Альбинос скатился с бетонной плиты и повел сендер вдоль края болота. По правую руку лежали заросли зеленой осоки, жирная черная грязь и лужи, слева - бурая топь, поросшая чахлыми бледными стеблями, и над всем этим - туман, туман и туман… И вонь. Альб сбавил скорость, напряженно глядя вперед. Сендер пер по грязи, натужно гудя на всю округу. Как бы в поселке не переполошились…
Из туманной дымки проступили строения. Они Держались на сваях, которые, наверное, уходили глубоко в ил. Больше десятка опор под каждым бревенчатым домом. Крыши острые, двускатные, очень высокие. Оно и понятно - чтобы вода лучше стекала по ним, не задерживалась. Воды здесь много, то дождь, то просто мелкая серая взвесь в воздухе. Болотным обитателям хватает и той вонючей жижи, что внизу, под ногами, - и они не хотят, чтобы сверху тоже была вода. Бревна, из которых были срублены дома на сваях - толстые, прочные, почерневшие от сырости. Щели между ними были плотно законопачены мхом. Крепкая домина, ничего не скажешь! Окошки небольшие, забраны прочными рамами, в них не пролезть. Поселок угрюмыми тенями темнел среди серого тумана.
За первым зданием виднелось второе - точно так же устроенное, между ними были перекинуты мостки, гибкие, провисшие посередине. Держались они на плетенных из тростника канатах, пропитанных чем-то жирным и черным. Чуть дальше - третий дом, вместе они образовывали треугольник, в центре которого покачивается на бурой болотной жиже длинная ржавая платформа с покрышками, навешенными на боковинах. От нее к двум домам тянутся железные тросы.
- Вот он, паром! - воскликнул Белорус. - Глядите! Точно ведь, зачем жить у края болота, если ты не на болоте трудишься! Видите эту махину, видите? На таком и до острова добраться можно, точняк!
С двух сторон на платформе стояло ограждение из арматуры, справа был покореженный лебедочный механизм, а дальше - рубка. В которой сейчас мог находиться кто угодно. Например, стрелок или два…
- Может, тормознем? - Туран подул на вспотевшую ладонь и снова взялся за рукоять, поглаживая большим пальцем гашетку.
Сендер встал. Альбинос и сам понял, что ближе подъезжать не стоит.
- А как местные в дом попадают? - спросил Белорус. - Основания вон как высоко…
- По лестницам: канатным, железным, деревянным.
Белорус кивнул с непривычно серьезным видом и почесал рубец на скуле стволом обреза.
- Через люки в полу, точно, - добавил Туран.
- Вылезаем, - решил Разин. - Посмотрим, что там.
Сендер остановился в трех десятках шагов от подножия ближайшего дома. Никто не показывался, окна, забранные решетками, оставались темными, ни звука, ни движения.
- Здесь лучше долго не стоять, колеса вязнут, машина погружается, - заметил Альбинос.
Белорус взобрался на заднее сиденье и набрал полную грудь воздуха, чтобы крикнуть погромче, но Илай, выпрямившись, зажал ему рот и рывком усадил обратно.
- Не шуми, - грозно бросил мутант.
Наступила звенящая тишина. Поселок будто вымер. Ветерок тянул между домами клочья тумана, постройки становились видны все отчетливее.
В окне ближнего дома сдвинулась решетка. Белорус было привстал, но покосился на Илая и сел обратно. Разин снял с шеи автомат, проверив магазин, опустил стволом вниз. Туран задрал пулемет к небу, положил одну руку на ствольную коробку, почти лег на нее грудью, пальцами другой нащупал гашетку. Так, на всякий случай.
Из окна высунулось что-то серое и бесформенное, с неопрятно торчащими в разные стороны прутиками сырой соломы. Показались обтрепанные края - шляпа, сплетенная из тростника. Под ней виднелось бледное лицо, усыпанное засохшими брызгами грязи и конопушками. Это был подросток. Он улыбнулся, показав неровные редкие зубы, и высунулся по грудь.
