Едва официантка в вышитом сарафане отошла от Еремея, как хлопнула входная дверь, и леший впервые увидел Аллу Альбертовну в реальности. Пышные темно-русые, до плеч, волосы, убранные двумя, сверкающими изумрудами, заколками; хищный, стреляющий по сторонам взгляд чуть прищуренных глаз; длинные черные ресницы и такие же черные, тонкие, полуизогнутые брови; острый, словно заточенный карандаш, нос и скупые, но яркие губы. Даже с десяти шагов от нее пахло дорогой шанелью и слабым естественным мускусом. Деловой костюм с короткой, на две ладони выше колен, юбкой был продернут зеленой нитью, слабо поблескивающей в свете спрятанных в лампады галогенок, колготки с крупным рисунком и туфли имели оттенки уральского малахита. Даже в Москве она выглядела бы на миллион. Здесь же была воистину королевой. Или принцессой? Все же, на вид ей было никак не больше тридцати.
Взгляд ее величества выстрелил в сторону скуластого мужчины в свитере, неторопливо уплетающего зеленый салат, и тот мгновенно вскочил, как солдат при виде генерала, разве только каблуками не щелкнул:
- Добрый день, Аллочка! Несказанно рад тебя видеть. Заказать шампанского?
- Я за рулем, Игорь Викторович, - повернула к его столику мэр. - Да и с какой стати вдруг шампанское?
- Я так слышал, Кудрин деньги на дорожное строительство перевел?
- A-а… Разумеется, я в курсе. У нас тендер, все согласно букве госзаказа и бюджета, комар носа не подточит. Так что новость приятная - но чего мне это стоило, ведь никому не видно. Все только бюджетом интересуются, а не тем, откуда что берется.
- Ценят, весьма ценят и понимают, Аллочка. - Игорь Викторович суетливо выскочил со своего места, отодвинул стул, а когда дама заняла место, подвинул его обратно, дабы ей удобнее было присесть. - Тендер ведь еще не закрыт, правильно?
- Четыре заявки уже есть. Значит, все состоится, можете не сомневаться…
Для Варнака, уже почти год как свыкшегося с волчьим нюхом и слухом, было даже странно, что более никто из посетителей заведения, из официанток и прохожих за окном не замечал столь интересной, ведущейся полушепотом, беседы и не интересовался ее подробностями.
- Я знаю, кто там среди соискателей. "Воронеждор", "Мосмостоотряд", "Брянсклидер" и "Трассолизинг", - вернувшись на место, протянул мэру кожаную папку "меню" Игорь Викторович. - Разве ты не понимаешь, как они работают? Пригонят свои катки и самосвалы, выгрузят вагон лопат с дешевыми таджиками, раскидают асфальт Угорского НПЗ - и исчезнут в бездне без единого хвостика. А вот если это буду делать я, то для подсобных работ найму местных жителей, для перевозки горячей смеси заключу договора с теми самосвальщиками, что толкутся у тебя на Рыбной площади возле "Стройтоваров", а от себя добавлю только катки, газовые горелки и прорабов, дабы ничего мимо улиц не пропадало. И у тебя в городе, Аллочка, на целых полгода появятся две сотни новых, причем хорошо оплачиваемых, рабочих мест. А если кто себя хорошо покажет, того и на постоянную работу оставлю, мы пока без заказов не сидим. И само собой, каждый будет знать, что рабочие места получены по твоему жесткому ко мне требованию. О чем через два года, перед выборами, вполне можно будет избирателю и напомнить.
- Очень хорошее предложение, Игорь Викторович, - величаво кивнула Алла Альбертовна. - Думаю, если бы вы изложили все это в заявке на тендер, то имели бы весьма хорошие…
- Алла, вот только не нужно пускать передо мной туман, - внезапно разозлился мужчина. - А то я не знаю, как все это делается! Плевать всем проверяющим, чего там сопутствующего в заявке написано. Всех интересует только ценник. Кто меньше написал, тому и приз в тендере. Но ведь ты, милая девочка, должна понимать, что двести рабочих мест жителям твоего города и двести рабочих мест таджикам из Узбекистана - это дне большие разницы?
