Необыкновенные приключения капитана Шпарина - Александр Карпов 8 стр.


- Больше не встречались. Погиб, наверно. Непристегнуты были. Повезло, что жив остался, а может и зря остался. Часто об этом думаю. Ну, а ты, твоя жизнь?..

- Конспективно… Отца не помню. Матушка рано умерла. Армия, военное училище, горячие точки. После ранения комиссовали. Поездил по стране: грузчик, верхолаз, продавец, таксист, докер, монтажник, журналист… Нигде не осел, вернулся домой. Работаю…

- Работал, - сказал Миазмов.

- Работал… - с надрывом сказал Шпарин. - В "Городских Историях". Книжки пишу…

- В "Городских…"? Еженедельник?.. Подожди… - Маралов прищурился.

- Колонка "Мужчина и женщина. Современные вызовы".

- Развлекательно. Читал я твои книжки и эти твои… опусы, читал. Развлекательно, но претенциозно. И сексу много. Ты - сексист.

- Эссеист.

- Как писателем заделался?

- Заделался?.. - Шпарин усмехнулся. - Сложный вопрос.

Они помолчали, прислушиваясь к тишине.

- Часто такое? - спросил Шпарин.

- Чудес хватает.

- Я заметил. Вылазим?

- Кажется, прекратилось, - сказал Миазмов. - Но лучше подождать. Была попытка вернуться домой. Первая и последняя. Закончилась недельным карцером и каждодневным битьём. Никакие способности не помогли. В живых оставили и на том спасибо.

Экстрасенс ухмыльнулся в полутьме подстолья.

- Хочешь услышать, как я наивный собрался уехать домой? Только не смейся.

- Хочу, - сказал Шпарин, с трудом выбирась из-под стола. Миазмов последовал за ним. - Все тело затекло. Вторые сутки лупят, связывают, развязывают, связывают, развязывают, что-то вкалывают, допрашивают. Устал, меры нет. Давай, говори…

- Выбрал я автомобильчик, по-моему мнению, самый скоростной на Базе и угнал. Выбил ворота на КПП…

- В чем идея заключалась? - спросил Шпарин, разминаясь и кашляя. В воздухе всё ещё стояла густая пыль.

- Добраться на предельной скорости до места, где клубился тот рыжий туман. Была надежда…

- Взлететь? - раздраженно спросил Шпарин. - Какая чушь!

- … пересекая полосу тумана, попасть обратно на свою дорогу.

- Хочешь скажу, чем закончился твой побег? - Шпарин приблизился к плите, накрывшей Древаку. - Никакого тумана. Никакой обратной дороги. Тебя догнали, прострелили колеса, вытащили из машины, набили морду и увезли на Базу. Дальше я знаю.

- Примерно так, - согласился Миазмов. - Только по колёсам не стреляли. Бесполезно. Колеса литые, из особого материала, можно сказать вечные.

- Ничего вечного не бывает.

Шпарин нагнулся, пытаясь заглянуть под плиту.

- Вот это номер, не хуже твоих фокусов. Их тут нет. Пропали, исчезли, растворились.

- Значит светопреставление не закончилось, продолжение следует, - пробормотал, ёжась, Миазмов.

- Давай выбираться. Составим уцелевшую мебель и вперед, наверх, через этот пролом, - предложил Шпарин, не слушая экстрасенса.

- Не получится. Мы под землей. Пятый подземный этаж. Наверняка лестница завалена, лифт поврежден и на всех этажах то же самое, а на поверхности вместо здания куча обломков. Не выбраться.

- Тогда спать. Может раскопают. Перед сном поболтаем. Есть у меня наболевшие вопросы. Но жрать хочется больше, чем спать. Вот ведь, как человек устроен, вместо того, чтобы молиться о спасении души, он думает о том, как бы набить брюхо. Может я один такой?

- Не один, - утешил Миазмов. - Но сомневаюсь, что раскопают.

- Что так?

- Я просто знаю.

- Не нагнетай. Давай устраиваться. Подвинем пару столов, к этому, под которым сидели, там и заляжем. Хорошо бы найти чем укрыться. Пойду посмотрю.

Шпарин стал обходить помещение.

- Ба-ба-ба… Тут, что-то есть. Иди сюда.

На другом конце лаборатории, в стене, пробивалась узкая полоска света.

