Вита чудом успела спрыгнуть, правда приземлилась не совсем удачно - ногой въехала в расщелину меж металлическим хламом. Пока вытаскивала ногу, приготовилась стрелять. Выставила пистолет, навела наверх, но "Дьявола" уже не было видно.
Когда он успел сюда добраться вообще, с чего его понесло на свое же место преступления? ― щурила глаз девушка, осторожно продвигаясь к стене, чтобы обойти с другой стороны стоек. И прислушивалась, приглядывалась, ожидая появление или нападение мужчины в любой момент, в любом месте. Однако было тихо - ни звука, ни шороха, и ни единого признака присутствия живого во всем ангаре - хоть думай, что Сантана померещился.
Однако у запасной лестницы мелькнула тень, слева от головы девушки вскрыло обшивку пулей. Вита отскочила и, пригнувшись, побежала под прикрытие целого столба - стойки. Еще две пули пытались ее догнать, но неудачно. Вита впечаталась плечом в колонну и выстрелила по виднеющемуся силуэту наверху.
Стало опять тихо, но идти дальше было опасно, и Вита присела у столба, пытаясь обдумать, как ей обхитрить Сантану, добраться до него и до скипа. Наверняка, гад, каким-то образом подслушал слова Свята, или что-то еще его навело на мысль поискать прибор на разгромленной станции. Но то, что мужчина здесь с той же целью, что и она, Виталия не сомневалась. И так же осознавала, что должна опередить его, а если опоздала - перехватить. Костьми лечь, но не дать Сантане унести прибор. Только как забраться наверх? ― огляделась. Приметила кабель, свешивающийся вниз, и прикинула - хватит ли ей времени взобраться по нему?
Безумие. Но есть ли иной путь?
Вита осторожно выглянула из-за столба, осмотрелась и решилась. Сунула оружие обратно за пояс, разбежалась и прыгнула на кабель. Тот качнулся и понес ее к стене. Девушка оттолкнулась и, улетая обратно, вцепилась в край площадки. Выпустила кабель и подтянулась, заползла и только приподнялась, как увидела лежащего в десятке шагов от нее Сантану и выставленный в ее сторону пистолет. Мужчина был ранен в грудь и усмехался слишком нервно, чтобы понять, что он задумал. Хотел бы выстрелить - выстрелил, но лишь держал на мушке. Ждал, что она выстрелит и прикончит его? Не тот человек. Да и Вите нужно было бы вытащить свое оружие из-за пояса, прицелиться, а это время, и пусть пара секунд, но за них можно убить пару раз. Преимущество было на стороне мужчины, а не на ее.
― Здесь ничего нет, ― прохрипел он.
― Мне верить? Тебе?
Сантана хыркнул и сел с надсадой, прислонился к останкам стены лифта.
― Ты меня убила, а мертвые не лгут.
― Мертвые и не болтают, ― осторожно начала опускать руку ближе к пистолету за поясом.
― Но, но, ― предупредил. Рука явно немела и он уперся ею в колено, продолжая держать девушку на мушке.
― Представляешь, одна пуля в лоб или шею, и тебя нет.
Вита покосилась направо, прикидывая куда смыться.
― Не бойся, не выстрелю, если ты не станешь дурака валять. Ты же зачем-то пришла? Ну, вперед.
Говорил он с трудом: что вполне понятно - большое бурое пятно на груди не оставляло сомнений - будь он смертен, был бы мертв. Но лучше было бы, если бы умер по-настоящему. Вита почувствовала, что бессмертие ее серьезно утомляет. Причем что свое, что чужое. Мучение какое-то.
― Иди, ― качнул стволом. ― Ищи, если не веришь.
Вита постояла и сделала осторожный шаг, не спуская взгляда с Сантаны. Веры ему у нее и грамма не было, но и выхода иного не наблюдалось. Прошла до скипа и отворила дверь. Скрылась внутри и перевела дух. Сердце заколотилось о грудную клетку, только сейчас дав себе волю.
Ладно, ― передохнула. Сейчас у нее есть возможность обыскать помещение, но отчего-то казалось, что дело это бесполезное.
