- В начало улицы Удальцова, дом четыре, - наклонился к открытому окошку бывший десантник. - Едем? Давай, Рома. Садись.
Четвертым домом оказалась длиннющая панельная девятиэтажка, что вытянулась вдоль тихой полуночной улицы, накрытой, словно сетью, тонкими ветвями деревьев, на которых только-только начали набухать почки. Правда, двери на лестницы были почему-то сделаны не с улицы, а со стороны обширного пустыря, лишь кое-где поросшего кустами.
- Вон, рыжий "Паджеро" видишь? - указал Игорь на высокий джип цвета застарелой ржавчины. - Нашего клиента машина.
- Твоего, - мимоходом поправил его Еремей.
- Какая разница? - так же легко отказался тот от намека и свернул ко второй парадной, вынимая из кармана ключ. - Пешком поднимемся, ты не против? Гляну, как он там.
- Какой этаж?
- Девятый, - ухмыльнулся его новый знакомый. - Все отказываются.
- Легко, - фыркнул Варнак. - Ты бы по горам со мной побегал, глупых бы вопросов не задавал. Мне этот девятый этаж - как тебе до лифта дойти.
- Я, кстати, ему в машину маячок поставил. Когда зажигание включает, начинает работать. - Десантник пропустил Еремея вперед и тихо прикрыл дверь подъезда. - И нагнать всегда можно, если отстал. Нам сперва на четвертый.
Квартиру охраняемого чинуши закрывала железная дверь, выкрашенная под красную вишню с якобы выжженным ромбом вокруг выпуклого глазка.
- У меня там камера стоит, - указал куда-то в стык стены и потолка Игорь. - И еще одна внутри, сразу за дверью. Дальше лазить не стал, мало ли чего? Дело молодое, чего мне за ним подглядывать? Девица его ладная навещает, грудастенькая, рыжая, в цвет машины. Сам бы с такой покувыркался, да работать надо.
- А сейчас за ним кто смотрит? - кивнул на дверь Варнак.
- Никто, - зевнул десантник, подмигнул в невидимую камеру и двинулся дальше вверх по лестнице. - Одному совсем неудобно. Сигнализация на двери есть, камеры на ресивер все пишут, но один фиг неудобно. Я ведь не робот - сутки напролет сычом у экрана сидеть. У меня свои дела бывают, отлучиться иногда нужно. В магазин там за продуктами, али еще куда. Иногда не мешает и квартиру, и его самого караулить - а как одному? С тобой на пару куда проще выйдет работать.
Еремей мотнул головой, снова отрицая свое согласие, по вслух сказал о том, что его удивило:
- Как же ты клиента совсем одного бросил?
- Сегодня, вроде, ничего случиться не должно, - не оглядываясь, ответил бывший десантник. - Еще два дня должно быть спокойно. Так что можно дух перевести. А бывает, что и спать некогда. О, уже восьмой этаж. Последний рывок…
Игорь звякнул ключами, неожиданно перешел на бег, а когда Варнак его догнал - мужчина уже открывал дверь.
- Заходи. - В небольшой прихожей включился свет. - Ванная справа, комнаты слева, кухня прямо. Проходи, осматривайся. Сосиски будешь? Кроме них, у меня в холодильнике только кофе и пельмени.
- Не откажусь. А зачем кофе в холодильнике держать?
- А почему бы и нет? - С кухни послышался шум воды. - Он ведь все равно пустой.
- Логично, - хмыкнул Варнак и свернул налево.
Проходная комната выглядела весьма аскетично. Вместо люстры из потолка торчали крюк и кусок проволоки, свет давали два торшера по сторонам разложенного дивана, у противоположной стены, на широком комоде, стоял телевизор, а рядом с ним - небольшой монитор, на котором попеременно была видна то пустая лестничная площадка, то пустой коридор, посередине которого стояли черные ботинки. А может, и не черные - просто картинка была одноцветной. Еще у окна имелся журнальный столик. В одном углу стопкой лежали пять тетрадей, в другом - гордо стояла пустая консервная банка с торчащей из нее вилкой.
- Верю, - тихо признал Еремей. - Так не живут. Типичная дежурка.
