Я открыл. Молодой человек смотрел, то на отрезанный локон, то на меня, причем его лицо то краснело, то бледнело. Он явно переживал и волновался, но почему я так и не мог понять.
- Это ее... локон. Я просил, а она....
Только тут до меня дошло, что этот юноша влюблен в графиню по самые, как говорится, уши.
"Интересно, он что-то знает про меня? - я бросил взгляд на юношу. - Скорее всего, что нет, чем да. И как это графиня соблаговолила вспомнить обо мне? Как мило. Никак еще один замок отстоять надо! Не иначе! А может, ей мужик в постель нужен? Поэт - для души, а солдат - для тела! Если нужно отковать ей еще одного наследника, не вопрос! Надо - хоть целую роту сделаем!".
Несмотря на издевательский тон моих мыслей, он не соответствовал тому образу графини, который до сих пор хранился в моем сердце. Во мне сейчас больше говорила обида, так как я до сих пор считал, что она не совсем честно обошлась тогда со мною. Я спас ей честь, замок, а также жизнь его возлюбленного. Хотя я получил, как золото, так и ее тело, но при этом не чувствовал ни малейшего удовлетворения, так как это была все равно что плата за определенную работу и не более того. Я бы так и понял наши отношения, если бы не этот медальон. Что она хотела этим сказать? При всем этом, несмотря на наши непонятные отношения, я считал ее умной и сильной женщиной. А если к этому прибавить яркую красоту вместе с чувственностью и темпераментом дикой самки, то получался такой образ, от которого голова сама по себе кружиться начинала. Правда, прошло много времени, и он ничем не подпитываемый, начал тускнеть, но стоило мне снова услышать о ней, как сердце забилось в тревожном волнении. За прошедший год я слышал о ней дважды. Оба эти раза были связаны с мятежом, который она возглавила. Я тогда еще подумал: - "Решила все-таки поиграть в мятеж, дура! Эх! Вот ведь характер у девчонки! Гонзага же подлец, каких мало! Такой не простит. Кинжал, яд - все пустит в ход, лишь бы отомстить".
Но все это в прошлом. Что же сейчас случилось? Вынырнув из воспоминаний, я резко бросил:
- Хватит мямлить! Говори, зачем приехал!
- Господин, рассказ долгий, а у меня пересохло во рту. К тому же....
- Идем за мной! Я знаю хорошее местечко, где мы можем посидеть!
Таверна "Два петуха" находилась в пяти минутах ходьбы от казарм. В ней нередко собирались на пирушки офицеры, но сегодня, по моим расчетам, по случаю продолжающихся торжеств во дворце правителя Феррары, здесь должно было быть мало народа. Так и случилось. Посетителей, сидевших за столами, можно было пересчитать по пальцам. Выбрав дальний стол в глубине зала, и приказав принести кувшин самого лучшего вина, я приготовился слушать.
Как оказалось, что графине Беатрис ди Бианелло удалось выйти за любимого, но счастье продолжалось недолго. Спустя два месяца ее муж отправился один на верховую прогулку, чтобы поискать вдохновения для своих новых стихов и не вернулся. Посланные по его следам люди нашли его труп. Судя по картине следов, было установлено, что лошадь чего-то испугалась и сбросила всадника. Упал тот крайне неудачно - сломал себе шею. Месяц графиня горевала. Никого не принимала и практически не выходила из своих покоев, пока не началась война между герцогом Гонзагой и Николо д"Эсте. Узнав об этом, она подняла своих людей против герцога, так как была уверена, что убийство ее избранника - его изощренная месть. Герцог после поражения, нанесенного ему войсками маркиза д"Эсте, перешел к переговорам, в результате которых не только заплатил контрибуцию правителю Феррары, но и отказался от своих претензий на город Реджо, а так же от владений графини, освободив ее, таким образом, от вассальной клятвы. Спустя короткое время городской совет Реджо попросил графиню стать правительницей города. Проходит еще полгода и на свет появляется маленький граф ди Бианелло.