- А еще есть налоговая дисциплина, Игорь Викторович, и бюджетная, кстати, тоже… - Мэр при виде официантки захлопнула меню и кратко бросила: - Бизнесланч!
- Я знаю, Алла, я все знаю. Именно поэтому мы здесь с тобой и разговариваем. Все заявки на тендер лежат в твоем кабинете, и через две недели вскрывать их будешь именно ты. С некоторой долей аккуратности ты можешь взглянуть на суммы прямо сегодня. И тогда я подам заявку на сумму, на десять тысяч меньше минимальной. При этом ни один проверяющий не сможет придраться к ходу тендера, твой Корзов получит двести рабочих мест сезонно, и… И я могу пообещать к этому еще тридцать мест постоянной занятости жителям города. Ты же понимаешь, никакой московский стройтрест этим заморачиваться не станет. У них свои бригады. Привезут, увезут - и адью! И бюджетные денежки уедут вместе с ними.
- Интересно, за счет чего вы сможете заасфальтировать улицы дешевле москвичей, Игорь Викторович?
- Это же строительство, Аллочка, - широко улыбнулся мужчина. - Никто и никогда в жизни не сможет угадать, сколько машин песка засыпано в подушку - триста восемьдесят или триста шестьдесят. Сколько самосвалов щебня потрачено на отсыпку и сколько асфальта ушло на облагораживание подъездных путей? Десять тысяч - это всего лишь один "КАМАЗ" песка с доставкой. Что это такое на фоне трехсот тысяч квадратных метров полотна? И заметь, москвичи все сделают точно так же. Но с них ты потом спросить не сможешь - а я здесь, рядом. Спроси отца, разве я его когда-нибудь подводил?
- Гладко стелете, Игорь Викторович. А вскрытие заявок до начала заседания комиссии - это, между прочим… - Мэр предпочла не договаривать, но Варнак мысленно закончил за нее: "уже уголовная статья. Простым выговором не отделаться".
- Двести тысяч, - отвел глаза в сторону мужчина.
- Долларов.
- Аллочка! - вскинулся он.
- Заявки на мне, комиссия на мне, - стала загибать пальцы женщина, - ревизии на стройку на мне, приемка работ на мне. И если вы что-то напортачите, это тоже непременно на меня повесят. Я отвечаю за все - а вы всего лишь добропорядочный исполнитель, умеющий считать "КАМАЗы".
- Двадцать, - изменил свое мнение Игорь Викторович.
- Пятьдесят, и ваша фирма облагородит за свой счет городской пляж. Песочек там, кабинки, чистка диких джунглей, что выросли на его месте.
- Да там ручей воробью по колено в три метра шириной!
- У вас что, экскаваторов нет в конторе? Полдня работы - и людям опять будет, где в жару отдохнуть. Можете даже табличку поставить, что это дар вашей фирмы нашему городу.
- Если с пляжем, то тридцать, - смирился Игорь Викторович. - Больше уже не могу. Себе в убыток такая благотворительность выйдет.
- Ладно, только ради вашей дружбы с отцом. Рискну. До конца дня перезвоню. А то как бы вы еще и со сроками подачи заявок не опоздали.
- Рад был тебя увидеть, Аллочка, - поднялся довольный мужчина. - Папе привет передавай!
- Татьяне Михайловне от меня тоже поклон.
- Девушка! - махнул официантке Игорь Викторович: - Мне пора! Все вместе сосчитайте, пожалуйста.
"Попалась!" - отвернул лицо к окну довольный собой Варнак. Если разговор он слышал просто ушами, то манипуляции мэра с документами уж точно попадут регистратору "под запись". Супротив такого "Аллочке" будет уже не выкрутиться.
Глава вторая
Первая леди Корзова больше всего, похоже, любила зеленый цвет. Ибо крыша ее коттеджа была крыта бирюзовой битумной черепицей, ворота покрашены краской с салатовым оттенком, да и кроссовер "Ауди", в котором она разъезжала, имел цвет темного лесного ельника.
Открыв магнитным ключом ворота, хозяйка медленно въехала во дворик, мощенный старой истертой плиткой, остановилась возле уже отцветшего куста бульдонеж, взбежала по трем ступенькам, набрала на кодовом замке пароль, вошла внутрь, с видимым облегчением скинула туфли, стянула колготки и зашагала дальше босиком… Резко остановилась, прислушиваясь, повернула влево:
- Юля, это ты?
