- Что-то такое слышал. - Торговец не проявил интереса.
- А что Братство?
- А им-то что? Сплав у пули мягкий, она даже кольчугу не пробивает. Да и останавливающее действие у защитного поля какое-никакое сохраняется.
- Понятно. - Я накинул на плечи фуфайку.
- Я тебе когда-нибудь плохие советы давал? - задал риторический вопрос торговец.
- Нет, Ян Карлович.
- Тогда послушай меня и сейчас: не лезь ты в это дело, я тебя прошу.
- Не буду, - кивнул я и, попрощавшись, выскочил догонять приказчика. Дурак я, что ли, в эту мясорубку лезть?
До проспекта мы домчались минут за десять - всю дорогу возница опасливо посматривал на небо и нахлестывал лошадей. Уже сойдя с саней, я хлопнул себя по лбу - надо было у Вениамина взять что-нибудь перекусить. Ладно, теперь поздно. Придется заскочить куда-нибудь пообедать, а то меня уже шатает. На одном месте не стоялось - да куда меня тянет все время? - и, уверенно пройдя мимо трех дружинников, я сбежал по ступенькам в бывшее бомбоубежище. На оттопыренный карман фуфайки никто внимания не обратил, сегодня всем не до этого.
В бомбоубежище, а точнее, целой системе подземных укрытий и коммуникаций, располагалась "Кишка". Вечная головная боль Дружины и одновременно самая доходная после магазинов и рынков на Южном бульваре точка Торгового Союза. А по совместительству еще и центр культурной жизни Форта. Странное место: некоторые спустившиеся сюда бесследно растворялись в подземных коридорах, а иногда на свет Божий отсюда поднимались те, кто никак не мог здесь оказаться. Мало кто мог точно сказать, сколько в темных закоулках располагалось лавочек, магазинов и закусочных. А уж перечислить даже половину их ассортимента было не под силу никому. С самого начала "Кишку" облюбовали уличные артисты, попрошайки, карманники, фокусники и жулье всех мастей. Даже ничего особенно не разыскивая, вы могли купить в "Кишке" почти все что угодно. А уж если у вас была определенная цель и достаточно серебра, то ваши возможности не ограничивало никакое "почти". В общем, внизу всегда было весело. Главное, не зевать и придерживать рукой кошелек.
Пройдя по темному проходу, стены которого были изрисованы светящимися граффити - в глаза бросилась перечеркнутая черной краской надпись "Наш Арбат", - я налег на тяжелую дверь и, оказавшись внутри, начал протискиваться меж людей. А многовато сегодня тут народу. От лазурного солнца попрятались? Под высоким потолком светились огненные шары, к боковым стенам лепились хлипкие на вид лавчонки. "Шубы", "Истинное гадание", "Луки и арбалеты", "Тату-салон "Сильвер"", "Провиант от Антипа", "Наследие Предтеч", "Талисман судьбы", "Magic Home", "Ножи", "ЧебурекЪ", "ХулиGun". Некоторые вывески были намалеваны светящейся краской, другие создавали настоящие мастера своего дела: они мерцали и меняли формы, а буквы складывались в новые слова.
Не останавливаясь, я прошел вход в "Западный полюс", на вывеске которого извивалось нечто совсем уж невообразимое, перепрыгнул через лежащего на тлеющих углях йога и прибавил ходу. У дающего представление иллюзиониста собралась небольшая толпа. В воздухе кружились конструкции из переплетенных светящихся лучей. По мановению руки возник замок, вспыхнул заполнивший ров огонь, затрепетали флажки и знамена. Детские игрушки, иду мимо. За спиной полыхнула вспышка света, раздались жидкие аплодисменты. В "Кишке" я ничего покупать не собирался, но по подземелью можно пройти к площади Павших, а оттуда и до морга рукой подать. Нет, сегодня возвращаться домой нельзя, но переночевать и у Гамлета или Дениса можно. И уж лучше проталкиваться здесь, чем бежать на ледяном ветру наверху. К тому же улицы сейчас опустели, и любой путник будет бросаться в глаза дружинникам.
