В подвале было хорошо. Прохладно и глухо; почти и не слышно стрельбы и вновь раздавшихся несколько раз хлопков-взрывов в центре. Уже послабее, чем в первый раз. Мы включили свет; я-то хорошо знал, где выключатели, и затырились в глубину подвала. Работников магазина здесь не было, небось, дуры, в подсобке прячутся. Я, когда там поработал, стал совсем низкого мнения об этих магазинщицах, - они только с покупателями вежливые, вынужденно; а в натуре дуры, курилки, и матершинницы… Зато через вскрытый нами люк залезло еще десятка полтора человек, мужчин и женщин, детей. Теперь все, не здороваясь, сидели кто на чем, - на лавке, на затянутых толстым полиэтиленом блоках бутылок с минеральной водой, на кипах макулатуры от картонных ящиков, - и напряженно прислушивались. В центре глухо бухало, звук передавался больше через землю, чем по воздуху. Шептались.
- На проспекте стреляют…
- Да. Везде.
- Война? Агрессия? С кем?…
- Путч. Это путч!
- Что бы вдруг?
- Точно вам говорю! Так всегда бывает. Кушать же нечего стало, - самое время власть делить!
- А не завалит нас здесь?… - после одного, особенно сильного взрыва, передавшегося толчком через бетонный пол. И все сразу посмотрели на батю, как будто он ответственный за то, чтобы нас не завалило.
- Не думаю. Подвал глубокий, выход на две стороны, и в магазин. Так завалить, чтобы вообще выходов не было - это надо чтоб в дом тяжелая авиабомба попала… А вот в квартирах получить что-нибудь в окна, шальное - это как за-здрасьте, да…
Тогда все приободрились, и разговоры пошли уже в другой тональности:
- А ты дверь в квартиру закрыл?
- А ты плиту выключила??
- Аааа!!.. Ага. Да. Выключила. А ты - дверь?
- И я. Выключил.
Тут по оцинкованному лотку на заднице, подвизгивая, смешно перебирая толстенькими ножками и цепляясь за бортики, съехала еще одна тетка.
Огляделась, приободрилась; согнала с коробок соседского малого пацана, уселась сама, - и тут же начала распоряжаться:
- Свет зажгите поярче! А? Не слышу. Поярче говорю! Что значит "ярче не получается"? Вон я же вижу - лампы не горят, значит на них должен быть выключатель! Поищите! Что это еще такое - в полутьме сидеть!
Никто даже не сдвинулся, только покосились на нее и стали разговаривать потише. Батя достал из сумки маленький приемник, вставил в него батарейки, которые достал из кармашка той же сумки, подсоединил наушники, и занялся серфингом по диапазонам. А тетка, осмотревшись, так и не дождавшись, чтобы кто-нибудь кинулся выполнять ее распоряжения по поиску добавочного освещения, зябко передернула жирненькими плечами в полупрозрачной гипюровой кофточке, нашарила взглядом висевший в углу синий рабочий халат, - и тут же вновь "распорядилась", теперь уже непосредственно обращаясь ко мне:
- Мальчик, ну-ка принеси мне вон тот халат! Что-то зябко здесь!
В подвале и правда было весьма свежо, и все уже сидели прижавшись друг к другу - кто семьями. Я, конечно, не кинулся ей за халатом, - мало того, что назвала меня "Мальчик", так еще и "Принеси!" Я ей на побегушках работать не нанимался. Отвернулся.
- Мальчик, ты что, не слышишь? Мальчик! Принеси мне вон тот халат! - продолжала кудахтать толстая курица.
Но, в конце концов ей самой пришлось оторвать свою толстую задницу от ящиков и сходить за халатом. Уселась, пытаясь закутаться в явно ей малОй халат. Зато началось брюзжание:
- Совсем охамели… Просишь - никакой реакции! Ведь видят, видят - женщина просит - и никто даже не качнется! Это не люди, это скоты какие-то!..
Тут батя отвлекся от радиоприемника, посмотрел на тетку, на нас с мамой; порылся в сумке и достал шмотки - тонкий флисовый джемпер и плотную трикотажную рубаху, все свое, старенькое, но хорошо, компактно упакованное в полиэтиленовый пакет. Отдал их нам с мамой, одеться; - и опять занялся радиоприемником. Мы оделись - стало потеплее.