- Дверь, - сказал Шпарин. - Если бы не катаклизм, я бы её не заметил. "Катаклизм" переводится с греческого, как потоп, но мы же не греки. Что за ней? Не терпится узнать.

Шпарин навалился на перекошенную дверь и вместе с ней упал на пол небольшой комнаты.

- Тайная пещера профессора. Полностью меблированная, правда в несколько разобранном виде. Диван, два кресла и столик сохранился. Ай да страстный приматолог! Надеюсь опыты с мартышками он проводил не на этом диване.

- В спецкресле он проводил.

- А это, что за штуковина? - Шпарин открыл лежащий на боку приличных размеров светло-коричневый ящик. - Холодильник? А я думал, что у них ничего такого не водится.

- Водится. И телевизоры водятся, и телефоны, и компьютеры. Много чего водится, о чем мы даже и понятия не имеем.

- Мобильников у них нет, - Шпарин рассматривал внутренности холодильника.

- Не беспокойся, есть, другие, гораздо лучше. Они вроде китайцев. Стоит попасть им в руки стоящей вещи, тут же скопируют, переделают и выдадут за свою. Даже улучшат. К примеру - моя "Нива", на которой мы врезались в шлагбаум. Через несколько дней их на Базе появилось три штуки. Кузов почти тот же, а внутри это что-то.

- Ребята шустрые. Пока мне одно понравилось, машинки-то ихние на воде ездят.

- Шустрые, - согласился Миазмов, присоединяясь к Шпарину в изучении содержимого холодильника. - Бывшая "Нива" тоже на воде. Как раз на одной из них я и пытался удрать.

- Запасы впечатляют, поужинать хватит, - констатировал Шпарин. - И выпить есть. Вино. Бутылки не разбились. Видимо спирт профессор не любил. Консервы и фрукты. Незнакомые фрукты мы кушать не будем.

- Зря, вот этот тёмно-синий хорош. Нечто невообразимое по вкусу, как если к сливе добавить малину, ананас и горький шоколад одновременно. Я пробовал.

- Не будем, не хватало проблем еще и с желудком, - Шпарин отверг синий плод и достал из холодильника несколько консервных банок. - Это нам подойдет. "Консервы мясные с рисом". Четыре банки. "Консервы свиные с горохом". Две банки. О! "Языки муфлона в остром соусе". Три банки. И просто консервы овощные. Четыре банки. Производитель… так, кто производитель? "Военно-полевое хозяйство N 17 имени Генерал-Губернатора". На крышках кольца. Открывай. По одной. Сегодня в подземелье пир. Я такой голодный, что сьел бы поросёночка небольшого роста, но без ушей. Остальное растянем, если про нас забудут.

- Теперь вино. Коллекционное! Медали. Да это просто романтика - "Луговой ветерок", "Лесная роса", "Летняя ночь". Но какой циничный набор: тушенка и такое вино!

Шпарин разбросал деревянные панели и извлёк из кучи битой посуды две вилки.

- К сожалению тарелки и бокалы разбиты. Вино будем употреблять из горлышка. Хорошо бы лапки помыть и личико сполоснуть.

Шпарин подошел к умывальнику и покрутил вентили.

- Вода есть, видимо стекает с верхних этажей, не все трубы полопались.

Шпарин разделся по пояс и протянул руки к тонкой струйке воды.

Миазмов изучал спину Шпарина.

- Эти ранения…

- Командировка в одну горную республику. Не люблю вспоминать…

- Извини, - сказал Миазмов.

- Двойник! - с тихой яростью в голосе произнёс Шпарин, сдергивая полотенце с крючка над умывальником. - На фото - вылитый я. Совершенно невероятные совпадения, вплоть до ранений и родинок. Я скоро, выражаясь простыми словами, просто рехнусь от этого удивительного места и обалденных впечатлений, в полном смысле этого слова, которыми уже напичкан по самое "не могу"… Какие были планы, господин Миазмов!

- Забудь про них, - сказал экстрасенс. - В параллельном мире или в другом измерении, - это ещё вопрос, куда мы попали, наши пытливые исследователи непознанного вполне допускают существование двойников.

- Хочешь сказать, что где-то рядом болтается твой двойник.

- Ну, да. Может и не рядом, но скорее всего он есть, - Миазмов умылся, бросил полотенце на диван и уселся в кресло. - Хотелось бы с ним встретиться.

