирались кодлой попрактиковаться, общались на английском. Вечеряло, они уже собирались расходиться. Я поздоровался с Диной и Людой, девочки нехорошо покосились на вампира с затуманенным от хэша взглядом. Не каждый день видишь кровососов, ага.
- Слушай, Сид, что ты там говорил о современных теориях происхождения вампиров, а? - спросил я, прихлебывая горячий шоколад. - Ну, когда сказал, что надо говорить "благодарю".
- А-а, это. Короче, сейчас в моде теория, что ад и рай - это планеты, и души, или астральные тела, после смерти туда попадают, кто какую судьбу себе выбрал. И если ты крутой чувак, то вполне можешь свалить оттуда. Говорят, Каин, отец вампиров, блатная шишка в аду, масть там держит. Отправился как-то в путешествие и к нам заглянул, покормился и дальше. А мы остались.
- Слушай, круто. Это тебе не сраные "Сумерки".
- Ага. А вы - спаси бог, вечное проклятие, кресты, чеснок, солнечный свет, ха-ха. Днем, на свету, недомогание у нас только, поэтому мы предпочитаем по вечерам дела мутить.
- А люди из ада сбегали?