От сонной Герды пришло успокаивающее послание, мол, она хоть и не в ладах сейчас со здоровьем, но слушает и нюхает все на автомате, тем более, что хмель из нее почти выветрился. Только вот бок у нее болит очень сильно. Но знать она даст мне в любом случае, и сонного разбудит.
Усмехнувшись такому серьезному заявлению, я погладил голову моей спутницы. Ну да, если унюхает или услышит, то поднимет. Но, уже это очень много. На самом деле. Сейчас я только и могу, что полагаться на свои зрение, слух и обаняние, и на эти органы чувств у голована. Молодая она слишком, чтобы уметь сканировать местность в ментале, это только у уже взрослых голованов с опытом приходит.
С темнотой я еще раз отнес Герду до кустиков, снова ее напоил и немного накормил, поглядел, как она вылизывает свои раны, и полез наверх, на ствол дерева. Охота поглядеть на здешние звезды. Ни разу еще их толком не видел. Может, смогу сопоставить с известными картинками звездного неба, и хоть немного понять, где именно я нахожусь.
Вскоре я понял, что все моим чаяниям не суждено сбыться. Абсолютно незнакомая картинка, совершенно. Прокрутив в голове все известные мне проекции галактики, я понял, что с заблокированной нейросетью и без внешнего компьютера это бесполезно. Ну не математический я гений, что поделать. Заодно, я понял, что орбитальная группировка над этой планетой весьма неслаба. Четыре прошедших над головой спутника, минимум одна станция на геостационарной орбите, точнее, на постоянной орбите этой планеты, причем я ни малейшего понятия не имею об ее величине и мощности. Я даже название этой планеты пока не знаю. Ни фига она не походит на планету ссыльных, слишком все серьезно. Из этого вывод прост - для правительства не секрет погибшая цивилизация. Мне совсем не понятны эти ролевые игры с одеждой и оружием, но ясно одно - ссыльные здесь нечто вроде подопытных кроликов. Более того, видимо никто из ссыльных пока не находил артефакты прошлых, или как и я, нашел и молчит. Рассыпавшееся устройство скорее всего машина, слетевшая в кювет с дороги. Скорее всего, или сразу перед Песцом, или во время его. Потому что дорога вон она, метрах в тридцати от меня до сих пор частично сохранилась насыпь, проросшая могучими деревьями. Кстати, нужно будет пройтись вдоль нее, мало ли, еще какой агрегат найду. Но это только после того, как голованка немного оклемается, чтобы стать транспортабельной. И завтра нужно сделать волокушу помощнее, для того, чтобы Герду можно было уложить. Первоначальную задачу, выйти в более-менее цивилизованные края никто не отменял.
Утром пришлось потратить немало времени, разделывая, промывая, засаливая и запекая мясо кошки. Сейчас прохладно, запеченное мясо хранится неплохо. Кроме того, становится холоднее, спозаранку пар изо рта вовсю шел, не больше пяти-шести градусов было. Под пледом и одеялом я не замерз, да и Герда спину грела, но теперь ночевки нужно отапливаемые делать. А то так и замерзнуть до смерти можно, для этого много не надо. Тем более, что ветер северный, и ясно. Скорее всего, к заморозкам.
Потом делал мощную волокушу, на которой попробовал разместить рюкзаки и голованку, но та воспротивилась, и начала медленно ходить возле меня. Пришлось ее силком уложить, и растолковать, что ей сейчас ходить просто не стоит. Разойдутся швы, разбередятся раны - хуже будет. Потому накормил ее, напоил бульоном, и снова уложил под стволом. Да еще лапника нарубил, и сделал нечто вроде берлоги или шалаша, загородив с одной стороны, чтобы сквозняка не было. Все потеплее.
