Эбби решила сфотографировать содержимое ящиков и забралась на платформу. В нижнем выдвижном ящике оказался диск с кнопочками, похожий на компакт-диск для обычных компьютеров. Может быть, это пульт дистанционного управления или средство связи? Сфотографировав диск неизвестного назначения, Эбби выдвинула второй ящик. Там оказался красный мяч, упругий, как резиновый. Третий, последний ящик оказался пустым.
В соседней комнате отвратительный запах был сильнее. Посреди комнаты на низком круглом столе лежало нечто, покрытое коричневым покрывалом, похожим на шерстяное. Существо напоминало барсука.
Руди хотел обойти стол и вдруг к ужасе остановился.
Мэт и Эбби подошли ближе. Ошеломлённый Руди показывал на пол, где лежал нож странной формы, весь в зелёной высохшей пене.
- О Господи! - воскликнул Мэт. - По-моему, это имеет отношение к тому, что скрыто под покрывалом.
Мэт поддел носком ботинка и откинул коричневое покрывало. Под ним лежало мехом покрытое мёртвое существо с остекленевшими зелёными глазами, похожее на барсука с мордой в крапинках, и распространяло зловоние. Эбби чуть не вырвало.
- Уйдём скорее отсюда, - сказал Мэт.
Они быстро покинули тошнотворную квартиру. Мэт сдержанно рассказал Бобби Джо о виденном.
Бобби отпустил пластину, служащую дверью, и она медленно и плавно опустилась вниз.
Мэт и Руди обследовали ещё шесть квартир и нашли ещё двух разлагающихся "барсуков", оба лежали в таком же положении, как и первый.
Отряд направился к эскалифту.
- Интересно, их убили или они покончили жизнь самоубийством? - начал теоретизировать Бобби Джо.
- А у тебя какие теории на этот счёт? - Мэт вопросительно посмотрел на Эбби.
- Если предположить, что их всех уничтожили за короткое время, то наверняка действовала целая банда убийц, потому что в одиночку сразу сделать это едва ли возможно. Если предположение о массовом убийстве верно, то в этом городе живы только одни убийцы. Но более вероятным мне кажется предположение о массовом самоубийстве, потому что рядом с каждым трупом лежал нож, может быть, ранее принадлежавший мёртвому. Кроме того, не видно никаких следов борьбы, и все трупы лежат в одном и том же положении.
- Если так, зачем они убили себя?
- Для этого могло быть множество причин. Может быть, они поступили так по религиозным соображениям или не вынесли жизни в неволе. Впрочем, всё это лишь безосновательные догадки.
Разведчики один за другим повисли на вращающихся стержнях и стали спускаться, проезжая мимо пустых коридоров. Где-то на полпути опять возникло трупное зловоние и открылось чудовищное зрелище - огромный круглый зал размером с футбольное поле, весь усеянный мёртвыми существами с коричневым мехом. От жуткой картины Эбби чуть не выпустила из рук стержень.
- Эбби и Бобби Джо, - крикнул Мэт, - спускайтесь на следующий этаж, а ты, Руди, останься со мной здесь.
Но Эбби спрыгнула на пол следом за Мэтом, а за ней - Бобби Джо и Руди. Их неповиновение привело Мэта в ярость.
- Слушайте меня внимательно. Речь идёт не о личных амбициях кого-либо из нас, а о безопасности и даже выживании отряда. Без железной дисциплины отряд моментально развалится, а дисциплина невозможна без единоначалия. Сейчас, повторяю, я требую от вас армейской дисциплины.
- Мы поняли! Наше неповиновение было вызвано состоянием стресса от зрелища непонятных мертвецов.
Мэт заметно успокоился:
- Раз уж вы здесь, не буду прогонять вас. Давайте подумаем вместе, что с ними произошло.
Эбби заставила себя ещё раз посмотреть на трупы барсукообразных существ. На полу валялись тысячи меховых покойников.
Все тела лежали на плоских подушечках, видимо, служивших стульями. Как будто в этом огромном зале происходило собрание. Рядом с трупами валялись чашечки, в некоторых из них ещё остались капельки синей жидкости.