Он пересек комнату, толкнул вторую дверь - и увидел застеленный матрацами пол, шведскую стенку в углу, качающуюся перед ней тяжелую боксерскую грушу.
- Три часа в день, - громко сообщил сзади Игорь.
- Что "три часа"? - не понял Варнак.
- Занимаюсь минимум три часа. Знаешь, чем отличается вольный человек от вояки, служивый?
- Чем?
- Тем, что вам все приходилось делать из-под палки, чтобы начальство не ругалось. А вольный человек вынужден лупить себя палкой сам. Только зазевайся - и тебя уже съели.
- Плевать мне было на начальство, - огрызнулся Варнак. - Мне служба нравилась. И тренировался я для души.
- Устав, рабочее место, расписание, графики, отчеты, стоящие над душой командиры, - перечислил бывший десантник. - Можно подумать, я сам в твоей шкуре не бывал. А знаешь, как трудно гонять себя до седьмого пота, когда хочется спать, пива и на диван перед телевизором? Когда знаешь, что никто тебя не отругает и даже не осудит, хоть ты весь день пластом лежи? Когда про старания твои никто не узнает, не оценит, не похвалит? Проще вместе с ротой с рампы высыпаться, чем одному вкалывать, что бешеному ишаку. Ну что, по рюмашке или по тонику?
- По тонику, - решил Еремей.
- Вот и я чего-то перегорел. Какой смысл водкой нажираться, коли все равно сейчас спать ляжем? Ни подурить, ни кайфа словить. В другой раз нажремся. Тут такое дело, Рома. Диван, как видишь, один. Придется тебе сегодня на матах переночевать. Завтра диван купим - будешь нормально спать.
- Не собираюсь я тут спать! - возмутился Варнак. - Сегодня просто деваться некуда. А завтра наши дорожки разойдутся.
- Да я не заставляю, служивый, - пожал плечами Игорь. - Однако здесь удобнее. Всегда рядом с клиентом. Чуть сигнализация сработает - сразу рядом оказаться можно. Ну, и вообще приглядывать. Нас же здесь не батальон, друг друга три раза в день менять. Приходится на месте обживаться… - Он вышел на кухню и вскоре вернулся с двумя алюминиевыми банками. Одну протянул гостю, вторую открыл с громким хлопком, тут же присосался к дыхнувшему белым облачком отверстию. Выпив не меньше половины, он перевел дух: - Хорошо! Кстати, сколько лет твоему аппарату было?
- Говорил же, двадцать лет мотоциклу.
- Достойный дедушка. - Игорь поставил свою банку между телевизором и монитором, отодвинул верхний ящик комода, достал пачку пятисотрублевок в банковской упаковке, надорвал рубашку, немного отсчитал, переложил в карман, остальную стопку выложил на журнальный столик. - Сорок пять тысяч. Это, если в баксах, как раз полторы тысячи получается. Аванс за первый месяц. Купишь себе другой аппарат. И тебе на душе приятно будет, и для дела полезно.
- Я же сказал, - вздохнул Еремей, - не стану я этим делом заниматься.
- Утро вечера мудренее, Рома. - Хозяин невозмутимо положил рядом с деньгами связку ключей: - Это твои. От дома и квартиры.
- Мне это не нужно. Да и "Восход" мой нынче и тысячи рублей не стоит. Старье. Память о дяде, и больше ничего.
- Что ты одно и то же долдонишь? - Игорь снова взялся за банку. - Я тебя что, уговариваю? Вот твой временный дом, коли согласишься. Вот твоя зарплата. Что делать, ты понял. Подумай, до завтра время есть. В крайнем случае, испытательный срок можешь взять. Первый месяц отработаешь, потом решишь. Ну, и я на тебя посмотрю. А теперь пошли сосиски есть, пока не выкипели. Раздавим еще по баночке - и спать.
Через полчаса Варнак, закинув руки за голову, лежал под боксерской грушей на поролоновом матрасе. Бывший десантник выдал ему чистую простыню и какое-то покрывало - но спецназовцу, не раз ночевавшему в горах вообще на сырой земле и камнях, под дождем, в промозглом тумане, подобные условия спартанскими отнюдь не казались. Скорее, наоборот. Вот только…
"Больно гладко все получается, - опять мелькнуло у него в голове. - Жить негде - жилье предлагают. Работы нет - работу. Профессии - так нужно от меня именно то, что я и так получше многих умею. Слишком хорошо, чтобы быть правдой. Подвох. Наверняка где-то есть какой-то хитрый подвох…".
