[отметка: 11.16.39]
Включить. Выключить.
Включить. Выключить.
Включить.
Поддерживать активацию. Поддерживать. Пробудиться.
Заточенный и слепой. Беспомощный. Пробыв без сознания так долго, он утратил всякое ощущение того, какое сейчас время и что происходит.
Ему ведом страх.
Он Телемехр.
Его учили разным вещам и в том числе - контролировать свою злость, пока она не потребуется. Вероятно, она требуется сейчас.
Он дает ей выход.Позволяет ей заменить отвратительный страх.
Он анализирует. Сканирует. Определяет.
Его опредление таково: он все еще внутри саркофага, и системы гибернации отключились. Нет, их работа была прервана. Коммуникационным сигналом. Кодированным сигналом вокса.
Его разбудила кодированная вокс-передача, которая запустила автоматическую реакцию системы поддержки саркофага.
Саркофаг поврежден. Телемехр не верит, что сможет выбраться наружу. Он зовет, однако вокруг нет почтенных, которые могли бы дать совет, или помочь ему.
Вокруг никого нет.
Он не изведает страха. Не изведает страха.
Имплантированный счетчик времени сообщает, что он спал чуть дольше одиннадцати часов. Внешние сенсоры не работают. Он не может видеть. Не может открыть саркофаг. Нет входящей информации.
Есть только разбудивший его вокс-сигнал. Он цепляется за него. Пытается дешифровать.
Инерционные локаторы сообщают, что он неподвижен. Одиннадцать часов назад ими зафиксировано критическое перемещение, за которым последовал кинетический травматический пик, слишком сильный, чтобы замерить его в полном объеме. Он не помнит этого. Должно быть, гиберстазис отключил его прежде, чем это произошло.
Вспыхивают сенсоры движения.
Поблизости что-то есть. Что-то приближается к саркофагу.
Друг или враг? У него нет данных. Никаких способов определить. Он не может навестись на цель. Саркофаг удерживает его. Будучи запертым в ящике, он даже не может разрядить оружие.
Друг или враг?
Что-то бьет по внешней оболочке саркофага и рассекает замки. Что-то распахивает люк.
- Ты там жив? - спрашивает голос.
Внезапно Телемехр получает входящие оптические данные. Свет. Он чувствует, как воздух струится по его коже, несмотря на то, что у нет кожи.
Голос исходит от фигуры, кажущейся силуэтом на фоне сияния.
- Ответь, - произносит голос. - Ты способен действовать, друг?
Телемехр пытается ответить, однако голос не функционирует. Шум. Визг. Сухая одышка акустики. Он задействует киберорганику, направляет энергию к суставчатым конечностям, стряхивает покалывающее онемение стазиса и перемещается вперед.
Он неуклюже и неизящно выбирается из саркофага. Фигура отступает, чтобы дать ему выйти.
Он делает шаг из саркофага, давя ногами в пыль куски камня и стекла. Он чувствует на лице солнечный свет, хотя у него нет лица. Он вытягивает фантомный позвоночник, вытягивает хранимые в памяти руки.
Включаются оружейные консоли. Загораются индикаторы подачи энергии. Текут ожившие потоки данных. Он глядит сверху вниз на освободившую его фигуру.
- Благодарю. Вас. Повелитель, - удается произнести ему.
- Ты меня знаешь? - спрашивает воин.
- Да. Тетрарх. Я. Опознал. Вашу голосовую. Схему.
Эйкос Ламиад кивает.
- Это хорошо. Мое лицо не столь узнаваемо, как было когда-то.
Телемехр подстраивает оптическую подачу и детализирует ее на великом тетрархе. Визуальный профиль Ламиада не соответствует тому, который хранится в автостековой памяти Телемехра.
Прославленный золотой доспех Ламиада помят и обожжен. Знаменитая фарфоровая половина лица расколота и изуродована. Тонкий механизм левого глаза уничтожен.
