А спустя еще минуту, когда огонь стал по-настоящему массированным, они уже летели в темноте, в стороне от города пернатых, в полной невидимости.
- Кажется, обоштось, - отозвался Ким и улыбнулся.
Рост помнил эту его крепкозубую улыбку и любил ее. Он тоже чувствовал себя превосходно, так что даже обнял Кима за плечи и слегка стукнул от полноты чувств по шлему.
Они победили, снова победили. А Росту так нужна была победа, хоть небольшая, хоть временная, как сейчас… Впрочем, нет, сейчас-то они победили на полную катушку. Пернатые остались с клювом, а человечество…
- Да, для нас эта штука нужна, - согласился Ким. Оказывается, свою сентенцию Рост произнес вслух. Не дождавшись ответа, Ким заключил:
- Не хотелось бы, конечно, говорить, что это слишком уж гигантский шаг человечества вперед, но… придется. Теперь, Ростик, мы на коне. Теперь у нас будет энергии хоть завались. Ну, я имею в виду, когда наши лбы из университета тоже научатся такие зеркала лить.
- Научатся, куда им деваться, - отозвался Рост. - Правда, есть еще зима… Зимой, понимаешь ли, солнышко тут не особенно активно.
- Ну, зимой мы завоюем болота и снова начнем резать торф. Так ведь? - Рост не знал, что на это ответить. Поэтому Ким добавил:
- И как все здорово прошло, а? Без сучка без задоринки…
Впрочем, совсем без сучка не получилось. Нагруженные, они шли так медленно, что к рассвету оказались всего лишь в двухстах километрах от обворованного города с мастерами стеклянного литья и все еще над территорией пернатых. Осознав эту проблему, Рост спросил:
- Слушай, а у них не может быть какой-нибудь семафорной сигнализации? Вдруг они отрезали нам пути к отступлению?
- Ничего, через пару часов мы с их местности окончательно съедем. А там…
Рост подумал.
- Знаешь, иди-ка ты лучше через море. На Одессу. Там и заправимся для последнего броска домой.
- Нам не нужно заправляться, у нас топлива хватит, даже если мы пойдем через море.
- Вот и иди.
- Не понимаю, чего ты перестраховываешься? - удивился Ким. - Впрочем, понятно, работать-то мне, а тебе - только посиживать… Кстати, на берегу тоже сидят наблюдатели, тоже на летающих птичках, и с ними ох как нелегко может получиться.
Но над побережьем их никто не заметил, даже в темноте было понятно - тут никого нет. Словно и не могло быть. Ким хотел уже было прокомментировать эту новость, как вдруг включилось Солнце. И его сарказм по отношению к осторожничающему Ростику испарился. Потому что в бинокль стало видно, что чуть южнее, в стороне границы пернатиков и людей, кружат неисчислимые стаи летающих страусов. Их было столько, что стало понятно, почему Ким на своей лодочке так легко перешел береговой срез. И еще было ясно, что даже в темноте без столкновения с ними Ким не прошел бы. Только чокнутый мог рассчитывать, что с грузом зеркал на "спине" и относительно низкой маневренностью их лодки они сумели бы сдержать сотни отчаянных летунов.
- М-да, - промычал Ким. - Молодец, Рост. В очередной раз - молодец.
Но Ростик думал иначе:
- Слушай, может, вообще стоило над морем идти, ну, по тому же маршруту, как мы сюда прилетели?
- Да ладно тебе, зеркала мы все равно вывезли, это раз. И два, в живых остались. Может, для тебя это не очень интересно, но для меня значение имеет, - Ким хмыкнул. - Не понимаю, чего ты теперь-то волнуешься? Догнать нас они не сумеют, если не захотят слишком уж глубоко на нашу территорию заходить. Ну а тогда мы укроемся в Одессе… Нет, теперь им нас не достать, тем более что и наши ребята ведь не спят, будет нужно - помогут.
- Они нас видят. Понимаешь, они теперь очень хорошо знают, кто и почему устроил им такой хипиш этой ночью.
