– У снаряда рейлгана крайне высока скорость, но достаточно мала масса. Адекватной мощности ведь можно было добиться и с меньшей скоростью, но с более тяжёлым снарядом, так?
– Нет, не так, Синдзи. Здесь ключевым фактором стала именно скорость. Тот выстрел из рейлгана можно сравнить с… нууу… эээ… ну, как там всякие мастера кунг-фу ломают голой рукой толстые доски. Рука – она ведь изначально менее прочная, чем дерево, но при быстром ударе ткани не успевают распространить нагрузку столкновения, сместиться и сжаться, и рука в это мгновение "становится" тверже доски. Почти то же самое и с рельсотроном. АТ-поле, насколько мы знаем, можно локально усиливать, причём это происходит с быстротой, недоступной человеческому восприятию. Те же Ангелы, например, как правило, не поддерживали постоянно защитный купол мощностью в четыреста-пятьсот единиц, но почти всегда успевали поднять напряжение защиты до необходимого значения в случае угрозы. И снаряд, летящий со скоростью километр в секунду, просто не успевал пробить АТ-поле, до того, как оно усилится. А вот рейлган успел. Правда, если бы цель не находилась практически всё время на одном месте, вряд ли бы что у нас получилось. Снаряд рельсотрона и Ангел – это всё равно, что человек и спица – практически никакого эффекта при попадании, если не задеты жизненно важные органы…
– А из лазера Ангелов поджарить можно? – поинтересовалась Лэнгли. – Они же ведь как-то умудряются своими бластерами из-под щита стрелять, так что…
– Можно, – подтвердила Акаги. – Но, учитывая мощность имеющихся в нашем распоряжении боевых лазеров, это всё равно, что на человека мощным фонариком посветить.
– Ладно, значит, лазеры отпадают. А что насчёт N2-бомб? Они же как-то этих тварей достают? – продолжала расспросы рыжая.
– Так там ведь всё дело в конструкции. N2-бомба имеет в своей начинке не твёрдую взрывчатку типа тротила или динамита, а жидкую, которая перед взрывом распыляется в воздухе, формируя объёмно-детонирующее облако. Поэтому часть взрывчатки успевает, гм, "затечь" внутрь защитного купола прежде чем Ангел почувствует угрозу.
– Так и долбили бы их этими бомбами – по чуть-чуть, но ослабили и убили бы.
– Не получится, – авторитетно заявила Кацураги. – Ангел цель хоть и огромная, но весьма шустрая, а N2-бомбе нужно время, пока её сбросят с самолёта, пока она опустится на парашюте, распылит взрывчатку и взорвётся. А ведь это облако в дождливую или ветреную погоду может ещё и развеяться…
– Плюс ко всему, как оказывается, некоторые Ангелы (Рамиил, например) способны формировать полностью глухое поле, непроницаемое даже для жидкостей и газов… Хотя и не на слишком продолжительное время, но всё-таки могут.
– Чёрт, – ругнулась Аска. – Какие же они живучие… А если их боевыми газами травануть?
– Даже если они и возымеют действием, на Ангела придётся их выпустить столько, что половина Одиннадцатой Зоны погибнет.
– Бактериологическое оружие?
– Метаболизм Ангелов… Точнее его подобие. В общем, он в принципе не подвержен воздействию земных микробов и вирусов.
– Да что же такое… А если заминировать всё вокруг Токио-3?
С каждой фразой я смотрел на Лэнгли всё более и более безумными глазами – таких рационализаторских можно было ожидать от кого-то вроде меня, но уж никак от Аски! Лазеры, боевые газы, бактериологическое оружие, мины… Ущипните меня – я, наверное, сплю или брежу!
– Чего ты так смотришь на меня, Икари? – поинтересовалась у меня Сорью. – Ты как будто призрака увидел…
– Просто как-то неожиданно было от тебя услышать все эти предложения… – признался я. – Ведь ты же не только девушка, но вроде как и ярая ненавистница всего военного…
– Икари, мои предки воюют больше тысячи лет по всему миру, а отец был командиром полка морской пехоты, – снисходительно объяснила мне девушка. – Я почти всю жизнь прожила на военной базе, так что не могу не знать всей этой чуши.
– Ага…
Вот теперь, кажется, стало немного понятнее с её ярой нелюбовью ко всему военному – Аску вся эта атмосфера окружала с самого детства и, видимо, успела надоесть хуже горькой редьки…
– Так что с минами-то? – поинтересовалась Лэнгли.
– Ангелы левитируют, – Акаги была лаконична.
– А зенитные мины ещё не придумали, – добавила Мисато.
– Так есть же противовертолётные – я сама видела, когда с отцом на какую-то военную ярмарку ездила, – возразила немка.