- Также увидеться с женой, - Шпарин взял бутылку вина и стал давить вилкой на пробку, пытаясь протолкнуть её внутрь.

- С чьей женой?

- Со своей, согласно теории о двойниках.

Шпарин справился с первой бутылкой и принялся за вторую.

- Посмотреть на своих детишек, но сделанных чужим мужиком.

Миазмов, осмысливая услышанное, часто заморгал и заёрзал в кресле.

- Так, что в твоей теории изьян, дорогой ты наш колдун в тридесятом колене. Такой вот морально-этический временной конфликт. Но разрешимый. Можно убить двойника, без всякой жалости. Они ведь тут все чокнутые, мочат друг дружку почем зря и чуть ли ни всех, кто попадает к ним в лапы. Как-будто в игры играют. И ничего им за это не бывает, и тебе не будет.

- А тебе?

- И мне.

- Здорово придумал! - расстроился Миазмов.

Шпарин совладал со второй бутылкой и принялся за третью.

- А можно жить всем вместе и давать представления: "Молочные Братья-Близнецы в параненормальном шоу".

- Сам ты ненормальный! - обиделся Миазмов.

- Тогда отзови свою теорию и сразу станет легче.

- Ладно, отзываю. Но всё равно буду думать, чего ты тут наплёл.

Третья пробка не поддавалась.

- Не думай, лучше помоги. Покажи фокус. Покажи, как это делаешь, вытащи пробку. После того, как развалил шкафчик, тебе это раз плюнуть. Может и остальное твоя работа?

- Не буду. У меня стрессовое состояние.

- У всех стрессовое, - поднатужился Шпарин, борясь с пробкой. Пробка подалась, но к его удивлению выскочила вверх.

- Передумал, - захихикал экстрасенс. - У меня лучше получается, когда я злюсь и вообще мои способности после насильственного переселения увеличились во много раз.

- Я запомню, - Шпарин протянул бутылку. - Пробуй. "Летняя ночь". Правда, в подвале.

- Сначала ты, - отказался Миазмов.

- Ладно, - Шпарин сделал несколько глотков. - Неплохо, но крепковато.

- М-м-м… крепковато, - пробуя, согласился экстрасенс.

- Теперь "Луговой ветерок". Прекрасное вино, - Шпарин облизал губы. - Прекрасное…

- Очень хорошее, - подтвердил Миазмов, делая то же самое.

- А это ещё лучше, - передавая бутылку "Лесной росы" экстрасенсу, сказал Шпарин. - Просто восхитительное.

- Восхитительное, - употребив треть бутылки, Миазмов прикрыл глаза.

- Теперь питаться, а то напьемся. Ты, я вижу, опять того, на старые дрожжи. Я раньше и не подозревал, что колдуны лакают спиртное, как обычные люди, полагал профессия не позволяет, - сказал Шпарин, подвигая к себе банку с языками муфлона. - Попробуем язык врага моего. Жаль хлебушка нет.

- Пищеварение не враг народного общения, - вдруг выдал вновь захмелевший экстрасенс, вонзая вилку в банку с овощами. - Удивительный мы народ, стрессоустойчивый. В любой непростой ситуации находим выход и не сдаёмся.

- То-то ты его нашел. За ужин скажем спасибо пропавшему трупу профессора, хоть он меня и чуть не замучил. Интересно, куда они подевались, Древака и сопровождающие его лица?

- Не волнуйся, скоро опять их увидишь, майора и всю камарилью. Только всё будет выглядеть несколько иначе. Может и меня увидишь, не удивляйся, если я тебя не узнаю. Вообще ничему не удивляйся, для тебя же будет лучше.

- Реинкарнация что ли? Как всё запутано, - сказал Шпарин, выбирая вино. - Тебе, Эфир Спиритович, освежающий "Луговой ветерок", мне "Летняя ночь". Сказка, а не вино. Расскажи мне ещё какую-нибудь сказку про эту замечательную страну, где мы так приятно проводим время, пока ты ещё чего-то соображаешь.

Миазмов поперхнулся и облил бороду вином.

- Ну, вот, теперь стирать придётся, - заметил Шпарин.

- Я в любом состоянии соображаю, - обиделся экстрасенс, отряхивая бороду. - А пью от тоски, незаслуженных страданий и безысходности. Твой оптимизм поражает. Помучаешься с моё, тоже запьешь.