- Ну и что?
Рост вздохнул.
- Ничего. Просто теперь может так получиться, что снова воевать. Надоело. - Рост подумал и закончил уже совсем убитым тоном:
- Тем более что они сильны, а мы, кажется, не очень.
10
На испытания Ростика не пригласили. Просто, наверное, не заметили, что у него тоже есть интерес к попыткам отлить человеческие зеркала, хотя и по технологии пернатых. Чтобы зря не раздражаться, он стал достраивать дом. И строил его так, что даже Любаня, которая в последнее время стала какой-то слегка странной, то есть почти не обращала внимание на то, что он думает и как говорит, посоветовала не перенапрягаться. А мама так просто извелась, но по старой врачебной привычке вмешиваться лишь в крайнем случае, когда без нее уже не обойтись, терпеливо щурила глаза и вздыхала.
Если бы дело было только в режимности, Ростик, может быть, и понял бы, хотя и с трудом. Но когда к нему на второй день после их возвращения из засады на столбе явился Поликарп Грузинов, набравший в последнее время недюжинное влияние своими инженерно-техническими достижениями, и попросил как можно подробнее нарисовать, что Ростик запомнил из внешнего вида установки пернатых, всякое дальнейшее игнорирование означало только одно - Рост находится, так сказать, в опале.
С этим ощущением, скрепя сердце, Рост проковырялся на своей стройке почти неделю, пока к нему не заявился Ким. Он и принес весть, что в общем и целом все получилось.
- Конечно, - рассказывал он, - наши зеркала тяжелее и отражательная способность у них хуже, потому что металл какой-то темный… Но, согласись, это не главное. В зеркалах пернатых тоже почти никакого отражения нет, словно в металлический доспех смотришься, а поди ж ты… По нашим замерам почти две тысячи сто градусов дают.
Ростик присвистнул. Потом решился спросить, как все было. Но рассказ Кима особой информативностью не блистал. По его словам получалось, что засыпали в какой-то котел кучу оконных и прочих стеклянных осколков, которые по приказу Председателя, оказывается, в последнее время собирали со всего города и сваливали в специальную, застланную камнем яму за городом, чтобы ценный продукт - стекло - не пропадал зря. И правильно, мало ли что еще получится с тем песком, который Казаринов в свое время нашел у Одессы, а тут - свое, родное, еще с Земли. А засыпав, дождались, пока раскочегарится котел, так же, как и стекло, расплавили металл, вылили на перевернутую гравитационную поверхность, и все благополучно застыло.
- Сколько всего наших-то зеркал отлили?
- Почти двадцать штук. Сделали бы больше, да вот незадача - неизвестно, сколько их нужно.
- То есть?
- Ну, они работают, понятно, на солнышке. А это значит, что подходят только для прерывистого цикла. Например, на паровые котлы электрозавода их не поставишь, там, говорят, требуется или постоянное напряжение на генераторах, или вообще не нужно.
- Так что, опять не слава Богу? - спросил Рост.
- Вроде бы, говорят, нужно искать способ накопления энергии, чтобы ее хватало и на ночь. Другого пути нет.
Ростик подумал. Нет, он куда как неловко обращался со своим предвидением, а часто и вовсе побаивался его подключать, но на этот раз у него вышло, он "увидел". Выходило, что нормальную, эффективную технологию накапливания энергии в дневное время суток, чтобы хватило на ночь, они откроют очень нескоро, если это им вообще удастся. А значит… Значит, на эти мечты начальников и инженеров особенно надеяться не стоило.
- Какие еще новости? Как решили развивать наше достижение дальше?
- А ты не смейся. Зеркала - все равно прорыв, и немалый.
- Да я и не спорю. Так что еще все-таки?
- Ну, что еще? В Одессу будут отправлены зеркал пять-семь, чтобы Казаринов там тоже не спал, а новые методы опробовал. Решено сделать так, чтобы в решающем эксперименте работа шла независимо, вдруг этот паровозник, - Рост вспомнил, что Казаринов действительно был одним из испытателей паровозов, - до чего-нибудь более интересного додумается. И еще я слышал, что направить туда с зеркалами решено тебя.