– Противо… какие?
– Противовертолётные. Такая фиговина на земле стоит и если перед ней кто-то пролетает, то стреляет… Не знаю, чем она там стреляет – наверное, гранатой.
– Против Ангела будет маловато… – задумчиво произнесла Кацураги.
– Блин, ну увеличьте вы её тогда – вкопайте пушку или ракетную установку какую-нибудь…
– Те же шарики, только в профиль, – скептически заметил я. – Против обладающих левитацией Ангелов – почти бесполезно… Кстати, по принципу их левитации есть предположения? – спросил я.
– Похоже, что это тоже одно из свойств АТ-поля, – немного подумав, ответила Рицко. – Формируется подушка и… И вот здесь уже возникают вопросы – движутся ли они только на экране из АТ-поля или ещё и значительно уменьшают собственный вес, и экранирует ли подушка восходящий гравитационный поток или создаёт контрнаправленный…
– Эй, а на Еве такое можно проделать? В смысле летать? – немедленно заинтересовалась Аска.
– Левитировать, – педантично поправила блондинка.
– Не суть важно. Так можно или нет?
– А это лучше спросить у Синдзи, как единственного, владеющего АТ-полем на принципиально ином, уровне…
В перекрестии трёх внимательных взглядов мне стало слегка неуютно.
– Да ничем таким я и не владею…
– Нда? – насмешливо осведомилась Акаги. – А все записи боёв и данные с бортовых самописцев Евангелионов говорят об обратном. Усиленное АТ-поле ударно-дробящего характера вокруг кулака, телекинетическая волна, прыжки на высоту более чем в два раза превышающую рост Евы, ну и "просто" выставление поля напряжением выше расчётного… Как ты это можешь объяснить, Синдзи?
– Ну, это… – я взмахнул руками. – Воображение!
* * *
Ещё некоторое время потратили на обсуждение и споры относительно науки… Точнее Акаги пыталась зачитать нам очередную лекцию, я пытался направлять её вопросами, дабы глубокоуважаемого начальника научного отдела не унесло в дремучие дебри, а Мисато по большей части ржала и портила всю серьёзность момента. А Лэнгли за всё это расплачивалась своими нервными клетками…
Впрочем, бросив очередной взгляд на циферблат наручных часов, я был вынужден прервать занятие.
– Мисато, доктор Акаги, – произнёс я, поднимаясь из-за стола. – Прошу прощения, но я вынужден откланяться – у меня через десять минут встреча с Командующим.
– Тогда, пожалуй, закончим нашу небольшую лекцию, – с видимым облегчением выдавила Рицко.
– А можно ещё? – полюбопытствовала Лэнгли. – Мне интересно.
– В следующий раз, – блондинка яростно сверкнула зелёными глазами. – И без майора Кацураги.
– Мешаю, да? – виновато произнесла Мисато.
– Да!
– Ну, прости, Риииц!.. Простишь, а? Ну, пожааалуйста!..
– Просто сегодня ты совершенно невыносима, Мисато, – быстро успокоилась Акаги, неспособная злиться сильно и долго.
– Я исправлюсь! Честно! – заверила командир. – Хм. Ну, раз у Синдзи нас покидает, то, пожалуй, будет нелишним провести с тобой, Аска, небольшую тренировочку… Чтобы выяснить уровень твоих сил и подготовки.
– ОК, я готова! – встрепенулась рыжая. – Что будем делать?
– Увидишь, – хитро улыбнулась майор. – Но скучно не будет – обещаю!
Прощай, энергичная Аска, я запомню тебя такой…
* * *
– Что вам угодно? – поинтересовалась у меня миловидная девушка лет двадцати пяти с короткой стрижкой-каре в традиционной общенервовской ало-бежевой форме.
Секретарша. Новенькая – раньше была другая, с длинными волосами и не такая симпатичная.
Впрочем, избитый образ был всего лишь маской, судя по тому, что, несмотря на приветливую улыбку, глаза девушки смотрели на меня холодно и настороженно. А правая рука как бы невзначай скрыта под офисным столом. Кстати, интересно, что там? Тревожная кнопка или закреплённый под столешницей крупнокалиберный пистолет?..
– Лейтенант Икари. Мне назначено, – коротко отрекомендовался я.
– Секундочку, – девушка в чине унтер-офицера щёлкнула клавишей селектора. – Господин Командующий, к вам лейтенант Икари.
– Пропустить.
Как только вошёл в личный кабинет Гендо, на мозги сразу же начала давить мрачность и неуютность сего помещения. А учитывая его дизайн и обстановку, на ум пришла невероятно бредовая мысль, что Командующий – гот…
Батя находился где и всегда – за рабочим столом, но, как ни странно, не в своей в излюбленной позе, а что-то печатая на компьютере.
