Легкий подкрейсер между тем вытянул причальные суставчатые штанги, дотянулся до рейдера и словно ухватился за него хилыми ручонками. Тут на борту пиратского корабля развернулась диафрагма, стала выдвигаться трубчатая галерея-переходник. Лишь один-единственный истребитель показался вдали, но выстрелить ему не дали, сбили. А стыковочная труба словно присосалась к борту "На-лиу".
Ломов видел целую ораву пиратов, висевших в трубе и увешанных разнообразными орудиями убийства. Захват?
– Видели, куда они приткнулись? – нервно спросил сержант. – Там как раз шестой отсек!
Словно подтверждая его слова, по кораблю разнесся тяжкий грохот. Надо полагать, пираты вышибли наружную металлопластовую штору-створку, которая раздвигалась, выпуская или впуская истребители.
– И что будем делать? – спросил Чернов почему-то шепотом.
– Не рыпаться! – прошептал в ответ Сулима и улегся на койку, заложив руку за голову.
Максим вздохнул.
– Не вздыхай, – сказал Ломов. – Нам с пиратами биться резону нет. Лично я не знаю, что хуже – находиться в плену здесь или попасть в полон к пиратам.
– Хрен редьки не слаще, – философически заметил капитан.
В коридорах поднялась беготня, слышались крики и редкие выстрелы, только не грохочущие, как у огнестрельного оружия, а шипящие или воющие.
Постепенно все улеглось, стало так тихо, что Ломову пришло в голову: а вдруг пираты всех перебили – и свалили? И будет теперь "На-лиу" дрейфовать по Галактике, изображая межзвездного "Летучего голландца"…
Но нет – послышались увесистые шаги, и дверь в каюту разом ушла в переборку. Поставив ногу на комингс, в каюту заглянул тип в боекостюме, с лучевиком наперевес. Медленно оглядев присутствующих, он молча повел пирамидальным дулом: на выход!
– Пошли, – буркнул Ломов, вставая.
Тип в БК отступил в сторону, а когда земляне вышли, повел их куда-то вниз, то есть в сторону кормы. Антон со товарищи был не одинок – в коридорах хватало таких же живописных групп. Один или два пирата конвоировали человек по пять, сгоняя всех в одно место – отсек номер три, самый большой из тех, в которых Ломов вообще бывал.
Народу там хватало – больше сотни тавассиан, риитян, лхалл сидело и стояло, головы повесив или, наоборот, с вызовом задирая носы.
Приметив Раша, Антон протолкался к нему.
– Привет. Тут все, что ли?
– Все, – мрачно кивнул тавассианин. – Всех ангиан они собрали в четвертом отсеке, без скафандров, после чего подняли штору. Имперцев выдуло наружу, а через минуту они все погибли.
– А нас, выходит, пожалели?
– Дождешься от них! – фыркнул Раш. – Продадут куда-нибудь на окраинные миры, и будем мы всю жизнь в навозе ковыряться…
– Продадут? В рабство, что ли? – недоверчиво переспросил Сулима. – Блин, ну и империя у вас! Рабы! У вас что, роботов нехватка?
– Скажешь тоже, роботов! – рассердился тавассианин. – Где у бедных колонистов такие деньги найдутся, чтобы роботов покупать? Что их, на сено менять? Или на сыр? Рабы дешевле… Им не нужны программисты и наладчики, запчасти всякие и подзарядка. У нас, помню, два раба было – флотские распродавали пленных лоанцев в последнюю войну. И что им? Дашь пинка спозаранку, сунешь пару лепешек – и пашут. А вечером мать им горшок похлебки выставляла, один на двоих. И все! Да я первый раз робота увидел, когда мне пятнадцать стукнуло… О, идут.
В отсек явилось человек пять пиратов с лучевиками на груди. Один из них, судя по всему главарь, откинул головной сегмент, выказывая потную красную харю, заросшую щетиной. Оглядев пленников свирепыми синими глазками, вожак пиратов сказал:
– Значит, так. Я – Хмет Сохо. Вы тут всю эскадру мою раздербанили, так что я "На-лиу" реквизирую, хе-хе…
Спутники Хмета осклабились.