Сейчас я ходил все время с дробовиком через плечо, жалея об отсутствии ремня-трёхточки. Нужно будет заказать у скорняка, когда выберемся к людям. А пока носил ружбай или под локтем, или на сгибе руки, пусть неудобно, но под рукой. По древней дороге я тоже прошелся, но недалеко. Метров двести в сторону гор. Что тут скажешь, полотно разрушено непогодой и растительностью, взломано деревьями, но порой виднеются куски спрессованного щебня, залитого асфальтом. И еще одну машину нашел, точнее, проросшую кустарником горку ржавчины. Не искал бы специально, в жизни бы не догадался. Была бы она не на дороге, точно бы не нашел. Пошурудив дрыном в кустах, выволок несколько кусков стекла, один вполне себе целое окошко. Потом плюнул на все, и начал вырубать топором толстые стволы лещины. Проредив куст, я саперной лопаткой и топором раскурочил корни, и, судя по всему, поднял-таки то, что было салоном авто, или чего еще там. Но вот только ничего, кроме такой же фоторамки я не нашел. На ней был изображен уже дом в окружение больших деревьев. И все, больше ничего, даже намеков на косточки не было. Как корова языком слизнула.
Сидя возле небольшого костерка, я пил горький чай, крутил в руках жетончик и смотрел на два артефакта ушедшей цивилизации, и пытался понять, что мне с ними делать. То, что светить их категорически не стоит, ясно. Как и то, что кто-нибудь наверняка находил что-то подобное. Ну не верю я, что достаточно развитая технически цивилизация не оставила на этой планете следов, кроме этих двух машин. Впрочем, все сейчас упирается в программу-минимум. Нужно выбраться в более-менее нормальный мир. А потом и дальше думать можно, и слухи собирать. Конечно, я оперативной работе не учен, но ведь голова пока на месте. Наверняка есть следящие от правительства, так что нужно будет и это попробовать выяснить. Но опять, очень и очень тихо и неторопливо. Мне сейчас торопиться особо некогда, на этом шарике я точно надолго. Но, по крайней мере, ушла неуверенность и депресняк. Есть задача, ее нужно делать. Так что вперед, капрал, тебя ждут великие дела.
Через неделю я и Герда стояли у подножия гор. Не самых высоких, но тем не менее.
- Что, подруга, осталось перевалить через них, спуститься и дойти до городишки, какого-либо. Еще километров восемьдесят, примерно, - я улыбнулся голованке, слезшей с волокуши с час назад, и в прихромку топающей рядом. Надоело ей сидеть сиднем, видишь ли. То в ответ передала восхищение горами и небом над ними. Я уже заметил, что моя голованка имеет неплохой художественный вкус и предпочитает равнину и предгорья чаще. Хотя, вполне может быть, что она просто леса не очень любит. И потому погладил ее по голове, подхватил волокушу, и потопал дальше. И кстати, нужно хоть небольшую, но охапку хвороста набрать, в горах дров скорее всего не будет, не на чем даже чай сготовить.
Через пару километров усевшаяся на волокушу Герда насторожилась сама, и передала мне сигнал тревоги. Явной, но не мгновенной. И потому я положил волокушу, поудобнее передвинул кобуру с револьвером, заранее откинул ремешок, положил на ближний рюкзак карабин, и взвел курки двудулки. Из-за крупных валунов слева с дробным цокотом вылетели штук двадцать горных баранов, или коз, я в них не разбираюсь, и, обогнув нас по дуге, рванули дальше. Следом выскочили два волка, притормозили, и осторожно двинулись к нам. Настроений миндальничать у меня не было, и потому двумя выстрелами я уложил обоих.
Герда осторожно подошла к тушам, понюхала, и грустно сообщила, что это были красивые молодые самцы.
- Я думал, что тебе более интеллигентные парни нравятся, подруга, - усмехнувшись, я перезарядил ружье, уложив стреляные гильзы в карман рюкзака. Поглядел на голованку, и сказал. - Тогда мы их есть не будем, не возражаешь?
Привел оружие в состояние по-походному, подхватил волокушу и пошел дальше. Горы, они вроде вот, рядышком, но до них еще топать и топать. Что интересно, вроде как солнечно и на небе ни тучки, но ближняя гряда в туман укутана, или облако на нее село? Сел на ближнюю каменюку, потом встал. Хоть и солнечно, но прохладно, медицина здесь далеко и не самая лучшая, а потому не стоит вспоминать о таких древних болезнях, как геморрой и простатит. Из-за этого снял одну из скаток с пледом, бросил ее на эту каменюку, и уже спокойно уселся поверх. Вообще, стоит сделать древнюю приспособу, которую раньше, в холодных краях, русские спецназовцы делали - теплоизолирующий поджопник. Носится на спине, под рюкзаком. А в случае необходимости перемещается под пятую точку - и геморрой с простатитом нервно курят анашу в сторонке.