– Господин Командующий! Лейтенант Икари по вашему…
– Да-да, садись уже, – несколько раздражённо отмахнулся отец, что-то быстро допечатывая и поворачиваясь ко мне.
Я покорно сел на неизменный жёсткий и неудобный стул и приготовился к очередному неприятному и непонятному разговору.
– Итак, лейтенант, – холодно начал Гендо. – Что вы вчера устроили?
– Эээ… – несколько растерялся я. – Я решил получить необходимую информацию…
– С чего вы вообще взяли, что она вам необходима?
Оп…
А ведь и правда – зачем, по большому счёту, мне эта информация? Зачем, например, пилоту сверхдорогого и крайне мощного стелс-бомбардировщика В-2 знать, почему Конгресс решил построить эти самолёты, а затем напал на Ирак?
У меня-то, конечно, ситуация иная, и знать все аспекты войны с Ангелами мне необходимо, чтобы, быть может, разобраться как лучше бороться с этими тварями и как сорвать планы ЗИЭЛЕ…
Но как это объяснить Гендо?
– Я жду вашего ответа.
Так, собрались. Спину прямо, взгляд – твёрже, в голосе только уверенность и спокойствие – вперёд!
– Господин Командующий. Считаю, что для наиболее эффективного выполнения своих должностных обязанностей старшего пилота и заместителя начальника оперативного отдела я должен владеть максимально полной информацией относительно всего происходящего. В том числе и касающейся всего, связанного с Ангелами. Я хочу знать, кто они. Что им нужно. Как их убить…
Негромкий хриплый смех Гендо, казалось, пробирал до самый костей. Было в нём что-то… что-то безумное. И нечеловеческое. По крайней мере, обычные люди так смеяться в моём понимании не могли.
– Великолепно, – с кривой ухмылкой откинулся на спинку кресла Командующий, сплетая перед собой пальцы в замок. – Ну и как – узнал ты что-нибудь важное для победы в этой войне?
– Узнал, – хладнокровно ответил я. – Лилит, скорее всего, не уничтожен, и, вероятно всего, именно его – запах? излучение? и привлекает всех Ангелов к Токио-3. Остальные геофронты, видимо, или были пусты изначально, или их обитателей уничтожили люди, или же некоторые из каверн ещё просто не вскрыты. Но если Ангел, прорвавшийся к Лилит, может устроить конец света, то и Ева в этом плане ничуть не менее опасна, потому как является по сути тем же Ангелом. Вероятнее, из-за этого возможности Евангелионов искусственно ограничены – у них отсутствует лучевое и прочее встроенное оружие, а также источник огромного количества энергии – ядро. Понимаю, лучше уж боевая машина с возможностью проработать автономно всего десять-пятнадцать минут, чем потенциально опасный биомеханоид с практически неограниченным временем работы…
– Достаточно, – абсолютно спокойным тоном прервал меня Гендо. – Тебе на подобные выводы понадобились всего сутки?
– Нет, больше трёх месяцев, – уголками губ усмехнулся я. – Я всё время хотел понять происходящее и пытался сделать прогноз… В свете новой информации это оказалось более лёгким делом, чем раньше – строить гипотезы на основе хоть каких-то данных проще, чем гадать.
– Мой сын никогда не был ни храбрецом, ни гением… – несколько отстранённо, но достаточно зловеще уронил Командующий. – Он мог набраться храбрости, оказавшись в смертельной опасности… А заполучив хороших учителей и обретя друзей, стать более уверенным в себе… Но вот набраться ума?.. Хмм…
Холодный взгляд прикрытых очками-хамелеонами глаз, не столько изучал меня, словно препарировал. Как редкое животное или интересное насекомое. И почему это он говорит обо мне, как о постороннем человеке?
Момент истины, Виктор? Ещё никогда Штирлиц не был так близок к провалу?
– Ты никогда не знал меня, – ровным тоном произнёс я. – Ты и сейчас не знаешь, кто я такой.
– Напротив. Отлично знаю, – Гендо слегка прищурился. – И точно знаю, что ты изменился. Вот только когда? Когда приехал в Токио-3 или раньше?
– А быть может, когда я уезжал из Токио-3? – слегка подался я вперёд, добавляя во взгляд немного безумия.
– Что ты имеешь в виду?
– Я ведь родился и до четырёх лет жил здесь, пока… – я сделал паузу, сверля Гендо тяжёлым взглядом исподлобья. – Пока не погибла мама.
Прикрыть глаза. Нырнуть в звёздную бездну чужих воспоминаний, которых Синдзи не смог бы вытащить из своей памяти ни за что и никогда.