И все же Вита закружила по обломкам и хламу, принялась методично обыскивать все закутки. В итоге перевернула все, залезла в каждый уголок, но осталась ни с чем.
Можно было выходить, но где гарантия, что мужчина не выстрелит теперь.
Вита замерла у дверей и попыталась сообразить: что ее напрягло и кажется странным. Вывод напрашивался сам, но проверить его можно было лишь серьезно рискнув, в прямом смысле - жизнью.
Девушка, не таясь, вышла из скипа и подошла к Сантане:
― Назад, ― бросил тот.
Вита качнула головой и вдруг пнула по руке, выбила оружие. Пистолет отлетел к краю платформы, качнулся и грохнулся вниз.
― И? ― тяжело дыша, уставился на нее Сантана. ― Добьешь?
Вита склонилась над ним и обыскала - ничего. Неужели он не лгал? Тогда кто солгал - Свят? Умирая?
Ничего не понимаю, ― огляделась и принялась искать вокруг - может Сантана нашел пульт, потом услышал, что кто-то заявился на порт-скип и срочно спрятал?
― Нет ничего, ― опять прохрипел мужчина. ― Можешь не верить, тратить время… Твой студент - лжец… Редкая мразь.
― Не тебе судить! ― разозлилась. И готова была застрелить Люверта, но лишь обожгла взглядом.
Постояла, пытаясь уговорить себя убить его, и поняла - не сможет. Раненого - не сможет.
Вита глянула вниз - пора уходить. Рухнула последняя надежда. Прибор испарился и вряд ли уже найдется. Хорошо не достался Сантане, надо порадоваться этому и идти дальше.
― Тебе не надоело? ― повернулась к нему, присела рядом на корточки.
― Что? ― посмотрел на нее из-под полуопущенных ресниц.
― Эта война, глупая, бессмысленная.
― Для тебя.
― Допустим. Но может, поставим точку, встретимся и решим в бою кому жить в этом мире, кому умирать? Прибора нет ни у тебя, ни у меня, силы равны. Можно до бесконечности устраивать перетягивание каната, но мне, лично, за эти пол года вся эта тусовка с массовкой, вот где, ― показала на горло.
― Что предлагаешь?
― Встретиться. Ты со своими, я со своими, ты за своих, я за своих. Поставим точку.
― Угу, ― прищурил глаз. ― Я приду с сотней, а ты приведешь полторы. Зачем мне это?
― Я предлагаю встретиться всем. Все ангелы и все демоны.
Мужчина долго смотрел на нее, как на слабоумную и вот усмехнулся:
― Что-то придумала для реванша? Думаешь куплюсь?
― Нет. Не поверишь - надоело. Хочется уже туда или сюда. А разве тебе нет?
Сантана подвигал челюстью, соображая, но его мутило и разум работал плохо.
― Ты надеялся на прибор - нажал кнопку и - царь. Я надеялась на пульт - всех бы вас уничтожила. Но его нет. Зато есть мы, есть демо и аналоги. Пора решить, кому здесь жить и строить цивилизацию.
― Да пошла ты, ― ругнулся лениво.
― Амин сказал, что готов поставить Амилон, ― решила привести последний довод. ― Наверняка твои демки уже получили предложение, или вот, вот получат. Тебя вот только нет, ― выпрямилась. Сантана скрипнул зубами, глядя на нее и, словно чего-то ждал.
― Так как?
― Стреляй уже.
Вита вздохнула - теперь ясно, что ждал.
― А ты дурак, Саша. Я мертвых не добиваю. А ты по всем определениям мертвец, что физически, что морально.
― Дура, ― выдохнул.
― С твоей точки зрения - да. Но я на своей, и мне с ней неплохо. Пока, ― двинулась к краю платформы. И даже спускаясь, чувствовала недоверчивый взгляд мужчины. И понимала - он бы поступил иначе.