Левой руки нет, начиная от локтя, от нее осталась лишь загнутая культя доспеха и скопление разорванных киберволоконных кабелей, сломанных керамитовых костей и изодранных искусственных мышц. Правой рукой Ламиад опирается на свой палаш, как будто это посох пешехода.
- Вы. Ранены. Лорд. Чемпион.
- Ничего такого, что нельзя починить. - отзывается Ламиад. - Кроме, вероятно, моего сердца.
- Вы. Получили. Повреждение сердца? Какого. Отдела?
- Нет, друг мой, я выражался метафорически. Ты понимаешь, что сегодня произошло?
- Нет. Где. Я?
Ламиад поворачивается и указывает. Телемехр подстраивает оптический диапазон и расширяет его, прослеживая. Пустынная область. Небо темное и испещрено пятнами высокой температуры. Пятно высокой температуры на близком расстоянии представляет собой строение значительных размеров, охваченное огнем. Можно различить и зафиксировать более удаленные, но, вероятно, более крупные пятна высокой температуры/огни. Пустыня усыпана обломками, большая часть из которых - военная техника Легиона, большая часть которой уничтожена при столкновении. Телемехр осматривается. Он изучает собственный саркофаг - смятый и наполовину зарывшийся в воронку от удара. Повсюду вокруг разбросаны складские капсулы и контейнеры с оборудованием. Есть еще два саркофага.
Телемехр проверяет наличие ноосферы, но ее нет. Он не может восстановить и настроить глобальное позиционирование с какой бы то ни было точностью.
- Ты выпал со станции на нижней орбите, - говорит Ламиад. - В то же время упали двое подобных тебе, однако их саркофаги уже были повреждены, и они не выжили.
Телемехр увеличивает изображение двух наполовину раскрытых саркофагов рядом с его собственным.
- О, - произносит он.
- Как тебя зовут, друг? - спрашивает Ламиад.
- Габрил. Нет. Не. Так. Телемехр. Повелитель.
- Телемехр, нас атаковали самым коварным и трусливым образом. XVII-й Легион обратился против нас. Они вырезали нас, привели в негодность флот и орбитальные сооружения и опустошили обширные участки Калта. Мы близки к поражению. Близки к гибели.
- Я видел. Смерть, повелитель. Мы оба. Видели как. Она. Приближалась к нам. Но в обоих. Случаях. Она. Не забрала. Нас.
Ламиад слушает. Он медленно кивает.
- Я не думал об этом в таком ключе. Ты недавно создан, Телемехр, однако уже проявляешь мудрость почтенного. Техножрецы сделали хороший выбор, удостоив тебя этой чести.
- Мне. Говорили. Это. Потому что. Я. Был совместим. Повелитель.
- Думаю, что да. И не только биологически. После Батора меня чуть было не сделали таким же, как ты. Механикумы Конора благословили меня более искусным воссозданием. Впрочем, оно не настолько крепкое.
Ламиад бросает взгляд на раскуроченный обрубок руки.
- Сегодня твоя форма дредноута позволила тебе перенести все лучше, чем я.
- Без вас. Повелитель. Я бы не смог. Выбраться. Из. Моего. Ящика.
Ламиад смеется.
- Прошу вас. Снабдить меня. Полной тактической. Информацией, - произносит Телемехр.
- Я был там. - говорит Ламиад, указывая на горящие здания на средней дистанции. - В Голофузиконе. Это должна была быть память о нашем будущем, Телемехр. От орбитального удара на всю эту область упал ливень обломков. Большие куски. Они обрушились на всю эту зону, словно метеоритный дождь.
- Я был. Одним. Из них.
Ламиад кивает.
- Вон туда упал целый корабль, - произносит он. - А туда - секция орбитальной платформы, которая ударила, будто шальная атомная бомба. Голофузикон получил прямые попадания. Там не было никакой защиты. Я был ранен. Большинство из остальных присутствовавших погибли от травм при столкновении, ударного шока и последовавшего огня.