Не то… Не то… Опять, не то… Ага!..
– Один из секторов штаб-квартиры, наспех переоборудованный в жилой, пока постройка нормального жилья здесь и на поверхности ещё только велась… – чужое воспоминание послушно раскрывается передо мной, словно бутон диковинного цветка. – Похоже, отец, ты так до сих пор там же и живёшь… Надо же – почти одиннадцать лет уже прошло… И Юнит-01. Сколько ему там официально – два года? А на самом деле больше тринадцати…
– Ты не можешь ничего этого помнить, – проскрипел Командующий. – Это просто невозможно. Кто рассказал тебе всё это?
– Хочешь я перескажу последние слова, которые вы произносили в рубке перед активацией Ноль-первого? "Что здесь делает ребёнок? Это – Синдзи, сын Командующего Икари. Икари, тут не ясли, а научная лаборатория! Сегодня очень важный день, так что… Козо, я не думаю, что мой сын сможет чем-то помешать"… Продолжить? Конечно, ты можешь предположить, что всё это рассказал мне Фуюцки, но ведь сам прекрасно знаешь, что это не так.
– Ты был ребёнком. Всего лишь ребёнком!
– Конечно, – я откинулся на жёсткую спинку стула, неосознанно копируя Гендо. Ногу на ногу, руки скрестить на груди – поза максимальной психологической закрытости в беседе… – Поэтому этот ребёнок плакал, когда ты оставил его у своего брата и ушёл. Но это были его последние слёзы.
– Ты ненавидишь меня, – неожиданно спокойным тоном произнёс Командующий.
– Нет, – немного подумал и добавил. – Уже нет. Сначала была горечь и обида. Потом пришла ненависть. Но в итоге осталось только равнодушие.
– Если тебе всё равно, ты мог бы и не сесть тогда в кабину Ноль-первого. Какая разница – будет жить мир или умрёт?
– Мир не виноват в извечном конфликте отцов и детей, – усмехнулся я, ловя ответную ухмылку Гендо. – И вообще, лишние эмоции часто только вредят.
– Превосходно, – Командующий поднялся с места, и я последовал его примеру. – В таком случае следуй за мной.
В общении с Гендо я уже отвык удивляться… Но он до сих пор продолжал не только удивлять, но даже шокировать своими поступками.
Командующий подошёл к стене, нажал невидимую мне клавишу, открывая дверь в небольшую кабину лифта. Вошёл внутрь, следом за ним – я. Двери сомкнулись и лифт начал стремительно опускаться вниз, постепенно набирая скорость.
Какое-то время мы провели в молчании, стоя бок о бок.
– Все твои упрёки справедливы, – наконец нарушил тишину Гендо. – Но я не собираюсь просить прощения – всё это было необходимо, хотя ты и не поймёшь моих мотивов.
– Господин генерал, ваш сын, несмотря на юные годы, уже повзрослел, – саркастически заметил я. – Так что играть в заботливого отца несколько поздновато.
– Уже заметил, – в тон мне ответил Командующий. – Но я и не пытаюсь. Я смог стать отцом только для одного своего дитя – института НЕРВ.
– Тогда, может быть, объяснишь зачем всё это? Все эти странные разговоры?
– Скоро ты поймёшь всё сам.
Лифт всё опускался и опускался вниз, и длилось это, казалось, целую вечность. Чисто по ощущениям мы уже давным-давно миновали границу Мохоровичича и направлялись прямиком в Ад… А впрочем, нет – кажется, наше падение всё-таки заканчивается.
Кабина всё замедляла и замедляла свой полёт, пока не остановилась полностью. В тот же миг в стене кабины откинулась панель, открывая небольшой монитор и клавиатуру. На экране тут же высветилось "подтвердите доступ". Гендо набрал длинный шифр, приложил большой палец к квадрату около клавиатуры, затем снял очки и неподвижно замер, уставившись куда-то в экран. Появилась надпись "пожалуйста, не двигайтесь – проводится сканирование". Тонкий короткий писк, надпись "спасибо, Командующий Икари". Лифт снова тронулся. Пара минут, и всё – похоже, мы достигли пункта назначения. Двери лифта раздвинулись, и перед нами открылся длинный тёмный коридор, скудно освещённый тусклыми дежурными лампами.
Гендо сделал широкий шаг, выходя из кабины, остановился и бросил через плечо.
– Ты хотел знать больше, Синдзи? Хорошо. Тогда я покажу тебе прошлое, настоящее и будущее нашего мира.
Я последовал за отцом, занимая место по правую руку от него и приноравливаясь к его быстрому широкому шагу.