Массилея была богатым и многонаселенным районом, построенным из мрамора, золота и стекла, пока бомбардировка не превратила ее в руины. Разбитые колоннады и фрагменты статуй тянулись вдоль широких улиц, которые превратились в поле боя, усыпанное щебнем, выгоревшими остовами техники и бесчисленными мертвыми. Осталось только несколько триумфальных арок, на которых реяли изорванные и опаленные флаги. Они высились над парадными площадями и скверами, ставшими кладбищами. Дизайн города включал в себя деревья и зеленые зоны, но теперь там были почерневшие участки выжженной земли. Два моста, которые пересекали протекавшую через город реку, остались нетронутыми, вода под ними была завалена трупами.
Над головой выли "Громовые ястребы" и "Грозовые птицы", несущие на себе новые цвета Легиона. Они закручивали вихрями повисшие над городом дым и пепел.
Со своего наблюдательного пункта Сор Талгрон видел, как подразделения бронетехники приданных ему батальонов двигаются по занятым секторам города. "Носороги", "Лендрейдеры" и "Поборники" пересекали засыпанные щебнем улицы, покидая город впереди более тяжелых машин, которые со скрежетом следовали за ними - "Разящих клинков" и "Тайфунов", ставших столь важными в предшествовавшем сражении.
Периодически все еще разносилось эхо треска выстрелов и более низких глухих ударов снарядов и минометов. Несколько восточных квадратов города еще не были полностью умиротворены. Бой был жестоким и трудным, каждое здание требовалось зачищать этаж за этажом.
Когда шум артиллерийских районов и выстрелы стихали, можно было расслышать докатывающийся с запада гул, похожий на гром. На равнинах за долиной, в пятидесяти километрах отсюда, все еще шел бой. Сор Талгрон уже отдал половине своих войск распоряжение направляться туда, чтобы зайти к атакующему противнику с фланга. В этом сражении предстояло разбить последние реальные силы Ультрадесанта на этой планете. Бой должен был стать последним. По его завершению начнется процесс эвакуации. Остатки сопротивления внутри системы исчерпают свои силы, и будет произведена финальная выбраковка непокорной популяции людей.
Если еще и прибудет какая-либо поддержка от XIII Легиона, она обнаружит, что вся система превратилась в могильник.
Из вокс-нунция Дал Ака с треском раздавались донесения его офицеров. Все шло, как и ожидалось.
На периферии зрения Сор Талгрона блеснула вспышка. Он мгновенно среагировал, издав предупреждающий крик и упав за укрытие. Слишком медленно.
На его лицевой щиток брызнула горячая кровь. По визору потекли ее сгустки. Аранет упал, его мозги вышибло наружу через зияющую дыру размером с кулак на левой стороне шлема. Знамя роты оказалось на земле.
Сор Талгрон кипел от злобы, присев и вжавшись спиной в мраморную балюстраду. Он неотрывно глядел на мертвого знаменосца и на кровь, пропитывающую знамя. Рядом с ним укрылся Дал Ак, который передавал приказы и координаты местоположения снайпера. В его голосе слышалась злость.
Этот район объявляли зачищенным. Сор Талгрон ничего не говорил, предоставив разбираться своим офицерам. Он слышал отрывистые приказы, легионеры сходились к месту дислокации снайпера. Сержант отделения брал ответственность за ошибку на себя. Предстояли последствия.
Они сидели, слушая вокс-сообщения различных подразделений ордена, рассредоточивающихся по городу, и ждали подтверждения, что снайпер нейтрализован. Лужа крови, вытекшей из головы Аранета, подбиралась все ближе.
Сор Талгрон поймал себя на том, что думает о своем старом наставнике Волхаре Рефе. Мысль была не из приятных.
- Он был хорошим воином, - произнес Дал Ак.
- Что? - переспросил Сор Талгрон.
- Аранет, - сказал магистр связи, кивнув в направлении распростертого перед ними трупа. - Он был хорошим воином. Я видел, как он однажды начисто оторвал зеленокожему голову, а на Галланаксе записал на свой счет семнадцать эльдар. Его будет не хватать. Теперь его дух в эмпиреях.