Но подвоха вычленить никак не удавалось, и мысли невольно сползали к тому, что он теперь сможет не только избавить маму и сестренку от своего присутствия в и без того тесной комнате, но и помочь им деньгами. Все же, сорок пять тысяч рублей - это не жалкие лейтенантские копейки… Которых он, к тому же, больше не имеет.
Сорок пять тысяч… Нормальная квартира… Нормальная служба… Нормальная жизнь…
Варнак не заметил, когда мысли сменились сном. Просто по ушам вдруг ударил щелчок дверного замка, он вскочил - и понял, что настало утро.
Хозяин ушел, не удосужившись ни попрощаться, ни что-либо пояснить, ни оставить записку. Еремей побродил по квартире, открыл холодильник, набитый только пивом и тоником. Ничего удивительного, что кофе находилось здесь же - вместе с прочими напитками. Еда отсутствовала как класс.
- Дежурка, - захлопнул дверцу Варнак. - Жратву все приносят только на одну смену. Прямо как в караул попал.
Он вернулся в комнату, поискал пульт от телевизора, не нашел, остановился возле стола, на котором все еще ждали его решения сорок пять тысяч рублей и связка ключей.
- Ведь не боится, что заберу деньги и сбегу куда подальше, - поморщился Еремей. - А может, он и прав. Лучше один раз полторы "штуки" потерять, чем потом опасаться, что напарника перекупят какие-нибудь духи…
Избавить родных женщин от постоянного присутствия уже взрослого, успевшего обрести свои привычки мужика, от которого никуда не уединиться, в присутствии которого ни парня не привести, ни дурацких сериалов не посмотреть, ни в подушку о своем не поплакать. Подкинуть им деньжат, чтобы не так грустно было. Самому хоть как-то приподняться, приодеться, "жирок" накопить. Вернуть себе "колеса", без которых сразу чувствуешь себя ущербным существом. Червяком, еле ползающим по миру.
На мониторе сменилась картинка, он увидел трех малолеток, затеявших перекур перед знакомой дверью.
- В конце концов, - выдохнул он, - через месяц я могу это бросить и найти себе другое занятие.
Еремей сгреб со стола ключи, пачку красно-коричневых бумажек, решительно вышел из квартиры, захлопнув за собой дверь, стремительно сбежал по лестнице до четвертого этажа, притормозил, рыкнул на "курилок":
- Ну-ка, поджигатели, хабарики в карман и пошли вон отсюда!
- Твое какое дело, дятел? - недружелюбно отозвался один: коротко стриженный, конопатый, в ботинках с высокой шнуровкой - и демонстративно затянулся цигаркой.
- Мое? - Варнак качнулся вниз вдоль перил, сцапал его за шкирку и резко согнул руку, сдергивая вдоль пролета. Грубиян сдавленно хрюкнул и скатился по ступенькам, гулко врезавшись головой в стену. - Еще вопросы есть?
Пацаны тут же побежали вниз. Задержался лишь первый, погрозив кулаком с третьего этажа:
- Мы еще увидимся, козел!
- Не советую, - покачал головой Варнак. - Полотенцем бриться заставлю.
Хотя, московская шантрапа могла и не знать, как можно использовать в воспитательных целях обычное вафельное полотенце.
Глава 3
- …После чего объект Вепс стал проживать в квартире подозреваемого постоянно, - закончил читать короткий отчет его гость и спрятал бумажку обратно в папку. - Псевдоним "Вепс", как понимаешь, присвоен тебе, Еремей. Ну-с, теперь я готов выслушать твою версию событий.
Сергей Широков заученно улыбнулся и откинулся было назад, забыв, что сидит на больничном табурете. На миг на его лице мелькнул испуг - однако в последний момент равновесие удержать удалось, и улыбка вернулась на лицо гостя.