- Мне кажется, - сказала Эбби, - это похоже на массовое самоубийство. - Она подошла к огромной картине на стене. Там были изображены два здания, а перед ними две группы существ, выглядящих крошечными на фоне огромных зданий.
Одно здание имело форму куба, другое - цилиндра. Эбби вспомнил, что в квартире, где она впервые увидела труп "барсука", висела картина, на которой были изображены рядом квадрат и круг. Почему в квадрат был вписан круг, а в круг - квадрат?
- Кажется, до меня дошло! Посмотри на картину. То кубическое здание справа очень напоминает здание, где мы сейчас находимся. А теперь посмотри на существа, стоящие перед этим огромным кубом. У них коричневый мех и такие же складки на лбах, как у этих трупов. Это те же существа. А теперь посмотри на существа, собравшиеся слева у цилиндрического здания. Обрати внимание на их рты, носы и всё остальное. Подойди ближе. Видишь, на картине у существ на коричневом меху встречаются серые крапинки. А у тех, что стоят у куба, серых крапинок нет. Кроме того, у тех, что слева, на лбах нет морщинок.
- Я ещё не понял. Что из этого?
- Вспомни ту картину, что висит в квартире первого обнаруженного нами покойника. Там рядом были изображены квадрат и круг. По всей видимости, - начала объяснять Эбби, - эти два типа существ, внешне отличающиеся серыми вкраплениями в шкуре и складками на лбу, на самом деле отличаются чем-то ещё. Это представители двух полов. Думаю, что куб был населён существами одного пола, а цилиндр - противоположного. Но эти дома были рядом на их родной планете, а проклятые захватчики унесли на свою серую планету только один дом. Этим самым они навсегда разлучили особей мужского и женского пола.
Глава 7
ТРИ ДЕРЕВА
В тишине Мэт рассматривал на картине два здания, с волнением думал о печальной судьбе тысяч погибших, лежавших в огромном зале за его спиной, и всё больше склонялся к мысли, что Эбби права. Ему казалось то странным, то вполне логичным, что в этом обществе, где существа разных полов живут раздельно, представители одного пола, оставшись без своей половины, решили уйти из жизни.
- Очень похоже, что так оно и произошло, - прозвучал в мёртвой тишине голос Руди. - Захватчики, вырвавшие нас из Земли, наверное, не смогли забрать сюда одновременно два таких гигантских здания. А может быть, они просто не знали, что они делают.
- Наверное, знали, но они не останавливаются перед жертвами, действуя быстро и жестоко, - сказала Эбби. - г Вспомните, как они вырезали из Земли Манхэттен.
- Если бы захватчики действовали медленно, тогда все успели бы убежать из похищаемого города, остались бы только сумасшедшие, - рассудил Руди.
- Ладно, пошли отсюда, - сказал Мэт.
Отряд направился к эскалифту гуськом в привычном порядке. Все четверо спустились вниз. Мэт уже не боялся засады - ясно, что под этим куполом нет ни души. Отряд пошёл по длинному коридору к выходу.
Стюарт Лунд спустился со второго этажа в зал за две минуты до начала службы. Стульев опять не хватало, люди стояли у стен. Разговоры сразу стихли, как только Стюарт вышел на сцену к упаковочному ящику из-под микроволновой печи, раскрашенному пульверизаторами. Стюарт считал его церковной кафедрой.
Но Стюарт так же регулярно выступал на улицах, правда, теперь он всегда брал с собой несколько своих приверженцев, разных каждый раз, чтобы они играли роль быстро собравшейся толпы. Тогда количество слушателей быстро увеличивалось за счёт любопытных прохожих.
Когда толпа, пусть маленькая, уже собралась, тогда любой сочтёт возможным ненадолго остановиться и послушать, что там плетёт очередной чудак. И бывает, что десяти или пятнадцати минут достаточно, чтобы завладеть чьей-нибудь душой. Поэтому-то Стюарт начал приводить с собой на уличные выступления хоть нескольких своих последователей.
Стюарт взошёл на "кафедру" и внимательно всмотрелся в глаза людей.