Но в ее кабинете, за экраном монитора, сидел совершенно незнакомый молодой человек на вид немногим моложе тридцати, гладко выбритый, коротко стриженный, в камуфляжной куртке и штанах. Он повернулся на звук шагов, чуть привстал:
- Прошу простить за внезапное вторжение, Алла Альбертовна, - виновато улыбнулся гость, - но записаться к вам на прием есть занятие совершенно невозможное. А поговорить хотелось бы.
- Ты, турист заезжий, похоже, боевиков с Траволтой пересмотрелся, коли в чужой дом так нагло вламываешься? - подошла ближе хозяйка и пальцем ноги нажала кнопку выключения на сетевом фильтре. Из-под стола тревожно запищал источник бесперебойного питания. - Ну-ка, подпрыгнул быстренько - и бегом отсюда. Даю минуту, не то все ноги переломаю, дабы не забредали, куда не следует.
- Ах, Алла Альбертовна, - поднимаясь, покачал головой Варнак. - Не стоит так сразу угрожать человеку, о котором вы совершенно ничего не знаете.
- Двадцать секунд прошло.
- Н-да, тогда придется сразу перейти к делу. - Еремей включил фильтр обратно, повернул монитор к мэру, запустил встроенный проигрыватель: - Полюбуйтесь на эту картинку. Узнаете, кто просматривает запечатанные заявки тендера? Ну, и дабы не тратить время на все кино целиком, скажу сразу, что сведения о минимальной ставке тендера были переданы за вознаграждение в размере тридцати тысяч долларов второму участнику коррупционной схемы. За что вам обоим и полагается еще одно вознаграждение. Этак примерно по пять лет каждому.
- Время, - подвела итог женщина, отступила к стене, включила полный свет и вытянула из кармана телефон.
- Не думаю, что вызывать полицию в ваших интересах, Алла Альбертовна, - доброжелательно улыбнулся Еремей. - Ведь меня заберут вместе с этим крайне интересным кино.
- Ты явно не понимаешь, турист, с кем решил поиграть, - голосом снежной королевы ответила мэр. - Это мой город, и здесь я не прячусь ни за чьи спины. Здесь полиция ходит на поклон ко мне, выпрашивая стройматериалы и жилье, а не я кричу им о помощи из-за полоумной букашки, научившейся лазить в окна. Мой дом - это неприкосновенное место. Если кто-то узнает, что сюда можно безнаказанно забраться и уцелеть, это повредит моему имиджу.
Телефон сухо щелкнул - оказывается, женщина его всего лишь сфотографировала.
- Думаете, историю удастся замять? Полиция, судьи и прокуратура прикормлены? - Варнак покачал головой. - Я скину эти файлы совсем в другое ведомство и совсем в другом месте. - Он достал визитку полковника Широкова и протянул хозяйке. - Можете позвонить и пожаловаться на произвол их сотрудника. Уверяю вас, Алла Альбертовна, контора не станет заморачиваться вопросами подчиненности и территориальной принадлежности, когда есть возможность добавить галочку в графе раскрываемости. Борьба с коррупцией ныне в большой моде.
- Мой маленький дурачок! - Первая леди упала на диван и вальяжно на нем развалилась. - Мне глубоко плевать, какую крышу ты себе организовал и как можешь напакостить. Если бы ты хотел это сделать, то уже мчался бы к хозяину, задравши хвост. Но ты пришел сюда. Ты не хочешь меня сдавать, ты хочешь меня шантажировать. Я тебе нужна на свободе - живой, богатой и здоровой. А вот ты мне - нет. Ибо шантажисты - это такая мерзость, что, стоит дать им хоть копейку, они потом будут, как клопы, сосать кровь до бесконечности. Шантажистов нужно давить. Сразу, без промедления. Или думаешь, ты такой первый в моей биографии? Я занимаюсь политикой половину своей жизни, турист, и ты даже представить себе не можешь, какие угрозы мне довелось выслушать и какую боль перетерпеть. Поэтому беги. Беги как можно дальше и быстрее. Ты еще можешь успеть… Хотя подожди. Если принесешь мне с кухни, из холодильника, бутылку минералки, я даже подарю тебе два часа форы. Устала, знаешь ли. Ноги гудят.