Возможно она не права, сделала большую глупость, но… Это "но" занозой застряло в мыслях - если Бог есть и может сотворить идеальный мир, то один неправильный, грязный поступок может разрушить идиллию. Если нет, то людям тем более нужно быть вдвойне внимательнее к своим поступкам - ведь не у Бога, а у них в руках чужие жизни и право выбора, и ответственность за все. И как можно требовать и желать добра и справедливости, если не проявляешь их сам? В конце концов, каждый творит свою судьбу сам, ткет ее из своих действий. В этом плане все люди - Боги. А каков Бог, таков его мир.
Конечно, просто спустить курок, пустить пулю в лоб Сантане - врагу, убийце и предателю. Он заслужил смерти, это бесспорно. Но Вита не считала, что заслужила встать на одну планку с ним, сделав выстрел в безоружного, раненного.
Девушка спрыгнула на пол и уперлась взглядом в оружие Люверта. Подняла пистолет и проверила обойму. Так и думала - ни одной пули. Блефовал.
Вита откинула оружие и вышла из ангара.
Глава 22
Она вернулась в Амилон глубоко за полдень. Въехала в ворота и тут же увидела Амина. Мужчина беседовал с Рафаэлем, и, судя то тревоге на лицах, разговор был нерадостным. Вита заподозрила, что в ее отсутствие случилось что-то нехорошее.
Но тут Амин заметил ее и быстро оказался рядом, перехватил поводья:
― Я начал беспокоиться.
Вита спрыгнула с лошади и кивнула в знак приветствия улыбнувшемуся Рафаэлю:
― Вы об этом говорили? ― спросила у Амина.
― Да.
― Каэль и Езель вернулись?
― Да. Привезли странные штуки.
― Эти штуки - наша надежда, ― помрачнела.
Амин передал поводья одному из ангелов и взял девушку за плечо, заглянул в глаза:
― Что случилось?
Вита вовсе стала серой лицом.
Там, в порт-скипе, она была уверена, что поступила правильно, но сейчас эта уверенность канула. Девушка ругала себя за слюнтяйство и жалела, что упустила момент.
― Я не смогла, ― призналась, с трудом выговорив слова.
Амин внимательно смотрел на нее и видимо ждал пояснений, а у нее не было аргументов к оправданию, потому и сказать было нечего. Отошла к ограде и прислонилась к ней. Сорвала травинку, мять начала, раздумывая.
Амин рядом встал, как над душой и все смотрел.
Вита не выдержала:
― У нас больше нет шансов. И я не смогла добить Сантану.
― Убить или добить?
― Какая разница?
― Большая.
Вита с удивлением глянула на мужчину и опять взгляд отвела. Она смотрела на двух девочек лет шести, что играли на траве перед домом. Во дворе другого была видна беременная, что развешивала белье.
― У вас есть дети, ― протянула Вита.
― Да. Естественно.
― У демонов нет.
Наверное, это насмешка Лили, ее понимание справедливости: грязное не должно рождать чистое, а дети чистое, потому что - чудо. А чудеса прерогатива ангелов.
Девушка улыбнулась - логика сестры всегда была затейлива, но всегда ясна ей.
И снова помрачнела - Лиля сотворила, а ей нужно сберечь. Вопрос - как?
― У демонов нет детей, не могут. Но есть Сантана, один из арханов - он может длить род демонов. И я его не убила. Архана, одного из шести.
― Он не демон, ― тихо заметил Амин. Вита вскинула на него взгляд:
― Ты знаешь?
― Конечно. Он был среди тех двенадцати, что пришли с тобой. Сыны Отцов.
Вита поморщилась:
― Отцы… Творцы… Боги.
― Мне говорили, что Бог один.
― Ты знаешь о Боге?
― Отцы говорили.
Девушка головой качнула - чем только голову аналогам забивали? Зачем?
― Только я не согласен, ― неожиданно сказал мужчина. Вита с любопытством уставилась на него:
― Почему?
― Потому что каждый может стать Богом.
Ничего себе философский вывод! От ангела!
― Интересно, как?
― Творить свою жизнь самостоятельно иметь смелость отвечать за свои поступки - свои творения. Нужно просто решиться и в какой-то момент ты сделаешь шаг, и станешь Богом.