- Это город Нумин, - говорит он, указывая в другую сторону.
Телемехр сканирует очередное громадное пятно высокой температуры. Он сравнивает записанные координаты города и Голофузикона и высчитывает свое местоположение относительно них с точностью до двухсот метров.
- Нет. Информации, - произносит Телемехр. - Нет. Центрального. Командования.
- Нет.
- Вы. Определились. С теорией. Повелитель?
- Я пытаюсь собрать все силы, какие смогу спасти, - отвечает Ламиад. - Затем я намереваюсь нанести ответный удар предателям, сотворившим это.
- Какова. Сила. Вашей. Армии. Сейчас. Повелитель?
- Ты и я, Телемехр.
- Почему?
- Что "почему"? - переспрашивает Ламиад.
- Почему. Наши братья. Обратились. Против. Нас?
- Понятия не имею, друг мой. Но почти что боюсь узнать ответ. Боюсь, что в этом объяснении наше будущее вновь будет пылать. Брат против брата. Легион против Легиона. Гражданская война, Телемехр. Та беда, о которой Империум даже никогда не задумывался.
- Мы. Не. Изведаем. Страха. Повелитель.
Ламиад снова кивает.
- Я. Ожидаю. Ваших. Приказов. Повелитель.
- Город, - произносит Ламиад. - Нумин. Если мы и должны где-то устроить смертное поле, так это там. Там будет враг.
- Да.
Ламиад разворачивается.
- Что. С вокс. Сигналом. Повелитель?
- Каким вокс-сигналом?
- Кодированным. Сигналом.
- Мой вокс-модуль разбит, Телемехр. Скажи, какой сигнал ты имеешь в виду? Там кто-то есть? Кто-то говорит?
[отметка: 11.40.02]
Огромные защитные створки, вдвое превышающие по высоте рост легионера, с шипением расходятся, втягиваясь в бронированную раму. Следом за ними, словно моргающие веки, открываются внутренние противовзрывные заслонки.
Вспомогательный мостик "Чести Макрагга" открыт. Одна за другой, начиная сразу от правой створки и дальше вокруг помещения, начинают загораться консоли и посты мостика, запускающие автоматические циклы активации. Впомогательное управление обладает встроенными в него резервными параметрами. На данный момент оно чисто от мусорного кода. Шифровальные ключи, закрепленные за наиболее вышестоящими кадрами, дают вспомогательному управлению полномочия воссоединиться с основной служебной и контрольной системой флагмана, чтобы очистить и переписать командные коды и, если это необходимо, получить контроль над кораблем.
Один ключ был у капитана Зедоффа, и он мертв. Другой был у Жиллимана, и он пропал.
Третий у Мария Гейджа.
Он смотрит на капитана Гоммеда и двух высокопоставленных магосов, которых они спасли в ходе боя внутри корпуса. Гоммед помят, его форма задубела от крови других. Он пережил гибель своего корабля, "Святости Сараманта", лишь потому, что первый помощник уложил его бесчувственное тело в спасательную капсулу. Он бы предпочел умереть вместе с древним и прославленным кораблем.
Гоммед также согласен, что возложенная на него сейчас обязанность столь же важна, сколь и неожиданна. Место Зедоффа у руля "Чести Макрагга" должен занять квалифицированный и опытный капитан.
- Готовы? - спрашивает Гейдж. В его вопросе нет места "если". Он даже в теории не допускает, что Гоммед откажется от командования. Флот Ультрамара гибнет. Он рассыпан в окрестном пространстве Калта, за ним охотятся, его гонят и расстреливают хищные корабли XVII-го и неудержимая ярость оружейной сети. Нужно что-то делать. Может быть, уже слишком поздно, однако, по крайней мере, необходимо попытаться.