В сендере все молчали. В соседнем окне показался ствол дробовика. Потом - другая плетеная шляпа, побольше. Эта принадлежала бородатому дядьке, рядом с ним поднялась голова женщины. Возраст их было сложно определить, на этих людях лежала печать безвременья. Должно быть, жизнь на болоте тянется уныло, вот и народ здесь такой - серый, скучный, без возраста и чувств. Мужика разве что по бороде и отличить от бабы можно, а так разницы не видно - лица серые, морщинистые, грязные.
Скрипнули двери в доме справа, на порог вышли двое, такие же серые. Встали на помосте, разглядывая сендер. Стояли, молчали. Потом показались еще трое. В руках дробовики и пороховые самострелы. Сквозь туманную дымку не сразу и разберешь, кто из них мужчина, а кто женщина - все одеты одинаково. Из третьего дома, самого дальнего, тоже вышли вооруженные люди.
- Вы кто? - спросил Разин. - Всегда здесь живете?
Бородач в окне кивнул.
- А кто на болоте живет, знаете?
- На острове? - уточнил Белорус.
Снова кивок.
- Плохие на болоте живут, - сказал щуплый подросток - тот, что высунулся первым. - Не лезьте туда. Мы туда не суемся, здесь на лов ходим, у берега.
Он поскреб щеку, громко шмыгнул носом.
- На пароме? - Белорус показал на платформу между домами.
Стоило ему пошевелиться, местные насторожились, подняв оружие. Белорус поспешно опустил руку.
- Здесь чуды водятся, их бьем и на киевский рынок возим, - снова заговорил подросток. - Далеко ходить опасно, мы не ходим.
- Не ходим, - эхом откликнулся бородач.
- Не ходим, - подтвердила женщина.
- А почему? Что там, будем говорить, такое?
- Не возвращается никто, - бородатый мужик говорил медленно и размеренно. - Нельзя, опасно очень. Раньше не так было, ходили почти до бетонного острова, там добычи больше.
- Больше, - вставила женщина.
- Теперь не ходим. Не возвращается никто.
- По второму кругу пошел, - шепотом отметил Тим.
- Там болотные человеки водятся, они прежде боялись, а теперь не пускают нас, - у подростка словарный запас оказался побольше. - Сперва пугают, воют, грозятся издали. Стрельнешь - разбегаются, но следят, не отстают.
- Соседи собрались, пошли толпой, - подхватил бородач, наверное - отец. - Набили человеков болотных десяток или поболее, а потом болотные ночью пролезли в дома, всех сожрали. Нет соседей, все.
- Всех пожрали, - кивнула женщина. - Нет больше соседей. И вы не ходите на болота.
- Не ходите, - подтвердил ее мужик.
- Да как мы пойдем, у нас и парома нету, - развел руками Белорус.
И снова, стоило ему сделать широкий жест - местные подняли стволы. Они не угрожали и страха не выказывали, однако давали понять, что держатся настороже.
- Нету плота у вас, - кивнул бородатый, - вот и не лезьте на болота.
- Не лезьте, - кивнула женщина.
- Пропадете без толку.
- Пропадете.
Они замолчали, и Альбинос осторожно предложил:
- Давайте мы у вас плот купим.
Разин потер скулу, покосившись на Альба, кивнул - мол, продолжай в том же духе.
- Ни! - замахал руками бородатый мужик. - Мы свой не продадим. Ни за какие деньги!
Женщина шикнула на мужика, что-то ему сказала, тот задумался ненадолго и подозвал пацана. Они пошептались. Потом бородач крикнул:
- Монету серебром!
Альбинос ухмыльнулся. Стоит деньги показать, как по сендеру из всех стволов шмалять начнут. Туран не успеет ничего сделать, его первыми выстрелами снимут.
- Договорились! - крикнул Альб. - Но…
Все, кто был в сендере, посмотрели на него. Разин даже дернулся, хрустнул пальцами, сжав рукоять автомата.
- Твой сын, - Альбинос показал на паренька, - покажет дорогу. Выведет к плоту сендер, получит монету.
- Согласные! - донеслось из поселка.
Деньги рыбари запросили большие. Но иного выхода не было, к острову Губерта лучше добраться засветло.
С громким хлопком открылся люк, где-то в основании дома, между свай упал, разворачиваясь, канат. Парень соскользнул по нему, ловко перебирая руками. Шлепнул ногами в грязь, подняв брызги. Грязь его не смущала, он бодро затопал из-под дома на свет - по лужам и по мутной жиже, не разбирая. Подошел к сендеру и встал, разглядывая приезжих. Глаза у мальчишки были яркие, большие, они выделялись на сером малоподвижном лице, как что-то чужеродное - будто взяли чужие живые глазищи и вставили чучелу, слепленному из болотной тины.
- Лезь на капот, - сказал Альбинос.
- Дядьки, ежели на болота хотите попасть, - заговорил паренек, усаживаясь поудобнее, - езжайте дальше по берегу, там соседский дом, навроде нашего на столбах устроен.
Он сместился вперед, поставил ноги на бампер, оглянулся.
- Болотные там всех пожрали, а плот не тронули. Плот стоит на месте, поснимали мы с батей оттуда лебедку, то да се, однако по болоту на ём и теперь пробираться можно, чего ж не пробираться! Болотные не тронули, им ни к чему. - Он понизил голос: - Токо я бы вам сказал: не лезьте вы в ту болотину, недоброе там теперь стало, смертное все. Не как прежде бывало.
- Про остров расскажи, - прошептал Разин, подавшись вперед.
Парень посмотрел на мать с отцом, опять обернулся.
- Отъедем, и расскажу.
- Газуй, Музыкант, - кинул Егор, устроил оружие на коленях и махнул рукой.
Когда сендер отъехал на приличное расстояние от поселка, парень попросился в кузов. Альбинос посмотрел на Разина, тот кивнул. Проводника посадили между Илаем и Белорусом.
- А на бетонном острову знаете, ктось нынче живет? - начал юный обитатель болот.
Белорус вопросительно глядел на него.
- Плохие. Быстрым плотом туда-сюда носются. Ох, и скорая же штука, этот плот, летит прям! Болотные не трогают тех, которые на острову. Или боятся, или дружбу водят, а только не трогают, хотя и злые теперь болотные стали. Раньше боялись нашего брата, рыбарей, а теперь ох и злые. Не ходите вы на болотину, пропадете.
Он оглядел сидящих по сторонам. Белорус хмыкнул. Илай вообще никак не отреагировал.
- Не передумали, значится… Стало быть, плот соседский заберете, боле он никому не надобен. Хороший плот, крепкий. Только справа у вас неподходяща, вот чего!
- Чего неподходяща? - удивился Белорус.
- Справа, снаряжения ваша. На болоте така вот годнее, - парень постучал себя в грудь, куртка на нем зашуршала, будто накрахмаленная рубаха.
- И что же это? Из чего?
- Мешковина, чензиром пропитана, - охотно пояснил парень. Он, похоже, страшно гордился тем, что у него "справа" не хуже, чем у старших. - Чензир дорогущий, ух! Но батя сладил мне справу, настоящу, годну.
Он снова постучал себя в грудь, быстро улыбнулся, сверкнув глазами, и серьезно сказал:
- А только лучше не ходите на болотину, ну ее. Живы будете, возвертайтесь. Опасно нынче. И стреляли недавно, опять же. Батя говорит: десять стволов палили, не меньше. Возвертайтесь домой, дядьки.
- Жми, Музыкант, - скомандовал Разин.
Сендер взревел мотором, грязь полетела из-под колес. Ехали вдоль береговой линии, а парень стоял за спиной у Альбиноса, изредка указывая на ориентиры в болоте, чтобы с пути не сбиться.
Солнце подбиралось к зениту, было жарко, вонь усиливалась. Днем грязь подсыхала, образуя корочку, колеса сендера взламывали ее, в трещины выплескивалась жижа, брызгала во все стороны, исходила паром.
Вскоре добрались до соседнего поселка, который мало чем отличался от предыдущего. Двери домов стояли распахнутыми настежь, клочья тумана вплывали в них, решетки на окнах были выломаны. Сендер остановился в тени у ближайшего дома, Белорус спрыгнул в лужу и пошлепал в полумрак под помостом. По свисающему из распахнутого люка канату Тим залез внутрь, остальные следили за ним.
Вскоре Белорус вышел из дома и крикнул:
- Туран, поднимись, помоги! И сендер вокруг пусть объедет!
Туран пролез в люк. В просторном бревенчатом сарае было тихо, сыро и пусто. Дощатые перегородки, когда-то разделявшие его на комнаты, оказались разбиты и обрушены, от мебели остались только обломки. Да и мебель-то была убогая, похоже, раньше под стеной стояли нары в два ряда, грубо сколоченные столы и стулья. Крушили их основательно и явно с какой-то целью - ни одной целой доски не осталось, ни единой скамьи. Остатки нар валялись вперемежку с клочьями отсыревшего тряпья. Тюфяки изодраны и выпотрошены, повсюду на полу солома, все почернело от сырости и уже успело заплесневеть, покрыться лишайником. В этакой сырости дома без присмотра простоят недолго - прогниют и развалятся.
На стенах были потеки грязи, особенно много у дверей и окон, в пластах засохшей болотной жижи отпечатались следы широких лап.
Туран разгреб ногой кучу мусора и отступил, скривившись. В грязи возились личинки, жужжали насекомые - теперь это место принадлежало им.
- Знатно погромили, - заметил Тим, заглядывая в комнату.
- Чтобы другие рыбари испугались. Они же сюда приходили, - Туран повернулся к приятелю. - Потому болотные крушили все подряд. Зачем звал?
- Там помост, с другой стороны дома. Его бы к берегу спустить, паром подтянуть, тогда на него сендер загнать сможем.
Они вышли из дома на широкий помост из жести. Белорус ткнул пальцем в плавучую платформу на понтонах с приземистым ограждением по трем сторонам. От нее к берегу тянулся канат. К платформе была привязана небольшая плоскодонка.
- Тут вдвоем надо, - он топнул каблуком по помосту. - Скобы достать, чтоб лист в наклон встал.
Туран прошел на другой край помоста, присев, взялся за ржавую скобу в петлях и спросил:
- Готов?
- Давай!
Они выдернули скобы одновременно. Толстый лист с дребезгом упал, жирные брызги грязи полетели во все стороны.
Зарокотал двигатель, и к дому подъехал сендер. Из него выбрался Разин; Илай и юный обитатель болот остались на заднем сиденье. Альбинос привстал, вопросительно глядя на Турана.
- Давай на пониженной! - крикнул тот. - Самый малый вперед.
И повернулся к Белорусу. На шее рыжего вздулись вены, рубец на скуле и шесть пупырышков по сторонам от него - следы грубых швов - набухли, по лицу струится пот. Тим выбирал канат, которым к дому была привязана плавучая платформа.
- Подожди! - Туран, перепрыгнул через проем, схватился за канат. - Нава-лись!
- И… раз! - подхватил Белорус.
Платформа быстро пошла к дому. Когда понтоны скрежетнули о край помоста, напарники бросили канат.
- А где пацан? - спросил Белорус.
- Здесь он, - сказал Разин, который хмуро глядел на паром с помоста, стоя в двух шагах от Турана.
- Что в поселке? - спросил тот.
- Все так же. Дома в запустении, внутри все переломано, сыро и воняет.
- Ага…
Парень обошел Разина, перепрыгнул на плавучую платформу. Походил вдоль края, остановился и заявил:
- Гоните монету, дядьки.
- Ха, какой скорый, - Белорус опустился на одно колено, укоротив канат, привязал к поручню на углу помоста, затем перебрался на платформу. - Сначала расскажи, как на остров попасть, потом расчет.
- Э… уговор был монету за плот. За остров еще денёг надо! - парень щерился редкими зубами.
- Сколько? - Разин шагнул с помоста на платформу, и та едва заметно закачалась.
- А и еще монетку.
- Ну что вы там? Загонять сендер? - долетел снизу голос Альбиноса.
- Подожди! - Туран обернулся.
Туман у берега полностью рассеялся, но над болотом висело марево, солнце добралось до зенита и жарило нещадно.
- Хорошо, - согласился наконец Разин. - Еще монету. Пойдешь с нами.
Тут пацан перестал щуриться и улыбаться.
- Не бойся, - добавил Туран.
Он поставил себя на место подростка. Соваться в логово тех, кто хозяйничает на болоте, да с незнакомыми людьми… тут сто раз подумать надо.
- Как тебя зовут? - спросил он.
- Чиж, - паренек снова заулыбался.
- Я Туран, этот рыжий рядом с тобой - Тим, а командиром у нас Разин.
- Уже догадался, - Чиж шагнул к Белорусу. - Не шевелись.
По-прежнему улыбаясь, он отвел руку назад. Брови на лице Белоруса поползли вверх, и тут ладонь Чижа хлопнула его со всего маху по шее.
- Ай! - вскрикнул Белорус.
- Теперь шевелись, - разрешил обитатель болот, показывая ему черное извивающееся тельце, зажатое между большим и указательным пальцем. - Сколопендра. Ядовитая…
- Ух, ё! - воскликнул Тим, ощупывая шею. - И много их тут?
- Да, - Чиж бросил насекомое в жижу и повернулся к Разину. - Деньги вперед.
- На. - Разин сунул две монеты в грязную ладонь Чижа и обернулся. - Музыкант, загоняй машину. Белорус, помоги ему, чтоб не промазал.
Туран понял, что ему наблюдать за болотным жителем, чтобы не сбежал ненароком с деньгами.
- До темноты на остров попадем?
Чиж покачал головой и произнес, копируя отца:
- Ни. Тока к полуночи.
Внизу рокотал мотор, на помосте суетился Белорус, покрикивая:
- Туда, туда рули! На меня, теперь поверни, левей! Левей, говорю!
Альбинос вспотел от напряжения, сендер проходил по наклонному листу впритирку, колеса шли по краям, немного выступая за них. Железо скрипело и прогибалось под тяжестью машины.
- Как паромом управлять? - спросил Туран парня, наблюдая за Разиным, который откинул люк в настиле. Судя по всему, в скрытой под настилом нише было силовое отделение.
- Там раньше мотор стоял. Болотные сломали. Мы с батей лебедку и гарпун сняли, чудов бить.
- И как теперь по болоту идти? - Разин захлопнул крышку и пояснил Турану: - Движок на месте, но шкивы треснуты, ремня нет… А под днищем лопасти винта виднеются, но толку с него?
Туран кивнул и уставился на Чижа.
- На шестах пойдем. Вы пошукайте под домами, тама всегда их крепили, в полках особых.
Альбинос забрался наконец на помост, газанул и, с ходу переехав на паром, затормозил.
Платформа закачалась, заскрипел и натянулся канат.
- Спокойно, - сказал Белорус, больше обращаясь к Разину, который дернулся к поручню на углу помоста. - Я канат хорошо привязал.
- Тогда иди в левый дом, под основанием шесты в полках должны быть. Илай, тебе в правый дом.
Старый мутант перехватил копье из арматуры и спрыгнул в жижу.
- Крепите веревками сендер, желательно по центру, - велел Разин. - Груз распределите хорошо. Туран, пулемет проверь. Музыкант, ходовую и мотор осмотри на всякий случай. Чтобы все было наготове. А я за шестами, в доме гляну.