- Капитан, не сейчас, ладно? Полк уже ушел и мы последние, арьергард, в общем, так что собирайся, уходим! - после чего вышел из хаты, с улицы сразу же послышались команды.
Оглядев до сих пор молчавший народ, я попросил у Рамиля прощения.
- Да ладно, и не такое бывало. Хотя когда перед глазами мелькнул клинок, было страшно.
На меня тут же налетели врачи и стали расспрашивать, о самочувствии. Как ни странно, Светы среди них не было. Ответив на все их вопросы, я вышел вместе с Рамилем из дома и мы направились вслед за бойцами, численностью примерно с роту. Пятеро медиков уже обогнали их и проследовали дальше.
- Может, все-таки ты мне расскажешь, что произошло? - обратился я к идущему рядом капитану.
Рассказ Рамиля много времени не занял.
Оказывается, когда начали вставать то меня не смогли разбудить, испробовали все способы, даже водой поливали. Я пощупал гимнастерку, действительно, влажная. После чего вызвали врачей, они тоже все испробовали, додумались даже иглами колоть нервные точки, но ничего не получалось.
- …я рядом стоял, и тут меня такая злость взяла, пнул тебя и заорал "Рота, подъем", как оказался на полу и перед глазами клинок мелькает! - рассказывал на ходу Рамиль. Прибавив скорость, скоро мы догнали наших бойцов и, обогнав их, заняли свои места впереди. Все машины были отданы для раненых, и теперь даже полковник был вынужден ходить пешком, чего уж тогда говорить о нас.
Шагая рядом с Говорухиным, я выяснил интересный момент, оказывается все бойцы в арьергарде были из недавно присоединившихся, как и мы. Мельком осмотрев бойцов, своих я не заметил.
- Идем дальше, надо догнать основную группу! - сказал Рамиль, и мы в сопровождении трех бойцов быстрым шагом направились в сторону встающего солнца, вслед за группой врачей.
…
Полк отрывался от немцев уже третий день, и полковник постоянно оставлял заслоны, как только я заметил в одной из таких групп своих, то зайдя к Говорухину, попросил поставить командовать ими меня вместо незнакомого лейтенанта железнодорожных войск.
- Не могу, приказ из особого отдела – тебя не трогать!
- Блин, да ложил я на их приказ. Там мои, понимаешь?
- Иди сам к ним, я отпустить тебя не могу, без приказа не могу.
- Ладно, будет приказ.
Рамиля я нашел сидящим под деревом, что-то записывающим в планшет. Подойдя, объяснил свою просьбу.
- Саш, ты как ребенок чесслово. Сам подумай, кто отпустит носителя ценной информации? Сам ведь знаешь что арьергард – это смертники. Что сказал пленный, которого разведка притащила? Он сказал, что по нашему следу пустили моторизованный батальон, после того как мы уничтожили прошлых преследователей. Так что сам понимаешь, что их ждет!
- Понимаю, но бросать не буду! У меня еще осталась честь командира, и своих я не брошу.
- Саш, ты пойми, - поморщился Рамиль, - если ты останешься, то я разверну весь полк чтобы тебя вернуть, ты сам понимаешь, что будет?
- Рамиль, ты же знаешь, что я везучий и из любой задницы вылезаю, так что давай бумажку, что я добровольно остался с арьергардом и ты пытался меня остановить.
Капитан покачал головой и открыл планшет, я опустился рядом с ним и также сел на сухую выгоревшую траву.
- Рамиль, понимаешь, тут какое дело…! - я задумался под взглядом Рамиля, как попроще сказать ту новость что мучает меня с тех пор, как меня пытались разбудить.
- …знаешь, мне кажется скоро я вернусь в свое тело!
- Не понял, как это вернешься?
- Да чувство у меня, что недолго мне осталось ходить в этом теле. Вернусь я. Но не это главное… Ты представляешь, что будет, если вернется Швед и сможет воспользоваться моей памятью?
- Да, будет как ты говоришь "кисло".