- Не собираюсь здесь оставаться, - Шпарин привстал с дивана и отобрал у Миазмова бутылку. - Хватит на сегодня.

- Останешься. Выхода нет. Не вижу.

- Простая логика. Вход он же выход. Если мы заблудились в темной комнате и потеряли входную дверь, нужно понять, где её искать. Можно наощупь, что очень долго, а можно попросить включить свет. Сразу нам его не включат, но если очень настойчиво попросить, свет мы, думаю, увидим.

- Отдай бутылку, - проворчал Миазмов. - Ты разбередил мои душевные раны. Но есть проблемка, такая маленькая проблемка, что, если тёмная комната не комната, а лабиринт, где будешь ползать пока не сдохнешь.

- Выход из лабиринта виден сверху.

- Туда ещё надо забраться, на этот верх. Пропуск у тебя есть? Отдай бутылку.

- Пропуск мой новый статус. Забыл? Я теперь капитан Вооруженных Сил Соединенного Губернаторства. Департамент Тайных Операций. Элита, - Шпарин усмехнулся, возвращая вино. - На! Возвращаю с условием. За тобой рассказ. Не верю, что после неудачного побега, ты оставил попытки найти выход. Давай, делись информацией. Два года достаточно большой срок, чтобы понять суть происходящего.

- Я знаю, что ты хочешь услышать. Кто в доме хозяин, кто заправляет этим сумашедствием? Что это за "Холм", постояно всплывающий в разговорах, при упоминании которого Древака со своими подданными кривятся и морщатся, как при геморрое.

- В самую точку, - сказал Шпарин. - Ну и…

- Моя версия такая: "Холм" - некий Научный Центр, где пытаются интенсивно экспериментировать с пространством. Он где-то тут, недалече. Я даже расшифровал аббревиатуру, не берусь утверждать на все сто, но в моём переводе это звучит как "Хронооптический линейный модулятор".

- Пресловутая машина времени? Плохо верится…

- Но ты здесь?

- Вообще-то здесь, - неохотно согласился Шпарин и посмотрел через проем двери во тьму разгромленной лаборатории.

- Возятся в основном у себя во времени. Иногда прорываются в чужие эпохи и тогда попутно прихватывают всё, что попадется под руку. По-моему мнению, эти посещения носят случайный, плохо управляемый характер. Как они это делают, какие технологии задействованы, не понимаю и не знаю. Судя по постоянным сбоям и частым авариям технологии совершенно сырые. Определённо сырые, как инженер говорю, но работают.

- Видел я этот Центр и кое-что ещё, - сказал Шпарин, вспоминая фантасмагорическое зрелище за озером, двух Супоневых и жёлтую папку в кабинете помначштаба. - Теперь ясно, зачем существует Охранный Отряд и База. Буфер между гостями и настоящим. Приёмная зона. Зона, где фильтруется попадающее в сети. Полезное оставляем, ненужное в печку. Человеческая жизнь ничего не стоит. Они плохо кончат.

- Мне по большому счету и сейчас хорошо.

- Кормят, поят, тепло, светло и мухи не жужжат. Иногда, правда, что-то стучит по башке, глазёнки вылазят на пузо, но это детали. Зато никто не запрещает жрать водяру. А среднерусская действительность? С ознобом во внутренностях! А щемящая причастность к бескрайними родными просторам, полям и лесам? Сдался?

- Лесов тут тоже хватает.

- Ещё нелепица. Нескладушка, - сказал Шпарин. - Древака - командир Охранного Отряда и полковник Департамента Тайных Операций.

- Есть у меня ещё одна мыслишка на сей счёт, не решаюсь сказать, - Маралов с жалостью посмотрел на Шпарина. - Они меняют реальность! До сих пор не понял?

- Можно сколько угодно упражняться в создании околонаучных теорий, но мы и на шаг не приблизимся к разгадке. А этот рыжий туман?..

Миазмов поставил бутылку на стол.

- При изменении несущей частоты сигнала, думается мне, - воздушная среда меняет цвет. А вон там, - экстасенс ткнул пальцем в обломки шкафа. - Есть вино. Ещё две бутылки.

- Пей, алкоголик, - равнодушно сказал Шпарин. - Пойду всё-таки посмотрю, как отсюда вылезти. Ты со мной?