Как только я об этом услышал, то тут же автоматически спросил:
- Это где-то в начале сентября?
- Гм. Где-то... так. А что?
- Да нет. Просто поинтересовался.
Взгляд молодого человека сразу стал испытующе-вопросительным. И я понял, что допустил новую оплошность по отношению к влюбленному в нее молодому человеку. Правда, тут же попытался исправить свою оплошность:
- Красивая.... Богиня, а не женщина! А ее муж,... он не пара ей. Точно говорю! Не тот человек! Согласен?
- Да, господин. Она словно ангел, - при этом он сложил ладони вместе и возвел глаза к потолку, будто бы собрался молиться, но в последний момент словно передумал и перевел взгляд снова на меня.
Теперь пришла моя очередь испытующе и цепко смотреть на посланца. Тот смешался под моим пристальным взглядом, опустил глаза и пробормотал: - Это я образно.... Хотел выразить....
- Ладно. Я понял. Рассказывай дальше.
Хотя, казалось, мы нашли общий язык, но семена подозрения уже проросли в его душе. К сожалению, тогда я не придал этому большого значения.
- После рождения маленького маркграфа графиня отошла от управления, отдав власть в руки двум своим советникам. Винценто Маурильо и Чезаре Апреззо.
С трудом подавил в себе готовый вырваться возглас удивления.
"Хорек вонючий! Так вот чего он добивался! Хотя.... Но зачем это ему?".
Ответ не заставил себя долго ждать.
- Шел четвертый месяц их правления, как произошел переворот. Винценто Маурильо был убит, как и двадцать шесть дворян. Ее ближайшее окружение. Графиня была схвачена и заключена под арест в своих собственных покоях.
- Вот подлые ублюдки!
- Я еще слышал, что Чезаре Апреззо несколько раз сватался к ней, но она ему каждый раз отказывала.
- Как он смог это сделать? За ним же нет никакой силы!
- В тот день, когда случился переворот, у стен города появились войска маркиза д"Эсте. Они стали лагерем у стен города. Я краем уха слышал, что спустя пару недель несколько вассалов графини собрали отряд и собирались идти на выручку своей госпоже, но когда им навстречу выступил Аззо ди Кастелло с тяжелой кавалерией, они разбежались в разные стороны. Спустя несколько дней после захвата власти, Чезаре Апреззо провозглашает себя правителем Реджо и городским старшинам ничего не остается, как признать его. Затем, опираясь на войска маркиза д"Эсте, Апреззо задавил все попытки сопротивления во владениях графини, после чего самовольно присвоил их себе.
- А что графиня?
- Она сумела тогда бежать. Ее искали две недели, а когда нашли, привезли в Реджо. Когда ее привезли во дворец, опять же по слухам, Апреззо просил стать его женой, но снова получил отказ. На следующий день этот подлый негодяй собирает большое собрание, где присутствует совет города и бывшие вассалы графини, на котором заявляет, что он не Апреззо, а Гонзага.
- Так он из семейства герцогов Гонзага?! Что за китайская головоломка? А как же войска маркиза? Ведь они в тот же миг.... Подожди-ка...! Гм! Теперь мне все понятно! Дому д"Эсте выгодно иметь своего, карманного Гонзагу, этакое маленькое страшилище для устрашения герцога Франческо Гонзага. Если тот попытается дернуться, то ему тут же придется схватиться с двумя противниками. Молодец маркиз! Хитро задумано! Извини, парень, отвлекся. Продолжай.
- Наследующий день состоялся суд над графиней. Ей вменялся мятеж и покушение на правителя города Чезаре Гонзага. Судьи присудили ей пожизненное заключение в замке Льюченце.
"Теперь все стало на свои места. Ей просто не хочется провести в тюрьме всю свою жизнь. Когда все было хорошо, я был ей не нужен, а теперь.... Помоги! Ишь, деловая!".
- Ты приехал только затем, чтобы рассказать мне всю эту историю?
- Да. Она просила приехать и рассказать эту историю.
- И все?! Только это?