- Вот и я об этом, так что у меня единственный шанс не дать воспользоваться Шведу такой возможностью – это погибнуть в бою. И не смотри на меня так, я это уже три дня обдумываю, другого предложения не будет. Мне кажется… нет, я просто уверен, что в случае смерти этого тела, мое сознание вернется обратно, так что сам понимаешь.
- Но почему? Ведь мы смогли бы…!
- Нет, не смогли бы! Если он воспользуется памятью, то сможет водить вас за нос, я его хорошо знаю, опытный зверюга, и такой шанс непременно использует, вычислить вы его вряд ли сможете.
Рамиль, яростно зачесал затылок, обдумывая мои слова, после чего достал блокнот и стал записывать все мои предположения. После чего сказал:
- Одного я тебя не отпущу. С тобой пойдет лейтенант Райкин, он проконтролирует, сам я не могу, сам понимаешь почему! - кивнул он на портфель, с которым не расставался. Услышав фамилию, я только вздохнул, уже не удивляясь.
- Знаешь Рамиль, меня не это пугает…" - вздохнув, я привалился спиной к стволу дерева.
- Что?
- …как бы тебе объяснить… Понимаешь характер Шведа,… мы как бы слились,… в общем, я боюсь что когда вернусь он останется со мной. То есть я все так же смогу убивать, не моргнув глазом, это меня и беспокоит, - выложил я.
- Ты хочешь сказать что что-то от Шведа останется с тобой? - нахмурившись спросил Рамиль перестав писать.
- Нет… как бы объяснить? В общем он изменил меня… мой характер. Теперь я не тот маменькин сынок что был, я стал другим и уже не изменюсь… это меня и беспокоит, - ответил я, задумчиво покусывая травинку.
- Дела, - озадаченно ответил Рамиль, почесав лоб.
Окопы были полного профиля, хорошо, что остатки саперной роты помогли нам в копании траншей. Когда начали намечать будущие ячейки, я быстро пресек это, приказав копать полнопрофильные окопы.
За то короткое время, не всё успели выкопать, и некоторый бойцы еще возились с землей, выбрасывая ее на бруствер. Осмотревшись со своего командного пункта, я недовольно обернулся, поглядев на обустраивающуюся в небольшом окопчике Беляеву, которую так и не смог уговорить уходить с полком, даже приказы на нее не действовали.
- Товарищ капитан, пыль видна. Похоже разведка идет! - сказал мне стоящий рядом лейтенант-пограничник, которого оставил со мной Рамиль.
Достав из футляра бинокль, я всмотрелся.
"Действительно, разведка. Два мотоцикла впереди и бронетранспортер в прикрытии!".
Замаскировать окопы мы попросту не успели, хотя работы уже начались, так что с остановившегося бронетранспортера, нас кто-то стал разглядывать в бинокль. После чего разведка развернулась и попылила обратно.
- Скоро начнется! - сказал я, опуская бинокль, и осматриваясь.
Окопы были закончены не полностью, в некоторых местах глубина была около восьмидесяти сантиметров, а то и меньше, но стрелковые ячейки были вырыты полностью, так что небольшой шанс был. Я посмотрел в сторону леса за нашей спиной, это был наш шанс, там, в сотне метров от опушки обустраивался Егоров, готовясь к эвакуации раненых и выживших после боя.
- Свет, иди к Егорову, мы все равно будем туда отходить! - обратился я к Беляевой, однако та только поджала губы и отрицательно покачала головой.
"Ну и что я буду с ней делать?".
- Свет, ты пойми, шансов уцелеть у раненых будет больше, если ты будешь помогать им именно там, а не здесь.
Все-таки я смог ее уговорить и, собрав свои вещи, она удалилась к Егорову в сопровождении одного бойца.
Вздохнув, я проводил ее взглядом и, повернувшись к лейтенанту, спросил:
- Повтори численный состав подразделения! - не то чтобы я не знал, но хотелось бы еще раз услышать и обдумать.