– Сейчас двадцать… нет, тридцать человек из вас поработают грузчиками, – продолжил вожак. – Стащите все ценное в соседний отсек. Так… Хенх, ты поведешь подкрейсер.
Названный вытянулся во фрунт.
– Ага! – радостно сказал он.
– Половина добычи твоя, как и договаривались. Гребите все, что найдете, но чтоб по-честному!
– Ага!
Сохо снова оборотился к пленникам:
– Только без баловства мне тут! Иначе прогуляетесь следом за хозяевами. Всем все ясно?
– Всем… – вразнобой откликнулись пленные.
– Я в рубку, – сказал Хмет, разворачиваясь всем корпусом, – а ты здесь командуй.
Хенх живо распределил экипаж рейдера на пятерки и разослал по кораблю. Каждую группу "таскальщиков" сопровождал пират с лучеметом.
Ломов сам подставился под руку Хенха, еще и Раша с Кошем привлек. Командир пиратского подкрейсера просто махнул готовой пятерке – "На третью палубу!" – и приставил конвоира.
Поднявшись по пандусу, Ломов оказался на третьей палубе. Здесь он впервые увидел трупы ангиан – у одного грудь была разворочена лучевиком, под обугленными ребрами виднелись спекшиеся внутренности, а другой получил полновесный заряд из бластера – во лбу у него чернел прожженный канал.
Пользуясь тем, что друзья перекрывали обзор для конвоира, Антон быстренько обезоружил убитых, сунув за пазуху их табельные бласты.
– Мертвяков потом, – сказал пират.
– Понял, – дисциплинированно ответил Ломов.
Конвоир махнул стволом лучемета.
– Вперед!
Впереди были каюты старших офицеров. Пират только указывал, что брать – оружие, компьютеры-планшеты, аптечки и диагносты, легкие бронекостюмы, биоприставки, – а земляне сгребали добро на расстеленные одеяла да вязали тюки.
В первую ходку конвоир проводил нагруженных пленников до пятого отсека, а во вторую уже поленился – уселся отдохнуть и послал "таскальщиков" одних, приказав сразу возвращаться.
Ломов не стал нарушать приказ, только выгрузил подобранное оружие, спрятав его в боксе, где торчал сломанный кибер. И свое выгрузил, что незаметно экспроприировал, и щедро уполовинил пиратские трофеи.
– Пригодится в хозяйстве, – сказал он Рашу.
– Думаешь? – засомневался тот.
– Уверен! – отрезал Ломов. – Побеждает не тот, кто прогибается под своих или чужих, а тот, кто сам прогибает противника, заставляя играть по собственным правилам. А то, я смотрю, вы уж больно послушны! Служили ангианам и не пикали, теперь вас пираты оприходовали, и вы уже их команды исполняете.
– Вы тоже, – заметил Кош.
– Это пираты так думают. Пошли, не будем огорчать нашего конвоира!
Пират, завидев их, с кряхтением поднялся.
– А не скажете ли, гичи, – начал Антон, – куда мы теперь направляемся?
Льстивое обращение подействовало – пират сразу надул щеки.
– Куда, куда… – проворчал он добродушно. – Известно куда – в Содружество Лоа. Заглянем на ихнюю Периферию. Есть там одна колония, вроде как Гимла. Рабсилы там нехватка… Так. Ну, чего стоим? Вперед!
Дележ добычи продолжался до позднего вечера. Потом пленных загнали в шестой и седьмой отсеки, а ровно в полночь по бортовому времени "На-лиу", оставив по себе вспышку инверсного излучения, вышел в гиперпространство.
Глава 9
Перехват
Борт "На-лиу". 6 сентября 2016 года
Покемарив часа два, Антон поднялся и потряс за плечо Сулиму.
– Я не сплю, – ответил тот.
Вдвоем они разбудили Максима.
– Уже подъем? – пробормотал он спросонья.
– Так точно.
Капитан подполз на четвереньках к Рашу, толкнул тавассианина в бок.
– Эй! Харэ дрыхнуть.
– Что? – встрепенулся Раш. – Прибываем?
– Нет еще. Долго мы будем в гипере?
– Н-нет, около суток. Гимла недалеко от Анга, всего два световых года.
– Ага… – протянул Антон. – Должны успеть.