- Меня? Зачем?
- Ну, может, у них появятся те же сложности, что и у Поликарпа. Тогда ты им тоже что-нибудь нарисуешь, а они… В общем, мне приказано отвезти тебя.
Рост подумал. Может, чтобы Ростик не был случайным передатчиком информации и не нарушил чистоту творческих потуг ребят из Одессы, его и придержали дома, не пустили на испытания? Ну что же, если не принимать во внимание всего остального - неприязни, интриг и злости на него Белого дома, как и его, Ростиковой злости на начальников, - объяснение вполне подходящее.
- Слушай, а зеркала на машинах повезут?
- Откуда я знаю?
- Если на машинах, нужно придумать, чтобы они не покололись. Кстати, не знаешь, почему они такими легкими оказались?
- Они какие-то пористые выходят. Говорят, что гравитационная волна, которая удерживает металл и стекло куполом над блином, вгоняет в стекло, пока оно не окончательно застыло, воздух, и получается… Кстати, от этого и пар, как мы тогда догадались, особенно густой вверх поднимается. А ладно, встретишь Полика, он тебе все и расскажет.
После этого Рост стал ждать нового задания чуть более спокойно. Теперь он знал, что без него все-таки не обойдутся, по крайней мере, пока не планируют обходиться. И конечно, сразу стало больше получаться в строительстве, и легче, и лучше. К тому же он заметил, все шло более мирно, если Кирлан приносила Ромку.
Кирлан сама ходила в окружении троих, как минимум, маленьких волосатиков, а иногда к ней со стадиона, где под трибунами бакумуры устроили себе главное общежитие, приходила еще и дополнительная компания. Ребятишки все были симпатичными, горластыми, как и полагалось детям. Но, глядя на них, уже в два года становящихся вполне самостоятельными, и на Ромку, который и в полтора года едва-едва мог переставлять свои ножонки, Рост чувствовал смутную тревогу. Его начинало грызть желание как следует сосредоточиться и понять, вызвав свое предвидение, что же ждет людей в биологическом соревновании с этими крепенькими, здоровыми и очень производительными волосатиками. Но осознанное предвидение не выходило, а самопроизвольного и мощного "прихода" у него уже так давно не было, что он стал думать - и надеяться, - его больше не будет никогда.
Он уже стал заводить дом под крышу, хотя и не с первого раза - уж очень она тяжелой и опасной показалась, нужно было переделывать, - когда вдруг к нему в калитку без стука вошел коротенький темнолицый паренек в полных доспехах. Только шлем у него был пристегнут к поясному ремню, а так все было на месте. Доспехи поблескивали такой непоцарапанной, такой девственной свежестью, что Рост даже усмехнулся про себя - неужели и он когда-то вот так же ходил, не снимая их, словно стародавний рыцарь. Впрочем, посыльный пришел не просто так.
- Мурат Сапаров, - протянул он руку, почему-то хмурясь. По какому-то очень тонкому, едва уловимому признаку Ростик догадался, что паренек сделал это нехотя, если бы можно было, он бы вообще не представлялся.
- Слушаю тебя, Мурат, - отозвался Рост. При упоминании одного имени парень нахмурился еще больше. Постоял.
- Ростик, я…
- Послушай, Мурат, ты в каком звании?
- Сержант. - Теперь у мальчишки выступили желваки, глаза его потемнели. И в них, пожалуй, появилось не только замешательство, но и подобие враждебности. Интересно, откуда в них это, удивился Рост, впрочем, ответа он не знал.
- А я лейтенант. Офицер. Поэтому прошу обращаться ко мне по фамилии или официально.
- Тогда прошу и вас обращаться ко мне официально.
- Хорошо, Сапаров. Договорились.