- Что же ты ищешь, мальчик-"бродяга" в этой забытой Богом стране? - Сидевший прямо на бетонном полу парень тоскливо оглядел банку из-под кофе - а кидал ли кто-нибудь вообще туда деньги? - подул на озябшие пальцы и принялся наигрывать мелодию "Босоного мальчика" Агутина.
Да, с таким репертуаром на хлеб не заработаешь. А играл бы блатняк, глядишь, и на масло мелочи накидали. Я нырнул в узкий проход, на стенах которого тускло светились рекламные надписи, и оказался в новом подземном зале. Здесь было еще веселее: пьяная компания отплясывала под музыку небольшого оркестрика, а снующие по толпе официанты таскали им выпивку из ближайшей закусочной. Неплохо устроились. Интересно, здесь всегда так многолюдно или сегодня люди со всего Форта понабежали? Подошли двое охранников Торгового Союза, внимательно оглядели веселящийся народ и молча пошли дальше. Выставленные вдоль стены игровые автоматы завлекали прохожих миганием разноцветных огонечков. Жонглировавший у входа в свой закуток парикмахер закрыл глаза и добавил к трем ножницам раскрытую опасную бритву.
Где же выход? Лестница наверх обнаружилась между лавкой менялы и защищенной мерцающим силовым щитом витриной с ювелирными украшениями.
Я поднялся по лестнице и вышел наверх у постамента с двумя бетонными фигурами: плечом к плечу стояли бородатый мужик с автоматом и сжимающий в руках толстенную книгу старик. От третьей фигуры остались только торчащие из постамента штыри арматуры. У подножия памятника сидел закутанный в тряпье калека. На расстеленной перед ним клеенке были разложены ножи самых разнообразных форм и размеров. А для тех, кто решил привести в порядок собственный клинок, имелись наборы точильных брусков.
- Привет, - подошел я к калеке. - Как дела?
- Издеваешься? А, понял. Было тебе откровение, что случилось чудо-чудное и у меня отросли ноги? Нет? И правильно, меня по-прежнему зовут Обрубок. - Внимательно смотрящие из-под намотанного на голову шарфа глаза быстро обежали площадь и остановились на мне. - Купи нож!
- Со своими бы разобраться, - фыркнул я и присел на корточки.
- Чего тогда приперся? Не поболтать же.
- Почем доза "Магистра"?
- А с чего ты решил, что я тебе ее продам?
- А почему бы и нет? - Я поднял с клеенки нож с изогнутым узким лезвием и, покрутив в руке, бросил обратно. Не стал отрицать, что "Магистр" есть, значит, продаст.
- Зачем тебе?
- Надо.
- Надо?! Ты хоть понимаешь, что каждый третий подсаживается с первой же дозы? - завелся Обрубок. - Хочешь стать пускающим слюни идиотом? Лед, убогих никто не любит!
- Шестьдесят шесть процентов - для меня очень хорошие шансы. - Я огляделся по сторонам. "Магистр" давал любому возможность почувствовать себя настоящим колдуном. На несколько минут возможности человека к колдовству усиливались многократно. Другое дело, что не прошедшим обучение это ничего не давало, но меня-то кое-чему в Гимназии научить успели. Думаю, возросших способностей хватит, чтобы привести себя в порядок. - Мне край надо.
- Что случилось-то? - все еще колебался калека.
- Долгая история, потом расскажу, - вздохнул я. - И ножи все твои куплю.
- Придешь за второй дозой - прямо тут зарежу. - Покопавшись в тряпье, Обрубок кинул мне запаянный в целлофан желатиновый шарик. - Рубль десять серебром с тебя. Деньги-то есть?
- Есть. - Спрятав целлофанку в потайной карман, я кинул три серебряные монеты и ткнул пальцем в приглянувшийся нож. - Возьму на сдачу?
- Засапожный? Бери. - Обрубок смахнул деньги с клеенки в руку. - И не вздумай принимать "Магистр" натощак. Да, если дружинники придут, посылай их подальше. Запретить "Магистр" еще не успели.