– Успеть что?
– Захватить рейдер, что же еще. Или ты горишь желанием стать ходким товаром на рынке невольников?
– Н-нет…
– Тогда поднимайся. Буди Коша, Даша, Хее и Паа.
– А Кепеша?
– Пока он нам не нужен.
Весь расчет Ломов строил на том, что по БВ была ночь. Пираты после боя притомились и хотят баиньки. Тем более что в гиперпространстве кораблю ничего не угрожало.
Антон надеялся, что у пиратов дисциплина хромает, поэтому вахтенные будут спать, как и все. Иначе придется ввязаться в серьезный бой, а это чревато потерями. Да и помирать Ломову не хотелось, пусть даже на галактических просторах.
– Даш! Инструмент с собой?
Даш продемонстрировал фузионник, которым он с товарищами вырезал "заплаты" прямо из переборок. Их потом лепили на пробоины.
– Где тут коридор?
Даш указал.
– Режь!
Фузионник негромко зашипел, вытягивая оранжевый язычок плазмы. Вырезав в переборке квадрат метр на метр, Даш кивнул Паа, и тот содрал лист внутренней обшивки, вместе с обогревательными элементами. Еще пару раз описав квадрат, тавассианин отложил фузионник и помог Антону затащить вовнутрь многослойную плиту.
– Готово! Даш, ты остаешься здесь. Переговори с Кепешем, пусть он будет в курсе.
Ломов выглянул в коридор, залитый тусклым "ночным" светом, и вылез наружу.
– На свободу с чистой совестью, – прошептал Чернов.
– Цыц!
До вожделенного бокса Антон добрался без помех. Вооружившись, он сразу почувствовал себя куда уверенней.
– Выдвигаемся.
Выйдя ко входу в шестой отсек, где недавно был заперт, Ломов увидал часового в броне. Часовой бессовестно спал на посту – привалившись к переборке, сняв головной сегмент и используя его в качестве подушки, дежурный сопел в две дырки.
Тихонько приблизившись, Антон хотел сперва воспользоваться бластером, но передумал – к чему расходовать заряд? Часовой похрапывал, запрокинув голову и выставляя острый кадык.
По нему Ломов и ударил, ломая горло вместе с позвонками.
– Переборщил маленько…
Кое-как разобравшись с боекостюмом, Антон стал разоблачать часового.
– Макс! Тебе партийное задание. С бластером обращаться умеешь? Вот регулятор мощности, вот предохранитель.
– А это чего?
– Индикатор заряда. Твоя задача: снять часового на посту у отсека с добычей. Натягиваешь эту броню, чтобы он тебя за своего принял, и действуешь.
– Есть!
– Давай…
Отворив дверь в отсек, Ломов оглядел десятки лиц, безмолвно белевших в полумраке.
– Что вылупились? – улыбнулся он. – За свободу бороться надо. Мах Черон поможет добыть оружие. Кепеш! Как вооружитесь, начинайте зачищать корабль…
Седой вскинул голову.
– "Низший" приказывает далаю? – сказал он.
Антон приблизился к нему и внимательно осмотрел.
– Ты не далай, Кепеш, – медленно проговорил он. – Ныне ты такой же, как и все мы – раб! Хочешь вернуть волю и ранг далая? Слушай, что тебе говорят, и выполняй в точности! Этой ночью мы станем или свободными, или мертвыми. Дошло?
– Дошло, – выдавил Кепеш.
– Сообразительный мальчик. Приказ получен? Исполнять!
Чернов уже облачился в трофейную броню.
– Я думал, как же они ее таскают на себе, – возбужденно говорил он, – весу в ней – пуда два точно! А тут экзоскелет с этими… псевдомышцами.
– Действуй, Макс, и этим не спускай. А мы в рубку.
Ломов с Сулимой пошагали впереди, Раш шел за ними, а прикрывали их риитяне – худенький Хее Оа с грузным Паа Маи.
– Не доверяю я этому Кепешу, – проворчал капитан.
– Я тоже, – кивнул Антон. – Но больше просто некому вести корабль. Такие дела, капитан.
