Самопал пошел через лес, в сторону Когтя. Шептун обалдело смотрел ему вслед, затем побежал догонять.
- Стой! - сказал он в смятении, но Самопал не останавливался. - Так нельзя! Это же… линчевание получается!
- Такова правда Зоны. Тут нет справедливости, только месть.
- В "Набате" не мстят!
Шептун умолк, чувствуя, как слова заблуждения мигом оборачиваются убийственной ложью.
- "Набат" - это клан, - проговорил Самопал. - А клановая месть всем верховодит. Шептун, "Набат" затем и стал кланом, чтобы получить право на месть, подобную кровной. Собрались мужики и решили, что вместе они стоят больше, чем по отдельности, и у каждого из них стало больше полномочий. Как у религиозной общины, как у государства. Ты утешай себя, сколько хочешь, это ни на что не повлияет. В чем разница между вами и "Лезвиями"? Вы так же готовы резать.
- Мы не делаем этого!
- Но вы не ограничиваетесь тем, чтобы просто носить ножи. Вы держите их наготове, прячете за спинами и фальшивыми улыбками, иногда замахиваетесь ими, открыто угрожаете, порою прикладываете к чужой шее. Вы ищете повода и уже готовы сами спровоцировать войну. Вы перекрыли кислород всем сталкерам Зоны, записав их в бандиты, сочли своим правом вести здесь дела и указывать остальным, что им делать. Шептун, меня тошнит от твоего клана. "Лезвия" отличаются от вас лишь тем, что не стали изматывать вас и ударили первыми.
- Самопал, ты гонишь. Тебе бы сейчас о своей шкуре задуматься.
- Даже если ее с меня сдерут, она все равно останется моей.
Шептун представил себе эту картину, и ему стало дурно.
- У нас равные права, - сказал ренегат. - Нас всех кинули в общую яму. Кто сильнее, тот и выживает.
- Сила не только в том, чтобы замочить всех остальных, - настаивал Шептун. - В великодушии тоже может быть сила. Если тот, кто сильнее в яме, принудительно заставит всех остальных прекратить грызню - разве это плохо? Отнимет общую еду, чтобы действительно разделить ее на всех поровну. Да, это странно, но разве плохо?
Самопал смеялся так долго, то Шептун заподозрил у него помешательство.
- Знаешь, мне как-то не встречался ни один сталкер, который бы сказал, что "Набат" отнял у него хабар, чтобы разделить, - выговорил ренегат, когда успокоился, хотя все еще посмеивался, превозмогая боль. - Хорошую яму ты описал, Шептун. Прямо представил, как идет по Зоне сталкер, видит артефакт в аномалии, достает болт, готовится кинуть и прикидывает, как лучше извернуться, чтобы достать добычу. Но тут из кустов выходит бригада "набатовцев", они отстраняют сталкера в сторону, достают артефакт самостоятельно с помощью опыта и такой-то матери, затем сдувают с него пыль и вручают сталкеру. Что-то я не припомню за "Набатом" такой стратегии демонстрации силы. Любитель кошек, ты слишком добр. Клан отобрал у свободных бродяг право на труд - даже при совке нам оно было гарантировано. Вы не оставили остальным выбора, потому что в Зоне можно жить, только как-то добывая себе на пропитание, воду, медикаменты, не говоря уже о сталкерском оборудовании. Добыть эти ресурсы можно только там, на стене. У военных. Местные склады давно разворованы, через Заслон не пробиться, картошку тут не вырастишь, от кабанов изжога наступит и отравишься скоро. Так что только по обмену. А чтобы тебе дали пожрать, нужно предоставить что-то взамен. Травы, артефакты, части тел мутантов. Но когда появился "Набат", сталкерам ничего не осталось, кроме как выживать. Выживать против вас.
- В Зоне можно жить вполне нормально, тихо, - опроверг Шептун. - Как-то договориться, сбиться в группы…
Он не договорил. Смутные сомнения поселились у него в душе.