- Ни слова больше.
- Подожди. Она просила тебя.... Ты, что ее видел?!
Молодой человек замялся, а затем выдавил из себя:
- Я сын... коменданта замка... Льюченце.
Теперь мне все стало понятно. Графиня влюбила в себя этого молодого человека, а затем прислала в качестве гонца. Именно поэтому он знает подробности, касающиеся жизни графини.
- Я что теперь должен вскочить на коня и ехать выручать графиню? Так что ли?
- Да. Я вам помогу. Никто лучше не знает замка, чем я. Я знаю пароли и стражников. Мы вместе спасем графиню!
От этих высокопарных слов мне стало смешно.
"Мля! Спаситель! Сначала поэт, теперь этот... даже не знаю, как и назвать его. И что теперь? Скакать на помощь? Ведь она именно на это рассчитывает. Не зря она меня медальоном одарила, словно предчувствовала. Или голый расчет? Стоп! А откуда она узнала, что я нахожусь на службе у маркиза? Наводит на мысль, что она следила за мной... издали. А зачем? И еще этот медальон. Ну, не знаю".
Неожиданно на меня нахлынули воспоминания: первая наша встреча, потом в замке....
Вдруг всплыла та ночь, когда в первый раз пришла ко мне.... В памяти всплыли эротические подробности великолепного тела девушки, и направление мыслей снова резко поменялось: - Хм. Она же сына родила. Как она сейчас выглядит? Может, растолстела? Хотя, судя по тому, как у этого молокососа слюнки текут при малейшем намеке на Беатрис,... не похоже. Подожди-ка, а почему тот сам этим делом не занялся? Всего и делов, что нанять с десяток головорезов, не боящихся пролить чужую кровь".
- Почему все же ты ко мне приехал? Не проще ли на месте нанять людей и вытащить графиню из замка? Или дело в деньгах?
- Дело в том, что.... В общем,... я учусь... на теологическом факультете... и думаю посвятить свою жизнь служению Господу нашему. Сейчас я словно на распутье.... Даже приехав сюда, я пошел против себя! Против своих убеждений! Вы должны понять! Вы воин....
Его щеки во время этой скомканной речи запылали огнем румянца, как у невинной девушки, которая случайно услышала нескромное слово.
"Чего тут не понять. Руководи ты сам бандитами, то кровь стражников легла бы на тебя. А так, ты как бы сбоку. Да и черт с тобой, святоша!".
- Ладно. Как ты представляешь себе ее побег?
Он мне долго и путано объяснял подробности своего плана, суть которого сводилась к следующему: три - четыре человека, одетых как стражники, ведут заключенного, как бы препровождая его в замок - тюрьму. Приводят они его в вечернее время, когда комендант отсутствует. В вечером и ночью его замещает заместитель коменданта. Тот обязан принять заключенного и подписать сопровождающие его документы. Во время этой процедуры надо захватить заместителя коменданта, который, по словам Перре, страшный трус и пьяница. Все усложняет обратный путь. Оглушить и закрыть в камере стражников не проблема, но вот вывести графиню из замка, без прямого столкновения со стражей, даже в сопровождении заместителя коменданта невозможно. Дело в том, что в своде правил, который неукоснительно соблюдался, говориться: что при освобождении или переводе узника в другое место, обязательно должен присутствовать член городского совета, священник и комендант. Они должны получить бумаги на освобождение заключенного, рассмотреть их и только тогда выпустить заключенного или передать его в руки тому, кто эту бумагу принес. Другого пути из замка Льюченце нет.
- Если я правильно понимаю, то стражников надо будет убить?
- Думаю, что их можно будет оглушить, а затем связать, - но он говорил так неуверенно, что у меня сложилось мнение, он и сам не верит тому, о чем говорит.
- Сколько охраны в замке?
- Гм, даже не знаю. Десятка два, наверное. А может, три.
- Сколько человек охраняет ворота?
- Два человека. В надвратной башне - один часовой. И еще на башне.
"Ни фига себе. Так их там не менее трех десятков".