Для женщины, оказавшейся в большом пустом доме наедине с незнакомцем, который вдвое шире ее в плечах и на голову выше, Алла Альбертовна держалась не просто достойно. Она оставалась королевой несмотря ни на что. И это внушало уважение.
- Одну минуту! - Выдернув из порта свою флешку памяти и спрятав в карман, Варнак сходил на ту половину дома, где, по евростандартной моде, в большущем зале была сделана просторная трапезная с барными стойками, широкими мраморными панелями и массой хромированных механизмов непонятного для бывшего спецназовца назначения. Однако холодильник он определить сумел, достал из него бутылку "Оболонки" с запахом лимона. От стойки принес большой фужер, вытряхнул в него немного льда, залил водой почти до краев, вернулся к дивану и, опустившись на колено, протянул бокал даме.
Хозяйка хмыкнула, пригубила, фыркнула:
- Ух, какой холодный! - Она отпила несколько больших глотков, откинулась на спинку, посмотрела на гостя через поднимающиеся пузырьки. - Пожалуй, турист, ты не столь хамоват и вульгарен, нежели предыдущие клопы. Покой, холодная вода и мягкий диван были моей величайшей мечтой за последние три часа. Ты подарил мне три секунды рая. Так и быть, золотая рыбка. Если ты немедленно сотрешь все, что есть у тебя на карте памяти, и поклянешься своими ногами, что никаких копий больше нигде не сохранилось, я тебя прощу.
- Есть одна заковыка, Алла Альбертовна, - с сожалением вздохнул Еремей. - Четыре месяца назад вы утвердили перспективный план развития района, в котором запланировано строительство Верхнекорзовского водохранилища при реконструкции трассы "Могильное-Шишкари".
- О господи, опять про генпланы! - застонала мэр, закатывая глаза. - А ты уже начал казаться мне милым парнем.
- Вы помните этот проект?
- Да, помню. Там финансирование идет из федерального центра на восемьдесят процентов, начало работ запланировано на две тысячи четырнадцатый. И чего ты хочешь? Долю? Заказ? Подряды?
- Двести восемьдесят гектаров водного зеркала! Будет затоплено сто двадцать гектаров соснового леса, столько же пахотных земель, сорок га пастбищных земель, и помимо этого заболочено семьдесят гектаров сельхозугодий. Просто заболочено. Уровень воды будет слишком высоким для их обработки, но низким для любой иной деятельности - рыбоводства, туризма, отдыха.
- Выражайся конкретнее, чего тебе нужно?
- Я хочу спасти лес. И остальные земли тоже. Откажитесь от строительства плотины, Алла Альбертовна. Для поездок из деревни в деревню хватит и обычного моста.
- Ты хочешь сказать, весь этот цирк с вымогательством ты затеял, чтобы я не строила плотину? - подняла голову женщина. - Денег и контрактов ты выцыганивать не собираешься?
- Именно. Я защищаю интересы леса. Деньги меня не интересуют.
- Мало того, что ты шантажист, так ты еще и идиот, - вздохнула хозяйка. - Все вы, "зеленые", умом тронуты. Никогда не знаешь, что в следующую минуту выкинете и требовать захотите. Свалки делать нельзя - они природу загрязняют, мусор сжигать нельзя - дым воздух пачкает, перерабатывать нельзя - отходы токсичные остаются. Что же мне теперь, помойки в городе оставлять, пока все на улицах от смрада не повесятся? По-моему, вы хотите, чтобы люди сдохли все до единого. Зажарить нас живьем готовы, лишь бы травку никто не потоптал.
- Если траву не потопчут люди, ее все равно сожрут кролики, - ответил Еремей. - Я не про мусор говорю, я хочу лес от затопления уберечь.
- Кому палец в рот положишь, тот всю руку отгрызет, - снова отпила минералки Алла Альбертовна. - Ты опять испортил мне настроение, турист, своими разговорами. А ведь так хорошо начиналось… Но я человек слова. Раз пообещала - сделаю. Ты можешь оставить карту со своим видео, и я тебя прощу. И даже позволю остаться в городе. Думай быстрее, считаю до трех. Раз, два, три. Что решил?
