В процессе исследований Монолита были выявлены некоторые особенности его воздействия на человеческий материал и разработаны методики использования этих особенностей. Теперь на сеанс контакта с Монолитом привозили людей из внешнего мира, естественно, все это делалось с соблюдением соответствующих мер секретности. Кто конкретно подвергался воздействию камня, майору не было точно известно, но, по косвенным сведениям, поведение некоторых весьма и весьма известных людей, людей, облеченных настоящей властью, в последнее время изменилось самым радикальным образом. Прежде всего это касалось, разумеется, политиков и высших военных чинов. Права сотрудников Конторы были существенно расширены, в явных и неявных интересах спецслужб принимались законы, даже если последние противоречили интересам большей части населения страны. Но Конторе было чем гордиться. Новые технологии, пройдя апробацию в секретных лабораториях, понемногу меняли жизнь человечества. Оставалось только изменить само человечество, не вполне приспособленное для жизни в понемногу развивающемся новом мире.
Несколько сбоев в работе Радара и прорыв сталкеров к Монолиту едва не привели к краху плана по полному подчинению экономической и политической жизни в РФ интересам Конторы, но поднятые по тревоге воинские части подавили сталкерские группы, не располагавшие тяжелым оружием. Радар был отремонтирован, дорога на Припять снова перекрыта, а Монолит полностью закрыт для посещения посторонними.
Уродливые муравейники, заряженные "ведьминым", так называемые "капища" "монолитовцев", служили для дистанционной связи фанатиков с камнем. После проведения сеанса "камлания" "монолитовцы" приобретали временный иммунитет к радиации, и становились для тварей Зоны как бы своими.
Вот вкратце и все, что рассказал майор, пока "ведьмин пузырь" сжимался вокруг него.
- Ну и дерьмо, - сказал Ведьмак. - Знаешь, майор, а я, пожалуй, не дам тебе пистолет. Пусть выкормыши твоей Конторы обломятся, а то, что из тебя получится, когда "ведьмин пузырь" сожмется, я возьму с собой. На память.
Майор задергался, пытаясь разорвать стальную проволоку, из запястий брызнула кровь, человек завыл хрипло и низко, забирая все выше и выше, пока не захлебнулся собственным визгом, и внезапно все стихло. Аномалия схлопнулась, она получила жертву и теперь переваривала ее. Там, где только что лежали носилки со связанным "монолитовцем", образовалась неприятно содрогающаяся алая полость, постепенно вытягивающаяся вверх. Полость потемнела, словно покрылась грубой корой, потом судорожно сжалась в последний раз и выдавила из себя алую каплю.
Сталкеры отошли подальше, а Рыбарь достал спиннинг, прицепил к проволоке тройник с грузилом и посмотрел на сталкеров.
- Погоди бросать, - сказал Ведьмак. - У тебя эта твоя "хлябь" осталась?
Да она вроде как разрядилась, - ответил Рыбарь. - У капища не сработала, помнишь?
- Все-таки посмотри, может, ее как-то подзарядить можно?
Рыбарь покопался в рюкзаке и вытащил банку с тускло мерцающей искрой.
- Почти дохлая, - сообщил он. - Можно, конечно, попробовать ее от "ведьминого пузыря" подзарядить, но неизвестно, что получится. Да и подходить к настороженной аномалии как-то не хочется.
- А ты и не подходи. - Лешка-Звонарь уже понял, что задумал Ведьмак. - Ты просто забрось ее вон к тому столбику. Сможешь?
- Делов-то, - обиделся Рыбарь. - Конечно, смогу!
Он размахнулся и швырнул банку к подножию коричневого столбика, на вершине которого тянулась вверх алая капля "ведьминого сердца". Банка ударилась о столбик и разлетелась стеклянными брызгами.
Сначала ничего не происходило, потом раздался сильный хлопок, словно сработала автомобильная подушка безопасности. "Ведьмин пузырь" развернулся, прогнившие, черные от кислотных дождей бараки снова засияли веселенькой голубой краской, на миг сверкнуло синее-синее небо, но земля в центре аномалии уже кипела, словно гороховый суп, заглатывая в себя это все это фальшивое благолепие.