- А еще что у тебя там, в сумке, есть? - спросила мама.
- Все, что может понадобиться, - только и буркнул, не отвлекаясь, батя. Я вспомнил, как он называл эту сумку - "ТЧ". Что такое "ТЧ"? Тревожный Чемодан по его определению - хоть сумка совсем и не чемодан. Батя рассказывал, что раньше каждый офицер должен был иметь дома такой вот "тревожный чемоданчик", в котором было все необходимое на несколько дней, чтобы в случае тревоги схватил - и сразу на службу. Помню, батя еще как-то списки составлял, что в этом самом ТЧ хорошо бы иметь… Маме как-то заикнулся, - так она его мигом отшила:
- Ты что - офицер?? Ну так и не сходи с ума!
Ну, он и, по своему обыкновению, заткнулся, но ТЧ свой, видимо, собрал.
Мы просидели в подвале несклько часов, пока в центре то разгоралась, то затихала стрельба; и возле Башни, со стороны Проспекта, тоже пару раз бабахнуло, хотя и не сильно. Батя еще несколько раз лазил в сумку, доставая нам с мамой сникерс, - и пакет леденцов соседским девчонке с мальчишкой; блокнот с карандашом нам - поиграть "в слова", галеты - погрызть от нечего делать, фонарик - когда минут на пятнадцать, вдруг замигав, погас свет. Все в темноте здорово переполошились, а толстая хабалка даже устремилась "на выход" - но не одолела скользкого наклонного лотка и осталась. Батя же только спокойно достал и зажег фонарик. Больше света ни у кого не было, если не считать мобильников, которыми все стали себе подсвечивать. Но через пятнадцать минуть свет снова зажегся.
Примерно через час к нам спустился по лотку тоже толстый такой "джентльмен", судя по всему - муж толстой дамы, кутавшейся в грязный рабочий халат, - и та тут же переключилась на него: пойди туда, поищи то, почему тебя так долго не было, ты чем занимался? Открой воду… Какую воду?? - да вот ту, на которой мальчик сидит, ты что - ослеп??
И мужик шуршал только в путь. Наблюдать за этим было прикольно.
Еще через час в подвал по желобу ловко, не на жопе, а на корточках, съехал Толик. Я страшно обрадовался. Даже мама, кажется, обрадовалась, увидев его.
- Ты где мотался? - буркнул батя, - У тебя ж вроде, смена?
- Сменился уже! Еще утром! Как раз, когда эта катавасия началась! - радостно, не понижая голоса, отрапортовал тот, - Задержался малеху по дороге… По делу, такскаать! Да! Технику стягивают к центру - но дворами-закаулками проехать можно. А вы тут зашибись устроились! Я, как люк открытый увидел, сразу и подумал, что это ты тут обосновался! Молодца! Хороший склепик, хы! - он жизнерадостно заржал.
- Ма-ла-дой челаэк! - брюзгливо прервала его дама, - Вы очень шумный. Вы видите, что вы тут не один? Вам лучше помолчать!
Мне стало смешно. Насколько я успел узнать Толика, воздержанность и взвешенность в ответах совсем не были его основным достоинством, скорее наоборот.
- Че говоришь?… - повернулся к ней Толик.
- И па-апрашу мне не тыкать! Мы здесь все на нервах, и вы только что пришли, и своим бесцеремонным поведением…
- Юлечка, пусть его, молодой человек дурно воспитан… - вклинился в тираду супруги пожилой толстый "джентльмен", с момента появления не отходящий от супруги.
Батя вынул второй наушник из уха и с интересом уставился на происходящее, собственно, как и я, как и мама, как и остальные вынужденные "жители подземелья". А та продолжала:
- Кстати, надо бы разобраться, кто сломал замок на входе в магазин. На спуске в магазин, я имею ввиду. Граждане, я к вам обращаюсь! Кто это сделал?
Никто не ответил, все только молча смотрели на происходящее. Тетка с ее командирскими замашками и хамством порядочно уже всех утомила. Только что она вообще потребовала, чтобы батя переключил радиоприемник с наушников на динамик, "чтобы все получали информацию" - но бытя ее просто проигнорировал.