- Случайное знакомство, - еще более лаконично, нежели бумажка, сообщил Варнак. - Пообщались в камере, признали друг в друге приличных людей. Разве другие в КПЗ попадают? Погостевал немного у знакомого. У меня, Сергей Васильевич, с жильем проблема. Вот и напрашиваюсь пожить к кому только получается. А в чем Игорь подозревается? Кого-нибудь ограбил или обокрал?
- Не совсем, - поморщился фээсбэшник. - На тот момент он подозревался только в подготовке убийства.
- Убийства кого?
- Белокотова Константина Викторовича, ведущего специалиста НИИ Материаловедения и энергетики.
- Кота?! - поперхнулся смехом Варнак, и грудь мгновенно отозвалась острой болью. - У-у-у, не смешите меня больше!
- Разве я сказал что-то смешное? - вскинул брови Широков.
- Игорь? Хотел убить гражданина Белокотова? Полный бред!
* * *
Апрель 2011
Неожиданные, легко доставшиеся деньги немного вскружили голову отставника, и вместо простенького и недорогого маломощного мотоцикла он купил один из трех оказавшихся на рынке "Уралов": "Урал-соло" двенадцатилетнего возраста с высоким ветровым стеклом. Мотоциклы ведь возраста не боятся. Это не машины, гнить нечему. Рама и мотор - вот и вся конструкция. Двигатель, на его взгляд, тянул отлично, на все сорок пять лошадиных сил. Сизого дыма, показывающего износ колец, не наблюдалось, мотор заводился с одного "кика", тарахтел ровно, показывая хорошую регулировку и карбюраторов, и зажигания.
На первое время Варнак взял с владельца доверенность, после чего помчался домой, наслаждаясь оказавшейся в руках мощью: "Урал" летел под полторы сотни, со свистом проскакивая между колоннами машин, уверенно держал дорогу и низко, солидно рычал. Куда там малолитражным, воющим от натуги таракашкам! В "Урале" чувствовалась сила, настоящая неодолимая мощь. И все удовольствие - всего лишь восемьсот пятьдесят долларов! Чуть больше половины от содержимого его кошелька.
Впервые в своей жизни Еремей почувствовал себя полноценным, уверенным в себе человеком. Не экономить каждую копейку, высчитывая дни до зарплаты, а брать именно то, что нравится - и не бояться остаться потом голодным на целый месяц.
Из оставшихся денег половину он отвез матери - пусть тоже немного дух переведет. Потом слетал к Аркаше на дачу в Жуковку - теперь это получилось именно "слетать", а не тарахтеть больше часа по запруженному шоссе, - и к восьми вечера он позвонил в дверь квартиры на девятом этаже.
- Игорь? Это я!
- У тебя же ключ есть? - без всякого удивления встретил его бывший десантник.
- Мало ли чего? Может, ты голый.
- Ну да. Занимаюсь любовью с телевизором, - посторонился мужчина. Теперь, получалось - работодатель. - Ты православный?
- Наверное, - пожал плечами Еремей.
- Крещеный? Крест носишь?
- Нет.
- Зря. Полезная очень вещь - эти нательные крестики.
- Я считаю, - снимая кроссовки, ответил Варнак, - если веры нет, нечего и носить. Это же не просто безделушка…
- Правильно считаешь. - Игорь отправился на кухню и почти сразу вернулся, стряхивая землю с похожего на мотоциклетное колесо амулетика из темного металла: круг, к которому из центра тянулись лучики, подломанные в самом конце. - Вот, будешь носить на шее. В ванной после того, как побреешься или помоешься, всегда зеркало тряпкой закрывай, она там на крючках закреплена. В туалете всегда опускай крышку. У входных дверей под ковриком у порога спрятана ветка рябины, ее не трогай. На подоконниках лежит по ветке полыни - тоже не выброси.
- Зачем все это? - не понял Варнак.
- Затем, что тебе за это платят.
- Я думал, мне платят за охрану чиновника.
- В армии тебе тоже говорили, что платят за защиту Родины. Но при этом требовали форму носить и устав соблюдать. Так вот амулет - это твоя форма. А полынь, рябина, тряпки на зеркалах - это устав. Коли задержишься здесь, потом поймешь, что к чему. Не задержишься - так и знать тебе не надо. Перекусить ничего не купил?