- Вы меняете проект, отказываетесь от строительства водохранилища и называете мне имена экспертов, давших ложное экологическое заключение. Я проведу с ними воспитательную работу. И тогда никто не узнает о вашем преступлении Алла Альбертовна. Сколько там осталось времени до даты тендера? Думаю, я зайду за ответом через пять дней. Дабы успеть с треском отменить результаты сразу после их оглашения, если вы окажетесь слишком упрямы. Мэры приходят и уходят. Найду общий язык со следующим.
- Ответ неверный, турист. А жаль. - Она отпила еще немного воды. - Боюсь, скоро ты проснешься на дне реки с кирпичом на шее и переломанными ногами. Но два часа форы я тебе дарю. Убирайся.
В садоводство Варнак вернулся уже в сумерках, замаскировал мотоцикл в кустарнике возле заброшенного участка на соседней линии и, оставив его под присмотром Вывея, прошел до ашрама через центральный проезд, прислушиваясь и принюхиваясь к происходящему вокруг. Угрозы мэра он принял вполне серьезно. Еремей хорошо понимал, что руководителю города, если он смог добиться спокойствия в своем районе, приходилось иметь дело не только с лозунгами и парадами, но и с изнанкой общества во всей ее мерзости. И потому связи у Аллы Альбертовны наверняка имелись не только в полиции и прокуратуре. Однако никого постороннего на улочках между дачами не появилось. Равно как и местных - между опустевшими в будни домиками царила полная тишина, расползались сладкие ароматы зреющих абрикосов и груш, и горьковатые - от куч сорняков, преющих в компостных кучах.
Успокоившись, Варнак свернул к ашраму, поднялся по ступеням, толкнул дверь.
- Смотрите, кто пришел! - издала восторженный вопль полынная "конопушка" и первая кинулась ему на шею.
Стоило ей разжать объятия, как Еремея радостно обнял Нирдыш, потом Ирина, мальчик-переросток, имени которого Варнак все еще не знал, его беременная подружка. Еремей ощутил себя Одисеем, наконец-то вернувшимся домой после долгих странствий. Путником, по которому искренне соскучилась вся его немалая семья. Последней была Галина Константиновна, что тоже обхватила его руками и коснулась губами щеки:
- Я рада увидеть тебя снова, Рома. Это приятно, что ты вернулся.
- Как я мог не прийти туда, где меня так ждут? - ответил Варнак и расстегнул карман: - Вот квитанция, я заплатил.
- Не нужно. Я верю тебе без бумажек.
- Знаю. Но если придут электрики, квитанцию им желательно все же показать.
Старшая кивнула, забрала квиток и предупредила:
- Сегодня мандала. Будь готов.
Что это означало, Варнак не понял, но спрашивать поленился. Обошел дом в поисках Тоши, но девушка отсутствовала. Все остальные оживленно обсуждали два каких-то зеленых брелока с арабской вязью. Еремей еще от дверей услышал, что это защитные обереги от демонов, привезенные из самого Ирана. Однако лешего, чей разум был уже отравлен первой заповедью, прочно засевшей в мозгах стараниями монаха ордена Экклезиаста и уроками Зоримиры, вполне внятно разъяснившей, какие существа, каких символов и почему опасаются, ужасы от появления ифритов, джинов и бесов ничуть не заинтересовали. Он заглянул на кухню, обратил внимание на пустое место под столом, развернулся и вышел из дома. Вернулся с хворостом он примерно через полчаса, и на этот раз судьба одарила Еремея подарком: Маалоктоша, увидев молодого человека из далекой веранды, отдала брелок Нирдышу, быстро пересекла дом, обняла, чмокнула в щеку:
- Как я рада тебя видеть, Рома! Воистину, судьба награждает каждого тем, чего он желает больше всего. Ты нуждался в нас, я нуждалась в тебе. И карма свела нас именно тогда, когда это было важно обоим. Теперь ты с нами.
- Ты нуждалась во мне? - ответил вопросом Варнак.
- Конечно. Давай помогу. - Она забрала часть хвороста, отнесла на кухню и запихала под стол. - Ты видел талисманы Нирдыша? Какая от них исходит энергетика - это же просто потрясающе!