Вита закачала головой - она бы поспорила, но не время, не место, и не та тема. Есть задачи более актуальные.
― Я пыталась через Сантану вызвать арханов к Армгерде. Похоже, у меня это не получилось.
― Неважно. Сегодня там закончатся работы, а завтра гонец передаст арханам мое предложение. Они примут его, я уверен.
― Сантана не прост, он может помешать. У него есть оружие.
― У нас тоже было. Ваше. Потом стало бесполезно.
― Боезаряд закончился.
И опять закачала головой:
― Если б я нашла пульт, но он как в воду канул.
― Пульт?
― Вещь, которая решила бы все наши проблемы.
Амин отвернулся, прислонился к стене, разглядывая свою перчатку:
― Лишила бессмертия?
Спросил спокойно, а Виту в дрожь отчего-то бросило. Уставилась на него, будто чего не разглядела:
― Ты знал и это?
― Да. Отцы сказали - это дар Бога.
Вита прищурила на Амина глаз. Мужчина был настолько спокоен и настолько равнодушно говорил о серьезном и важном, что у девушки закралось подозрение, что он либо чего-то не понимает, либо скрывает. Но в любом случае, не так прост, как кажется.
― Тебе это не понравилось? Или не веришь?
― Не понимаю, ― посмотрел в глаза Виты - бесстрастный, безмятежный, но на дне зрачка было что-то жесткое, противоречащее. ― Бессмертье не может быть даром, оно - наказание. Оно слишком многого нас лишает.
― Может ты не понял что это?
― Понял. Посмотри на этот мир, ― обвел рукой, показывая на дома на улочке, лошадей под навесом, деревья, ограду, играющих детей, хлопочущих по своим делам взрослых. ― Он прекрасен, правда? Но проходит время, и ты теряешь остроту восприятия, привыкаешь, затем устаешь. После жизнь уже не будет радовать, она начнет тяготить. Смерть нужна. Это отдых, переосмысление, возможность после вновь взглянуть на этот мир отдохнувшими глазами и увидеть его красоту. Если есть у Бога справедливость, он дал бы нам смерть.
― Ты философ, ― тихо заметила Вита. В словах мужчины, возможно, была истина, но девушка была не готова ее принять. Она с минуту молча смотрела за спину Амина на детей, и прошептала. ― Мне страшно. Если б был тот пульт, я бы убрала демонов. Вам бы ничего не грозило.
― Невозможно убрать только демонов.
Вита не сразу поняла, о чем он. Пытливо смотрела ему в глаза и вот спросила:
― Что ты знаешь? Откуда?
― Свят. Он был откровенен с Рафаэлем и говорил о какой-то странной вещи, с которой явно что-то напутали. Сказал, что это опасная штука, она может лишить бессмертия все живое на этой земле, и никак иначе.
Вита побледнела: неужели правда? Что студент фармацевтической академии может понимать в аппаратуре, в физике, в теории полей?
Неужели успел покопаться, мальчишка?
― Ты видел этот предмет?
― Нет, ― Амин отвернулся. ― Слышал.
― Что еще слышал? Рафаэль может знать, где он? Может в покоях Свята?
― Нет.
― Почему уверен?
― Потому что тогда он бы был у меня. Не держись за иллюзию, Вита. Можно потратить время на поиски призрака, а можно помочь реальности.
Девушка склонила голову - что ж, в этом Амин прав. Пора смириться с исчезновением прибора. Возможно и к лучшему. Уничтожить демонов она бы смогла, хотя тоже вопрос. Сантану вон не сумела - дрогнула, а тут речь не об одном идет. Но ангелов бы точно не смогла уничтожить.
Взгляд опять ушел в сторону резвящихся детей.
Нажать кнопку так просто… если не знать, что этот простой шаг превратит бесконечность в отрезок, и эти дети станут смертны, и умрут когда-нибудь. Это для Лили нормально - создать, убрать, опять создать. Жестокость ученых и врачей продиктована всего лишь профессиональной закалкой. Черствеют они.