Усмехнувшись своим умным мыслям, и погладив фыркнувшую головану по голове, я разложил доставшуюся в наследство подзорную трубу, и начал внимательно изучать предстоящий маршрут. Вообще, с той заварухой с медвежьим семейством я здорово отклонился на восток, и сейчас шел, по моим прикидкам, километрах в сорока от основных торговых маршрутов. С одной стороны - неплохо, а с другой - хрен его знает. Но пока мне никто не встретился из людей, а по моему старому убеждению - человек самый страшный зверюга. По крайней мере в известной галактике, других разумных пока не обнаружено. Живых не обнаружено, поправился я, вспомнив о паре артефактов в рюкзаке. Интересный материал, в космосе из подобного иллюминаторы делают, в туристических секторах для богатеев. Ни поцарапать, ни сколоть. Пробовал ножом, пусть стальным - только затупил клинок, потом полчаса на гальке выправлял. Обалдеть вещица, понятно, почему она тысячелетия перенесла.
Впрочем, прошлому свое время, а пока я выглядывал и разглядывал невысокие горы, поросшие какой-то не самой высокой зеленью. Не знаю, на вулкан точно непохоже, нигде ни дыма, ни пожелтевших или сгоревших деревьев. Все мирное, зелененькое, пастораль прямо какая-то.
- Ну что, Герда, пойдем вперед? Обратно ну очень длинный крюк выходит.
Я повернулся к подруге, которая активно чесала ногой ухо. От голованы пришла спокойная уверенность, мол нечего беспокоится. Герда вообще особо не заморачивалась о том, что было на расстоянии дневного перехода. Мол, туда сначала дойти надо. Надо, говорить нечего. Оглянувшись на темнолесье, я мысленно попрощался с древним лесом, подарившим мне интересную загадку. И, подхватив осточертевшую, набившую мозоли волокушу, потопал к горам…
- Ух ты, теплая! - Я вытащил руку из достаточно широкого ручья, даже скорее маленькой речушки, вытекающей из узкого ущелья. - Вот оно что, геотермальные источники. Ну, Герда, ищем место, и будет у нас нормальная баня и хорошие постирушки!
Голована не ответила, принюхиваясь к парящей воде. Потом осторожно попробовала, и облизнувшись, стала жадно хлебать воду.
- Вкусная, что ли? - Я тоже зачерпнул пригоршню из речки, и попробовал. Чуть солоноватая, обычная вода. Правда, в сравнении с той, которую поставляют в квартиры нижних уровней на Земле - царская вода. Но я как-то здесь уже избаловался кристально чистой родниковой, живой водой. Впрочем, эта совсем неплоха, просто вкус непривычен.
Потом я три с лишним часа лавировал в зарослях какого-то кустарника с мелкими продолговатыми ягодами, которые по пути с удовольствием, чавкая и щуря глаза, поедала Герда. Да с таким аппетитом, что и я не выдержал, попробовал, а потом нарвал полный котелок душистых, сладких, чуть терпких ягод.
- Красивая долинка. - Опуская волокушу, пробормотал я. Мимо, толкнув меня плечом, прошла голована. - Ты поосторожнее, подруга. Твои латки еще до конца не зажили, так что не хулигань.
На это Герда фыркнула, и встала, принюхиваясь и прислушиваясь. Минуты три она внимала звукам и запахам, и, по-моему, пробовала сканировать. Потом мне пришел ее мыслеобраз, в котором были несколько крупных грызунов на дальнем склоне, и пара больших хищных птиц в пещере, расположенной в груде скал слева от нас. Точно, сканировать учится.
- Ты точно больше никого не чуешь? - я толкнул сапогом сухую лепешку, одну из многих, устилающих разбитую копытами тропу. - Не хотелось бы встретиться с теми, кто оставил эти визитные карточки. Затопчут и не заметят.
Герда фыркнула, и послала мне насмешку. Мол, потому и задержалась, что вынюхивала, но стадо прошло минимум несколько недель назад.