- Молодой человек! Я к вам обращаюсь! Вам, вообще, стоило бы сходить на Проспект, и выяснить, что там происходит!.. - это все она произнесла в спину отвернувшемуся от нее было Толику.
Тот стоял перед нами; услышав все эти загоны, ухмыльнулся; подмигнул мне с заговорщицким видом, нахально вполголоса спросил у мамы "- Лен, это, случаем, не твоя родственница??"
Не дождавшись ответа, смешливо хрюкнул; и, поворачиваясь к разорявшейся за его спиной даме, растопырил кисти рук с деланно-наигранной "распальцовкой", закачал корпусом, и, явно подражая какому-то персонажу, протяжно заныл:
- Ай, скока я зарэ-э-э-эзал! Скока перерэ-э-э-э-зал! Скоко душ я загуби-и-ил!!..
Тетка, и мужик "при ней", безмолвно вытаращились на него; а он, явно валяя дурака, - но так, что те реально перепугались, вдруг в полный голос заорал:
- Пасть парву, маргалы выкалю! Всю жизнь света белага баяцца будишь!! - и, увидев их неподдельный испуг, уже другим тоном добавил вполголоса:
- Короче - заткнулась, кошелка! Еще раз пасть свою раззявишь - будешь у меня тут отжимания делать. Упор лежа - и понеслась! Рядом со своим альфонсом, как его… И если меньше десяти… - он скептически осмотрел ее расплывшуюся фигуру, - То есть, если меньше трех раз отожмешься, - будешь тут фитнесом заниматься, типа - кувырки через голову, прыжки на месте, падения в сторону - пока не похудеешь, лань ты откормленная… Па-ня-ла??! Штоб не слышал я тебя больше! - утомляешь!
И вновь повернулся к ним спиной, отыскивая на что сесть.
Обалдевшая от такого наезда дама и вправду заткнулась; только вполголоса, почти шепотом, принялась шпынять мужа:
- Ты что, не слышишь? Твою жену оскорбляют! А ты сидишь!.. Я всегда говорила, что ты не мужчина!
На что тот только жалко шепотом же блеял:
- Но, Юлечка, ты же посмотри - это же форменный бандит! Что тут можно сделать?…
Народ же заулыбался, получив вдруг такое бесплатное представление - тетка реально всех уже достала.
Батя же только пробормотал "По форме грубо, но по сути - правильно!" - и вновь погрузился в прослушивание эфира.
Наконец, когда на проспекте уже больше получаса не раздавалось ни стрельбы, ни взрывов, а я третий раз подряд выиграл у толика в "виселицу", батя оторвался от приемника, вынул наушники, и громко всем оповестил:
- Ну, все, граждане! Военные действия закончены! Слышу, - рапортуют по открытой связи о взятии комплекса правительственных зданий - или что там от них сейчас отсталось. Наши, как водится, победили. Ура, типа. Можно вылазить.
- А кто победил-то, Олег Сергеич? - спросил кто-то из угла.
- Наши. Я ж говорю…
- А кто эти "наши"?
- Так это просто - которые победили, - те и "наши". Как водится. Какая-то "Новая Администрация", черт их разберет; то есть я хотел сказать - дай бог им здоровья!.. Что-то там на десантуру завязано, на генерала Родионова, - не знаю. Ну, думаю, надо телевизор смотреть. Там все популярно и объяснят - кто теперь "наши"…
И все двинулись к вылазу из подвала; подсаживая друг друга, кряхтя, стали карабкаться наружу.
- Э, ворона толстая - халат отнесла на место! - послышался голос Толика.
Батя же громко оповестил всех:
- А что касается того, "кто открыл подвал" - так он открытый и был. Или сотрудники магазина открыли - чтобы укрыть, спасти жильцов. Проявили, так сказать, гражданскую сознательность и понимание остроты ситуации. Так ведь?
Никто не возражал.
Дома мы обнаружили напрочь выбитые стекла в стеклопакете окна кухни, выходящего на Проспект; валяющиеся на полу горшки с цветами, и густо пошедшие трещинами стекла в окнах "зала". Оказалось, что батя загодя оклеил их изнутри рамы какой-то прозрачной пленкой, специально предназначенной для того, чтобы при ударе стекло не разлеталось на куски… Оно и не разлетелось, но менять стекло все равно придется, да. Весь день дома занимались уборкой.