- В голову не пришло…
- Тогда тоник в холодильнике бери и хлеб, коли есть хочешь, и усаживайся. Сейчас футбол начнется.
- А когда мне приступать, чего делать?
- Ты про клиента? Так сегодня он уже спит, если не ошибаюсь. Не слышно и не видно. Ты мотоцикл купил? Ну, так завтра оформляй, а в среду за нашим чинушей покатаешься. Посмотришь, попривыкнешь. Работа простая: не дать его убить, побить или ограбить. В общем: защищать. Подвохов нет, Рома. На что тебя нанимали, то самое делать и придется.
- Странно все это… - Пить Варнаку не хотелось, и он просто сел на диван рядом с Игорем. - Полторы тысячи только за то, чтобы я ездил за одним человеком?
- Не просто ездил, - поправил его тот. - На нашего парня наложено проклятие. Поэтому с ним постоянно случаются всякие неприятности. Работать, Рома, придется на совесть. Впрочем, через пару дней сам убедишься. Увидим, на что ты годишься в реале.
Игорь ошибся всего на день. В среду Варнак без особых происшествий прокатился за ржавым "Паджеро" до Большой Ордынки, весь день слонялся там из конца в конец, изучая витрины и меню ресторанов. Однако приемник от встроенного в машину "маячка" в кармане не пищал и не пищал. Утомившись бродить, Еремей засел в ресторанчик и выпил там четыре чашки кофе с восемью пирожками, пока, наконец, чиновник не наработался. В семь часов вечера он притащился вслед за медлительным джипом обратно на улицу Удальцова, устав так, словно разгрузил вагон картошки.
В четверг день оказался еще более длинным: клиент после работы отправился в ресторан и исчез за массивными дубовыми дверьми, которые охраняли сразу двое молодых плечистых швейцаров. Еремей долго и мучительно размышлял: идти ему следом или ждать снаружи? Решил подождать: не рискнул ломиться в явно престижное заведение в потрепанной курке и с облезлой битой каской. Швейцаров бы он, разумеется, раскидал. Но нужно ли прорываться такой ценой? Шум, гам, скандал, полиция…
- Придется еще и одежду новую покупать, - сделал Варнак печальный вывод. - Этак из аванса вовсе ничего не останется.
Около полуночи его чинуша выбрался на воздух вместе с лысым боровом, узким в плечах и широким в бедрах. На фоне товарища "клиент" - слегка упитанный, лопоухий и стриженный под "горшок", - казался настоящим Аполлоном. Парочка забралась в "Паджеро" и покатила в сторону Каширского шоссе. Еремей, мчась следом на удалении в полторы сотни метров, начал уже преисполняться презрением - но чиновник всего лишь высадил борова на углу Шипиловского проспекта, развернулся и отправился домой. Варнак отстал еще дальше, чтобы не мозолить человеку глаза на полупустых улицах. Мотоциклов в Москве ведь не так много. Если один из них постоянно торчит позади - его трудно не заметить. Поэтому на улицу Удальцова новоявленный охранник вывернул лишь тогда, когда джип уже заезжал во двор. Еще несколько минут ушло, чтобы припарковать "Урал" возле столба и надежно прихватить его цепочкой, продетой через спицы обоих колес. Когда же Варнак направился к парадной, то увидел, что его "клиента" уже обступают четверо парней, издалека в сумерках похожих на темно-коричневые тени.
- Вот, проклятье! - Он ускорил шаг, пряча ключи в карман и перехватывая шлем за нижнюю дугу.
- Пары сигарет жалко хорошим соседям? - Кто из гопников вел вкрадчивые разговоры, Варнак не понял. Двое в свитерах стояли к нему спиной. Еще один, в брезентовой ветровке - боком. Между скамейкой и чинушей занял позицию четвертый, весь в черном, с тонкими усиками - отрезая жертву от двери парадной. - Ну, тогда купи клумбу. Хорошая клумба, бетонная.
- Позвольте пройти? - Еремей перевел дух и попытался протиснуться между гопниками в свитерах. Те и правда слегка разошлись, не успев от неожиданности ничего отчебучить. - Спасибо…