- Наверное, откочевывает на равнину, - вслух подумал я, глядя на раскиданное под ногами топливо. Повезло ведь, я хоть и набрал охапку аккуратно нарубленных полешек, но тратить их совсем неохота. Дальше горы лысые, точнее, альпийские луга начинаются. И хорошо, если кизяки там встретятся, хоть ужин сготовить будет на чем.
Потом я собирал коровьи, или чьи еще там, лепешки, разводил костер, варил кашу. Все это время Герда лежала в неглубоком заливчике, оставив на суше только морду и кончики передних лап. И от нее доходили такие волну блаженства, что я конце концов, запарив кашу, и не став дожидаться результата, я тоже влез в воду.
- Какой балдеж! - Вытягиваясь в почти горячей воде, пробормотал я. - Как бы не заснуть, съедят еще. Расслабуха конкретная.
Впрочем, особо долго лежать я не стал. Вылез из водички, поскорее обтерся полотенцем и оделся. Не хватало еще простыть. Поужинал на пару с подругой четвероногой. И потом долго стирал все, от портянок до исподнего. В конце концов выстирал изрядно изгвазданные брюки, надев перед этим двое кальсон. Видок у меня при этом был такой, что даже Герда зафыркала.
- И нечего надо мной смеяться! Мне, как некоторым, шуба природой не дарена, приходится крутиться как могу, - развесив вещи на натянутой меж деревьями веревке, я уселся возле тлеющих углей, поверх которых стоял котелок со взваром из толченых ягод. Вкуснейшая штука получилась - душистая, кисло-сладкая, с множеством живых ароматов и потрясающим послевкусием. Невероятная вещь, в прошлой жизни мне малодоступная. Все-таки на те восемнадцать миллиардов ртов, живущих в пределах Солнечной системы, живых ягод не напасешься. Нет, пару раз в месяц я покупал упаковочку клубники или смородины, но не более. Очень дорого. И даже наличие собственного дома на Земле эту проблему не решало. Крохотный палисадник, дорогая вода, сложности в экологии - и в результате только специально выведенная трава, которую обязали высаживать в городах практически на каждом участке земли, свободной от домов, асфальта, бетона или пластика.
С кружкой в руках уселся на пук веток, накрытый пледом, подбросил пару кизяков и с огромным удовольствием отпил взвара. Нет, нравится мне здесь. Дико, нет интернета, нет много чего - но как хорошо!
Впрочем, я оглядел начинающую темнеть долинку. Примерно восемь на десять километров, уютно так. Классическая кальдера давно уснувшего супервулкана. Дай бог, чтобы он спал подольше, мне и спокойнее, и целее. Впрочем, Герда невозмутимо - безмятежна, а даже просто собаки сейсмоактивность очень хорошо чуят. Так что отдыхаем. Сколько там времени то? И я вытащил часы из кармана шинели. Что-то мне кажется, тут время отличается от земного. По моим прикидкам, темнеет каждый день минут на сорок раньше, то есть день короче выходит. То ли планета летит побыстрее, то ли к светилу ближе, неясно. Впрочем, нет ничего одинакового во вселенной. Лун тут и тех две, вон, одна в небе висит блеклым полумесяцем. Впрочем, после захода солнца она засияет зеленым, а вторая выйдет позже, и отливает красноватым. В прошлую ночь сидел, разглядывал их в подзорную трубу, пока шея не затекла. На красноватой вроде как атмосфера слегка имеется, а вот на зелененькой нет, голый камень.
Неподалеку кто-то дико заорал. Страшно, истошно. Настолько, что Герда подскочила спросонок, и сейчас поскуливает от боли в поврежденном боку, а я уже стою с дробовиком в руках. Для леса самое оружие, кстати. Со зверьем перестрелки не вести, а две тяжелые пули - очень серьезный аргумент. И одно заметил - я стал больше вслушиваться в лес. Постоянно, ежеминутно, чем бы не занимался. Раньше, до ссылки, мощное вооружение и доспехи делали меня выше абсолютного большинства зверей, а сейчас только пороховое оружие могло защитить меня и мою напарницу. А потому бдительность и бдительность, лес в этом случае сам подскажет, где и кто идет. Герда тоже искала, выслушивая и вынюхивая.