Сор Талгрон издал ворчание.
- Ты говоришь, будто жрец.
- Учения о… - начал было Дал Ак, но его прервало красноречивое пощелкивание входящего вокс-сообщения.
- Что там? - требовательно спросил Сор Талгрон.
- Третий эшелон, - доложил Дал Ак. - Они установили местонахождение… погодите… повторите. Это подтверждено?
Вдалеке позади себя они услышали резкий треск взрывов гранат, за которым последовало рявканье нескольких контролируемых очередей из болтера. Двести тридцать метров, прикинул по звуку Сор Талгрон. Снайпера больше не было.
- Капитан, третий эшелон заметил высадку Ультрадесанта в тайном месте, предположительно - коммуникационном аванпосте.
- Где?
- Триста километров к западу. Мне указать это место в качестве цели для удара с орбиты?
- Нет, - ответил Сор Талгрон. - Пошли за моим десантным кораблем.
- Капитан?
- Враг оборонял этот мир с большим умом и упорством. Я не допущу, чтобы последних из них уничтожили с орбиты. Они умрут так же, как жили - с честью.
- Если бы ситуация развернулась наоборот, проявили ли бы они к нам такое же уважение, капитан? - спросил Дал Ак. - Какая разница, как они умрут?
Он вновь подумал о своем прежнем учителе и выпавшей на его долю участи.
- Это важно для меня, - произнес он.
Гигант опирался на стол закованными в бронзу кулаками.
Он был огромен. Такими были все примархи, но Сор Талгрону доводилось стоять рядом только с одним из них - Лоргаром Аврелианом, генетическим отцом Несущих Слово.
Рогал Дорн был гораздо крупнее.
Не будь нынешняя эпоха секулярной, примарху Имперских Кулаков, несомненно, поклонялись бы как полубогу. Ни один смертный не смог бы находиться возле него и не испытывать страха.
Его лицо было неумолимо, словно камень. Коротко стриженые волосы обладали белизной снега. Глаза были жесткими и ледяными, как бриллианты, и излучали холодный острый ум.
И злость. Глубокую беспощадную злость, которая физически чувствовалась в каждом его движении и выражении лица.
Стол перед ним был громадным, вырезанным из темного дерева, давно исчезнувшего на Терре. Его покрывали планы, сводки, орбитальные сканы и инфопланшеты. Обилие информации подавляло, однако она был упорядочена - ничего неуместного или же ненужного.
Само помещение было просторным, аскетичным и практически лишенным мебели. Кресла отсутствовали. С одной стороны, пространство от пола до потолка занимали сводчатые окна. По виду за ними становилось ясно, что комната расположена высоко над отрогами Гималазии, выше линии облаков. Небо снаружи было темным и испещренным булавочными остриями звезд, но снизу сквозь толстые усиленные панели лилось резкое промышленное освещение.
Когда Тибер Аканф сообщил о его прибытии, шло собрание. Бюрократы, политики, гильдийцы, Администратум - Дорн распустил их одним словом. Уходя, мало кто осмелился хотя бы взглянуть на Сор Талгрона. Это были архитекторы нового Империума, обладавшие настоящей властью, и Сор Талгрон испытывал к ним отвращение. Они понятия не имели о крови, смерти и ужасах, познанных теми, кто придал Империуму форму. Скорее всего, никто из них вообще никогда не покидал планету. Один, длинный и худой, как скелет, с чертежами и инфопланшетами в руках глянул на него сверху вниз, с пренебрежительным выражением на узком лице. Пока он удалялся, Сор Талгрон вперил в него взгляд, ненавидя его и весь его слабосильный род. Вот за этих они сражались? Его тошнило от этого.
Тибер Аканф удалился, закрыв за собой огромные деревянные двери. С Дорном остались двое. Никого из них не представили.
Одного Сор Талгрон знал по временам своего пребывания на Терре - Архам, магистр свиты хускарлов Дорна. Суровый, гордый человек, генетическое наследие которого было очевидно - его черты сильно напоминали примарха.
Другой был не из Имперских Кулаков. Его доспех имел однотонную окраску с потертой оливково-зеленой отделкой. Офицер Гвардии Смерти.
Этот капитан был совершенно лысым, его кирасу и горжет украшал стилизованный взлетающий орел. Его взгляд был суров и непоколебим. Сор Талгрону он показался цельным. Надежным. Стоическим. Сор Талгрон не знал, кто это, однако почувствовал инстинктивную симпатию. Это был солдат, которого он мог уважать.
Загадка личности воина оказалась забыта, стоило только Дорну заговорить. Когда он закончил, повисла тяжелая тишина.
Сор Талгрон долгий миг глядел на капитана Гвардии Смерти, наморщив лоб. Затем его взгляд вновь переместился на Дорна.
- Это… - наконец, произнес он. - Это трудно представить.
- Поверь в это, - сказал Рогал Дорн. Его голос напоминал раскаты грома.
- Исстван-Три будет навеки проклят в анналах истории, - добавил Архам. Сор Талгрон посмотрел на него, прищурившись. Хускарл держался чересчур горделиво.
- Четыре Легиона обратились против своих же. Обратились против Императора, - произнес Сор Талгрон, качая головой. - Это безумие.
- Верно, безумие, - сказал Дорн. - Безумие наихудшего толка.
Примарх оттолкнулся от стола и сжал кулаки. Казалось, ему хочется по чему-нибудь ударить. Сор Талгрон сомневался, что какое-либо живое существо пережило бы подобный удар, вложи примарх в него всю мощь своей ярости.
Колосс пересек комнату. Его движение было неотвратимо, каждый шаг тяжело отдавался и сопровождался механическим гулом и скрежетом доспеха. Он остановился перед окнами, глядя вниз по склону хребта. Горный откос купался в лучах множества прожекторов, которые придавали громадной стройке внизу острую рельефность. Резкий белый свет озарял черты Дорна, подчеркивая глубокие морщины и контуры лица. Он стоял настолько сурово и неподвижно, что казался вырезанным из гранита.
Какое-то время примарх оставался на месте, неотрывно глядя вдаль. Тишина подавляла. Архам и неизвестный капитан Гвардии Смерти, не моргая, смотрели на Сор Талгрона.
- Как вы узнали об этой резне? - наконец, спросил Сор Талгрон, нарушив молчание. - Мои авгуры и астропаты уже несколько месяцев ничего не слышали из-за границ сегментума, их слепят варп-штормы.
Примарх повернулся и с мрачным выражением на лице зашагал обратно к массивному столу из темного дерева. Сор Талгрону потребовалось заметное усилие воли, чтобы не отступить на шаг при его приближении. В бою это было бы устрашающее зрелище: закованный в золото гигант, который надвигается на тебя с намерением убить. Ни одно смертное существо не продержалось бы дольше одного удара сердца.
- Хор астропатов молчал, - прорычал Дорн. - Мы ничего не слышали из системы Исствана с тех пор, как это началось.
Сор Талгрон нахмурился, но промолчал.
- Вместо этого я получил известия от того, кто там был, - произнес Дорн, отвечая на незаданный вопрос.
Дорн наклонил голову, и взгляд Сор Талгрона переместился на капитана Гвардии Смерти, безмолвно стоявшего навытяжку.
- Это боевой капитан Натаниэль Гарро, ранее принадлежавший к Четырнадцатому Легиону, - сказал примарх.
Гарро отсалютовал, по старой терранской традиции ударив себя кулаком в грудь. Сор Талгрон ответил тем же жестом.
- Удивительно видеть здесь Гвардейца Смерти, только что выслушав историю о предательстве вашего Легиона, - произнес он.
- Это не история, - огрызнулся Архам. - Это правда.
Сор Талгрон бросил на него взгляд.
- Просто фигура речи, - ответил он, и снова сконцентрировал внимание на Гарро.
- Мне удивительно и горько стоять здесь и говорить о подобных событиях, - сказал капитан Гвардии Смерти. - Моя связь с Легионом умерла вместе с моими подлинными братьями, с которыми расправились на Исстване Три за прегрешение, состоявшее в их верности.
- Стало быть, ты легионер без Легиона.
- Похоже на то.
- Гарро был свидетелем предательства Воителя. Он видел, как мой… брат, - Дорн практически выплюнул слово, - обратился против Империума. Хорус атаковал Исстван-Три вирусными бомбами, убив несчетные тысячи верных Императору легионеров и миллионы граждан. При виде этого зверства Гарро взял свой корабль "Эйзенштейн" и прорвался, чтобы донести вести до Терры.
- Похоже, что Империум должен тебя отблагодарить, - произнес Сор Талгрон, склонив голову в направлении Гарро.
- Я всего лишь сделал то, что счел своим долгом, - слегка натянуто отозвался Гарро.
- Если бы "Эйзенштейн" не пробился через блокаду и не принес известие о предательстве, мы бы не узнали об этой бойне, пока не стало бы слишком поздно, - сказал Архам.
- Трон, - произнес Сор Талгрон. - Воитель мог захватить Терру, практически не встретив сопротивления.
- Мог, - ответил Дорн. - Но его уловка провалилась.
- Легионы убивают своих, гражданская война, заговор с целью свержения Императора, - проговорил Сор Талгрон, качая головой. - Как до такого дошло?
- Из-за поступков одного человека - Хоруса Луперкаля, - произнес Дорн. - Хорус был лучшим из нас. Если пал он, то пасть мог кто угодно. Что и заставляет меня задуматься о тебе и твоих боевых братьях, капитан.
4
Сор Талгрон относился к фанатизму с ненавистью. Он ненавидел метафизическую потребность, которая, казалось, содержалась в генокоде его боевых братьев - у Легиона появилась новая, отчаянная жажда веры в нечто большее, нежели борьба, боль и страдание, составлявшие бытие смертных. Однако именно такова была его жизнь: одно кровавое поручение за другим, пока, в конце концов, за тобой не придет смерть. С чего бы должно существовать что-то, помимо этого?
Зачем эта неутолимая потребность в смысле? В вере?
Он считал подобное слабостью. Недостатком. Тем, что Легион унаследовал от Лоргара Аврелиана, и Сор Талгрон почти ненавидел примарха за это. Разумеется, он благоговел перед ним и без колебаний пожертвовал бы за него жизнью, однако все же почти ненавидел. Он не знал, почему не обладает таким врожденным влечением, как братья. Возможно, недостаток был в нем?
Если бы он заговорил об этом с кем-либо, даже с подчиненными, они бы не поняли. Отнеслись бы к нему с презрением. Вне всякого сомнения, вскоре за ним бы явились с атамом. Просто очередная чистка.
Он чувствовал нечто похожее на родственные узы с кустодием-стражем Тибером Аканфом. Возможно, в большей мере, чем с ближайшими из боевых братьев, и эти взаимоотношения были построены на лжи. Кем он стал?
Снизу поднялась и зависла перед ним "Грозовая птица". Мощные подъемные двигатели с воем взметали пыль. Машина развернулась, опуская аппарель. Держа доставшееся ему знамя Легиона, пропитанная кровью ткань которого билась в выхлопе ускорителей штурмового корабля, словно парус, он ступил на мраморную балюстраду террасы, а с нее - внутрь штурмовика, не обращая внимания на сорокаметровый провал, куда угодил бы, не сумей пилоты удержать машину ровно. Дал Ак и два отделения легионеров перешагнули просвет вслед за ним, примагнитив подошвы к аппарели посредством едва осознаваемых мысленных импульсов.
Некоторые из легионеров ненавидели эти моменты погрузки в "Грозовую птицу", десантную капсулу, или таран "Цест": заброски в гущу схватки, передачи своей судьбы в руки пилотов, водителя или просто удачи. Сор Талгрон не входил в их число. Если их собьют или уничтожат прежде, чем они доберутся до цели, значит так тому и быть. Это его успокаивало. Если что-то и случится, у него нет над этим власти. Будь что будет.
Впрочем, сегодня ему было неуютно внутри "Грозовой птицы". Казалось, что стены смыкаются вокруг него, словно каменный мешок.
Он прошел по кораблю, миновал стойки со штурмовыми обвязками и оружием и вошел в кабину. Двое офицеров-летчиков, сидевших спиной к спине, приветствовали его сдержанными кивками. С синих губ двух пилотов-сервиторов, размещенных спереди, свисала похожая на белую кашу слюна. Их бледная плоть подергивалась.
Освещение и светофильтры выпуклого фонаря из бронестекла окрашивали находившийся снаружи кабины город Массилею в серо-зеленые цвета. Перед ведущим пилотом проецировались голограмматические экраны, которые поставляли офицерам-летчикам обилие данных, а в воздухе перед вторым пилотом парили трехмерные топографические карты. С места, где находился Сор Талгрон, зеленые линии экранов казались искаженными и странными. Он знал, что там также присутствует множество вспомогательной информации, видимой лишь летным офицерам. Капитан приготовился, взявшись за верхние поручни.
Кормовая аппарель закрылась, и "Грозовая птица" пошла вверх, закладывая резкий вираж к западу. Пока она поворачивала, кончики крыльев смотрели в землю и небо. Сор Талгрон прочно стоял на месте, магнитные захваты сцепляли его подошвы с полом. Они перемахнули через выступающий над скалой внизу библиариум, где остался только огонь, дым и грязный белый мрамор. А затем помчались над городом, руины которого проносились внизу.
Покинув город, они сбросили высоту и снизились над бирюзовой рекой, взметая за собой две стены брызг. Они пожирали километры, следуя вдоль змеящихся утесов, которые тянулись по берегам реки.
Машина пересекла глубокие лазурные воды на месте впадения реки в озеро, которое можно было перепутать с морем. Там они сменили курс и пошли над сушей, с воем пролетая над останками недавно выигранного сражения. Легион уже ушел, выдвинувшись с фронта к ближайшим зонам высадки. Близилось время покинуть этот мир, и Сор Талгрон уже отдал подразделениям 34-й роты, не занятым в бою, приказ направляться к точкам сбора и готовиться к эвакуации.
За Легионом оставались пылающие погребальные костры, в которых были свалены высокие кучи мертвецов, однако внимание Сор Талгрона приковали к себе громадные бронированные панцири, разбросанные по почерневшей земле. Это поле стало кладбищем титанов лоялистов. Большинство из них было повержено с малыми потерями среди сил XVII Легиона - после победы в битве в пустоте наверху титаны стали легкой добычей для орбитальных орудий флота. Лишенные поддержки машины представляли собой немногим более чем ходячие ловушки, и удары лэнсов раз за разом рвали пустотные щиты соблазнительных мишеней, пока не свалили их наземь. Только "Псам войны" хватило скорости, чтобы уйти от губительных залпов, и, судя по поступавшим донесениям, они взяли с наступающих наземных сил кровавую плату, пока, наконец, и сами не оказались повержены.
Упавшие тела полудюжины механических колоссов кишели адептами и сервиторами Механикума. Это были секты марсианского жречества, которые примкнули к Легиону и делу Хоруса. Они разбирали "Налетчики", "Псы войны" и "Немезиды", словно черви, кормящиеся на гниющих трупах.
"Грозовая птица" прошла над участком странно нетронутой дикой природы, островом зеленых елей посреди океана почерневшей от огня земли, разогнав внизу стадо многорогих четвероногих животных. Похоже, что вдали от основных сражений все еще процветала жизнь.
Они приблизились к одной из зон сбора Легиона. Низко над землей висели грузовые челноки, а над головой ожидали другие, готовые подобрать более тяжелые наземные подразделения. "Носороги" и "Лендрейдеры" Несущих Слово уже ползли по скалистым каньонам на эвакуацию. "Грозовая птица" приветственно качнула крыльями воинам внизу, и Сор Талгрон увидел, как командир танка, одиноко стоящий в открытой башенке "Протея", вскинул руку в ответ.