Девушка тряхнула волосами, избавляясь от наваждения:
― Ты прав. Все равно я бы не смогла, ― и усмехнулась невесело, с долей сарказма. ― Такое подвластно только Богу.
И медленно двинулась к башням:
― Я немного отдохну, и нужно будет ехать к Армгерде.
― Что планируешь? ― пристроился рядом мужчина.
― Заминировать. Подорвем сотню и то хорошо. Главное вам не попасть в эти ловушки. Там на местности посмотрю.
Сантана приполз в ущелье, свалился в лаз и замер, пытаясь отдышаться.
У Ольгерды глаза огромными стали, как только увидела архана. Запричитала, помогла подняться и дотащила до его комнаты.
Мужчина рухнул на постель и забылся.
К ночи ему стало лучше физически, но психологически он переживал серьезный стресс, и настроение было самым отвратительным. Его подстрелила какая-то глупая курица! Его переиграл какой-то трусливый студентик! А он ничего не может в ответ.
Вита была перед ним, вот она, ударь, выстрели и все, нет конкурентки. Но словно сама судьба играла на ее стороне - патроны у Сантаны закончились, в грудь получил ранение и сил удавить лейтенанта, ему бы не хватило. А удавить надо. Она начала охоту за прерывателем: учитывая, что у нее больше информации и возможностей, прибор может оказаться у нее. Вряд ли она использует его как скальпель, чтобы перерезать пуповину новорожденного мира - не до такой степени идиотка, чтобы рубить сук на котором сидит. Но, в качестве веского аргумента, чтобы диктовать свои условия - использует легко. Дура дурой, а соображает, что иметь этот прибор в своих руках, все равно, что иметь всю планету на ладони.
Только куда он канул, черт бы его драл?
В это время Вита лежала и смотрела в темноту. Она тщетно пыталась уснуть, но не давали страх и тревога.
В открытую дверь было слышно, как внизу, не смотря на ночь, возятся ангелы, что-то звякает, брякает, идут еле слышные неспешные разговоры. Воины готовятся и будто не осознают к чему.
У девушки складывалось впечатление, что только она понимает, что к чему, только она переживает.
Если бы был прибор, ― вздохнула и перевернулась на другой бок: смысл вообще теперь о нем думать? Если Свят поковырялся в нем, то прибор опасен для ангелов, и минимум бесполезен в предстоящей схватке. Можно было не верить Амину, но когда ангелы лгали? Ни лжи, ни хитрости - есть гибкость и то хорошо. А прочее словно не достойное.
Амин поразил ее - столько равнодушия к важному, непонятное легкомыслие там, где нужно двадцать раз подумать, потом резать. А какое устойчивое, зрелое мнение, сколько взвешенных рассуждений? Такие бы, когда решил взять демонов на приманку Амилона.
Неужели он не понимает, что тех больше, а в остальном силы равны. Все бессмертны и выведи такого из стhоя - семь потов сойдет. Ну, взорвет она пластид, ну попадет под волну пусть сотня - сколько останутся без головы, с повреждением позвоночника? Остальные, пусть и ранены смертельно - продолжат бой.
Амин словно этого не понимает.
Боится ли он, беспокоится, переживает?
По нему не сказать - собран, но спокоен. Глаза такие, словно нет у него забот.
Вита легла на спину, уставилась в темнеющий перед ней полог: не стоит устраивать сражения, не надо вызывать арханов демонов на бой. Разумней было бы оставить, все как есть.
Да, но… Разумно ли отказываться от возможности решить все раз и навсегда, подарить наконец этому молодому миру истинную чистоту и безмятежность. Пока хоть один демон жив - не будет здесь покоя. Тот же Сантана не даст. Не демо по рождению - человек, а что это меняет? Один в один, типичный представитель, взращенный на энергошлаках и как следствие - состоящий из них и ими одаривающий окружающих. Не останови, разнесет подлость и предательство, лож и властолюбие, корысть и жестокость, как чуму.
Нет, все правильно, выхода другого нет, как собраться всем миром и решить, кому здесь здравствовать, чему расти и множиться, ― повернулась к стене и глаза закрыла. Поспать бы хоть немного.