Ни на мгновенье не задерживаясь, Блор нанес многократно отработанный удар сверху. Кавалерист всегда имеет преимущество в поединке со стоящим на собственных ногах. Воин оказался отнюдь не прост и успел закрыться, только ему это мало помогло.
В последний момент Блор слегка изменил направление, и в страшном шуме битвы, среди воплей умирающих, звона железа, боевых кличей и храпа коней неожиданно прозвучал почти женский визг. Отсеченные пальцы богатыря упали в снег под ноги, а он стоял, непонимающе глядя на свою руку, пока второй удар не снес ему буйную башку и тело не исчезло под копытами.
Знамя впереди внезапно упало, и вместо него появились конные кнехты. Блор едва удержал руку, готовую проткнуть выскочившего ему навстречу. Если бы не крик "Грай", не успел бы остановиться. Это были не его всадники, и эмблемы не соответствовали. Вернее, не из резервной тысячи тяжелой конницы. Видимо, нападение с тыла удалось и подоспели своевременно.
Внезапно враждебные лица, тела, тянущиеся к нему острия исчезли, и впереди кроме множества тел и бегущих людей никого не осталось. Даже крики и стоны остались где-то позади. Он в недоумении обернулся.
– Мы прошли их насквозь! – с восторгом закричал Рей, заляпанный кровью с головы до ног. Его переполняло счастье за свои заслуги. – Мы их сделали!
Насколько видел глаз, по всей реке и на ее берегах лежали груды трупов, носились лошади без всадников, и конники истребляли деморализованных северян. Под бой барабанов приближалась его пехота, спасенная от разгрома. Сопротивления уже не было. Когда варвары атакуют, им удержу нет, когда бегут – догнать также непросто. Поток разбился, распавшись на капли, и их уже ничего не стоило стирать. Вряд ли кто в полках не понял, что произошло и кто их всех спас. А до кого не дошло, тому товарищи быстро объяснят.
– Рикс! Рикс! – орали вокруг, признавая за ним право главнокомандующего, стоящего всего на ступеньку ниже верховной власти. И всего двое не назначенных, а провозглашенных на поле боя. В истории таких немного, меньше десятка. Императоры властью делиться не любили. И правильно. Добрая половина из назначенных и один самостоятельный, имея возможность контролировать армию, поднимали мятеж. Как минимум дважды император при этом менялся. Результаты, правда, выходили не всегда оптимальными, и некоторые кончили на плахе, но прошлое редко помнят во всех подробностях. – Грай! Рикс! Веди нас!
Блор невольно оскалился. Извлек из ножен Злюку и отсалютовал под ответный рев своим бойцам. Да, он их вел и дальше поведет, но умирать за него и приносить победы станут обычные воины. Только вместе они непобедимы!
Глава 5. Невеста
– Ты издеваешься? – вскричала Изабелла, порывисто вскакивая с кресла.
Она даже забыла о лежащей на коленях книге, и та звучно шлепнулась на пол, незамеченная.
Придворная дама Лиана не стала кидаться и подбирать. В свои двадцать семь лет она твердо знала, когда лучше не обращать на себя внимание. Меньше всего ей сейчас требовалось встревать в ссору своих господ.
– Ты ведь знала, к чему все идет, – рушась в стоящее у окна кресло и изящно закладывая ногу на ногу, устало сказал герцог.
Он достаточно знаком со своей сестрой, чтобы не понимать, какая реакция ждет на сообщение.
– К продаже меня неотесанному варвару! – ядовито сказала Изабелла. Никто бы не назвал ее красавицей, хотя привлекательной она безусловно являлась, полностью соответствуя столичным канонам красоты, – смуглая, с карими глазами и иссиня-черными буйными волосами, могла бы затмить многих. Сейчас, раскрасневшись от нахлынувших чувств, стала крайне симпатичной. – Да брось он к твоим ногам все сокровища мира – и это не перевесило бы древности нашего рода! Это… это… унижение!
– Унижение, – без выражения произнес старший брат, – это когда я, потомок хозяев севера, правлю на узкой полосе земли, окруженный со всех сторон бывшими вассалами. Когда я позорно должен делать вид, что меня устраивает подчиненность имперским чиновникам, ничего не понимающим, но жадным до взяток. Когда любые обращения к императору игнорируются или решаются не в пользу нашего рода. Я сохранил право на роль судьи в распрях бывших подданных, однако обращаются за решением не ко мне! Я не имею права наводить порядок даже там, где явно совершаются несправедливость и злоупотребления!
Лиана стояла, опустив глаза, и внимательно слушала. Хорошо это или плохо, но так уж решили боги, даровав ей родиться в древней и абсолютно нищей семье. Отвратительные урожаи последних лет заставили заложить последнее имущество. Братья могли пойти в наемники или нести тяготы в личном отряде герцога на всем готовом. С ней обстояло много хуже. Без приданого нечего и рассчитывать на приличную партию.
Благородные предки, три столетия служившие семье Чапаров, позволили обратиться маменьке с просьбой к Изабелле. Той в принципе было без разницы. Одной дамой подле больше или меньше. Сестра герцога уже при рождении получила позолоченную колыбель, застланную тафтой и одеялом из сотен беличьих шкурок, хотя девочка родилась весной.
Изабелла одевалась в платья, стоящие годового дохода всего их баронства, и искренне не понимала, как можно отказаться от тканей прямиком из столицы в целях экономии, если ей так хочется. Обязательно пурпурное и расшитое крупными жемчужинами. Как и родители прежде, Нгоби выполнял ее прихоти и не пытался возражать, оплачивая очередную взятую в долг драгоценную безделушку.
Притом умом его сестра обладала цепким, а честолюбием непомерным. Просто основное направление ее мыслей было обеспечение себе приятной жизни, а для этого иногда приходилось идти на всевозможные ухищрения. Вот и сейчас она не столько гневалась, сколько играла, прекрасно сознавая важность и перспективность брака. С другой стороны, почему не получить в утешение дополнительный подарок?
Наверное, многим низкорожденным казалось все просто замечательно, и жизнь в резиденции Чапаров не изменилась. Находясь в центре, самом сердце герцогства, Лиана давно осознала – это не так. Императоры умело стравливали провинциальную знать. Находили себе опору в одних родах, удаляли от себя другие, жаловали, но не допускали к высотам власти третьи, накладывали опалу на четвертые.
Чем древнее род, тем меньше у него оказывалось шансов накопить достаточно сил для возражений. Просто сейчас на троне оказался не слишком умелый манипулятор. Мало интересующийся окраинами своего государства император многое пустил на самотек, и столичные группировки присвоили себе во многих отношениях колоссальную власть и распоряжались всей страной безраздельно. Предел их амбициям полагало одно лишь соперничество между разными лидерами, нередко в одной семье, что давало слабым определенную свободу маневра.
Свары в метрополии, частенько с убитыми из-за угла, или попадание в опалу следовали одно за другим, и уже пару лет до их провинции никому не было дела. Здесь все решало количество войск и наглость. Когда очередного барона обнаруживают мертвым со всем семейством, разыскивать злоумышленников обычно поздно, пусть вся провинция знает имена убийц. Самое время попытаться переломить ситуацию. Герцог сумел найти дополнительную силу и ход, достаточно красивый.
– И чем поможет мое замужество?
– Полученной военной силой! Как я могу защищать достояние предков при моих малочисленных людях? Скодр привел мне пять сотен воинов, практически удвоив возможности герцогства!
– Этот чурбан, – фыркнула Изабелла. – Мне попадались и гораздо более воспитанные псы.
– Да, – без особой радости согласился брат, – он не умеет правильно кланяться и произносить речи. Да и воняет от него. Очень многие из моих соседей гораздо лучше одеваются. Зато он пес! Не цепной, вроде моих телохранителей, готовых лаять по команде и даже напасть на чужака, вторгшегося без приглашения во двор. Этот привык брать крупную дичь и не спросит, насколько опасно сжечь замок Прието. Его не заинтересует ни причина, ни последствия. Достаточно сказать "фас"!
– Он пес тцаря, а не твой! И команды ему отдавать станешь не ты!
– Зато у Блора будет жена, способная подсказать, как правильно себя вести, – буркнул герцог. – Мысли частенько перескакивают на других, как блохи. Особенно когда головы находятся на одной подушке.
Лорд Монихеэм шевельнулся, напоминая о себе. Пока хозяева спорили, он стоял неподвижно, только в самом начале позволив себе подмигнуть Лиане. Они были знакомы с детства, и если бы в семье Лианы имелось хоть что-то помимо дряхлого особняка и кучи долгов, мог бы и посвататься.
Он девушке нравился по многим причинам. Сверкающие глаза, каштановая бородка и вьющиеся волосы, величавая осанка. Мужчина, каких мало. Тревор замечательный фехтовальщик и безрассудный тип. Вышел бы замечательный любовник.
В качестве мужа – хуже некуда. Вечно станет изменять и запросто способен ради красивого жеста отмочить некую изумительную глупость. Так что в каком-то смысле повезло, размышляла дама, наблюдая, как он красиво – о, как красиво двигается и преклоняет колено, предъявляя Изабелле причину своего присутствия – ларец. Поставил на столик и ловко отступил, вроде как случайно оказавшись возле Лианы.
– Посмотри-ка, Изабелла, на подарок Блора! – сказал герцог. – Он стоит шесть тысяч империалов.
Лиана мысленно ахнула. Даже герцогиня заинтересовалась. Заглянула под крышку и извлекла на свет золотую диадему, украшенную множеством изумрудов и рубинами. Приложила к себе и отступила в сторону, позвав служанку с зеркалом. Ей не терпелось увидеть свое отражение.
– Золото сильнее оружия, – почти не открывая рта, прошептал лорд Лиане. – И это единственный способ управлять женщиной. Добившись ее, ты всегда обнаружишь прелестную ручку у себя в кармане.
– У барана взгляд на шашлык очень отличается от человеческого, – так же тихо произнесла она.
– О! – он вздернул бровь в гримасе одобрения. – Моя подружка решила посоревноваться в остроумии.
Изабелла между тем извлекла из ларца два браслета и кучу колец. Если все одновременно надеть на пальцы и сжать ладонь в кулак, очень недурственный кастет выйдет. В этом девушка неплохо понимала, имея трех старших братьев и подготовку оруженосца. Особо не афишировалось, но Лиана состояла при Изабелле еще и в роли телохранительницы.
Женщин редко опасаются, а воткнуть длинную булавку в глаз или ударить тонким острием вроде шила – никакая кольчуга не спасет. Она никогда не расставалась с подобными вещами даже в самой спокойной обстановке. У каждого своя роль, и негоже о ней забывать.
– Где уж нам, – вздохнула Лиана, в душе довольная: Тревор редко признавал за другими меткое словцо.
– И правильно, – выпячивая грудь, прошептал собеседник, – переплюнуть меня еще никому не удалось.
– Среди мужчин.
– Женщины просто заговорят до отключения мозгов.
– Твои выпады, милорд, заметно превосходят размеры приличия. Будь осторожнее и не заговаривайся в присутствии высокородных особ.
Они разговаривали с отработанным выражением глубокого внимания, не выпуская из поля зрения родственников. Поэтому никто не стал вздрагивать, когда Изабелла потребовала поделиться, насколько ей идет обновка.
Лорд Монихеэм моментально рассыпался в глубоких и подобающих моменту уверениях в убивающей на лету красоте, не нуждающейся для подчеркивания в подобном обрамлении. Судя по взгляду, миледи осталась недовольна. Тут же на ходу перестроился и сообщил о также присланном плаще, подбитом соболями и расшитом золотыми нитями. Подозвал одного из слуг жестом и был моментально прощен и забыт. Сестре герцога стало не до него. Очередной подарок требовал тщательного изучения.
– Наш жених щедр.
– Он рассудительный малый, и если подвалила удача породниться со столь славным родом, готов заплатить за эту привилегию не жадничая.
– Изабелла, конечно, снисходит до него, согласившись на эту партию, но ведь ты ездил в тцарство отнюдь не по приглашению. Герцог сам направил с предложением о замужестве.
– Допустим, не сам, а с моей подачи, хотя идея и без того напрашивалась. Разница между фемом и герцогом – в размере контролируемой территории. В нашем случае, я бы сказал, еще и в количестве воинов. И того, и другого, и золота у Блора во много раз больше любого принца крови. И кто в ком сильнее нуждается, крайне интересный вопрос. Будем считать, весы уравновесились.
– А ты вместо богов за этим наблюдаешь?
– Я приложил к случившемуся руку, и очень надеюсь, не зря. Каждый получает нечто ему нужное. Ты ведь слышала последние новости из Карунаса?
– Кто же их не слышал?
Казнь канцлера и конфискация имущества у его самых отдаленных родичей, а также уж совсем непонятные деяния вроде сжигания городов и переселения огромного количества народа в дальние края Империи, отчего произошло множество смертей, никого особо не удивили. Не в первый раз происходит, пусть и не с таким размахом. Божественный правитель нуждался в деньгах для своих увеселительных проектов и вполне резонно полагал, что можно поправить дела казнями и отобранием в казну земель.
Он только не видел или не хотел видеть наличия у трона трех крупнейших группировок, борющихся за власть. Тамеры совместно с Витонами избавились от Шифдекеров. Это еще не край, канцлер по происхождению из связанного семейными узами рода, а не истинный Шифдекер. Тем не менее, это достаточно серьезно бьет по их влиянию. Как водится в подобных случаях, с высоких постов близ императора снимают уже без головы, а принадлежащие казненным земли уходят в казну.
– Тамеры нам враги с давних пор, и ничего хорошего не ожидается.
– Будущий муж все равно появится не раньше весны. Перевалы закрыты. Свадьба состоится не раньше весеннего равноденствия.
– Зато его воины уже тут. И это прекрасно. У кого сила – с тем вынуждены считаться, а мы можем решать свои задачи еще до законного бракосочетания.
Финансовые дела государства требовали постоянного внимания и мудрости, а правителя Империи таковым назвать было нельзя. В кратчайшие сроки он умудрялся проматывать огромные суммы на прекрасные здания в Карунасе, ничего не уделяя от своих милостей окраинам государства.
Наследники угодивших в опалу должны быть благодарны, что их вообще в живых оставили. Бывает, когда всех по мужской линии истребляют без раздумий. Кому нужны затаившие злобу? Правда, сейчас император, как обычно, проявил мягкотелость и недальновидность, сохранив жизни остальным, но это ничего нового в столичный расклад на ближайшие годы не добавило. В будущем – кто знает?
Для живущих на другом конце Империи, за морем, куда известия доходят с изрядным запозданием, а в зимнее время при отсутствии навигации лишь окольными путями и с почтовыми голубями, – это могло обернуться в любую сторону. Сейчас у трона идет передел власти, скоро появится новый наместник в провинции, а это всегда чревато неприятностями. Установленные связи рвутся, новые еще требуется завести. Какие инструкции получит в столице – неизвестно. Перемены всегда к худшему.
Наместник являлся олицетворением высшей власти. Он определял величину налогов, ему подчинялись вооруженные силы, недаром даже в тексте обычной вассальной клятвы фема присутствовало обязательство ее нарушить, если Империя потребует. Он решал все проблемы юридической сферы: от назначения судей до непосредственного участия в судебных делах.
Законы провинции не имели к нему отношения, поскольку он был имперским гражданином, а имперские законы не имели силы, поскольку он судил жителей провинции. Наместник практически всесилен. С новым опять придется договариваться и искать подходы.
– Дорогой лорд, – твердо сказала Лиана, – вы, наверное, правы, но в данном случае интересы моей госпожи отнюдь не совпадают с заботами герцога. Как жене тцаря, ей важнее обеспечение личных прав.
– Браво! – восторженным тоном произнес Монихеэм, причем все так же тихо. – Дама на защите интересов госпожи! Интонации безупречны, слова правильны!
– Я абсолютно серьезна.
– Я тоже. Мы служим Чапарам, и что хорошо для них – хорошо для нас. Если ничего не изменится, – он ухмыльнулся краем рта, – и мой господин неким божественным чудом не научится любить женщин, сын твоей госпожи станет следующим герцогом. Значит, герцогство должно не только сохраниться от загребущих ручек столичных кланов, а еще и укрепиться. Желательно расшириться. Изабелла и Блор кровно заинтересованы в этом. Уж постарайся ей втолковать.
– Усыновление, – пробормотала Лиана.
– Император не позволит, и это знают все. Стоит сделать шаг в эту сторону – и сюда прибудут войска, внезапно обнаружившие заговор.
– Он и этой свадьбы не одобрит. Все в курсе – те люди вне закона.
– Зато Блор имеет силу. Кто обладает ею, того чтут и ищут у него прибежища и защиты. Лишенного силы покидают все. Блор молод и быстро поднялся. Таких не любят, и они имеют кучу врагов. Зато он может себе позволить пренебречь приказами кого бы то ни было. Его уже боятся, потому что он рисковал жизнью и выиграл. И снова сделает это, если ставки окажутся достаточно привлекательны. Император допустил огромный промах, сделав его противником. Нам, в отличие от недоумка из столицы, нужен готовый на все союзник, и нам его поднесли на золотом блюде. А Изабелла… Кто сможет лучше направить его, чем жена?
– Конечно господин, – сказал он громко, красиво кланяясь и отступая к дверям: прием закончился, герцог исполнил долг и удаляется, позвав приятеля за собой.
– Мне страшно, – сказала Изабелла, задумчиво глядя в окно, не замечая людей за ним.
Не обернулась и когда они остались с Лианой наедине. Служанки уволокли подарки и без вызова не вернутся.
– Это нормально… – подходя сзади и осторожно обнимая госпожу, сказала женщина.
Изабелла потеряла мать, когда ей было одиннадцать, а Лиана стала ее тенью с шести.
Она всегда рядом с советом и помощью. От вытирания носа до выслушивания мечтательных откровений. Если герцогиня с кем и говорила свободно, то со своей придворной дамой. Правда, это не мешало миледи временами капризничать или гневаться, употребляя не подобающие положению грубые слова, но жизни без своей телохранительницы и старшей подруги она не представляла.
– …Хотя не произноси этих слов никогда при других.
– Знаю, знаю, – пихнув ее локтем в живот, заявила Изабелла. – Необходимо внимательно подбирать слова в общении. Даже при слугах не говорить "Я боюсь" или "Я не знаю, как поступить". Важно выглядеть уверенной в себе при любых обстоятельствах. И все же мне страшно. Мое детство счастливое закончилось. А впереди – неизвестность. Пусть он молод, удачлив и богат, станет ли мне когда-нибудь столь же беззаботно, как здесь?
– Наш мир так устроен, – говорила Лиана на ухо, – что желания наши сбываются крайне редко. Так решили боги, и абсолютно правильно. Если все исполняется, жизнь скучна и неинтересна. Протяни руку – и все получишь без труда. А раз не надо прилагать усилий, нет и ценности в доставшемся даром. Но в каком бы бедственном положении ты ни оказалась, нельзя поддаваться страху. Всегда нужно броситься навстречу опасности с радостью и удовольствием.
– Ив чем счастье смотреть, как чужой человек, ни разу не виденный, назначается мне в мужья из политических соображений? Наверняка ведь так же чавкает и хватает руками все подряд, как этот Скодр, – ядовито сказала.
– Может, кто и ест не так, как мы привыкли, однако этот человек гость твоего дома, – яростно произнесла Лиана. – Ты хозяйка и не смеешь срамить свой род, проявляя неуважение к приезжему.