- В общем, так, Гринев… - Воля у мальчика была. Еще бы побольше такта. - Тебе приказано явиться в полной выкладке на аэродром сегодня вечером или завтра утром. Ким повезет нас с зеркалами в Одессу.
- Не "тебе", а "вам". Еще раз ошибешься, Сапаров, заставлю докладывать по форме, с подходом и отданием чести. А заупрямишься - ушлю на гауптвахту, учить дисциплинарный устав. Все ясно, сержант?
- Так точно. - Он помялся, добавил:
- Товарищ командир.
- Надеюсь, это последний наш разговор на повышенных тонах. - Но Рост знал, что это неправда, далеко не последний, а лишь первый из целой серии.
Через пару часов, заправленный в доспехи, как и Мурат, молча и неприязненно вышагивающий рядом, Ростик появился на аэродроме. Его уже ждали - Ким, неизбежный Винторук и Каратаев.
Последний прикатил на роскошной машине, которая когда-то была "ЗИМом", но подверглась столь существенной переделке, что теперь была полугрузовиком, со спаренной установкой сзади, как у тачанки, и ходила, как все полдневные машины людей, на смеси спирта и масла, получаемой где-то на востоке, в травных степях.
Ростик обошел смешной и в то же время, без сомнения, полезный агрегат на колесах, подумал и сказал Киму:
- А когда эвакуировали гарнизон крепости, не нашлось ни одной машины, ни одного гравилета.
- Ну-ну, Гринев, - отозвался Каратаев. - Это не баловство, а обкатка. Понимаешь, регламентное испытание.
Ростик последнее время себя чувствовал не очень здорово, а вид Каратаева и вовсе заставил его пожалеть, что он согласился на это дело. Чем-то оно сразу стало ему неприятно, может, тем, что его курировал этот круглолицый и плешивый оболтус?
- Ты меня не запрягал, Каратаев, поэтому не нукай. А обкатку вполне можно делать с пользой, хотя бы раненых возить.
- Какой-то ты злой, Гринев… - Но при этом Каратаев улыбнулся, словно Ростикова злость его лично чрезвычайно радовала. - Ладно. Задание такое - доставить зеркала в Одессу. Мурат тебе уже говорил?
- На чем полетим? - спросил Ким.
- Вон у ангаров Серегин крутится. Он грузит зеркала на самый большой и выносливый наш гравилет. На нем и отправляйтесь.
Они пошли к поставленным в рядок гравилетам. Ростик поискал глазами летающую лодку с зеркалами на хребте и нашел. Около нее действительно крутился Серегин с кем-то, отличающимся очень уж мощной фигурой. Ким понял удивление на лице Роста и мельком шепнул:
- Правильно видишь, лейтенант. Это Коромысло. Без него эти стекляшки так высоко мы бы не забросили.
"Высоко", без сомнения, означало верхнюю часть гравилета. Прикинув что к чему, Ростик подивился:
- И как это нам удалось, когда мы их воровали, без всякого Коромысла?
- Темно было, - хохотнул Ким. - Если бы хоть чуть-чуть света хватило, не смогли бы… А вообще-то это же наши параболоиды, они на полста кило тяжелее, как раз на те самые, которые мы бы не вытянули.
- Пожалуй.
Рост рассчитывал, что Коромысло полетит с ними, но силача не отпустил Серегин и имел на то основания.
- Крутить котел я найду кого-нибудь. А кто тут погрузкой-разгрузкой будет заниматься? Нет, ты мне сначала или подъемник предложи, или Коромысло оставляй в покое. И то, даже если подъемник будет, я еще подумаю.
Посмеялись и полетели. В полете неожиданно выяснилось, что Сапаров два раза уже пытался по приказу Каратаева доставить зеркала в Одессу. Оба раза он использовал один из грузовиков, которыми в свое время возили торф. И ничего не вышло, потому что на неровностях почвы, на уклонах и кочках машину так трясло, что первый раз проехали тридцать километров, а второй раз чуть-чуть зашли за Чужой - и все, зеркала оказались разбиты.