Сталкеры торопливо отошли подальше.
Аномалия тонула. Тонули дома и баскетбольные вышки, тонули пионер с пионеркой, тонули деревья, растворяясь в почве. Уходил в землю столбик с алой каплей на вершине, и, наконец, пропал. Скоро на месте проклятого лагеря осталась гладкая розоватая плешь, из которой, с краю, торчала согнутая в локте рука с горном. На месте одной аномалии теперь существовала другая, не менее опасная, но по крайней мере заметная.
- Вот теперь сюда точно никто не полезет, - удовлетворенно сказал Ведьмак. - Ни "монолитовцы", ни "Долг", ни военные, ни вольные сталкеры. А "ведьмино сердце" мне и на фиг не нужно, у меня, слава богу, свое есть.
- Заодно и майора похоронили, - тихонько заметил Бадбой. - Человек все-таки, хоть и "монолитовец".
- Да, повезло майору, - не то всерьез, не то в шутку сказал Васька-Мобила.
- Уходить отсюда надо. - Лешка почему-то занервничал. Не то смерть майора так на него подействовала, не то почувствовал что-то. - Уходить. И чем скорее - тем лучше. Майор не зря у "монолитовцев" шаманом работал, мне кажется, он и без ПДА мог связаться со своими хозяевами. Так что уходим, братцы-сталкеры, пока здесь вся их поганая секта не собралась.
17
Они двинулись гуськом по пологому, усеянному радиоактивными пятнами берегу Припяти, обходя аномалии, чтобы потом свернуть налево и выбраться в район армейских складов. Следом за ними по пятам шли "монолитовцы". Несколько раз сталкеров пытались перехватить, но, по всей видимости, сектанты вдали от Радара и центра Зоны теряли связь с Монолитом и своими хозяевами, становились вялыми и особенной опасности не представляли. Потом к сектантам пришло подкрепление во главе с шаманом. Был ли это очередной майор из спецслужб или нет, так и осталось неизвестным. К вечеру сектанты под руководством шамана оборудовали капище и провели сеанс камлания. Они все-таки где-то нашли необходимый для успешного камлания артефакт, может быть, каким-то образом выловили из "зыби", и сталкеры в прицелы видели, как над уродливым кособоким конусом капища разлилось алое сияние, из которого выплеснулась кровавая, словно пуповина, нить, протянувшаяся в сторону Чернобыльской АЭС. Сталкеры смотрели, как шаман осторожно вложил "ведьмино сердце" в сосуд, размещенный в центре конуса, и активировал его, но поделать ничего не могли - патронов к "винторезу" не оставалось совсем, а из автомата попасть с такого расстояния - нечего было и думать. К тому же сектанты на этот раз выставили оцепление, а два десятка пусть даже и ослабленных "монолитовцев", вооруженных автоматами и начисто лишенных инстинкта самосохранения, - сила немалая.
Утром "Монолит" пошел в атаку. Впереди еле переставляли ноги бойцы из ночного оцепления, не вступавшие в контакт с Монолитом, вторым эшелоном наступали бодрые, проворные, как снорки, фанатики - участники ночного камлания.
Вольные сталкеры приняли бой, но силы были неравны, да и патронов осталось на два чиха да полторы очереди. Поэтому, когда "монолитовцы" прижали группу к речной протоке, на другой стороне которой белела железобетонная ограда со спиралью Бруно по верхней кромке, сталкеры плюнули на радиацию, запили горсти антирадиационных таблеток водкой и пошли вброд по радиоактивной воде. Над оградой торчала вышка с установленным станковым пулеметом. Такие вышки были расставлены через каждые сто метров, но ни людей, ни мутантов на вышках не было. Сталкеры поползли вдоль стены, надеясь добраться до какого-нибудь контрольно-пропускного пункта или хотя бы просто до пролома в стене. Они вжимались в землю и не видели, как на вышку неуклюже вскарабкался человек в изодранном армейском бронекостюме и припал к пулемету. Движения человека, взявшегося за рукоятки тяжелого "Дегтяря", стали четкими и осмысленными, он поймал в прицельную рамку группу перебирающихся через протоку "монолитовцев", и пулемет яростно забился в его руках, разрывая крупнокалиберными пулями тела сектантов.