- В составе числится восемьдесят три бойца, из них двенадцать из железнодорожных войск, под командованием лейтенанта Желязны. Остальные также окруженцы, как малые группы, так и одиночки что вышли на нас в течении последних пяти дней. По вооружению, у нас одно трофейное противотанковое орудие с боезапасом и шестнадцать немецких пулеметов, хотя боезапаса на них не так много, как хотелось бы.
- Хорошо, хоть есть чем их встретить. О, идут!
Я стал смотреть в клубы пыли появившейся на дороге. Впереди шли три танка и закрывали своими корпусами остальных.
"Еще немного, еще… еще… Есть!!!" - мысленно заорал я от восторга, когда под гусеницей передового танка вспух разрыв противотанковой мины, заложенной саперами. Посмотрев на горящий танк, громко скомандовал:
- К бою.
…
Воздух с хрипом вырывался из легких, остановившись, я прижался спиной к стволу огромного дерева и, пытаясь отдышаться, осмотрелся. Рядом падали или останавливались бойцы, у многих были свежие раны, зная об опасности кровопотери я показал на них Беляевой, тяжело дышащей рядом и державшейся за бок и, велев взять пару бойцов в помощь, осмотреть и перевязать раненых. Кивнув, Света с трудом встала и с отобранными Егоровым бойцами стала ходить между лежащими красноармейцами.
- Посчитай, сколько нас осталось… и вооружение тоже! - в два приема выдохнул я Райкину, сидящему на корточках, уткнувшись в колени.
- Есть! - махнул он устало рукой, изображая отдание чести, после чего стал прохаживаться и склоняться над бойцами, что-то спрашивая у них.
Прижимаясь спиной к дереву, я устало сполз на землю сев на задницу, и прикрыв глаза стал вспоминать прошедший бой.
Честно говоря, те два часа мы продержались чудом, и этим чудом были артиллеристы. Воспользовавшись моим советом менять позицию каждые два выстрела, благо наготовлено их было саперами довольно прилично, они за это время успели подбить четыре танка, пока их не подловили на уходе с позиции. Дальше уже была агония.
Немецкая пехота смогла обойти нас и по лесу подойти вплотную, но к несчастью наткнулись на лагерь Егорова с десятком раненых. Старшина с Беляевой успели занять позицию у вывороченной с корнем сосны, но было поздно, шалаши с тяжелоранеными красноармейцами немцы забросали гранатами. На передовой как раз в это время было небольшое затишье и поэтому, услыхав стрельбу в тылу, я послал на помощь Желязны с тремя десятками бойцов, немцев они уничтожили почти всех, но и сами полегли до одного.
Когда началась третья атака, я понял, что это конец, поэтому крикнул, чтобы передали остальным, что отходим в лес, если не сможем отбить следующую атаку. Что мы и сделали, так как отбиваться было уже нечем, не помог даже сбор трофеев с убитых возле окопов немцев.
- Товарищ капитан! - отвлек меня от воспоминаний прошедшего боя Райкин. Повернувшись к подошедшему лейтенанту, я вопросительно поднял бровь.
- Уцелело восемнадцать красноармейцев и три командира, не считая нас. Вооружение – шестнадцать винтовок, преимущественно немецких, два автомата тоже немецкие, пулеметов нет, боеприпасов очень мало, у некоторых бойцов вообще нет патронов.
Кивком я дал понять, что принял информацию к сведению, и велел Райкину выставить посты, а то как бы нас врасплох не взяли, после чего объявил часовой отдых.
Глядя, как старшина достает из вещмешка медпакеты, которые сборщики собрали с немецких солдат, убитых у наших позиций, и отдает их Светочке, перевязывающей очередного бойца, вспомнил как мы ворвались в лес и нас преследовали, отстав метров на сто пятьдесят, немецкие солдаты. Мы выбежали на небольшую полянку, на которой вповалку лежали как наши, так и немецкие солдаты, тут и полег в рукопашной схватке отряд лейтенанта Желязны. Среди них бродили два уцелевших немца и штыками добивали выживших наших, мы их моментально смели и, прихватив укрывшихся без единого патрона старшину с Беляевой, рванули дальше, придерживая на ходу раненых, а остановились только сейчас.