В своей наставнической речи Стюарт сообщил прихожанам о поисковой группе, вышедшей из Манхэттена к другим городам под куполами. Он внушал, что попытка приблизиться к Богу без помощи Бога и ныне обречена на провал так же, как много веков назад, когда люди в приступе гордыни попытались построить Вавилонскую башню в надежде достичь небес.
Когда разведотряд вышел из гигантского куба, Эбби немного успокоилась. Испытанный ужас постепенно ослабевал, переживания о страшной судьбе жителей куба сменились иными размышлениями.
Она заметила, что у Мэта временами начал появляться отстранённый и тоскливый взгляд в никуда, когда, наверное, он погружался в воспоминания о прошлом на Земле. Может быть, страшное зрелище массового самоубийства существ, лишённых любви, настолько поразило Мэта, что воскресило в нём воспоминания о разлуке с любимой женой, оставшейся на далёкой Земле? Неужели он никак не может забыть свою жену? Ведь совсем рядом с ним постоянно находится она, Эбби, довольно молодая и привлекательная женщина. А Мэт не поддаётся её обаянию, тогда как она глупеет и сходит с ума от его улыбки.
Искусственное синее солнце всё ещё было включено, когда путешественники подошли к лазу, ведущему в туннель. Верёвка, прилепленная к прозрачной стене купола, была на месте, сигнализация показывала, что её никто не трогал. Руди открыл квадратную дверь и скрылся в туннеле. Эбби в последний раз обвела взглядом опустевший город, прощаясь с ним.
С крыши куба Манхэттен казался ближе, виделся исключительно чётко из-за особой прозрачности чистого воздуха. А отсюда, с поверхности мёртвой равнины, Манхэттен частично скрывался за горизонтом.
Эбби нехотя надела шахтёрскую каску и вошла в туннель.
Мэт на некоторое время остался на поверхности, чтобы ещё раз проверить - можно ли из-под купола связаться по рации с Манхэттеном? Рация, естественно, молчала. Мэт спустился в туннель и снова включил рацию. Ответ последовал немедленно.
- Говорит база Манхэттен. Какие трудности?
- Мне нужно выяснить условия прохождения радиосигнала. Сосчитайте, пожалуйста, до пятидесяти, - попросил Мэт.
- Хорошо. Один, два, три…
Мэт пошёл с рацией ко входу в купол. Как только он вошёл в квадратный вырез и закрыл за собой вход чёрным листом, счёт в рации почти заглох, но всё-таки слышался. Через Несколько секунд Мэт открыл выход и вошёл в туннель, рация снова начала чётко принимать сигнал из Манхэттена. Мэт переключил рацию с приёма на передачу, но на базе в Манхэттене вначале досчитали, как и было приказано, до пятидесяти и лишь потом переключились на приём.
- Прозрачный материал купола не пропускает ваши радиосигналы, - начал объяснять Мэт в микрофон рации. - Даже на крыше кубического здания и с помощью дополнительной настройки я не мог уловить вашего сигнала. Чёрный материал нижней части пузыря заметно ослабляет радиосигнал, но всё-таки пропускает.
- Вас поняли, Странник, - ответили из Манхэттена.
Затем Мэт кратко обрисовал то, что разведотряд увидел под куполом, а также высказал соображения о причине гибели существ, населявших город. Когда Мэт закончил свой рассказ, на базе долго молчали, потом спохватились и поблагодарили его. Мэт отключил рацию.
Вчетвером аккуратно установили вырезанный из купола чёрный квадрат на место, заклеили щели прочной и герметичной лентой. В туннеле снова стало сумрачно, светили лишь фонарики на касках и фары электромобиля.
- Что теперь? - спросил Бобби Джо.
Мэт посмотрел на свою команду и сказал:
- Пойдём к следующему городу.
- Эти безбожники всё ещё рыщут за пределами Манхэттена, - вещал Стюарт Лунд. - Каждый день они искушают Господа, каждый день их ложных поисков увеличивает гнев Божий, каждый день возрастает опасность, что чаша терпения Господа переполнится. Тогда он накажет нас всех. Всех без исключения!