- Я готов, Магистр ордена, - отзывается Гоммед.
Сопровождаемый Гоммедом, магосами и толпой палубных офицеров с управляющими сервиторами, Гейдж подходит к главной консоли и вставляет последний шифровальный ключ. Его личность запрашивается, проверяется генетическим сканированием и по отпечатку сетчатки, потом сверяются голос и феромоны. Затем Гоммед делает шаг вперед и позволяет записать, сверить и закрепить его биометрические данные.
- Управление у вас, капитан, - произносит магос.
- Управление с честью принято, - отвечает Гоммед. - Начать первичное обслуживание, очистку и переписывание контрольной системы. Три, два ,один.
- Очистка выполняется, капитан.
- Подготовить протоколы перехвата, - говорит Гоммед. Он движется к стратегиуму со стремительно возрастающей уверенностью в себе, или, по крайней мере, решимостью не выглядеть дураком. На ходу он начинает указывать влево и вправо, направляя офицеров на их посты. Те поспешно подчиняются, пристегиваясь, или же, в случае с магосами и сервиторами, подключаясь.
- Всем быть наготове, - произносит Гоммед. - Всем постам, всем постам. Я подтвержу перехват через три минуты и хочу, чтобы в момент, когда мы оживем, все посты собрали и представили всю возможную информацию. Приоритет у двигателей, щитов, орудий и сенсоров.
- В течение двух минут после перезапуска внешние тактические системы стратегиума должны давать обзор и быть настроенными, - добавляет Гейдж.
- Пусть он это скажет, - шипит Гейджу Эмпион. - Гоммед знает, что делает. Ему нужно знать, что кресло принадлежит ему.
- А мне нужно знать, как выглядит сражение, - говорит Гейдж. Он не говорит другого: "Мне нужно знать, не жив ли каким-то чудом Жиллиман".
Тиель и его ударный отряд наблюдают за процессом через входной люк, принимая меры предосторожности против возможного нападения. В теории крайне вероятно, что Несущие Слово уже высадились на флагман. Даже если Гоммед поставлен командовать, корабль может на самом деле принадлежать вовсе не им. Тиель испытывает непреодолимое желание направить отделения к основным шлюзам и ангарным палубам.
Это те места, которыми он бы воспользовался, чтобы взять корабль на абордаж.
- Перехват завершен, - сообщает магос.
- Вспомогательное управление активно, - восклицает палубный офицер.
- Управление у меня, - подтверждает Гоммед.
И почти сразу же раздается возглас свеженазначенного вокс-магистра.
- Сигнал! - кричит он. - Кодированный сигнал с поверхности!
- С поверхности? - изумленно переспрашивает Эмпион. - Но…
Гейдж делает шаг вперед. Он кивком велит вокс-магистру активировать полное шифрование и берет переговорный рожок.
- Это Марий Гейдж, - произносит он. - Кто говорит от имени Калта?
10
[отметка: 12.00.00]
- Вентан из 4-й, - говорит Вентан. - Пожалуйста, подождите, пока мы проверим принадлежность и полномочия вашего кода.
Вентан опускает переговорный рожок и ждет, пока Кирамика не передает подтверждение от сервера.
- Это снова Вентан, - произносит он. - Хорошо вновь слышать ваш голос, Магистр ордена.
- И твой, Вентан, - раздается трескучий ответ, тональность которого изменена шифрованием сигнала. - Еще несколько секунд назад мы были слепы. Мы думали, что поверхность мертва.
- Не совсем, сэр, - откликается Вентан. - Однако не стану притворяться, будто картина благоприятна. Мы понесли тяжкие потери. После нападения мы потратили часы, пытаясь восстановить вокс-сеть и снова получить какую-то информацию. В течение следующих нескольких минут я начну передавать вам подробности касательно выживших сил на поверхности и их позиций, по мере того, как они будут приходить ко мне. С нами сервер Механикума, и она обрабатывает для нас входящие данные.
