А этот чудовищный вымысел о том, что Творцу нужны покорные, жалкие, ни о чем не рассуждающие и постоянно о чем-то умоляющие черви? И ведь какая философская база подводится под это мнение… Он никогда не мог в это поверить и много раз до хрипоты спорил с религиозными и в Израиле, и России. Не для того ведь дал Создатель творениям своим свободу воли, чтобы они покорно ждали милостей от него, постоянно скуля и добровольно принимая рабство. Ибо Он могуч, а тому, кто могуч, не нужны покорные рабы!
Йаарх всегда твердо знал одну истину, яростно споря с "рабами Божьими": Творец создал людей для сотворчества, а отнюдь не для покорного и тупого выполнения Его воли. И человек должен стать свободным, свободным хотя бы в душе своей, если уж обстоятельства его жизни таковы, что не позволяют реализовать эту свободу на практике.
Да, конечно, полная анархия невозможна, и необходимо ограничивать людей в проявлении свободы их воли - но только в одном: ограничение свободным индивидуумом свободы воли другого существа запрещено. Он понимал, что нет ничего в мире, кроме насилия, что сразу можно объявить злом.
"Не сходится, друг мой! - вмешался в его размышления Меч. - Если уж ничего нельзя сразу объявить злом, так как же тогда твое оголтелое отрицание хральских обычаев? Ведь кое в чем эти обычаи несут и добро. И опять же - что есть зло, а что - добро? Ты знаешь ответ?"
"Не знаю! - хмуро буркнул Хранитель. - Но я знаю другое - так просто нельзя! Это омерзительно! Тем более, что сделанное ими вовсе не было необходимым, мне такое извинение не требовалось!"
"Омерзительно лишь с твоей точки зрения. Этика относительна! Да и о том, что тебе это не нужно, они знать не могли. Князь дорогой ценой обеспечивал выживание своего народа!"
"Я знаю! - с яростью бросил Йаарх. - Но, как сказал один из мудрецов моего народа: "Не делай другому того, чего не хочешь получить сам…" И именно это правило я хочу внедрить здесь!"
Меч ничего не ответил. Он был доволен - хралы помогли ему ввести мальчишку в устойчивое состояние гнева, и он начал взрослеть. Пусть рвется, мечется, сомневается, мечтает, действует, ошибается. Лишь бы только не приобрел абсолютной уверенности в непогрешимости своих действий, в собственной правоте. Лишь бы только не считал себя последней и наивысшей инстанцией. Тогда он будет потерян для дела навсегда.
Размышления Хранителя прервал страшный удар в грудь. Он вылетел из седла, пролетел несколько метров по воздуху и врезался в дерево, потеряв сознание.
Очнулся он от льющейся в лицо воды, и увидел над собой несколько встревоженных смуглых лиц. Где он? Кто эти люди? Что с ним?
- Господин и брат мой, с тобой все в порядке? - услышал он голос кого-то из стоявших над ним.
Знакомый голос… Вот только никак почему-то не вспоминалось, чей. Ах, да, одного из близнецов-хралов… Его кровных братьев… Память постепенно начала возвращаться. Он же ехал на волгхоре и его зовут… зовут… Эли… Нет, Йаарх! Здесь его зовут Йаарх. Здесь… А где это - здесь? На Архре… Вспомнив это, Хранитель попытался приподняться, но резкая боль пронзила грудь, и он со стоном рухнул обратно.
"Лежи спокойно! - раздался в его голове чей-то голос. - Я уже занимаюсь твоим лечением, скоро ты сможешь встать".
Йаарх послушался, но попытался понять, чей это голос внутри? А, вот! Это Серый Меч! "Он что-то сказал о том, что боль сейчас пройдет?" - мелькнуло в голове. Действительно, через некоторое время боль, слабость и дурнота начали проходить и вскоре исчезли. Йаарх с трудом поднялся на ноги, поддерживаемый с двух сторон хралами.
- Какое счастье, старший брат, что ты согласился надеть доспех… - услыхал он голос Квата, более хриплый, чем у брата. - Без него бы…
Хранитель, наконец, сфокусировал взгляд, и увидел установленные прямо на лесной тропинке, немного впереди, два наклоненных в его сторону кола, один над другим. На верхний из них он, по-видимому, напоролся сам, а на нижнем… На нижнем хрипел и истекал кровью волгхор, в шутку названный Россинантом.