– Ладно, поглядим, какие нам выпали карты…
Рубка находилась в самой середке корабля, на продольной оси. Ее окружал кольцевой коридор. Часовой у входа в рубку мужественно боролся со сном, проигрывая Морфею с разгромным счетом.
– Позволь мне, командир! – прошептал сзади Паа.
– Давай, – кивнул Ломов.
Маи мягко зашагал по кольцевому коридору, держа бластер пирамидальным дулом кверху. Часовой в очередной раз боднул головой воздух, разевая рот и всхрапывая. Паа вытянул руку с бластом и включил оружие – ярко-фиолетовый заряд с шипением пронзил голову дозорному, и Сулима с Антоном бросились к нему, подхватывая мертвое тело.
– Входим тихо, – сказал Ломов, – действуем вежливо.
Двери в рубку раздвинулись бесшумно, и Антон переступил комингс, сжимая по бласту в обеих руках. Сонное царство.
Пираты спали везде – в креслах-ложементах у пультов, на диванчиках вдоль стен, а то и вовсе на полу.
Хмет Сохо почивал у главного пульта, сложив руки на панели и опустив на них голову. Прямо перед ним мерцал куб стереопроекции, в котором висела туманность Ориона и калилась красным "нарисованная" точка выхода.
Ломов медленно, тихо сунул бластеры в кобуры и сделал знак товарищам: не стрелять! Не дай бог, еще приборы повредят. Да и зачем убивать пиратиков? Пригодятся в хозяйстве…
Первым Антон вырубил вожака – получив ребром ладони по затылку, тот мигом обмяк. Неподалеку "работал" Иван: оглушив противника, сутулого бородача, он его тут же вязал.
Позаимствовав у Сохо нож с богатой инкрустацией, Ломов скользнул между ложементов к пирату, занимавшему место инженера-пилота. Тот спал, перевесив ноги через мягкий подлокотник, и уютно посапывал.
Намаялся, бедолага, весь день грабил да убивал.
С его комбинезона свисали какие-то шнурки, вроде аксельбантов, и Антон их срезал. Пират недовольно заворочался, заработал удар за ухо и отрубился. Шнурками лейтенант стянул ему волосатые руки.
Прошло совсем немного времени, а вся пиратская верхушка уже была связана и аккуратно уложена на пол.
Ломов вздохнул: кажись, удалось. Рубка, или, как его называли ангиане, центральный пост управления охватывал кругом толстенную "трубу" гравитатора. Лейтенант похлопал ладонью по выпуклой стене. В трубе гудело. Тяга была хорошая…
Неожиданно комингс рубки переступил пират с обрюзгшим лицом пропойцы. Спотыкаясь, он сделал несколько шагов к свободному креслу и далеко не сразу уловил странности.
– Чё такое? – промычал он, вылупив глаза на Антона. – Вы чё?
– Мы? – улыбнулся Антон. – Мы ничё.
Выхватив бластер, он направил его на "алкаша" и поинтересовался:
– Жить хочешь?
Пират замедленно кивнул – суть произошедшего с трудом доходила до него.
– Тогда руки за спину.
Сулима деловито затянул узел и похлопал "звездного корсара" по спине:
– Можешь досыпать.
Пират как стоял, так и рухнул в кресло, а Сулима с Ломовым звонко шлепнули ладонью в ладонь: все путем!
– Раш, дуй наверх, узнай, как там.
– Дую!
Вскоре прибежал Даш Ширра, переполненный впечатлениями. Увидав связанного Хмета Сохо, он и вовсе чуть не задохнулся.
– Ну, что там? – вернул его к реалу Ломов.
– Нос и корма зачищены! – выдохнул Даш. – Кепеш хотел было расстрелять пиратов, но Мах не дал.
– Молодец! Много их?
– Человек пятьдесят точно. Мы их всех в седьмой отсек загнали! Они ж голые, безоружные, жалкие какие-то… Куда больше наших на рабов похожи!
– Верно мыслишь, Даш. Пошли.
Взбежав по пандусу, они вышли к радиальному коридору и двинулись по нему к периферии третьей палубы, где располагались отсеки с истребителями, штурмовиками и прочими перехватчиками.
Шум "бунтовщики" поднимали изрядный, а когда появился Ломов, все просто взревели, потрясая лучевиками и прочими орудиями убийства. Кепеш выглядел кисло, но тоже улыбался – через силу.