- Вентан, вы можете восстановить оружейную сеть? - трещит вокс. - Сервер в силах это с делать? Ее контролирует враг, который использует ее, чтобы уничтожать флот. У нас нет шансов чего-либо добиться, пока они управляют сетью.
- Подождите, - отвечает Вентан. - Я думаю, что когитационная мощность этой информационной машины недостаточна, однако сервер занимается этим вопросом. Я сейчас с ней поговорю. Вам будут передаваться данные. Капитан Сиданс останется на линии для поддержания голосового контакта.
- Гейдж принял.
Вентан передает переговорный рожок Сидансу и снова идет в стековый зал вместе с Кирамикой. На лице Таурен спокойное, но мертвенное выражение, как будто ее тело пусто, а разум удалился глубоко в дальние субфирные пределы, бросив физическую оболочку.
- Установлен вокс-контакт с шестьюдесятью семью группами выживших, - сообщает ему Кирамика, - включая два отряда машин в Северном Эруде, роту бронетехники возле залива Лиско и 14-й Гарнидский полк тяжелой пехоты, который практически не понес потерь в бункерном комплексе провинции Силатор.
- Продолжайте сбор. Активную практику будет кооридинировать примарх.
- С флагмана ответил Магистр ордена, - замечает Кирамика. - Не ваш примарх. Вы уже обсуждали орбитальные потери?
- Что ты имеешь в виду?
- Орбитальные потери критичны, и они ежеминутно возрастают по мере того, как сеть охотится за новыми целями. Жив ли ваш примарх? Возможна ли вообще активная практика?
Вентан резко смотрит на нее.
- Я могу поговорить с сервером? - спрашивает он.
- Она в глубоком интерфейсе.
- Я ценю ее усилия, однако мне необходимо поговорить с ней.
Кирамика кивает. Она подает деликатный бинарный сигнал.
Таурен открывает глаза.
- Капитан, - кивает она. Вместе с ее голосом постоянно пощелкивает фоновый неровный несущий сигнал.
- Сервер, наше приоритетное направление - оружейная сеть. Каковы ваши успехи?
- Я могу подтвердить, - спокойно произносит она, - что эта машина не в состоянии ни перехватить контроль над сетью, ни осуществить управление сетью после перехвата. У нее элементарно недостаточно мощности.
- Есть ли альтернатива?
- Я пытаюсь определить, - отвечает она. - Похоже, что на данный момент на Калте нет ни одной работающей информационной машины, которая подошла бы для этой задачи, и которая при этом не заражена вражеским мусорным кодом. Впрочем, для получения определенного ответа вам необходимо ждать моего окончательного решения.
- Сколько это займет? - спрашивает Вентан.
- Не знаю, капитан, - отзывается Таурен.
Вентан слышит позади себя звук шагов и оборачивается.
В дверном проеме стоит Сиданс.
- Вам стоит подойти, сэр, - говорит он.
Вентан кивает.
- Проинформируйте меня сразу же, как получите ответ, - говорит он Таурен и выходит.
Таурен вновь переносится в информационную вселенную. Ее безмятежность сознательна и выработана на практике. Держа разум в спокойном состоянии, сервер может справляться с гораздо более высокими степенями обработки данных. На самом же деле она борется с внутренним волнением.
Теперь, когда информационная машина работает, она видит все. Или, как минимум, видит ситуацию в большем объеме, чем кто бы то ни было, исключая врага. Она видит поистине устрашающий масштаб потерь: число погибших, нанесенную XIII-му Легиону рану, пылающие города, вырезанное население, опустошенные территории и систематическое уничтожение флота. При любых других обстоятельствах Калт бы сочли потерянным, а битву - проигранной.
Единственное, что их поддерживает - свойственная Ультрадесанту целеустремленность: их бесстрашная решимость придумать новый практический план, обойти и переиграть даже безнадежный расклад.