- Нет! - вырвался изо рта Йаарха отчаянный вскрик, и он поковылял к животному.
Подойдя, Хранитель присел рядом на корточки, положил руку на голову несчастному зверю, и тот благодарно лизнул его в щеку.
- Раньше мы не знали, - услышал он голос хмурого Махра, стоящего рядом, - куда порой исчезают одинокие всадники на волгхорах. Теперь знаем. На такой скорости обоих пропарывает насквозь…
Гнев снова охватил Йаарха. Кому и что сделало несчастное животное?! Он встал на ноги, призывая Предел, и уже через несколько секунд почувствовал, как линии его, проходящие сквозь тело, начинают вибрировать и наливаться Силой. Не обратив внимания на полузадушенный всхлип Меча, Хранитель протянул руки вперед и начал вязь заклинания, пришедшего к нему неизвестно откуда.
Хралы с восторгом и ужасом увидели, как тело Владыки вдруг покрылось мерцающим сине-серым огнем. Какая-то сила сдернула извивающегося от боли волгхора с кола и подняла в воздух. Туша животного окуталась серым туманом и ощетинилась тысячами мелких молний. Еще через несколько мгновений все закончилось, и абсолютно здоровый волгхор стоял на четырех лапах, недоуменно хлопая глазами. А Владыка опять рухнул без сознания.
Первой возле него оказалась Тарнах.
- Воды, быстро! - скомандовала она, и принялась похлопывать лежащего на земле Хранителя по щекам.
Шохур быстро снял с пояса флягу и подал ей, но этого не понадобилось - старший брат постепенно приходил в себя и уже открыл глаза.
"Ну парень, ты даешь! - раздался в его голове голос Меча. - Предупреждать надо!.."
"А что я сделал?" - слабо удивился Хранитель.
"Ты полностью включился в Предел и чуть не сжег себя! Учись контролировать свой гнев, или пропадешь к чертям собачьим!" - Меч, судя по тону, был очень зол.
"Но я… Я не знаю, как я это сделал…" - виновато отозвался Йаарх.
"И знать не надо до Объединения! - рявкнул Совмещающий Разности. - Сгоришь!"
"Хорошо, хорошо", - поспешил согласиться Хранитель.
Он встал и огляделся вокруг. Кровные родственники сбились вокруг, только внучка князя, брезгливо поджимающая губы, и Мелрия, встревожено глядящая на него, стояли чуть поодаль. Немного впереди он увидел Аральфа и Свирольта, держащих мечи у горла каких-то незнакомцев, судя по одежде - крестьян. Один из них был бородат, лет пятидесяти, а второй совсем еще юноша, лет семнадцати, не больше. Присмотревшись к ним внимательнее Йаарх, понял, что перед ним отец и сын - одинаковые носы картошкой, круглые лица и маленькие поросячьи глазки говорили сами за себя. Он подошел ближе и услыхал, как капитан стражи допрашивает старика.
- Ты, падаль, как смел поставить ловушку на личного гостя короля?!
- Но, господин! - визжал крестьянин. - На волгхорах ездят только хралы!
- Теперь не только! - злобно шипел в ответ капитан, искривив рот в жутковатой ухмылке. - Ты видел этого господина, скот? Он похож на храла?!
- Нет!!! - взвыл крестьянин, глядя на Йаарха с ужасом и отчаянием.
Капитан оглянулся, увидел Хранителя и облегченно вздохнул.
- Слава Творцу, вы живы! Что бы я сказал королю… Вы так далеко вырвались вперед, что мы вас не видели. А когда подъехали, увидели этих двух скотов, собиравшихся перерезать вам глотку. Счастье, что мы вовремя подоспели…
- Господин! - взвыл вдруг крестьянин, обращаясь к Йаарху. - Простите несчастного старого Туша, я думал, что вы храл!
- А что плохого вам сделали хралы? - прищурившись, спросил Хранитель.
Но старик только хлопал глазами и тихо всхлипывал. Йаарх нетерпеливо оглянулся и спросил у ближайшего воина:
- Шохур, вы когда-либо нападали на крестьян?