- Не знаю, что и сказать. Подумаю.
- Вы боитесь?
- Просто пока не знаю, возьмусь ли я за это дело.
- Что вам надо, чтобы взяться? Деньги?
- И деньги тоже.
- Двести золотых вам хватит? Сто сейчас, а другие после того, как увижу Беатрис на свободе.
"Ого! Уже не графиня, а Беатрис! А меня он, значит, определил в наемники, который за деньги должен ему сапоги лизать!".
- Дам знать о своем решении через два дня. Остановись в гостинице "Серебряный кувшин". Она через два дома, на этой стороне улицы. Я найду тебя.
Кондотту мне и моим людям не продлили, по той причине, что маркизат не собирался в ближайшем будущем вести большие войны. Швейцарцы ушли к себе домой еще месяц назад. Впрочем, моим парням не пришлось искать работу. Она сама за ними пришла. Вчера в лагере появился представитель нанимающей стороны, которому нужны были хорошие солдаты для войны на севере Италии. Предложение так же касалось меня. Я, скорее всего, так бы и поступил, если бы просьба графини о помощи.
К тому же за все это время от Хранителей не было ни одного человека - про меня словно забыли. Я все еще думал, что связь оборвалась из-за нападения Лорда на замок, но помимо этого, способствовала еще одна причина, но о ней мне предстояло еще узнать в будущем, а сейчас я пытался понять, что мне делать. Отбросил эмоции и попытался рассуждать логически: нужно ли мне это? Не делаю ли я ошибки? Да, меня к ней влечет. Она мне нравиться. Но сколько не пытался понять, какую основу имеет это влечение, так и не смог окончательно определиться. Последние месяцы я редко о ней вспоминал, да и то по большей части они касались наших любовных безумств в постели, а теперь захваченный воспоминаниями, я просто хотел ее увидеть и понять: кто она для меня? Да еще сын.
"Чей он? Поэта или мой? Интересно посмотреть на малыша. Стоп. Но если она собиралась иметь ребенка именно от меня, то... до этого должна была как-то предохраняться. Гм. Если так,... то получается ребенок от меня. Даже если так, то все равно ничего не чувствую. Нет во мне никаких отцовских чувств! Лезть в эту авантюру....
А ради чего? Ну, удастся мне ее освободить, а что дальше? Надо будет бежать, так она же не побежит. Ей же обязательно надо будет мстить своим врагам! Характер у нее такой! Хотя, может ребенок.... Побоится за него. К тому же может за это время успела повзрослеть и стала понимать, где надо уступить, а не просто переть на рожон. А! Была - не была! Одной авантюрой в моей жизни будет больше. Да и привык я как-то к такой жизни. Хотя нет. Не к жизни, а к опасности. Еду. Что будет, то будет".
Последняя фраза, честно говоря, определяла стиль моей сегодняшней жизни. Я понимал, что это звучит по-детски, но ничего поделать с собой не мог. Такова была жизнь. Если раньше я пытался противопоставить себя ей, то теперь понимал, что только чудом остался жив. Тогда я шел на риск по глупости и не пониманию обстановки, то теперь - по велению души, согласно своей дворянской чести и рыцарскому кодексу. Прекрасная дама молит рыцаря спасти ее, ну как тут не откликнуться. Хотя, и ежику понятно, что дело не в этом. Меня влекли страсть и опасность. И еще желание окунуться в новое рисковое приключение. Я знал, кто я есть. И исходил из этого. Гербовый дворянин. Опытный наемник. Авантюрист.
К тому же, в отличие от обычного наемника, спускающего все свои деньги на вино и шлюх, я копил, а затем пускал свои деньги в оборот. К выкупу, полученному за французского барона, и положенного в свое время на сохранение итальянским банкирам, за последний год прибавилось еще двадцать тысяч полновесных золотых венецианских дукатов. В эту сумму вошли деньги за еще два выкупа, мои наградные, а также доля, полученная от захваченной добычи в сражениях. Я имел две великолепных боевых лошади, два комплекта рыцарских доспехов и отличное оружие. Все это было захвачено мной на поле боя. Также у меня был замок во Франции и бочонок золота, спрятанного в надежном месте. Правда, насчет замка у меня были сомнения. Это в том смысле, что он недолго будет принадлежать мне. Удержать его и владения, насколько я мог судить, для англичанина было нереально, особенно в разгар войны.