Сталкеры, обрадованные неожиданной огневой поддержкой, да еще такой мощной, пригнувшись, побежали к видневшимся метрах в ста железным воротам с нарисованными на них красными звездами.
Они ввалились в проходную неизвестной им воинской части, перевели дух и с удивлением обнаружили на месте дежурного по КПП самого настоящего зомби. Зомби что-то невразумительно промычал и потянулся покрытой струпьями лапой к старомодному черному телефону.
- Мы свои, - глядя в мутные бельма, твердо сказал Лешка. - Понял, солдат? Нам нужно к твоему командиру.
Понял зомби или нет, осталось неясным, но руку с телефона он убрал и застыл в оцепенении. Васька-Мобила поднял было автомат, но Бей-Болт схватил его за руку и показал на военный городок за проходной. В городке хозяйничали зомби.
Они именно хозяйничали, а не бродили бесцельно, как в прочих местах Зоны. Несколько зомбяков в вылинявших старых гимнастерках без ремней красили темно-зеленой краской штакетник вокруг обшарпанной, но все еще с претензией на аккуратность пятиэтажки. Группа солдат-зомби, постоянно сбиваясь с ноги, маршировала по направлению к технической территории, на спине у замыкающего был косо пришпилен желтый "кирпич". По улице молодая женщина с черным лицом, обрамленным серыми лохмами, спотыкаясь, везла коляску, из которой время от времени высовывалась лысая, покрытая сизыми пятнами головка зомби-младенца.
- Попали, - побелевшими губами прошептал Бадбой. - Уж лучше бы мы все полегли в перестрелке с "монолитовцами", чем такое видеть!
Зомби-дежурный тем временем вышел из ступора, но сталкеров словно и не замечал. Совершал какие-то механические движения, снимал и снова укладывал на место телефонную трубку, что-то царапал шариковой ручкой с высохшим стержнем в журнале, словом, трудился не жалея сил.
Сталкеры молча прошли через КПП и оказались на территории воинской части.
Видимо, здесь раньше стояли летуны, об этом свидетельствовал серебристый туполевский беспилотник с характерным вздутием в хвостовой части, установленный на пилоне неподалеку от КПП. Сталкеры пошли вдоль бетонного забора, только теперь они шагали в полный рост, они шли туда, откуда все еще раздавалось время от времени яростное взрыкивание станкового пулемета. Население военного городка на эти звуки не обращало никакого внимания.
Наконец стрельба смолкла. Сталкеры подошли к пулеметной вышке, с которой неловко, боком спускался странный человек, одновременно похожий и не похожий на зомби. Человек был облачен в изрядно побитый пулями стандартный армейский бронекостюм, двигался он какими-то странными рывками, но двигался целенаправленно. За плечами у человека был автомат АК-74 с подствольником, в одной руке он держал бутылку, к горлышку которой время от времени прикладывался, а в другой зажженную сигарету.
- Б-ботаники, суки… - почти внятно сказал он. - Прут и прут, мать их… убью!
Потом увидел Лешку, остановился, словно споткнулся, потянул было автомат из-за спины, но передумал и сообщил:
- Музыкант, с-сука! Убил бы, да не положено! Вот разрешат - убью!
Лешка вгляделся в странного человека и узнал в нем того самого военного, сержанта Соленого, который ткнул его стволом автомата на "Янтаре".
Повадкой нынешний сержант Соленый напоминал настоящего зомби, только зомби не ругаются матом и не курят. А еще у зомби не бывает таких блестящих глаз, безумных, наполненных страданием, но живых.
- Ну, здорово, крестник, - с усмешкой сказал Лешка. - Хошь сыграю?