- Нет, - храл мрачно качнул головой. - Никогда, мы сами выращиваем достаточно хлеба и животных на мясо.
Хранитель снова повернулся к слабо трепыхающемуся в крепких руках Свирольта крестьянину и спросил:
- Так зачем?
- Как зачем? - удивился тот. - И деды, и отцы наши ставили ловушки…
- И деды, и отцы говоришь… - Йаарх покосился на Шохура и ядовито спросил:
- И вы до сих пор ничего не знали?
Воин виновато потупился.
- Нет, Владыка… - пробормотал он. - Они, видимо, ставили свои ловушки только на одиноких всадников. Скоты и про тебя, наверное, подумали, что ты один, ты вырвался далеко вперед. И следов они никогда не оставляли. Люди просто исчезали…
Он скрипнул зубами.
- А ты хоть понимаешь, идиот, - обратился Йаарх к крестьянину, - что если бы вас хоть раз поймали, то в стране пошла бы война на уничтожение?..
- Не-а, господин! Так ведь принято! - крестьянин снова попытался вырваться из рук капитана.
- Свирольт, - обратился к тому Хранитель, - всыпьте ублюдку по первое число, да вышвырните вон. Он полный дебил.
- Господин Йаарх! - голос стражника звенел металлом. - Мы в моей стране, и это подданные моего короля. Поэтому, простите, но я буду судить их по нашим законам!
Сказав это, капитан упрямо набычился.
"Уступи, - посоветовал Меч. - Он абсолютно прав".
Хранитель хотел посмотреть в глаза стражника, но тот прятал взгляд. Он хмыкнул и согласился, отойдя в сторону:
- Хорошо, капитан. Это ваше дело!
Свирольт был рад, что Владыка не стал сердиться, ведь уступить капитан не мог - это было делом чести. Он с презрением посмотрел на идиота, из-за которого Олтияр мог погибнуть в огне войны с хралами, и процедил младшему из крестьян сквозь зубы, все еще переживая ужас от возможной смерти Хранителя:
- Ты! Возьми-ка топор и выруби для своего папочки кол потолще. А потом я заберу тебя с собой и продам в Дом Удовольствий, благо морда у тебя симпатичная.
Молодой крестьянин забился, вытаращил глаза от ужаса и обделался. Аральф, держащий его, поморщился и с отвращением отвернулся.
- Не-ет!!! - раздался откуда-то из чащи дикий девчоночий вопль и с дерева невдалеке соскочило нечто со всклокоченными, непонятного цвета волосами, одетое в страшно грязную мешковину, и кинулось к Йаарху, упав перед ним на колени и взвыв дурным голосом.
Хранитель едва удержал удар, вовремя поняв, что перед ним девчонка, едва ли шестнадцатилетняя, некрасивая и очень грязная. Остальные стояли вокруг, обнажив мечи и приготовившись к бою.
- Отбой! - скомандовал Йаарх. - Всего лишь девка.
Сорам поклонился ему, но меча не спрятал:
- Прости, старший брат. Но мало ли кто еще может там прятаться.
Хранитель безразлично пожал плечами и снова повернулся к юной крестьянке, которая, увидев, что на нее обратили внимание, тут же взвыла:
- Благородный алур! Пощадите моих отца и брата! Умоляю вас!
- Проси капитана, - брезгливо бросил Йаарх. - Их судьбу решает он.
Она обернулась к Свирольту и запричитала:
- Благородный алур! Пощадите!..
Страж границы с отвращением отодвинулся от нее и процедил сквозь зубы:
- Проси Владыку принять тебя в уплату за их жизнь. Если он согласится, я, так и быть, оставлю их в живых.
Он ответил крестьянке только, чтобы не слышать ее пронзительных воплей, и был уверен, что Серый Убийца вышвырнет ее вон - кому нужна такая рабыня?
Девчонка, видимо, думала так же, но все же, хоть и с гримасой отчаяния на лице, повернулась к Йаарху и выдавила из себя:
- Благородный алур! Я, свободная девушка Торха из деревни Манатир, умоляю вас взять меня в рабыни, чтобы выкупить своей свободой жизнь отца и брата…
Затем с горьким, безнадежным плачем уронила голову на колени, ожидая презрительного отказа.