- Учту, - кивнул я. Насчет еды - это он хорошо предупредил. А что "Магистр" не запретили, и сам знаю. Слишком уж это зелье специфическое, чтобы широкое распространение получить. И дорогое к тому же. Только фанаты-экстремалы им и балуются.
- Смотри, урод!
- Здесь?! Офигеть можно!
- Вали в гетто, тварь!
Незаметно подошедшие парни начали медленно подступать к калеке. Судя по многочисленным изображениям кельтского креста на одежде - члены банды Крестоносцев. Ну и рожи! Специально друг друга мутузят, что ли?
- Сами уроды! - Калека поднял руку, и на короткой цепочке заболталась медная пластина с выдавленным изображением Меркурия - символом Торгового Союза.
- Эй, шантрапа! А ну валите отсюда! - небрежно поигрывая дубинками, к парням неторопливо направились два охранника.
Плюнув вслед поспешно уходящим бандитам, Обрубок зло усмехнулся:
- Калеку от урода отличить не могут, др-р-раконы! Да, облажались крестоносцы, ничего не скажешь.
Тронь кто Обрубка, и охранникам Торгового Союза или просто нанятым головорезам не понадобилось бы много времени, чтобы найти виновных и выбить из них дурь, деньги и, скорее всего, мозги. Если уж торгаши тратят деньги на охрану, то и спрашивают они с нее по полной программе. Хотя Чистых бы это не остановило.
Попрощавшись с Обрубком, я вышел с площади и нерешительно направился в сторону морга. Надо бы перекусить. Только где? Тут во дворах лавка должна быть, загляну туда для начала. К моему глубочайшему сожалению, продуктовая лавка оказалась закрытой. На двери рядом с намертво закрытым окошком выдачи продуктов болтался плохо приклеенный листок с выведенной зеленым маркером лаконичной надписью "Закрыто". Я немного потоптался на месте, разглядывая железную дверь с глубокими вмятинами, оставшимися после последнего голодного бунта, плюнул и зашагал к ближайшей закусочной. Светиться в общественных местах неразумно, но больше нигде разжиться харчем не получится. А к себе заходить слишком опасно.
Идти было всего ничего - нужная мне девятиэтажка возвышалась над соседними зданиями совсем недалеко. Свернув во двор, я спустился в подвал. У здешнего клоповника не было даже названия, и обедать тут безбоязненно мог только человек с очень крепким желудком. А вот паленой водкой хозяин старался не злоупотреблять - местные завсегдатаи очень ревностно следили за качеством этого продукта первой необходимости. Пригибая голову, чтобы не впечататься лбом в подвешенную под потолком водопроводную трубу, я зашел в темное помещение, заставленное столами. Ну и духан здесь! Жуткая смесь табачного дыма, перегара и подгоревшей еды. Чадящие на стенах факелы даже и не пытались разогнать темноту. Дымили себе потихоньку и дымили. Посетителей было немного, но такова уж моя удача, что не успел я и шага ступить за порог, как мне уже замахали руками:
- Лед, давай к нам!
Приглядевшись, я покопался в памяти и с трудом смог припомнить расположившихся в совсем уж темном углу парней. Приятели то ли Дениса, то ли Ворона. Пили вместе пару раз. А вот с Маньяком - беловолосым альбиносом лет тридцати - даже грузчиками в одной бригаде подрабатывали. Он хоть и невысокий, но здоровый, как два меня.
- Привет, - поздоровался я и уселся на свободный стул. - Пьете?
- Обедаем, - покачал бритой головой верховодивший в этой компании Кузьма и побренчал монетами в кармане пуховика. Ростом он был немного пониже Маньяка, но шириной плеч ему не уступал, да и поупитанней был.
- Чем обедаете? - Я выудил из кармана смятые купюры и начал их расправлять на столешнице. Действительно обедают: всего одна бутылка вина, что для этих ребят просто несерьезно.