Встав, я стал прохаживаться по нашему временному лагерю. Мы здесь всего около получаса, а лагерь стал выглядеть уже обустроенным. Несколько бойцов единственным топором рубили набольшие деревца и делали из них носилки для тех бойцов, которые вложили все силы в бег и сейчас идти уже не могли, таких набралось четыре человека.
Когда сборы были закончены, я объявил подъем и, назначив дозоры по одному бойцу, так как нести и вести раненых тоже был кто-то должен.
Лес казался нескончаемым и, выйдя на довольно большую поляну с пересекающей ее дорогой, я объявил привал уставшим бойцам, а сам стал осматривать поляну, чем-то она мне не понравилось, что-то в ней было не так.
- Что-то случилось, товарищ капитан?
- Что-то тут не так на этой поляне! - ответил я, не отрываясь от бинокля. Райкин тоже приложился к своему, но в отличие от моего у него был послабее и хорошо рассмотреть противоположный край у него не получилось.
- Ничего особенного не вижу. Ну, полуторка разбитая на боку лежит, вон там вроде орудийный передок и все…!
- Нет, не все, на той стороне, на опушке что-то замаскировано, и давненько, листья уже стали высыхать! - сказал я и отдал свой бинокль лейтенанту, чтобы он убедился.
- Точно, что-то есть и вроде… танк, товарищ капитан!
- Ну-ка дай-ка… нет, я не вижу, у тебя зрение получше будет. Пошли пару бойцов, пусть тут все осмотрят и доложат, но выходят не от нас, а сбоку метрах в двухстах. Ясно?
- Да, товарищ капитан, ясно! Разрешите выполнять?
- Выполняй!
Я с интересом следил за двумя красноармейцами, которые хоронясь, по-пластунски подобрались к разбитой полуторке, и осмотрев ее, броском достигли орудийного передка, после чего скрывшись в высокой траве исчезли из виду, и только через несколько минут спина одного из них мелькнула на противоположной опушке. После нескольких минут ожидания, один из них вышел из леса и подал знак, что все чисто.
- Пусть раненые пока останутся здесь, а мы прогуляемся и посмотрим, что там есть! - сказал я и, прихватив пяток бойцов, мы с лейтенантом направились к противоположной опушке.
Путь до разведчиков занял гораздо меньше времени самой разведки, проделавший этот путь на пузе. Подходя к стоящим на опушке разведчикам я спросил, вглядываясь в смутный силуэт громады танка:
- Что там?
- Т-26, товарищ капитан, и вроде как подбитый.
- Сейчас посмотрим! - сказал я и, обойдя небольшие полувысохшие деревца, которые танкисты использовали для маскировки я подошел к танку со стороны кормы.
- Точно, Т-26! - сказал следующий за мной Райкин.
- Причем командирский! - подтвердил я разглядывая машину, особенно развороченную взрывом корму. После чего вздохнув, по поручням легко взлетел наверх, и посмотрел в открытый люк.
"Пусто, хотя прицел и замок на месте, да и боекомплект полный, а вот пулемета нет, сняли. Хотя, что это там? Не разгляжу!"
Приказав Райкину, осмотреться вокруг танка, я быстро залез в боевое отделение и огляделся.
"Патроны к пулемету подойдут к трем нашим "мосинкам", уже хорошо, больше вроде ничего интересного!" - подумал я и стал подавать залезшим на танк бойцам то, что могло пригодиться. В первую очередь патроны, затем десяток снарядов, пополам осколочных и бронебойных, замок с прицелом тоже забрал. Больше ничего интересного в танке не было, я конечно попробовал воспользоваться рацией, но она оказалась разбита. Спрыгнув с бронемашины на землю и, вытирая выпачканные машинным маслом руки найденной в танке тряпочкой, я обернулся к подходящему лейтенанту.
- Товарищ капитан, судя по всему, бронеколонна попала под удар авиации, во-о-он там, после чего танкисты с помощью другого танка отбуксировали подбитый сюда, и замаскировали, надеясь вернуться. Судя по пожухлым листьям, было это дней шесть-семь назад, были и погибшие, около того дерева могила со звездой, правда надписи с именем нет.