Стюарт Лунд темпераментно призывал прекратить бесчинства отряда безбожников, разжигая страх и ненависть в слушателях. Проповедник знал, что, когда народ боится и ненавидит, он способен на самые решительные действия.
Стюарт мысленно поблагодарил Господа за то, что тот внушил ему умение убеждать людей.
- Теперь Бэттери-Туннель служит дьяволу, - продолжал Стюарт. - Теперь всем нам угрожает проклятие. Надо остановить этих богохульников.
После службы к нему подошли человек десять его горячих сторонников и высказали несколько советов, как можно остановить богопротивное использование Бэттери-Туннеля. Одна из этих идей особенно понравилась Стюарту, ибо она была почерпнута из Библии.
Трактор медленно продавливал круглый туннель в серой массе. Здесь в туннеле человеку грозит, пожалуй, только одна опасность - если надолго заснешь, то можно утонуть в серой трясине. Да и жратва тут невкусная и однообразная. В прицепе электромобиля есть только запас воды и кроличий корм. Они решили немного передохнуть. Хотелось поговорить о прошлой нормальной жизни.
- Чем ты увлекался в детстве? - спросила Эбби Мэта.
- Как тебе сказать… - Мэт поколебался, раздумывая, стоит ли говорить ей правду. - У меня было нелёгкое детство. Я, можно сказать, был не очень воспитанным, необузданным ребёнком. Часто дрался и хулиганил.
- Мой отец погиб в катастрофе, - продолжил Мэт. - Он был военным. Однажды во время тренировочного полёта он разбился на вертолёте. Мне было тогда восемь лет. Мама боготворила папу, он был для неё кумиром, поэтому она даже думать не хотела о повторном замужестве или о какой-нибудь другой "замене".
- Значит, ты рос без мужского влияния?
- Почти. Он и до катастрофы часто отлучался из дому в длительные командировки. Но я не думаю, что именно это послужило причиной моего озорного поведения в детстве. Сам не знаю, почему я был таким. Может быть, мне надо было срывать на ком-то злость. Может быть, я обиделся на тот мир, в котором погиб хороший человек, мой отец… Погиб из-за какой-то случайной, глупейшей катастрофы. Может быть, были другие причины.
- Но потом ты перестал хулиганить?
- Да, позднее я стал другим. Произошёл один случай. Однажды я нарочно сломал забор у чужого дома, а потом, когда собрался удирать, вдруг заметил, что из окна за мной наблюдает хозяин. Этот мужик просто печально смотрел и не сказал мне ни слова. Я быстрее пошёл домой, а ночью не мог уснуть, всё ждал, когда за мной приедет полиция. До этого я уже побывал в полицейском участке, поэтому был уверен, что на этот раз меня упекут в тюрьму. Я подумывал о том, как бы сбежать из дома. Но полиция так и не пришла. Оказалось, что хозяин не сообщил в полицию. На следующий день я направился к его дому и увидел, что он чинит забор. Ради любопытства я подошёл ближе. Он заметил меня, узнал, но ничего не сказал, а я стоял и смотрел, как он работает. Наконец он спросил меня: "Что стоишь? Хочешь помочь?" Не знаю, как объяснить, какие чувства тогда у меня возникли. То ли я вдруг осознал, какие неприятности я причиняю людям своими выходками, то ли я понял, что этот мир не так уж плох, не столь жесток и бессмыслен, хотя в нём и погиб мой отец.
- И что ты сделал?
- Я сказал, что хочу ему помочь. Хозяин подумал немного и сказал мне: "Возьми тот столб, поставь его вон в ту ямку и залей цементным раствором". Так я и сделал. Мы работали с ним часа два, и всё это время оба молчали. На следующий день я пришёл снова. Мы прибили доски и покрасили их. Когда работа была закончена, я набрался смелости и спросил у него, почему он не сообщил о моей выходке в полицию. Хозяин выразительно посмотрел на новый забор, потом опять на меня и сказал: "Кажется, я не ошибся. А ты как думаешь?"