- Продолжай, - насмешливо сказал Самопал. - Организоваться, скучковаться, где-то осесть, распределить обязанности. Сделать то, что делает "Набат". Так? Ты столько времени потратил, чтобы призывать всех собраться в клан, что забыл простую вещь: не всем нужен конкретно твой клан. Люди не против общества, но оставь им право создавать свое. А когда позволишь, то смирись с тем, что с руганью между людьми будет покончено, но мир не настанет. Потому что любая проблема перерастет в вооруженный конфликт. Человек против толпы выстоит, только если соберет собственную.
- Волк без стаи, - проговорил Шептун, чувствуя приступ внезапного ужаса. Дернувшись, он пришел в себя и яростно замотал головой. - Я отказываюсь говорить с тобой, - сказал он.
- Господи, какое счастье…
- Раз ты не хочешь, чтобы я вступался за тебя перед Грачом, то не буду. Сообщи ему то, что думаешь о нас. Только я не думаю, что он поймет.
- Он поймет, - саркастично улыбнулся ренегат. - И именно поэтому мне конец.
Коготь.
Шептун издали заметил скалистые вершины, вонзившиеся в небо, но обычного благоговения не ощутил. Возвращение домой не наделяло его не то что радостью, но даже банальным успокоением, не давало перевести дух при мысли, что скоро можно будет упасть в свою палатку, закрыться изнутри и проспать часов восемнадцать. Сталкера мучили совсем другие виды усталости, которые не проходят сами собой, пока не сделаешь нечто особенное.
Что-то еще было не так, помимо самочувствия Шептуна.
- Почему так тихо? - спросил он.
Самопал ничего не отвечал. Было видно, что он не ответил бы, даже если бы вопрос был обращен к нему.
- Эй! - крикнул Шептун, бросившись вперед, к смотровой яме, из которой торчала рука. - Что тут…
Перед ним лежал труп дозорного. Того самого, чьего имени Шептун так и не узнал. Под ним была засохшая лужа крови. Видимо, смерть наступила совсем недавно.
- Что там? - не вытерпел Самопал. Он увидел труп и весь словно сжался. - Черт побери. Шептун, он мертв.
- Да, - сказал сталкер и огляделся. - Почему его не вытащили отсюда? Быть может, наши не знают. И если…
Не договорив, Шептун со всех ног ринулся вперед, сдергивая автомат с плеча.
Его ноздри уловили запах дыма.
Перед пробитой бочкой с водой лежал мертвый Пассатиж. Лицо покойного было безмятежно, руки раскинуты в стороны. Ему повезло - он умер быстро.
Сам источник дыма находился чуть дальше - вернее, их было множество. На месте хижины Дудука осталась куча углей. Тошнотворный жирный дым струился из жилых нор. Из одной из них торчала нога Баунти в том самом злосчастном сапоге, который он так и не починил как следует.
Палатка Шептуна сгорела начисто вместе со всем имуществом. На куче золы остались стоять две палаточные дуги. Было видно, что тут не мародерствовали. Просто все уничтожили.
Тела были разбросаны по всему Когтю. Возле входа в пещеру шефа лежал Сандора, сжавшись в клубок. Видимо, он скончался не сразу. Костер для ежевечернего сбора клана превратился в место массовой кремации. На нем россыпью лежали обожженные скелеты.
Самопал согнулся пополам и начал блевать желчью. Шептун, часто дыша, подошел к пещере и заглянул внутрь.
Голова Грача была насажена на кол и стояла у самого входа. За ней виднелись разбросанные по дну пещеры части тела.
Обратно сталкер вышел, не дыша вообще. У него потемнело в глазах, и, чтобы не потерять сознания, Шептун расцарапал себе щеку до крови.
- Как так? - выдохнул он. - Что тут произошло?
Никто не мог ответить ему. Все были мертвы. Клан "Набат" перестал существовать.
Глава 23
Противостояние
Самопал катался по земле, издавай смех, не похожий на человеческий. Казалось, так смеяться может только взбесившийся заяц. В этих звуках слышался полный спектр эмоций - страх, радость, глухое удовлетворение. Хохот Самопала напоминал шипение, которое бывает от соединения раскаленного камня и ледяной воды.
- Они все мертвы, - говорил ренегат, захлебываясь.
Шептун ударил его ботинком, прямо по лопнувшим губам. Самопал откинулся навзничь, но смеяться не перестал.
Сталкер протер глаза, думая, что ему все это кажется.
- "Лезвия", - вытаращился он на костер. - Тут побывали твои дружки.
- О да. - Самопал начал успокаиваться. - "Лезвия" остры настолько, насколько тупы твои слова.
Он выплюнул кровавую слизь.
- Почему… - Шептун старался удержаться на ногах всеми силами. - За что все это? Грач… как так случилось? Почему надо было это делать, за что?
- Теперь ты видишь. - Самопал попытался встать, упал снова, но все же поднялся. - Теперь ты видишь, что мы с тобой - мелкие черви, которые не могут ничего. Ничего, сталкер.
Шептун стиснул руку в кулак, замахнулся, но не ударил. Самопал казался слишком легкой и слишком тяжелой мишенью одновременно. Ренегат отдышался, прислонился к нагретому камню Когтя.
- Жизнь бы сейчас отдал за сигарету, - признался он. - Шептун, найдешь мне сигарету? Я тогда скажу все, что ты захочешь. Сталкер?
- Жизнь за сигарету, - повторил Шептун. - Пожалуй, будь у меня сейчас курево, я бы купил за него твою жизнь. А знаешь что? Не нужна мне никакая сигарета.
Он одним движением снял автомат с предохранителя и нацелился.
- Стой! - Самопал вытянул руку. - У тебя была возможность прибить меня раньше, но сейчас нет! Забыл, где мы находимся?!
- В месте, где все мои друзья умерли по твоей вине, - ответил Шептун. - Я сейчас не стреляю не потому, что ты можешь меня переубедить, потому что ты не можешь. Я не стреляю, так как хочу понять, почему именно я не стреляю. Замолчи, гад. Тебе не жить, и это главное.
- Тогда я тебя и слушать не стану, - отмахнулся Самопал. - А вот тебе бы не мешало наконец уши раскрыть. Хотя что с тебя взять… Эх, Шептун, Шептун. "Набат" все еще существует.
- "Набат" - это я, - процедил сталкер.
- Не совсем. Это и я тоже.
- С каких пор?
- С тех самых, когда Грач меня принял, - ответил Самопал, слегка повысив голос. - И, пока никто не вышиб меня из клана, я остаюсь в нем. Ты плел мне эту чушь про законы клана с самого начала, так что теперь мы все в них дружно верим. Что ты мне сказал, для чего шел за мной? Доставить для суда!
- Я сам буду твоим судьей, - прошептал сталкер. - Судьей и палачом. Я уже вынес решение. Смерть.
- Жизнь, - сказал Самопал. - Нас осталось двое, сталкер. У меня столько же прав выносить вердикты, сколько у тебя. Любое твое решение будет аннулировано моим. Ты не сумеешь убить меня, так как по правилам клана не получишь большинства голосов. Но есть другой способ…
Самопал повернулся к Шептуну затылком.
- Забудь про то, что ты "набатовец", - предложил он. Шептун не видел его лица, но понимал, что ренегат хищно лыбится. - Давай же. Ты ведь одиночка, так просто прибей меня. Никто не увидит, а я уже никому не расскажу. Никто не знает, что смелый и отважный воин "Набата" отступает от правил клана, если ему это выгодно.
- Нет, - ответил Шептун, всеми силами ища решение.
- Запутался в дебрях своей идеологии, сталкер? Нигде не сказано, что делать, если клан делится на две равные противоречащие части. Больше нет ни добра, ни зла, эти категории определяются кланом, а соглашение между сторонами не наступает. Замкнутый круг, Шептун. Ты служишь клану, ты ненавидишь меня по его правилам, но по ним же не сможешь убить. "Набатовец" не может единолично поднять руку на "набатовца". Сталкер, убив меня, ты предашь все, во что верил, обесценишь идеи, которые хотел распространить по Зоне. Сделай это, Шептун. А потом убей себя. Либо стань мною.
Шептун молчал. Правильно сказал Гиббон. Лишь перед лицом смерти рождается настоящее красноречие.
Сталкер ничего не мог сделать Самопалу. Он сам загнал себя в ловушку порочной логики. Выхода не было. Всеми силами Шептун желал, чтобы в живых остался хотя бы еще один "набатовец", игнорируя мысль о том, что это всего лишь поиски оправдания личной мести.
- Я верю в слово… - пробормотал сталкер. - Верю…
- Хорошо, - кивнул Самопал. - И каково твое слово?
- Я изгоняю тебя из клана. Ренегат повернулся к нему снова.
- Так не пойдет, - сказал он. - Сам ты можешь уйти, если хочешь, я соглашусь. Давай, а? История запомнит меня как последнего "набатовца", которого, безоружного, выстрелом в спину уничтожил вольный бродяга, потому что ему не понравилось, как устроен мир. И это было сделано после того, как предыдущих "набатовцев" вырезал конкурирующий клан. Запомните, дети, бродягу звали Шептун, и он вбил последний гвоздь в гроб "Набата". Ну как тебе? Звучит? Что история запомнит нас именно такими, я не сомневаюсь. Ведь ты слишком ценишь свое драгоценное слово, чтобы отступиться от него.
Шептун опустил автомат. Самопал вздохнул.
- Знаю, чего ты сейчас хочешь, - сказал он. - Чтобы я ушел из клана сам. Сделал это красиво. И тем самым позволил бы тебе с чистой совестью пустить пулю мне в спину. Вложил тебе в руки оружие возмездия, зарядил тебя по полной. Зачем нужен автомат в руках, если его нет в сердце? Ведь так легко убивать, зная, что за тобой стоит истина. Так ведь, Шептун? Ты не можешь убить просто потому, что так захотел, ты ведь хороший, а хорошие не убивают. Разве что только плохих и по праздникам. Нет, тебе нужно благословение сверху. Ты одурел до такой степени, что просишь дать это благословение меня - человека, которого хочешь пристрелить во имя какого-то там уважения к вещам, суть которых сам не способен внятно изложить. Если ты приглядишься к трупам, то поймешь, что они хотя бы защищались. Но ты слеп и всегда был таковым.
Сталкер огляделся. Все было верно.
- Самопал, - произнес он, стараясь унять боль в голове. - Давай договоримся.
- О чем?
- Я позволю тебе уйти.
- Не думаю, что мне нужно спрашивать твоего мнения на это счет, - прокомментировал парень. - Но не суть. Чего ты хочешь?
Шептун протянул в его сторону кулак и разжал его. На грязной ладони виднелся небольшой четырехгранный ключ.
- А, это, - усмехнулся ренегат. - Да, знатная вещица.
- Что он открывает, Самопал? Скажи мне, и я забуду о твоем предательстве.
- Почему?
- Потому что таково мое решение. Не "набатовца", а вольного сталкера. Когда выйдешь за пределы Когтя, ты станешь свободным человеком. Я же не стану тебя преследовать, распущу клан, состоящий из меня же, и мы вернемся к нашему разговору при следующей встрече. Как люди, которых не сдерживают никакие рамки. Встретимся и решим этот вопрос, будь то в словесном бою или кровопролитном.
- Ты не станешь стрелять мне в спину? - спросил Самопал озадаченно. - Отпустишь меня просто так?
- Не просто так. Ты скажешь мне, что открывает этот ключ.
- А если ответ тебе не понравится?
- Я уже сейчас знаю, что он мне не понравится.
Ренегат вздохнул. Провел рукой по волосам, приглаживая их.
- Шептун, в прошлый раз я говорил, что этот ключ открывает дверь, которую ты не хотел бы открыть.
- Верно.
- Что ж, ты ее уже открыл.
Сталкер опустил глаза на ладонь. Ключ уже не блестел. Он весь потускнел и затупился.
- Свою связку Грач подобрал где-то в Зоне, - сказал Самопал. - Это самые обыкновенные ключи к каким-то замкам - может, к квартирам Припяти, к институту Агропрома, к военным бункерам, все равно уже не разобрать… Но не это важно. Шептун, это всего лишь дополнительный способ как-то тебя замотивировать. Чтобы ты терзался догадками, продолжал добиваться своей цели, надеясь, что этот ключ что-то откроет. Признайся, с тобой ведь именно это и произошло?
- Да, - проговорил сталкер. - Этот ключ мне спасал жизнь. Но в основном… я им бил людей.
- Вот видишь, ты узнал о себе чуть больше. В этом и суть, Шептун. Вся суть этих ключей. Чтобы ты искал свою дверь.
- Откуда ты это знаешь?
- Потому что Грач раньше давал один из ключей для меня. Только свой я давно потерял.
Шептун взглянул на него.
- И какую дверь сумел открыть ты? - спросил он. - К сокровищнице "Лезвий"?
- Не совсем, - помрачнел ренегат. - Но при следующей встрече я тебе это, может быть, расскажу. Ты ведь не наврал мне? Ты меня отпустишь?
- Да. Уходи, Самопал.
Ренегат все еще не верил. Шептун положил автомат под ноги.
- Я сделаю еще одну попытку, - сказал он. - Соберу собственный клан. Если Зона позволит, если буду жив, то соберу. И тогда мы с тобой поговорим по-другому. Мы увидим, какая жизнь возможна в Зоне. Ты и я - вместе будем противоборствующими сторонами, в споре которых родится истина. Создадим гибрид, новый вектор силы, по которому будет жить и развиваться Зона в будущем. Быть может, ты прав во всем, Самопал, а я ошибался. Теперь я знаю, что идеи "Набата" не были единственными в Зоне. Но все равно не отступлюсь от них. Мой клан заживет по обновленным традициям "Набата", с учетом интересов и мнений других людей, в этот клан не входящих. Так что готовь свою оборону, Самопал. Хорошенько готовь, поскольку одной Зоне ведомо, через сколько дверей мы еще пройдем, прежде чем встретимся в одной комнате, из которой выйдет только один. Теперь ступай.
Самопал смотрел на него, не говоря ни слова. В его глазах читалось уважение.
- Прощай, - выговорил он и ушел.
Шептун не тронулся с места. Он сел туда, где стоял, и не шевелился, пока шаги Самопала не стихли.
Он испытывал доселе неизвестное состояние - полное отсутствие мыслей. Хотел остаться таким навсегда, не иметь переживаний, не иметь сомнений, не размышлять о природе вещей. Просто сидеть и ничего не делать. Однако ему стало настолько тоскливо от ощущения пустоты и мертвых тел вокруг, что Шептун бессильно уронил голову на колени. Его только что покинуло последнее, что он имел, - любовь к одиночеству.
Звук вертолетов он услышал минут через тридцать - если верить положению солнца. Шептун не двигался с места, глядя, как из-за скалы показываются три винта. Ни один вертолет боевым, похоже, не был, однако это ничего не значило.
Один из них приземлился на свое место, у которого Грач принимал гостей с Барьера. Два опустились чуть поодаль. Из первого выскочили человек пять, тут же изготовившие автоматы к бою. Следом вышел еще один. Без опознавательных знаков, погон, других форм отличия. Но сталкер знал, что в данный момент именно он руководит всеми.
Человек подошел к костру. Осмотрелся, держась вполне уверенно.
Шептун безучастно смотрело на него.
- Да уж, - сказал военный, в то время как вокруг него забегали люди в защитных костюмах. - Похоже, "Набату" настал конец.
- Конец, - промолвил сталкер. - Меня зовут Шептун.
- Я знаю, - отмахнулся командир.
Кто-то подобрал автомат. На Шептуна вояки упорно не смотрели.
- Мы здесь приберемся, - сказал командир. Он выглядел достаточно свежо, уверенно, даже молодо. - Вставай, Шептун. Прогуляемся немного.
- Куда?
- К "вертушке". Разговор есть. Интересный.
- Нет, - покачал головой Шептун. - Мне ничего не интересно.
- Если ты настолько крут, что тебе лень пройти двадцать метров, нет проблем. Так и скажи, и я доставлю вертолет к тебе. Вместо опахала будет.
Сталкер поднялся, чувствуя боль во всем теле. Он весь дрожал - мышцы были слишком долго напряжены.
- Давай. - Командир поманил его и поднес ко рту рацию. - Доставьте вещдок в кабину.
- Компромат собираете? - спросил Шептун.
- Ну что ты? Наоборот - доказательства невиновности.
- Я не считаю себя невиновным.
- Так не о тебе речь, сталкер. Шептун снова взглянул на командира.
- Ты не удивлен тому, что "Набат" уничтожили, - сказал он, двигаясь к вертолету.