Перед самым отъездом в Реджо я еще раз предложил Джеффри заняться своей жизнью. Не хочет оставаться в Италии, отправляйся в Англию. Деньги есть - заводи свое хозяйство. Не хочешь - живи в замке Джона Фовершэма. Как я его не соблазнял прелестями мирной жизни, все равно получил стандартный ответ: дескать, он является человеком Томаса Фовершэма. Им же он собирается остаться до конца своей жизни, если, конечно, у хозяина не будет другого мнения на этот счет. Подобный разговор на ту же тему состоялся у меня с Игнацио. Вручил ему вольную и предложил катиться на все четыре стороны, на что получил необычное заявление:
- Господин, если вы меня только не прогоните, я продолжу служить вам, пока не отдам долг своей благодарности.
- Долг? И как же ты его определишь?
- Сердце подскажет, господин.
В ответ мне осталось только хмыкнуть и утвердительно кивнуть головой. Затем был вечер у костра, где я попрощался со своими солдатами. Было много вина и разговоров. После чего устроил пирушку для знакомых офицеров, числившихся в моих приятелях. На следующий день рано утром, со своими телохранителями, я покинул расположение военного лагеря.
Утром третьего дня пришел в гостиницу "Серебряный кувшин". Винценто Перроне завтракал кашей с мясом, но, увидев меня, сразу отодвинул деревянную тарелку в сторону. Я подсел к нему.
- Вы... согласны? - сдавленным шепотом спросил он меня.
- Согласен.
- Хорошо. Очень хорошо. Теперь...задаток.... Я сейчас его принесу.
- Не суетись. У меня к тебе есть еще вопросы.
Мы выехали рано утром следующего дня. Сын коменданта резко выделялся своим видом на нашем фоне. Джеффри и Игнацио щеголяли в прекрасных кольчугах - хауберках, поверх которых были надеты стальные нагрудники, а на ногах - набедренники с вертикальными полосами. Руки защищали наплечники, налокотники и наручи. Хотя на их щитах отсутствовали какие-либо эмблемы, по виду их можно было принять за рыцарей. Я был одет так же, только вместо нагрудника на мне был надет пластинчатый панцирь, а мое оружие выглядело еще богаче и наряднее. Большую часть пути мы проехали молча. Общих интересов у меня с Винценто Перроне не было, а по поводу спасения графини мы уже обсудили все, что было можно наедине. Мои телохранители ехали, молча, как и подобает хорошо вышколенным слугам дворянина. Я тоже не стремился заполнять время пустыми разговорами, так как мне и без этого было о чем подумать.
Я знал, что за Реджио борются три семейства: миланские Висконти, мантуанские Гонзага и феррарские д"Эсте. Им было за что бороться. Город стоял на пересечении северных торговых путей: бесчисленные обозы с товарами почти непрерывной вереницей шли по этим дорогам, соединяющим Русь, Турцию, страны Азии, Византию с Европой.
Исходя из этого, нетрудно было сделать вывод: независимый город со своим правителем был им не нужен. Значит, графиня и ее сын были обречены, впрочем, как и Чезаре Гонзага, ставленник дома д"Эсте. Чем он руководствовался, влезая в эту авантюру, я мог только предполагать. Скорее всего, Хранители обещали ему всестороннюю поддержку, в том числе помощь в свержении Фредерико Гонзага, что означало возможность сесть в кресло герцога Мантуи. Потом что-то пошло не так. Похоже, не дождавшись помощи от Хранителей, он решил разыграть свою карту и сделал ставку на графиню, чьи богатые и громадные владения, а так же деньги, могли стать отличной основой для его войска.