Сержант отшатнулся от него, даже глаза прикрыл.
- Ладно, не буду. Спасибо за помощь, сержант, - продолжал куражиться сталкер. - Как говорится, благодарим за службу!
- Уходи, - вдруг совершенно внятно сказал Соленый. - Уходи отсюда, пока жив. Не могу я тебя убить, не знаю почему, но не могу. Других - запросто, а тебя - нет. Уходи, музыкант, а то станешь таким же, как я.
Потом бывший омоновец повернулся и, спотыкаясь, побрел в сторону двухэтажного здания штаба.
- Так он зомби или нет? - спросил любознательный Бадбой.
Похоже, ни то, ни другое, а нечто среднее, - пояснил Васька-Мобила, стаскивая с плеча автомат. - Вот сейчас я его!
- Стой, не стреляй, - остановил его Бей-Болт. - Ты что, не понял, кто он такой?
- А какая разница? - пожал плечами Мобила. - Если он пока что и не зомбяк, то скоро им станет. Посмотри, здесь же одни зомби! И эти трупяки воображают себя людьми! Они что, не понимают, что уже умерли?
- Не понимают, - серьезно сказал Бей-Болт. - А ты уверен, что, когда умрешь, будешь точно знать, что ты уже мертвый? Особенно если увидишь, что вокруг все не очень-то изменилось? Уверен?
- А этот… - Васька ткнул стволом в удаляющуюся от них кособокую фигуру. - Этот же живой! Почему он живой, когда все вокруг мертвые?
- Может быть, он присматривает за местными зомби? - высказал предположение Берет. - Может быть, в этой воинской части находится что-то очень опасное для существования всей Зоны, вот разумная ноосфера и поставила сюда живого смотрящего, чтобы поддерживал порядок.
- Ничего себе начальничек, - засмеялся Мобила. - Что же эта разумная ноосфера, никого другого не нашла, кроме сержанта-сверхсрочника?
- А ты что, хотел бы, чтобы она сюда профессора Лебедева забросила? - ответил Бей-Болт. - Так профессор Лебедев почти наверняка не справится и Сахаров тоже, а сержант - он и при жизни вроде зомби был, он знает, как с местными обращаться. Хотя, конечно, ему не позавидуешь.
- Нехорошо здесь как-то, - подал голос Бадбой. - У меня аж колотун начинается, как вспомню эту маму с младенчиком. А что они жрут, эти зомби?
- Не знаю и знать не хочу, - ответил Берет. - Нормальные зомби жрут все, в том числе и сталкеров, а эти - не знаю. Хотя здесь, наверное, запасов на складах хватает. Кстати, нам тоже бы неплохо проведать местного интенданта.
- Прежде всего нужно поискать патроны, - решил Бей-Болт. - Вон то длинное здание, похоже, казарма, там должна быть оружейная комната.
В казарме тоже были зомби. Молоденький зомби-первогодок старательно мыл полы, то есть бессмысленно возил по ним сухой тряпкой, макая ее время от времени в пустое ведро, несколько матерых зомби-дедов валялись на койках, время от времени что-то нечленораздельно мыча. Потом один из дедов поднялся и отвесил дневальному оплеуху. Дневальный завыл и повалился на пол, потом подтянул колени к животу и замер, продолжая потихоньку подвывать. Дед постоял над ним, словно пытаясь вспомнить, за что он ударил дневального, но, похоже, так и не вспомнил. Видимо, некоторые действия совершались солдатами совершенно инстинктивно, потому что дед неловко дернул ногой, пытаясь попасть вымазанным ваксой носком грязного кирзача по лицу, потерял равновесие и повалился рядом с салабоном.
Сталкеры, морщась от тяжелого запаха, обошли копошащихся на полу зомби, не обращая внимания на протестующие стоны изловчившегося встать на четвереньки дневального, сбили прикладом замок с обитой оцинкованным железом двери оружейки, вскрыли шкафы и принялись распихивать по рюкзакам и карманам разгрузок рожки с патронами. Патроны были только для АК-74, калибра 5.45. Ведьмак, недолюбливавший малые калибры, чертыхаясь сменил видавший виды АК-47 на "Абакан" с подствольником и утешился тем, что в железном ящике нашлись несколько гранат Ф-1. Для того чтобы отыскать запалы, пришлось взламывать сейф. Бадбой долго сопел и возился с замком, наконец довольно хмыкнул, и сейф открылся. Помимо запалов в сейфе обнаружились какие-то бумаги, бутылка "Столичной" и несколько пачек "Беломора".
- Ну что, валим отсюда, - сказал Берет. - Уж больно здесь покойниками пахнет, честно говоря, что-то побаиваюсь я покойников последнее время, особенно когда они прикидываются живыми.
Они прошли через жилую территорию воинской части, мимо офицерской столовой, возле которой ошивались несколько облезлых до костей лейтенантов, и добрались до внутреннего КПП, за которым виднелись остроносые силуэты беспилотных стратосферных разведчиков на стартовых стапелях. Увидев, что аэродром охраняется пулеметными расчетами, пусть и укомплектованными зомби, сталкеры решили, что соваться туда не стоит. Второй КПП обнаружился около полуразрушенного магазина "Военторг", у дверей которого стояла небольшая очередь, состоящая в основном из женщин. Смотреть на перекошенные предсмертной судорогой восковые лица, высохшие ноги, обутые в туфли на высоком каблуке, было невыносимо тошно. Все-таки смерть не должна прикидываться жизнью.
КПП охранялся сержантом-зомби, который тупо посмотрел сквозь них и отвернулся. Видимо, команды "не выпускать" от вышестоящего начальства не поступало.
Сталкеры прошли через южный КПП и выбрались на узкую асфальтированную дорогу, прорезающую пышно разросшийся лес. Только отмахав по растрескавшемуся, пробитому вездесущей колючкой асфальту добрую пару километров и расстреляв небольшую стаю слепых собак, которую водил молодой чернобыльский пес, они почувствовали, что вернулись в нормальный мир Чернобыльской Зоны.
Слепые собаки, кровососы, тушканы, бюреры, полтергейсты, даже псевдогиганты и контролеры - все, что угодно, только не мертвецы, пытающиеся имитировать нормальную жизнь!
А "монолитовцы" отстали. Либо перебил их всех бешеный сержант из своего "Дегтяря", либо фанатики получили какие-то новые указания от своих хозяев, но то, что отстали, - факт. Ни одного сектанта в пределах прямого автоматного выстрела не наблюдалось уже несколько часов.
18
Еще сутки движения в таком темпе, и они, судя по карте на ПДА, должны были выйти к северной части Темной долины. А там еще два шага - и новая база "Свободы", сталкеры "Свободы" "монолитовцев" терпеть не могут, в случае чего - прикроют, так что можно считать, что вот мы уже и дома. Так бы оно и получилось, если бы не начался Великий гон.
Неизвестно почему командование Конторы и "Монолита" решило воспользоваться таким экзотическим способом ликвидации группки дерзких сталкеров. Видимо, даже та ничтожная по сути своей информация, которую сообщил посторонним бесславно, но не бесполезно погибший в "ведьмином пузыре" майор Векшин, в случае огласки представляла для организации серьезную опасность. Ну, если не представляла, то по крайней мере представлялась таковой руководству "монолитовцев" и их покровителям на Большой земле. Высокое начальство, особенно если оно собирается ни много ни мало как перекроить мир под себя, становится чрезвычайно чувствительно к любой утечке информации. И пусть действия по пресечению этой мизерной утечки повлекут за собой целые водопады действительно серьезных сведений, из которых разумные люди сумеют сделать надлежащие выводы, - неважно! Гораздо важнее немедленное реагирование, демонстрация жесткости, решительности и неразборчивости в выборе средств. И пусть мир, или хотя бы часть его, содрогнется. Содрогание мира приятно возбуждает фибры и успокаивает нервы властной души.