"А девчонка здорово рискует", - хмыкнул Меч.
"Почему? Ей-то что, вернется к себе домой, и все…"
"Когда в деревне узнают, - а узнают обязательно, - что ее не приняли в рабыни и ее родственники погибли, ее ожидает точно такая же смерть".
"Почему?!" - взбеленился Йаарх.
"Если бы она не предложила себя в уплату, ничего бы ей не было. Она сама выбрала, прекрасно зная, чем это чревато. Тебе-то до нее что за дело?" - удивился Совмещающий Разности.
"Я - человек! - с яростью отрезал Хранитель. - И мне не за что обрекать это несчастное существо на смерть, тем более - на столь жуткую. Почему меня в этом проклятом мире все время вынуждают что-то делать против воли?!"
"Да вышвырни ты эту девку, и едем", - с недоумением буркнул Меч, не понимая, почему его подопечный опять злится.
"А ты не подумал, - устало спросил его Йаарх, - кем я после этого буду себя чувствовать? Последней тварью?"
"У тебя просто избыток совести, парень! Поступай как знаешь", - раздраженно бросил Совмещающий Разности и умолк.
Торха стояла на коленях, вся дрожа и предчувствуя, что вскоре безразличные чужие руки поднимут ее, и в ее тело войдет кол, когда услышала полный ярости голос:
- Я принимаю тебя! Встань!
Девушка с недоумением поднялась. Душа ее запела - какое счастье! Такой важный и красивый алур согласился взять ее, простую крестьянку, в свои личные рабыни? Отец с братом спасены! Несмелая улыбка начала пробиваться на грязном лице Торхи. Все остальные, включая и двух крестьян, с недоумением смотрели на перекошенное яростью лицо Владыки.
Свирольт с брезгливостью отшвырнул крестьянина, который тут же рухнул на колени и принялся отбивать поклоны. Капитан ничего не понимал. Почему господин Йаарх согласился принять эту грязную уродину, неужели пожалел? Тогда почему он так разъярен, что с ним сейчас и заговаривать-то опасно? Он осторожно отошел в сторону и стал там, стараясь быть как можно незаметнее. Аральф тоже отшвырнул своего крестьянина и, зажимая нос, побежал к ручью.
Йаарх постепенно успокаивался. Почему-то на Архре на него все время валилась ответственность за других, которой он вовсе не хотел. Хранитель глубоко подышал, привычным уже действием сдвинул Предел и создал очередной медальон, бросив его девчонке со словами:
- Надень и не снимай никогда!
Она тут же выполнила приказ, продолжая с собачьей преданностью, раздражавшей Хранителя, смотреть на него. Йаарх подошел к крестьянке ближе и содрогнулся - от девчонки воняло, она, похоже, не мылась несколько лет. Он брезгливо поморщился и приказал:
- Вон там ручей, иди помойся.
И, обернувшись к кровным сестрам, спросил:
- Девочки, извините, но может у вас найдется какая-нибудь одежонка для этого существа? Неудобно как-то везти ее в столицу в дерюге.
Рыженькая Икенах улыбнулась.
- Конечно найдется, старший брат, - и тут же куда-то исчезла, появившись через короткое время со штанами, рубахой и сапогами.
Он обернулся и увидел, что крестьянка с перекошенным от ужаса лицом не сдвинулась с места
- Ну, что ты стоишь? - раздраженно спросил Хранитель. - Я же сказал тебе - иди мыться!
- Не губи, господин мой! - взвыла она, вновь рухнув на колени. - Ведь мыться грех! Нам святой отец говорил! Небо покарает!..
- Мыться - грех? - переспросил Йаарх в полном опупении.
Тут нервы бедного землянина не выдержали, и он сел прямо на траву, заливаясь истерическим смехом. Отсмеявшись, махнул рукой:
- Да черт с тобой, не мойся. Возьми вон у рыжей одежду и переоденься.
Икенах, презрительно фыркнув, бросила вещи возле колен грязнули и ушла к подругам.
- Это все мне?.. - потрясенно подняла на Хранителя голубые глаза крестьянка.
- Да. Быстро переодевайся, нам некогда.
Девушка закивала и начала поспешно срывать с себя вонючие тряпки. Йаарх повернулся к хралам.