Антон поднял руку и сказал:
– Хмета Сохо я связал, остальные тоже упакованы. Я слыхал, тут многие жаждали пиратской крови?
– А чего их жалеть? – крикнули из толпы. – Нас они не жалели!
– Согласен, – улыбнулся Ломов. – А мы куда летим, хоть в курсе?
– На Гимлу…
– Верно! – восхитился Антон. – Так стоит ли разочаровывать тамошних колонистов? Им нужна рабсила? Замечательно! Продадим лоанитам наших пиратиков!
Секунду или две звенела тишина, а потом она взорвалась свистом, гоготом и криками буйного восторга.
– Продадим!
– Пускай пашут, гады!
– Хо-хо-хо!
– Га-га-га!
– Ёш-каш-пхе!
С трудом уняв энтузиазм масс, Ломов предложил выставить часовых и выспаться как следует. Массы горячо одобрили и поддержали инициативу командира.
Глава 10
Ухмылка судьбы
Орбита планеты Гимла.6 сентября 2016 года
Звезда Таоэ была размерами с земное Солнце, только цвет имела не желтый, а оранжевый, отдавая в красноту. Яркости, впрочем, это не убавляло – свет и тепло изливались в достатке.
Гимла была чистым, свежим миром, почти не запятнанным цивилизацией. Когда "На-лиу" вышел на орбиту планеты, то внизу, затуманенные голубой дымкой атмосферы, поплыли зеленые материки, вытянутые по долготе, как Южная Америка Земли.
Континентов было четыре, они зеленели лесами, взблескивали озерами, белели вечными снегами гор. Пухлая вата облаков висела над океанами и сушей, полюса были словно засахарены – это сверкали льды.
На всей Гимле проживало меньше двадцати миллионов человек. Несколько больших поселков было выстроено на полуострове, вдававшемся в Срединное море. Они стояли на самом берегу, а дальше, за горным хребтом, стелились степи. Туда стремились караваны переселенцев – они строили фермы, пахали и сеяли, разводили привозной скот и птицу.
На Лоа давно забыли профессии пахаря и пастуха, синтезаторы вдоволь снабжали голодающих и жаждущих, но редко кто отказывался попробовать натуральную пищу – плоды, вобравшие в себя соки земли, или мяско, нагулянное на траве, за которой ухаживали лишь дождь и ветер.
Единственный космодром располагался неподалеку от города Дассин – мегаполиса, опять-таки единственного на планете.
Сначала был рудник Дассин – скалистое плато недалеко от моря издырявили на полкилометра вглубь, пронизав штольнями, шахтами и прочими квершлагами. Здесь разрабатывали залежи редких земель – содержание в руде эрбия, иттрия, прометия просто зашкаливало.
Наверху выстроили перерабатывающие комбинаты, к ним пристроили жилые корпуса. И еще, и еще…
Население росло, потребовался синтез-комбинат, общежития, пищеблоки, ангары, склады… Застроив все плато, строители полезли вверх, возводя над первым горизонтом второй, за ним третий, четвертый, пятый… За сто пятьдесят лет рудник успел иссякнуть, но город уже жил и хиреть не собирался – как-никак главный индустриальный центр Гимлы, на который были завязаны все прочие поселки и фермы.
Это был мир фронтира, нравы здесь царили весьма свободные, хотя и с солидным налетом патриархальности. О лицемерии и говорить не стоит. Например, слово "рабство" было совершенно не в ходу – невольников здесь звали трудовиками, как будто это что-то меняло.
Обо всем этом Антон узнал от Раша и Коша, уже бывавших на Гимле. Земляне и оба тавассианина собрались в каюте, наблюдая в обзорнике, как внизу, осиянная апельсиновым светом Таоэ, ворочается планета.
– Красота-то какая! – выразился Сулима по-русски. – Лепота!
Ломов усмехнулся, почувствовав легкий укол памяти, – это с Земли…
Надо полагать, Иван ощутил нечто подобное, поскольку нахмурился.
– Все путем, Михалыч, – сказал Ломов. – Прорвемся!
Косясь на Коша, Сулима проговорил: