Так вот, - продолжил он, засовывая руку в углубление автоматического прибора, называемого в народе "чайником", и тут же доставая моментально вскипевший и приготовленный кофе. - Ее, родимой, мало - лет на десять-пятнадцать, а то и меньше. Подозреваю, сроки специально завышают, дабы не сеять досрочную панику. Почему подозреваю? Потому что Штатам тоже зря рисковать не хочется, и если уж они дошли до развязывания войны, то… Их явно уже клюет в задницу "жареный петух". И знаешь, в какой-то мере их можно понять. И я бы даже понял, но… - Командир "Индиры Ганди" дул в чашку, распространяя по каюте восхитительный аромат. - Я бы понял, если бы эти самые, накопленные Мамой-Природой запасы нефти - после того как их отберут - пошли на дело. Я имею в виду общечеловеческое дело. То есть для нового технологического рывка, который выведет эту заблудившуюся цивилизацию из кризиса. Но…
- Тимур Дмитриевич, а если штатовцы и правда сделают такое? - Старший помощник тоже соблазнился напитком.
- Что? Технорывок? Не смеши, Сергей Феоктистович. Хотя как идеологическое прикрытие они это используют, будь спок. Однако в действительности, как и всегда до этого, все добро уйдет на поддержание шикарного образа жизни. И ничто не убедит меня в обратном. У них что, поменялся строй? - Бортник бросил пустой стаканчик в утилизатор. - Так вот, даже в этом невероятном, обратном случае я бы все равно воевал с амерами из-за своей нацпринадлежности. А уж тем паче я буду воевать против того, что они перетягивают одеяло на себя только во имя своего образа жизни. То есть во имя Его Величества - Пуза. Если другие - Китай и прочие - тратят этот мезозойский ресурс во имя выживания и это хоть как-то может служить оправданием, то Штаты… В общем, Сергей Феоктистович, я по ним с удовольствием врежу. Тем более теперь, судя по загруженным в наши отсеки, отнюдь не игрушечным зарядам, все будет на полном серьезе.
68
Пластик, железо и прочее
В полном соответствии с заданием корабль-арсенал "Громовержец" занял позицию. Позиция представляла из себя морскую гладь, ничем не отличающуюся от какой-либо другой, могущей расположиться в одном либо в ста километрах. Возможно, даже не в Индийском, а в другом океане. До ближайшей суши было двести пятьдесят километров. Опять же, могло быть больше-меньше. Для до поры таящегося оружия такие рассогласования не имели особого значения. В зависимости от марки примененной ракеты лишняя сотня километров преодолевалась за семь или даже за три минуты. Сущая мелочь с точки зрения обыденного сознания.
Вообще-то, сегодняшняя удаленность от берега являлась не самым оптимальным вариантом относительно безопасности. Если, конечно, рассматривать расстояние как его составляющую. По крайней мере такого мнения придерживался командир - коммандер Хейдриан. Здесь все-таки имелся не какой-нибудь Персидский залив или Красное море. Здесь простор с противоположного края тянулся до Антарктиды. Кто мешал отодвинуть плавучий арсенал несколько дальше? Разумеется, в пределах дальнобойности ракет? Конечно, уже давно расстояние не являлось весомой составляющей обороны: сам "Громовержец" подтверждал это въевшееся в жизнь правило, но все же…
Выйдя в район открытия огня, ракетоносец застопорил турбины и заполнил балластные цистерны. После этой операции он возвышался над гладью воды всего лишь на полтора метра. Теперь даже при слабом шторме волны могли перекатиться через всю его впечатляющую ширину. Зато в плане возможности быть обнаруженным радиолокатором врага он стал почти неуязвим. Его корпус, и без того созданный по технологии "стелс", резко уменьшил профиль, а к тому же совсем не двигался относительно окружающего фона. Можно сказать, что против локации это стало невидимостью в квадрате.
Однако, по давней традиции американской профессиональной армии, более железа ценились люди - экипаж. Трудно сказать, чего изначально здесь больше - капиталистического прагматизма, учитывающего стоимость обучения нового пилота или оператора, либо все-таки приспособленного к войне гуманизма? Так или иначе, но именно поэтому даже меры безопасности, перечисленные выше, считались для сохранности команды недостаточными. Возможно, это был перегиб, та самая выпяченная на люди показушная забота о солдатских жизнях, а может быть, и нет. На данный момент это являлось последовательным выполнением инструкции. Или очередной, отработанной традицией. Однако именно для этих целей на борту, в неотличимой от носа корме "Громовержца", помещался вертолет. Достаточно большой и объемистый, между прочим. Он был обязан вмещать не только команду корабля-арсенала, но целую гору аппаратуры. Ведь отсюда, с борта геликоптера, получалось управлять всем оружейным богатством притопленного судна. Помехоустойчивость и надежность связи были такими, что вертолет мог удалиться от корабля-матки на десять или даже пятьдесят километров. Потенциальные враги могли бы применить по "Громовержцу" даже ядерный боеприпас тактической мощности - но и тогда его экипаж имел все шансы уцелеть.
Однако сейчас против него хотели использовать другую тактику. Преимущества были обязаны обратиться слабостью. Кто мог это предвидеть?
69
Морские песни
- Так вот, по поводу нацпринадлежности, Сергей Феоктистович, - распространялся в другой раз командир лодки. - Точнее, по поводу влияния моей личной национальности как причины моей же личной войны с Америкой. Интересно?
- Даже весьма, - кивал начальнику Прилипко, прихлебывая отличнейший индийский чаек, подкупленный не где-нибудь, а непосредственно в Индии.
- Может, я и повторюсь в чем-то, Сережа, - ты уж прости старому пирату. Так вот, Сергей Феоктистович. Моя, а значит, по аналогии и твоя национальность заставляет меня люто ненавидеть Америку, конкретнее, ее Соединенные Штаты, ибо… Эта империя нанесла нашей Руси не только военное поражение (это как раз дело переживаемое, это нам наносили часто и многие; потом мы обычно отыгрывались, но это дело десятое). Дело в том, что, кроме военного, Штаты нанесли нам идеологическое поражение и произвели удар по общей славянской культуре. Что уж там раньше, позже, дело второе. Хотя, как я неоднократно говорил, дух определяет многое - почти все. На войне, конечно, бывает по-всякому. Иногда вначале ломается дух, а потом сыпется фронт и все остальное. Бывает, что после удачного выпада врага внезапно тоже сыпется до того вроде бы крепкая вера. А случается, убежденность в своей правде держится до конца, до последнего солдата, до последнего патрона и, пусть это звучит банальностью, до последней капли крови.
- Тимур Дмитриевич, но ведь вообще-то разве мы - я имею в виду Россию - когда-то воевали с США? Напрямую вроде нет.
- Молодо - зелено. Историю читай, Сережа! - Возлежащий на своей чудо-постели Бортник принял сидячее положение. - А холодная война против СССР - это что, по-твоему? Она выпила из нашей - точнее, из всей коалиции входящих в Союз стран - столько крови, что… Разумеется, пота - тоже. Но по большому счету гигантские экономические напряжения всегда выливаются в кровь. Если где-то для чего-то взять слишком много, в другом месте не хватит. Слишком много танков, значит, будет мало лекарств. Подскочит детская смертность. Или не хватит на борьбу с преступностью - спустят на тормозах до лучших времен. Вариаций - более чем. Ну, войну ту мы проиграли. И кстати, не впрямую. Именно те, оставленные на обочине проблемы нас и подкосили. Все думали, потом успеется. Не успелось, как видим. В данной войне напрягли все жилы в сторону железа, а в это время подкосилась вера. Доконала нас шмоточная идеология. И что еще обиднее, мы ведь не просто проиграли сами по себе.
- А кто? - подключился Прилипко. - Имеется в виду так называемый социалистический лагерь?
- Больше, Сергей Феоктистович, куда больше. Весь мир. От нашего проигрыша проиграл весь мир. Внешне это вообще понятно, именно после победы в холодной - Третьей мировой войне Штаты начали вести себя как владыки и развязали целую кучу вроде бы маленьких - но для народов-целей совсем не таковых - войн. Однако, кроме внешних эффектов, был еще один. Понимаешь (мне рассказывал дед, да и не только он), в нас, в русских, ведь всегда верили. Не интеллигенция даже. С той-то как раз понятно: она из-за заточки ума штука весьма гибкая - куда хошь извернется. Речь о простом народе, так сказать, малограмотном и потому живущем сердцем, а не перегруженной головой. Все верили, что, хотя вокруг патока сладкой жизни, есть на свете одна страна, люди в которой - кремень. Их не только не сломить железом и атомом, но еще и не заманить долларово-джинсовой жвачкой - они ее не употребляют. Как вот есть люди пьющие и нет. Так вот русские считались в этом плане как бы непьющими. И не по причине какой-то больной печени, а от полной сознательности. Эти легендарные русские были как бы выше этого. Наверное и даже наверняка, в действительности все было несколько не так, но представленный образ существовал. Так вот, после разрушения в СССР коммунизма этот образ рухнул. И вот именно тогда русские стали гораздо более презираемым народом, чем кто-либо другой. Именно за это предательство своего идеального образа. Именно потом стало за правило давать русским пинка при каждом удобном случае. И среди террористов тоже, кстати.
- Понятно.
- Здесь смыкаются два вектора направленности моей судьбы, Сергей Феоктистович. Во-первых, для того чтобы подняться с колен, русским надо снизойти до умения давать пинка всем и вся. Этим я и занимаюсь, пугая океан своим перископом. А во-вторых, я всегда мечтал сойтись с Америкой в честном прямом поединке. Эти самые пинки выполнили двойную функцию. Они дали мне возможность потренироваться на тех, кто послабже: закалили дух, волю и дали возможность развить профессиональные навыки. Мы не имеем возможности повторить американскую схему нашего разгрома в зеркальном отображении. У нас нет средств соревноваться с Голливудом и разрушать их идеологически. Но можно попробовать нанести им идеологический удар через серьезное военное поражение. И вот это я сделаю с удовольствием. - Бортник посмотрел на помощника в упор. - И значит, Сережа, я буду теперь воевать не только против навязываемого Штатами будущего, но еще и во имя нашего общего прошлого. Вряд ли, конечно, мы вернем русским былой ореол святых, но попробовать придется. И вы все будете воевать вместе со мной, и никуда вы не денетесь.
- Правильно, Тимур Дмитриевич, куда ж мы денемся с подводной лодки, - согласился капитан-лейтенант Прилипко.
70
Паровоз воспоминаний
Потом ты слушаешь в очередной раз этот вроде бы бред о каком-то современном корсарстве и… Вроде бы со стороны уже наблюдаешь, как задаешь какие-то вопросы по делу. Поначалу о каких-то мелочах. Об оплате - оказывается, самоокупаемость. О поддержании дисциплины. Смеешься: как же это можно, без пирамиды власти, "губы" и… Тебе доверительно подмигивают: не просто "вплоть до применения оружия", а когда хочешь, тогда и применяй. Можно вообще - "на реях". Ты не веришь, посмеиваешься. В ответ жмут плечами и даже не доказывают. В общем, однажды, когда в очередной раз…
Оказывается, на одну такую лодку ("да, атомную, атомную, разумеется") срочно требуется опытный русский командир. А ведь ты как раз уже год водишь "Сталинград" и… Там, говорят тебе, настоящие боевые пуски, хоть каждый день, если повезет. И можно даже следить за янки, если сильно хочется. И самое новейшее оборудование, и экипаж, настоящий лихой, до которого, кстати, уже никаким пересудом не докатится твоя тыловая боль, и… И кстати, очень солидное… Да что там солидное, невероятное денежное содержание. В валюте? В любой! И значит, можно будет… Ведь у этих детей, у которых когда-то имелись нелады с алгеброй, у них самих вот-вот будут дети. А ты, старый хрыч, чем ты можешь им реально помочь? Еще чуть, и тебя шуранут на пенсию. И будешь ты пить пиво в каком-нибудь чужом городе и вначале стесняться, а потом запоздало трясти медальками за всякие "десять" и более "безупречной службы". И на тебя будут пялиться и доливать пивка. А где-то будут внуки и… Черт возьми, здесь можно за несколько лет - да что там лет, месяцев, если повезет, - сделать состояние. И на Кольском полуострове, и в России покуда по-прежнему непонятно какой строй - элементы капитализма присутствуют. Можно сотворить детям малое предприятие, да хотя бы сделать серьезную долю в акциях. И…
Потом ты уже как-то быстро оказываешься в рейсовом, международном "Ан" с чужими документами, на которых твое стереофото и в фас, и в профиль - как положено. И командование, и родное, и вышестоящее, как-то быстро шевелится - обеспечивает твоему увольнению на почетный отдых "зеленый, зеленый свет". Правда, до этого еще курсы языка. Те, училищные знания, они как-то поистерлись.
Потом ты, как-то сказочно быстро, моргаешь на чрезвычайно яркое солнце. Это уже совсем в другом климате. И как-то твои горестные возвращения к родному пирсу, когда в душе борются антагонизмы, отступают куда-то в прошлую, не имеющую отношения к делу жизнь.
71
Морские песни
Еще тогда, во время похода, при маневрах над Австрало-Антарктическим поднятием, выяснилось, что среди жрецов тайного знания, вечно запертых в своей аппаратной кабине, есть по крайней мере один человек, интересующийся реальным миром. Понятно, реальным миром на борту "Индиры Ганди" значились ее собственные внутренности и отголоски процессов, происходящих извне, во время погружения на большую глубину могущие интерпретироваться как проявления потустороннего бытия. Этим человеком был Прохор Мстиславович Титов. Возраста он был неопределенного, возможно, из-за зарослей бороды и бледности кожи. Оба эти признака были присущи большинству экипажа "Индиры", так что он вполне вписывался в местную моду. Однако, несмотря на эту мимикрию под подводника, он бы так и остался для Бортника призраком, как все остальные пассажиры, если бы с некоторых пор не начал искать контакт.
- Здравия желаю, капитан второго ранга! - отрапортовался он, перехватывая Бортника возле каюты, когда тот возвращался после проверки вахтенных.
- Салют! - сказал Бортник и, дабы быть вежливым, представился именем-отчеством. Титов сделал встречный ход, присовокупив фамилию. Она не произвела в голове командира корабля инициации каких-либо нейронных соединений, так что ход пассажира пропал втуне.
- Чем могу быть полезен? - поинтересовался Бортник, ибо пауза затянулась.
- Я хотел с вами побеседовать, Тимур Дмитриевич, на тему новейших взглядов на сущность современной подводной войны.
- Хм?! - сказал Бортник, припоминая, как в молодые лейтенантские годы по случаю отпуска с ним собирался обговаривать подобную тематику каждый встречный-поперечный. - Может, как-нибудь после, э…
- Прохор Мстиславович, - подсказал Титов. - Понимаете, в чем дело, Тимур Дмитриевич. Я прислан на ваш борт специально для занятия подобными вопросами. Просто все эти дни мне пришлось помогать ребятам в отладке аппаратуры. Нас мало - каждая голова и руки на учете.
- Понятно, - кивнул Бортник, философски размышляя над новой жизненной помехой. - А вы, извините, что - защищаете диссертацию по данной теме?
- Да нет, - пожал плечами Титов. - Эта тема достаточно секретна, так что диссертацию я давно защитил на электромагнитном взаимодействии виртуальных вселенных по теме "Вакуум как идеальная суперпозиция суммы бесконечных силовых векторов". Она не засекречена, выложена в Третьем Интернете. Если желаете, то можете ознакомиться в любой момент.
- Ну, сейчас пока некогда, - сказал Бортник с абсолютно искренним выражением лица.
- Да вы не подумайте, что я навязываю, - сразу же извинился Титов, - тема достаточно специфическая. Я же хочу поговорить о проблемах, для вас достаточно близких.
- И именно сейчас? - сказал Бортник, уже не слишком маскируя раздражение.
- Поверьте, вас это может заинтересовать, - приложил правую руку к сердцу Титов.
И он оказался прав.
72
Пластик, железо и прочее
По отработанной тактике все должно было произойти так.
"Громовержец" значился на острие удара. Так что его частично летающий быстрее, а частично медленнее звука арсенал должен был совершить почетную, но грязную работу по уничтожению выявленных точек противовоздушной обороны, а также пунктов связи и управления вооруженными силами. Приблизительно в течение десяти минут все находящиеся на его борту ракеты обязаны были стартовать и взять курс к указанным в их электронных головах координатам. Через какое-то время, в диапазоне от тридцати до ста двадцати минут, они должны были спикировать на заданные цели с точностью плюс-минус десять дюймов. Для их начинки, содержащей от тонны до полутора взрывчатки, такая игольчатая точность даже не требовалась. Исключение составляли всего восемь ракет, назначенных для вывода из строя бетонных бункеров оперативного цента координации ПВО.
После того как последняя из стартовавших ракет сольется во взрывном объятии с объектом своей электронной любви, вертолет с экипажем "Громовержца" обязан вернуться к покинутому, изрыгнувшему смертельное семя гиганту. Экипаж его займет соскучившиеся по людям боевые кресла, выдавит из балластных цистерн ненужную теперь воду и направит свой облегчившийся корабль на запад. Нет, ему не нужно будет следовать для загрузки в далекий североамериканский порт. Чудовищная военная механика Пентагона работает как часы. Всего лишь в тысяче километров "Громовержец" встретит скоростной грузовой транспорт "Пегас". Именно оттуда корабль-арсенал пополнит свои опустевшие ракетные "револьверы". И тогда он снова будет готов продолжать бой. Так планировалось и вообще-то получалось. Всегда.
Но сегодня состоялся другой, новый расклад.
73
Морские песни
- Какие из типов существующих сейчас американских лодок для нас самые опасные? - начинал обычно как-нибудь в этом роде Прохор Мстиславович.
- Я думаю, - спокойно, как на экзамене по любимому предмету, ответствовал Бортник, - это боевые лодки-автоматы новой серии - "D".
- Точно, капитан, - кивал Титов. - Вы их когда-нибудь наблюдали реально?
- Чур вас! Нептун покуда миловал.
- Хорошо, Тимур Дмитриевич, а подумайте, что мы можем против них предпринять?
- Как я понимаю, только стандартные, давно известные американцам методы, - пожимал плечами Бортник, ведь это было реальностью.
- И все-таки?
- Если я их обнаружу, Прохор Мстиславович, - с горечью докладывал Бортник, - это будет почти наверняка означать мой конец. Что я могу сделать? За счет малой массы у них большая скорость, за счет новейших технологий - сверхнизкая шумность (может, эти "Манты-D" уже сейчас находятся где-то рядышком). Они могут пустить торпедо-ракету на сверхблизком расстоянии и сами при этом успеть скрыться. Так что я, может, сумею их идентифицировать от обычных шумов моря только в момент пуска этой самой торпеды. К сожалению, мы отстаем. К тому же все больше и больше.