- Братья, пожалуйста, попросите кого-то из своих вьючных волгхоров нести ее.
Воины коротко поклонились.
Вскоре все вновь сидели на своих животных, готовясь продолжить путь. Йаарх оглянулся на новую рабыню - ее посадили на серого с подпалинами большого волгхора, девушка изо всех сил вцепилась в седельные рукояти и нервно дрожала, с ужасом поглядывая на огромного волка под собой. Хранитель хмыкнул про себя и хотел уже было скомандовать отъезд, но уловил краем уха шепот молодого крестьянина:
- Я ж те говорил, бать, что и белобрысая сучонка на чой-то сгодится! А ты: свиньям скормим, свиньям скормим…
Йаарх медленно повернул голову к нему и рявкнул:
- Ты! Ты, тварь! - и указал пальцем на молодого крестьянина.
Тот сразу рухнул на колени и начал отбивать поклоны.
- Сестра пожертвовала ради тебя свободой! - ревел Хранитель. - А ты, мразь такая, ее сучонкой обзываешь?! Пшли вон, твари! И глядите, не попадайтесь больше на моей дороге, коли жить хотите!
Крестьяне подхватились на ноги и поспешно исчезли в зарослях. Йаарх довольно долго молчал, медленно остывая. Кто-то осторожно дотронулся до его плеча, он обернулся и увидел одного из близнецов.
- Старший брат! - обратился к нему воин. - Прошу, позволь мне ехать первым. Мы не хотим повторения.
Йаарх согласно кивнул, и кавалькада, следуя за близнецами, сорвалась в галоп.
Через несколько часов бесконечные леса начали сменяться перелесками и полями, и вскоре всадники выехали на равнину. Вокруг журчали бесчисленные речки и речушки, переполненные рыбой, мелкие рощицы были разбросаны то тут, то там. Край казался благодатным и теплым, живи и радуйся. Только здесь Йаарх смог приблизительно определить скорость бега волгхоров и слегка присвистнул - не меньше ста километров в час. В этот момент к Йаарху обратился капитан Свирольт:
- Если мы будем двигаться не медленнее, чем до сих пор, то окажемся в столице часа через два.
- Вот и отлично, - усмехнулся Хранитель. - Я бы хотел задать вам несколько вопросов, Свирольт.
- С удовольствием отвечу вам, господин Йаарх, - слегка поклонился стражник.
- Я не заметил раньше полей, неужели они есть только здесь?
- Нет, что вы, - кривоватая улыбка тронула губы капитана. - Однако каждый клочок пашни приходится вырывать у чащи с боем. Поэтому в лесу поля есть только вокруг деревень. Но зато и обычаи у лесных крестьян совсем уж дикие. Вы сами видели, что для них даже мыться грех, священники разных религий навязывают им все, что хотят. Здешних, равнинных, куда легче контролировать.
- А слова того крестьянина, - взглянул Свирольту прямо в глаза Хранитель, - о том, чтобы скормить девушку свиньям, помните?
- Понимаете, господин Йаарх, - слегка смутился капитан. - В нашей стране женщин рождается в несколько раз больше, чем мужчин. В небольших лесных деревнях это несоответствие особенно заметно. Поэтому девочек не ценят и творят с ними все, что угодно. А уж в голодный год…
- Страшненький у вас мир, капитан.
- Да, это так… - Свирольт опустил голову. - Но это наш мир, другого у нас нет. Хотелось бы многое изменить, да вот только как?.. Если у них даже о мытье такие предрассудки…
- Да уж, - грустно вздохнул Йаарх, - что уж тут говорить о большем…
Он задумался, но подумать ему не дали. Кавалькада в это время проезжала мимо поля, на котором работало несколько десятков человек. Они, видимо, были столь измучены, что даже не обращали внимание на бегущих мимо волгхоров. В дальнем конце поля кто-то, сидящий на лошади, жестоко избивал кнутом стоящего перед ним молодого парня.
"Стой! - Йаарх впервые за несколько часов услышал голос Меча. - Остановись и посмотри внутренним, магическим зрением - я учил тебя, как им пользоваться - на ауру этого паренька!"
"Какого?" - в недоумении спросил его Хранитель.
"Которого бьют кнутом. Смотри!"