Миазмов отрицательно мотнул головой.

Шпарин встал с дивана и сделал шаг к лаборатории.

Аварийные светильники, сочувственно подмигнув, погасли. Раздался звук бьющегося стекла.

- Это не я, - сообщил Миазмов.

- Точно не ты, тебе это незачем, иначе бутылку мимо рта пронесёшь, - согласился Шпарин, падая на диван. - Но скажи честно, как ты это делаешь? Помнится в ДК турбинного завода на такие трюки ты способен не был. Передвинуть стакан с водой, отыскать в зале с помощью подсадного какой-нибудь предмет, распилить женщину в ящике, это я понимаю. Но битьё стёкол с опрокидыванием шкафа и сдёргиванием штанов - высший класс. Как?

Вместо ответа он услышал невнятное бормотание.

- Понятно. Готов. Теперь и поговорить не с кем.

Далее события, о которых Шпарин вспоминал только с использованием нехороших слов и внутренней дрожью, приобрели совершенно невероятный характер, даже в контексте виденного за двое суток.

Стены комнаты заволновались, скривились. Воздух зашипел, пошел слоями и вскипел. Фигура экстрасенса обозначились оранжевым цветом, вспыхнула и стала прозрачной.

- Фильм ужасов, - с тоской сказал Шпарин. - Кончайте дурить, гады!

Тело Миазмова потеряло очертания, заблекло и исчезло.

"Всё! Сейчас умру! - ужаснулся Шпарин, разглядывая свои прозрачные руки. - Вот твари, чего удумали - решили опять меня растворить, как кусок рафинада. Разложат на атомы и поминай как звали. Никто и не вспомнит… Кроме, пожалуй… Светки, Маринки, Светланы Андреевны. Ну, Милки Звирник. Может Татьяна вспомнит, Бушина, - целый год любовь крутили. Чуть не женился. Или из последних подруг, Анна… из турагенства. А из мужиков, кто? Кому денег одолжил - обрадуются. А из настоящих? Кое-кто вспомнит… Эх, завещание не написал. Нужно было в детский дом какой всё завещать…".

Неиспытанная раньше боль раздирала тело, каждая клеточка молила о пощаде, просила не дать потерять себя, не соскользнуть с этой грани, где ломаются и крошатся, стираются и выворачиваются представления о бытие.

Мутные оранжевые волны заполнили помещение светящимся туманом.

Туман сожрал окружающие предметы, разверглась бездна, сознание Шпарина растеклось густой сверкающей жижей, померцало, померцало и медленно потухло.

Глава 6. База. Девушки

Прохладное летнее утро.

"Ничего не хочу вспоминать, ни о чем не буду думать, ничего не хочу знать, ничему не буду удивляться. Буду плыть по течению. Гребок, переворот на спину, отдых, гребок, переворот на пузо. Куда-нибудь приплывём…".

Голоса.

- Давление в норме, пульс в норме, сердце в норме. Практически здоров. Да-а, красавец!

Шпарин очнулся в просторной, ослепительно белой комнате. Голый, свежий, чистый, как младенец.

"На что они намекают?".

Двое в белых халатах.

- Профессор Агриппов.

- Доктор Лихоркин, эскулап четвертого ранга.

- С возвращением, капитан!

- Закройте окно, сквозит, - раздраженно попросил Шпарин, натягивая одеяло на подбородок.

Распахнулась дверь. Держа на вытянутых руках поднос, в палату вступила медсестра, в розовой пилотке и коротком розовом халатике.

- Завтрак господина капитана, - сообщила длинноногая медсестра чарующим голосом.

- Мы удаляемся, - профессор нехотя попрощался. - Не забудьте, капитан, ровно в двенадцать, майор Древака ждёт вас в штабе. А вы… Инга, кажется… одевались бы, поскромнее… Из-за вас, девушки, весь госпиталь на ушах стоит.

- Пусть стоит, ничего с ним не сделается, - скосив тёмно-синие глаза на Шпарина, сдерзила девушка, аккуратно устанавливая поднос на прикроватную тумбочку. Низ розового халатика приподнялся.

Шпарин посмотрел на точёный профиль лица, на то, что было видно под халатом, поймал взгляд медсестры и понял, что попался.

Дверь с треском захлопнулась.

Назад Дальше