- "Кьянти Ренцо Мази", урожай две тысячи третьего года, - развернув бутылку этикеткой к себе, прочитал закутанный в рваное кашемировое пальто Жук - единственный, кто не мог похвастаться богатырским сложением. Высокий и худой в своих обносках, он напоминал огородное пугало, а надвинутая на лицо лохматая шапка, пошитая из собачьей шкуры, только добавляла сходства. - Будешь?
- Наливай, - согласился я и, пригубив вино из непонятно откуда появившегося четвертого стакана, пробормотал: - Яблочное вино, урожай этого года.
- Дегустатор, блин, - усмехнулся Жук.
- Хозяин! - допив вино, заорал я.
- Да не ори ты, - поморщился Кузьма. - Он ногу подвернул, так что теперь здесь самообслуживание.
- Пойду пожрать закажу, - начал вставать я, но Кузьма ухватил меня за рукав.
- Разговор есть. Мэн, сходи притарань закинуться чем-нибудь.
- Деньги возьми, - насторожившись, кинул я на стол пару пятихаток. - Что за разговор?
- Может, нахренариков с пивом взять? - поднялся со стула Маньяк.
- Сверху на вино? В толчке давно не зависал? Иди уже. - Кузьма вытащил из кармана пуховика серебряную монету и катнул по столу ко мне. - Что скажешь?
Я поймал серебряную трехрублевку с соболем на реверсе и, поднеся к глазам, попытался рассмотреть ее в тусклом свете факелов. Монета как монета, очень часто встречается. В чем подвох? Я еще раз внимательно осмотрел изображения соболя и двуглавого орла. Нет, точно серебро, не мельхиор и тем более не олово. И это явно чеканка, после литья очертания рисунков более размытые. Что еще? Следов надпилов, соскобов или надкусов не видно. А что с гуртом? Ага! Мое внимание привлекло неровное в двух местах рифление. И цвет металла был несколько иной. Запрессовка? Да, думаю, здесь монету высверлили, а потом запрессовали. Если учесть вес - около тридцати одного грамма, на ее реальную стоимость это повлияло весьма существенно.
- Это как раз тот случай, когда за рубль будут давать в зубы. - Я вернул монету владельцу.
- Заметил? - Кузьма кинул ее в карман.
- Сами сверлили?
- Если бы. - Вернувшийся Маньяк выставил на стол бутылку вина и тарелку с подгоревшей перловой кашей и двумя кусками хлеба.
- Связались тут с одним колдуном, - сплюнул на пол Жук и достал из своих обносков опасную бритву, - только оказалось, что ни хрена он не умеет - типа, запятая в его объявлении "Снимаю порчу" пропущена. Отступные взяли.
- Теперь думаем, кому их впарить. Есть идеи? - Кузьма разлил по стаканам вино и прикрикнул на раскрывающего и закрывающего бритву Жука: - Да убери ты ее!
- Попробуйте Вене в "Янусе" сдать, он комиссионные не задирает, - предложил я и приступил к еде. Гадость редкостная.
- Если как вариант… - задумался Кузьма и толкнул Жука в плечо. - Ну, чего ты с ней таскаешься?
- Люди сразу сговорчивей становятся, - объяснил Жук, но бритву убрал. - Пугаются они.
- У каждого второго на кармане ножей килограмм, а люди пугаются обычной бритвы. - Кузьма снова забренчал монетами. - Да профессионал простым садовым секатором такое натворить может…
- Мы не профессионалы, мы любители, - засмеялся Маньяк. - Кузьма, может, на одну монету вина возьмем? Всю неделю на умах…
- Не, лучше сдадим монеты и к Тимуру завалимся, - решил Кузьма. - Переждем здесь полдень и пойдем.
- Тогда в картишки? - достал Маньяк засаленную колоду карт. - Лед, ты как?