В тот же день, вечером, по телевизору и вправду объявили, что "Возмущенным народом при поддержке армии смещен коррупционный режим. Жертв и разрушений нет" - но в центр города уже не пускали, обнесли все колючкой. Приходилось ездить в объезд.
В Башне повышибало много окон со стороны, выходящей на Проспект. Два дня напротив стояли остовы смятых танками или сожженных автомашин, потом их порастащили в стороны, к домам, но отнюдь никуда не вывезли. Так и остались стоять у домов. По телеку объявили, что Новая Администрация - это, наконец-то, народная власть, и все теперь будет тип-топ, дайте только написать Программу. Программа, сказали, скоро будет обнародована.
Я спросил батя - что будет дальше? Он пожал плечами, и ответил в своем стиле:
- Ну что… Как обычно при переворотах. Реакция, потом Термидор, когда зачищают бывших сторонников, борьба за власть, - а потом реставрация прежнего режима, - только в новых формах… Все как всегда в истории!
Словом, ничего не понятно, что он ответил.
Но че- то мне стало казаться, что в следующем учебном году мне учиться не придется, закралось такое вот ощущение. Но, кстати, в разговорах с соседями оказалось, что многие всерьез считают, что "самое трудное уже позади, теперь дела пойдут на лад!" Батя только головой крутил, рассказывая и комментируя эти разговоры; а мама уже больше отмалчивалась и больше не называла его "параноиком"…
* * *
Вообще после того, как нам вынесло все стекла со стороны проспекта, мы старались на тут сторону квартиры вообще заходить по-минимуму. Хотя уже и не стреляли, все одно была вероятность схлопотать шальную пулю или осколок, если бы все началось по-новой. Но смотреть-то, что делается на Проспекте - надо! Тут Батя придумал такую штуку - сделать перископ. Типа, как на подводной лодке, в натуре. Чтоб можно было из-за подоконника смотреть на улицу, не высовываясь.
Я эту идею всячески поддержал. Но, блин… Батя, видите ли, "поручил это мне" - осточертели мне его "обучающие программы!" Я так и понял, что и "перископ" он этот затеял чтобы чем-то меня "задействовать"… Достал несколько маманчиных пудрениц, отломал у них крышечки с зеркалами, принес мне ватмана, клея зачем-то, ножницы - "На, Серега, делай!"
Я ему говорю: "Я не умею, сам сделай"
А он: "Это, грит, несложно, подумай, включи голову; по физике вы это в школе учили, если не помнишь - я тебе, видите ли, подскажу: "Угол падения равен углу отражения!" - а дальше все просто, сам додумаешь!"
Я обиделся, посидел, тупо подержал в руках эту всю хню - и нифига не придумал. В фильмах-то я видел - такая штука выдвигается из лодки, и капитан, типа, зырит, видит, что делается на поверхности… Но как оно тикает, я никогда не задумывался, и причем тут "угол падения и угол отражения" я ничерта не понял. И достали меня эти батины подначки, что "ничего вы в школе не учите, а только номер отбываете, а знания черпаете из тупых американских фильмов"! Такой умный, да? Иди сам и сделай!
Короч, я ничего не придумал, как из картона и нескольких зеркал от пудрениц заделать такую крутую штуку, как в кино; подумал, что Батя надо мной издевается, психанул, чуть не выкинул эту всю мутатень; но потом пришел к Бате и сказал: "Не знаю я как! Вот!"
Батя опять на меня уставился этим противным взглядом, как на умственно отсталого, - но я, блин, стерпел… И стал вместе со мной делать Перископ. В общем, мы вместе его довольно быстро сделали, а потом я еще себе сделал, чисто личный. Ничего сложного, оказывается. Выклеил из ватмана длинную такую коробочку, с одной стороны под углом приклеил зеркальце - напротив отверстия в коробочке. И с другого конца такая же фигня - чтобы свет, или, правильней, изображение, попадало в одно зеркальце, а так как оно под углом - вот тут вот и срабатывало это "угол падения равен углу отражения" - отражалось и попадало в другое зеркальце - а туда мы уже сами смотрим, в дырочку в коробочке…
Не фонтан, конечно, устройство, позорное на вид, прямо скажем - но с помощью его можно было смотреть из-под подоконника на проспект, не рискуя схлопотать пулю от какого-нибудь отморозка… я даже гордился им, потому что сам сделал.