Вот и сейчас пара небольших пичужек вспорхнула метрах в двухстах, над достаточно высокими, но тонкими и хрупкими кустарниками. Качнулись верхушки, ближе, еще ближе. На темнеющую поляну огромными прыжками, бесшумно как призрак вымахнул огромный зверюга с громадными светящимися глазами. Голована была в явном ступоре, и от нее шла волна полнейшего непонимания.
"Нет крупных хищников!!!" - успел подумать я, ловя на мушку стремительно двигающуюся ко мне фигуру. Выстрел! Еще один!
- Что за нахер!!! - изумленно пробормотал я, перезаряжая ружье, и провожая взглядом крупного, можно сказать здорового ушастого зверя с окровавленной спиной, промчавшегося мимо меня с Гердой огромными прыжками. - А где верхняя часть с глазами? Куда она делась? Я же в нее стрелял!
Но зверь уже ускакал, исчезнув в качнувшихся кустах, а Герда внезапно вытянулась в струнку, и осторожно двинулась вперед, по следам странного зверя, туда, где только что было чудо-юдо. Ну и я, взведя курки ружья, тоже потопал за ней, оглядываясь и держа ружье наизготовку. Представив себя со стороны, психованно усмехнулся - кальсоны и весь в патронташе, ружье и револьвере.
Герда уже принюхивалась к чему-то, грудой мокрой ветоши валяющемуся посреди кустов.
- Да уж, - я попытался не заржать, но не получилось. Видимо, отходняк, но ржач меня пробил конкретный такой, минут несколько хохотал, до слез. Голована недоуменно поглядев на меня, уселась рядом с огромным филином, которому я удачным попаданием снес пулей голову. Вообще-то целил в середину силуэта, но зверь, которого закогтил этот крылатый хищник (заяц его зовут, вспомнил), скакал как сумашедший, пытаясь сбросить его со спины.
- Что делать будем, Герда? Это вообще едят?
Голована фыркнула, передала образ бурящей мясной похлебки, и, взяв птицу за основание огромного крыла, хромая потащила добычу к нашей стоянке. Потом знакомое мне только по инструкции ощипывание и опаливание птицы, которая на самом деле была огромна. Распахнутые крылья были длиннее моих вытянутых в разные стороны рук. Ну, померил я так, взял за кончики крыльев, и вытянул. Так что метра два с половиной точно есть, большая птичка. И красивая была когда-то.
Впрочем, съев большую часть мяса, мы с Гердой решили, что она и достаточно вкусная. Хоть и жилистая. Впрочем, от хорошего летуна что еще ждать? Зато супчик наваристый получился, захотелось жиденького. Герда-то отказалась, она и кашу последнее время с явной неохотой ест, предпочитает чистое мясо. Гурманка, етицкий кот.
Закончили ужин уже в полной темноте. Только угли рдели, то темнея и покрываясь легкой пленкой остывшего пепла, то по новой разгораясь под легким ветерком. Из-за горушки выкатилась вторая луна, и вместе с первой оно составляли причудливый дуэт на звездном небе. Окружающие долину горы пытались врезаться в небо и отпечататься на звездах, но были мелковаты для этого, и просто обозначали свое присутствие. Впрочем, восточнее горы уже были намного серьезнее, я там наблюдал минимум пятитысячники, и похоже, что дальше на восток горы еще подрастут.
Пару раз звезды закрывали огромными бесшумными призраками родственники нашего с Гердой ужина. Ох и огромные эти филины, на самом деле. Легко журчала речка по камням и корягам берега, заполняя полянку легким туманом. А ведь я не подумал. Ночи уже прохладные, река теплая. Тут утром такой туман может быть, что все насквозь промокнет. И потому я впотьмах подбросил кизяков с сухими веточками (вот почему мне пришлось коровье дерьмо собирать отсюда выше по склону - отсырело все ночью!), и сложил рюкзаки в одно место, укрыв их пледом. Ткань плотная, намокает неохотно. Глядишь, и не очень все отсыреет, тем более, что продукты в пакетах и в рюкзаках, а оружие смазано.