- Водителя нужно было взять потолковее, - посоветовал Сапарову Ким.
- Взяли Черноброва, говорили - опытный, опытный… А ему только чурки возить.
Ростик, который сидел за стрелка, вспомнил Черноброва, когда с ним вместе он проводил первые в Полдневье разведки за пределами периметра Боловска.
- Ты можешь лучше, Сапаров? - В кабине летающей лодки установилась тишина. - А раз не можешь, то права критиковать не имеешь.
Мурат, который сидел на втором пилотском месте, попытался обернуться, чтобы посмотреть на Ростика. Но не смог из-за доспехов.
- Ну и характер у вас, Гринев. Мне говорили в Белом доме, что… - он помолчал, - не сахарный, но чтобы такой!
- Какой такой? - переспросил Ким ласково, словно сунул под язык ложку меда. Рост знал эту интонацию. Обычно она ни к чему хорошему не приводила. - Ты договаривай, если начал. И кто это в Белом доме такой информированный? Может, Каратаев? - Он блеснул глазами, повернув голову, так что даже Ростик поежился. - Так знай, мальчишка, заслужить ругань этого идиота, о котором по городу легенды ходят, - нетрудно. Он о собственной матери ни разу, наверное, доброго слова не сказал. Но чтобы он так на кого-то ополчился, как на Рост… на лейтенанта Гринева, - это еще нужно заслужить. И тебе, парень, по-моему, это вряд ли удастся, уж очень ты… хорошо разбираешься, кто у нас кто. Понимаешь?
- Я не понимаю, за что вы на меня так накинулись!
- Все, - сказал Рост устало. Он все понимал, но поделать ничего не мог. По крайней мере - пока. - Хватит. Брек.
- Я только объяснил салаге, что… - начал Ким.
- Брек! Ты все правильно сказал, теперь сделай передышку.
Остаток пути Рост пролетел, высматривая летучих китов, одновременно пытаясь узнать места, над которыми он некогда с тем же Кимом налетал, наверное, сотню часов. Но ничего не узнал, да и китов, к счастью, не обнаружилось. Впрочем, последнее следовало выяснить:
- Ким, а червяки на наших в последнее время нападали?
- Это в какое такое "последнее"?
- Не придирайся к словам, расскажи, что знаешь.
Ким вздохнул как-то очень по-ростиковски:
- Нападали. Однажды - доказано. Сам знаешь. Обкусанная корма, падение с большой высоты…
- А отбиться кому-то удалось? - спросил Мурат. Он вдруг почувствовал себя неуверенно, даже стал выглядывать в боковое пилотское окошко.
- Отбиться удалось в десяти случаях нападения, - довольно сухо уронил Ким. - Правда, это со слов пилотов, а у червяков, может, другое мнение, может, они и не нападали вовсе.
Росту показалось, что над морем, километрах в двадцати от Одессы, он различил большую стаю летающих прозрачных червяков, которые то садились на воду, то взлетали, роняя каскады брызг. По ним-то на таком расстоянии и определил непонятных зверюг… Но ему могло и показаться. Никто толком не знал, как тут в Полдневье образуется дождь, иногда он возникал, как те столбы капель, что заметил Рост, прямо из воздуха, на очень небольшой высоте, всего-то в три сотни метров.
Приземлились на площади с фонтаном, в котором - Рост заметил это еще издалека - плескалась вода. И выглядела она такой светлой, веселой и радостной, что определенно была проточной и пресной. Видимо, Казаринову удалось-таки восстановить старый, еще триффидами устроенный водопровод.
Встречали новоприбывших Казаринов и Борода. Бывшему главному инженеру полагалось по должности, все-таки именно ему, а не кому-то везли эти самые зеркала. А вот Борода стал вообще большим человеком в городе, кем-то вроде мэра или городского распорядителя. По этому поводу Ким даже сострил, что, мол, от Бороды он дорос до городского Головы, но никого это почему-то не развеселило. Может, местные и сами уже эту шутку затаскали?