Батя меня и самого посылал уже, с утра особенно: "Глянь, Серега, что на проспекте делается" - "Всплыви, типа, на перископную глубину".
Да, прикольная штука - перископ… Вот уж не думал, что школьная физика мне когда так вот понадобится. "Угол падения равен углу отражения"…
* * *
Оказалось, что Толик не просто так "задержался на работе" в день путча. Вечером мы сидели у него в съемной квартире (без мамы, конечно), а он показывал стопку ноутбуков - четырнадцать штук, новеньких; которые он, оказалось, под общий шухер и спер на складе у своей "хозяйки", у Вероники Мартовны.
Восстановил, так сказать, попранную недоплатой справедливость…
У бати с ним состоялся тогда тяжелый разговор…
- А как ты вообще на жизнь смотришь?
- Прищурясь.
- Нет, я серьезно. Вот ты… Хорошо ли это? Ты вообще думаешь - это что, нормально?
- Угу. Нормально. Плохо ли… - Толик был непробиваем, и спокоен как айсберг. Чувствовалось, что для себя он все давно уже решил.
- Нет, это что - нормально? - батя был настойчив, - Ты раскрой все же свои движущие мотивы. Вот нам с Серым.
- Брось. Не надо менэ делать мораль… - Толик скривился, и перекинул ногу через подлокотник кресла, развалясь. И тут его как прорвало:
- Старик, ты меня брось "на мораль брать". Я это по-жизни много раз прошел, и на своей шкуре прочувствовал. Нет этой "морали для всех и на все времена!" Зайца волк ест - зайцу плохо, волку - хорошо. Пытаться организовать мораль "одну на всех" - это херня. Не работает. Че вот ты мне можешь предъявить? Что я на работе спер эту фигню?… Типа "нехорошо"?… А что эта коза мне недоплачивает, ссссука - Толик завелся - это нормально? Ладно, я не буду вставать в позу и изображать, что я как пролетарий "беру свое" - мне позы не надо. Я взял… Че?… Хочешь сказать - украл? Да, я могу сказать про "экспроприацию экспроприаторов" - видишь, с твоей подачи тоже почитал кой что… Но зачем? Старик! Вот мы с тобой говорили. Ты "экскурсы в историю делал". Сам же говорил, что нынешняя имущественная парадигма завела мир в тупик, что будет ее слом и торжество новой… Так почему в период слома этой, значит, прежней парадигмы имущественных отношений не улучшить свое нынешнее материальное положение? Ведь давно известно - самые большие состояния создаются именно в кризисы!
Батя теперь молча, с интересом смотрел на него.
- Да - украл. Так вот. Украл - не для "посчитаться" с этой козой, хотя посчитаться я бы не отказался, и… Ладно. Просто спер. Потому что у меня появилась такая возможность. А она имеет возможность меня иметь по зарплате - и, что характерно, этим вовсю пользуется? Смекаешь? - он ухмыльнулся - то есть все как в жизни: кто кого как может, тот того так и гложет. Как говорится "или всех грызи - или ляжь в грязи!"
- ВСЕХ грызи? - подкинул реплику батя, продолжая наблюдать за ним
- "Всех" - это образное выражение. Мета… Метафорическое, во! - Толян ухмыльнулся - Не всех. Ты же сам рассказывал про эти… про уровни… ну?… Или не ты? Я уж не помню.
- Толян, мы с тобой в свое время о чем только не говорили. Напомни.
- Да… Ну, про уровни… как их? Ну вот ближе тебе кто? - ты сам. Ты ж и пример приводил - если тебе на руку плеснуть кипятком - ты это сразу почувствуешь, не-по-сред-ственно - Толик ухмыльнулся, опять проговорив длинное "умное" слово. Совсем он не дурак, нет; только придуривается… - А если плеснуть кипятком на руку самому любимому тобой человеку - ты будешь за него болеть только… как это?…
- Опосредованно - подсказал батя, продолжая спокойно наблюдать извергавшего откровения брата.