- Ну, погибшие это понятно, вон на этой жестянке, почему-то именуемой броней, сколько отверстий от осколков, так что там лежит экипаж именно этой машины, не сомневайся! - после чего добавил, немного оглядевшись.
- Все, уходим, только по пути заглянем, что везли на той полуторке и вернемся к своим.
А вот полуторка принесла нам немало сюрпризов, оказалось, машина принадлежала саперам, о чем свидетельствовали ящики с характерными надписями.
- Как только это все не взорвалось? - ошарашенно пробормотал лейтенант, снимая фуражку и втирая пот.
Я тоже был удивлен, однако сразу же проверил содержимое всех ящиков.
- А вот и детонаторы. Лейтенант, короче мы забираем это все!
- Товарищ капитан, но кто это все понесет!!! - возмутился Райкин. Я удивленно посмотрел на него, и спросил:
- Вы что лейтенант, будете обсуждать приказы старшего по званию? - приподнял я брови в изумлении.
- Лейтенант, груз понесут ВСЕ – и вы и я в том числе! Это вам понятно?
Смутившийся Райкин кивнул, после чего, набрав те ящички, которые я приказал забирать в первую очередь, мы тяжело нагруженные вернулись к нашим, за остальным послал старшину, уж этот точно ничего там не оставит кроме голого корпуса.
Распределив всю взрывчатку среди бойцов, благо пару вещмешков я нашел в машине, и было куда положить детонаторы и бикфордов шнур.
- Лейтенант, отдых закончен, идем дальше, командуйте! - после чего поправив лямки рюкзака, я подошел к Беляевой и, улыбнувшись ей спокойной, чуть усталой улыбкой, сказал, под команды Райкина:
- Потерпи, Свет, немного осталось. Можно сказать последний бросок.
- Выдержим, мы крепкие! - ответила она, кивнув на раненых. Я хоть и не их имел ввиду, но тоже кивнул и потопал в голову строившейся колонны, за два часа мы должны были пройти не меньше пяти километров, если раненые не будут нас тормозить.
Вперед уже ушла передовая группа и все ждали меня, когда я подошел, то скомандовал начать движение.
- Ну что там? - спросил я нетерпеливо. Райкин оторвался от бинокля, и ответил:
- Плохо видно, товарищ капитан, деревья мешают, но вроде все чисто!
- Хорошо! Разведка – вперед! - скомандовал я, повернувшись к лежащим неподалеку от нас бойцам.
Три красноармейца, шустро двигая конечностями, поползли к дороге. После того как они вернулись, и доложили, что обнаружены следы трех телег, оставленные еще утром, я достал карту и стал ее изучать.
- Тут неподалеку деревня, похоже кто-то проехал туда. Подождем и посмотрим, все равно раненым нужен отдых. Лейтенант, выставите пост со стороны деревни, вместе с каким-нибудь бойцом из тех кто хорошо бегает, остальным отдых.
Козырнув, Райкин убежал выполнять приказ, а я с бойцами вернулся в лагерь, разбитый в трехстах метрах от опушки. Отстегнув флягу с пояса я закинув голову стал жадно пить, невольно разглядывая небо.
"Солнце заходит, скоро совсем стемнеет, пора бы уже кому-нибудь показаться на дороге. Может повезет, и мы разживемся чем съестным?".
Убрав фляжку обратно, я сел около дуба в два обхвата и прикрыл глаза.
- Товарищ капитан, идут! - этот тихий окрик вывел меня из дремоты.
Посмотрев на стоящего рядом молодого бойца, явно первогодка переспросил с раздражением:
- Кто идет? Вас, боец, что, не учили как докладывать командирам?
- Так телеги едут, три, а в них вооруженные люди в гражданском. Полицаи вроде, у этих тоже повязки белые, как и у тех, что в деревне были.
- Уже хорошо! - обрадовался я, и велел поднимать людей.