- Я - пас. - Не до карт мне сейчас. С каждой минутой непонятное давление усиливалось и приходилось прилагать усилие, чтобы не вскочить и не побежать неведомо куда. Что ж такое творится? Рука машинально опустилась на пояс, но привычной рукояти там не оказалось. И тут окончательно оформилась с утра не дающая мне покоя мысль: "Надо найти нож". Надо найти нож, и проблемы будут решены сами собой. Стало понятно, что просто так спрыгнуть с поезда не получится - поезд оказался подводной лодкой. Нет, я не собирался спасать мир - пусть этим Дружина на пару с Гимназией занимается, - но что-то не давало мне просто забиться куда-нибудь подальше и переждать этот день. Наваждение какое-то. Страшно. Будто душа - это бурдюк с водой, а кто-то проколол в нем дырку и потихоньку высасывает из меня силы. Так мне и до вечера не дотянуть. И если усну, то уж точно не проснусь. Да и не факт, что завтра валькирии от меня отстанут. Перед глазами замелькали искры, а труба канализации в углу стала прозрачной, и по ней потек густой серебристый дым. Через мгновение галлюцинации прекратились. Стылая лихоманка о себе напомнила? Но теперь я твердо уверился, что единственный для меня выход - это найти пропавший нож. Все остальные мысли терялись в наполнившем голову тумане. Найти…
- "Я на белом листе нарисую цветок…" - замурлыкал себе под нос Маньяк, тасуя колоду.
Как только было принято решение найти нож, туман в голове рассеялся, и снова вернулась способность нормально соображать. Но вспомнить лицо вора не получилось. Вместо него белело мутное пятно. Помню, что раньше его где-то видел и - только.
- "Черной краской раскрашу его лепесток…"
С тихими шлепками карты падали на стол: раз, два, три, раз, два, три, раз, два, три…
Придется действовать методом перебора. Бывает, забудешь чье-то имя и начинаешь пробовать одну букву за другой, а не мелькнет ли обрывок воспоминания? Где я мог видеть вора? Патруль? Точно нет…
"Пьяный мастер наколет на левом плече мой цветок…"
И снова: раз, два, три, раз, два, три, раз, два, три…
Дружина? Никаких ассоциаций. Гимназия? Опять не то. Кто-нибудь из собутыльников? Что-то ворохнулось на глубине души. Кто? Нет, похоже, мимо. Попробуем по-другому. Пил я с ним? Или он как-то на выпивку завязан? Кабаки? Есть контакт! "Весна", "Пельменная", "Западный полюс", "Серебряная подкова", "Берлога", "Цапля"… "Берлога"! Кто?!
"Только ты не увидишь, ты так далеко…" - Парень перевернул нижнюю карту и сунул ее под колоду. - Крести козыри. "Магадан - заброшенный край. Магадан - запорошенный рай".
Крис? Нет. Артур! Точно, он! Гнида такая, я ж тебя на куски порву! До "Берлоги" отсюда не так уж и далеко, всяко успею до полудня добраться. А уж там я устрою всем кузькину мать.
- Мэн, смени пластинку, - не выдержал Кузьма. - Давай что-нибудь позитивное. Шестерка у кого?
- У меня, - предъявил карту Жук. - Ага, как там: "В городе Сочи темные ночи, я люблю тебя, девочка, очень".
- Ну, все. Побегу. - Допив вино, я встал из-за стола.
- Давай, свидимся, - кивнул Кузьма. - Топорами ходи!
- Мне танки выкинуть надо…
Я выскочил на улицу и поежился. Здорово похолодало, а лазурное солнце сильно приблизилось к нашему желтому карлику. Часа два до полудня осталось. Надо поторопиться. На стенах домов кривлялись и плясали жуткие уродцы-тени. Пока шел до "Берлоги", холодный воздух привел меня в чувство и заставил задуматься, что делать дальше. Нельзя же просто завалиться в кабак с одним пистолетом и парой ножей. Прибьют на фиг. Ладно, на месте разберемся.
Свернув во дворы, я забрался в соседние с "Берлогой" развалины и, пристроившись у выломанного окна, начал наблюдать за входом. По всему выходило, что кабак был закрыт. Подходившие туда люди читали объявление на двери, матерились, плевали, но рано или поздно шли по своим делам. И что делать - ждать, пока они откроются? Нет, так я не играю. Минуты ожидания текли одна за другой, а ничего путного в голову не приходило. Зуд меж лопаток становился все сильнее.