В то лето у меня появилась потребность начать заниматься полезными делами. Я бродил по соседним улицам, высматривая себе работу, а как только находил, предлагал хозяину дома свою помощь и ничего за это не просил. Поначалу некоторые относились ко мне с подозрением, не ожидали от меня ничего хорошего, но скоро люди поняли, что я действительно хочу им помочь бескорыстно. Я до сих пор люблю ручную работу.
- Наверное, тебе пришлось тогда побороть свою гордость, чтобы решиться на такое.
Их беседу прервал Руди, объявивший:
- Пора сверлить следующее вентиляционное отверстие.
- Дай я просверлю, - вызвался Мэт.
Руди передал Мэту ящик с инструментами.
- Я догоню вас через несколько минут! - крикнул Мэт удалявшемуся Руди, который следовал за прицепом электромобиля.
- Помочь тебе? - спросила Эбби.
- Нет, сам справлюсь. Но если ты останешься поговорить со мной, это будет лучше помощи.
Мэт вставил в дрель длинное сверло, направил его остриё к потолку, примериваясь. Фонарь, прикреплённый к каске, освещал место, где предстояло просверлить вентиляционное отверстие. Туда же направила свой фонарь на каске и Эбби. Мэт искоса бросил на неё быстрый взгляд и увидел, что она смотрит не на сверло, а на него.
Как трудно, почти невозможно было устоять перед соблазном больше не сдерживаться, сблизиться с Эбби, смягчить рану, нанесённую бывшей женой! Но если позволить себе влюбиться, дать волю чувствам, то сможет ли он ответственно руководить отрядом, справиться с возможными опасностями? Быть объективным и не снисходительным к ней в работе?
Мэт начал сверлить, а когда сверло вошло в серую массу на всю глубину, снова взглянул на Эбби. Она всё ещё смотрела на него. Даже в шахтерской каске, почти полностью закрывающей её красивые волосы, Эбби выглядела очаровательной.
- Эбби, - произнёс Мэт и умолк, пытаясь сообразить, что и в каких выражениях сказать ей, чтобы это не выглядело слишком глупо. - Я очень… рад, что ты… что ты оказалась здесь вместе со мной.
- Я тоже очень рада, - сказала она наконец.
Мэт выключил дрель, вынул из отверстия сверло. Эбби присела, достала из ящика с инструментами вентиляционную трубку и вставила её в просверлённое отверстие на потолке. Это была вытяжная трубка, поэтому Мэт и Эбби надели на неё длинный гибкий шланг и прикрепили его к стене туннеля так, чтобы конец шланга находился у самого пола. Мэт прогрел свежую серую массу вокруг трубки горелкой, включил встроенный вентилятор. На этом работа закончилась.
- Спасибо за помощь, - сказал Мэт.
- Пожалуйста, всегда рада помочь.
Когда отряд подошёл наконец к следующему пузырю, Эбби чувствовала себя измотанной долгим и крайне медленным продвижением по узкому туннелю.
Трудный рабочий день кончался, а потому усталая команда решила не вырезать лаз на поверхность прямо сейчас, а подождать до утра. Ночью Эбби снились кошмары: мучительное своей медлительностью плавание по поверхности серого и вязкого моря. Она начала тонуть, но тут проснулась, едва отдохнувшая, и с нетерпением ждала, когда же Руди прорежет в потолке туннеля дыру у самой стены прозрачного купола.
Наконец квадратный кусок из потолка был вырезан и все четверо спустили его на пол, по очереди начали рассматривать город за куполом. Когда настала очередь Эбби, у неё захватило дух от невообразимого зрелища - купол простирался вверх на такую высоту, что башни Всемирного торгового центра показались бы рядом с ним игрушечными. По краям купола высились три гигантских дерева, образуя равносторонний треугольник. Их большие круглые жёлто-зелёные листья были обращены прямо к солнцу, такому же яркому и желтоватому, как над Манхэттеном. Между толстыми ветвями деревьев тянулись канаты, как лианы или переплетённые виноградные лозы, а на них висели сооружения, похожие на шалаши разных размеров.