* * *
Граф фон Юрбаркас с тяжёлым вздохом и нескрываемым облегчением вытянулся на пропахшей конским потом попоне. Двенадцать часов в седле кого угодно превратят в кряхтящую развалину со скрипящими суставами, и любая минута отдыха покажется немыслимым наслаждением. Даже вот так, на расстеленной попоне и со свёрнутым плащом под головой. А всё эти проклятые норвайцы… Или грумантская ведьма виновата?
Они все там виноваты. Да и сам граф, если по чести сказать. Кто же ему мешал задержаться в столице ещё на несколько дней, чтобы подготовиться к походу как подобает? Нет же, спешил… и остался в дороге без провианта, без шатров, без палаток. Скоро собственных лошадей жрать придётся.
Это герцог Скорсезе, скотина, постарался!
– Зачем вам обоз, сэр Артур? – рассуждал глава Шестиугольной Башни. – Местность вдоль Галлиполидского тракта богатейшая, в любом селе без труда реквизируете достаточное количество хлеба и мяса. Если хотите, можете давать расписки на половину стоимости – их когда-нибудь учтут при сборе налогов. Так что не теряйте времени, дорогой граф.
Чтоб этого герцога пьяные оборотни любили противоестественным способом! Семитысячная армия идёт как по выжженной пустыне, а сёла на тракте встречают пугающей безлюдностью и голыми полками кладовых и погребов. Вывезены все запасы, включая прошлогоднее сено. В стоящих открытыми амбарах недоумённо попискивают голодные мыши, устраивая безобразные драки из-за случайного зёрнышка. Складывалось впечатление, что люди бегут от надвигающейся на них страшной опасности и возвращаться сюда не собираются. И обидно сознавать, что этой самой опасностью они считают ни в чём не повинного графа фон Юрбаркаса.
Это стало известно вчера, когда передовой дозор гвардейской кавалерии настиг нерасторопных беглецов из очередного селения. Вот тогда и выяснилось, что грумантцы распустили ужасные слухи о свирепствующей в империи чуме, перед которой спасовали магические умения лучших столичных лекарей, и будто бы повелением императора графу фон Юрбаркасу поручено уничтожить всё население вдоль всех трактов, чтобы спасти Лунгдум от распространения заразы.
А чужаки предлагали переселиться в Галлиполиду, обещая освобождение от налогов на немыслимые десять лет, сулили кругленькие суммы в звонком серебре на обустройство на новом месте, а сомневающимся кивали на хмурых северных варваров, недвусмысленно поигрывающих огромными секирами. Гарантированная смерть в двух вариантах против будущего сытого благоденствия. Выбор, как говорится, очевиден.
Злокозненные беглецы опережали погоню на десять дней, хотя граф вывел своё войско через трое суток после злополучного бала. Ну ещё бы, им не приходилось тратить уйму времени на охоту ради пропитания, и к их услугам всегда были сменные лошади. И вообще, судя по следам на дороге, виконт Оклендхайм посадил своих людей на телеги и убегает от справедливого возмездия со всевозможными удобствами. А винные погреба по пути освобождены от содержимого с внушающей уважение тщательностью.
– Ваше пиво, сэр Артур! – появившийся оруженосец протянул графу серебряный кубок с недобродившим, но уже прокисшим пойлом, случайно забытым беженцами в одной из деревень. – На ужин будет кролик, сэр!
– Можете подавать, – благосклонно кивнул ректор и украдкой сплюнул в траву.
Ага, кролик, как же… Кролики не бывают настолько жёсткими, и от них не воняет тиной и рыбой. Наверняка настреляли водяных крыс, а сами тайком жрут нежнейшую оленину. Вроде бы по оленьим следам ускакала толпа третьекурсников погодного факультета? Как вернутся с добычей, необходимо будет напомнить о долге перед империей в лице обожаемого ректора. Качество образования напрямую зависит от состояния преподавательского желудка.
– Ваш кролик, сэр! – торжественно провозгласил оруженосец, опуская перед графом деревянное блюдо с запеченной тушкой. – Приятного аппетита, сэр!
При взгляде на румяный бок водяной крысы у сэра Артура возникла мысль пригласить командиров гвардейских полков к совместной трапезе. Во-первых, они оба дворяне из старых приличных семейств, а во-вторых, наверняка заявятся не с пустыми руками. Вдруг у них есть вино? Гвардия известна повальным пьянством, и настоящий гвардеец способен раздобыть приличную выпивку даже в южной пустыне. Иначе какой же он гвардеец?
– Жанно, мальчик мой, – обратился граф к оруженосцу, – найдите баронов Сакко и Ванцетти и передайте им моё приглашение на ужин, совмещённый с военным советом. Поторопитесь, юноша, пока мой великолепный кролик не остыл.
Судьба любит такие моменты для преподнесения сюрпризов. Никто не ждёт неприятностей, а они вдруг появляются и…
Стрела, прилетевшая с опушки далёкого леса, клюнула оруженосца в затылок и вышла под подбородком. Юноша упал лицом на блюдо с неудачным ужином, приправляя запечённую тушку обильно хлынувшей кровью.
– Тревога! К оружию! – закричал граф, бросаясь к лежащему на краю попоны мечу. – Нападение!
Лагерь имперской армии вяло отреагировал на крики командующего. И чего разорался, плесень учёная? Где враг? Откуда он здесь возьмётся? Уж не из леса ли выскочит? Бред полный! К битвам готовятся заранее, тщательно выбирая поле боя с учётом доставленных разведкой сведений о противнике. Потом войска должны выстроиться друг перед другом, провести несколько поединков, обсудить места для сбора раненых с обеих сторон, обменяться традиционными оскорблениями. Даже гномы стараются придерживаться обычаев, и лишь дикие степные эльфы способны на подлый удар. Да где взять эльфов в центре огромной империи?
– Что случилось, сэр Артур? – барон Ванцетти на ходу демонстрировал естественное превосходство потомственного гвардейского офицера над учёной задницей, странной прихотью императора поставленной командовать армией. – Вас покусали муравьи, граф?
– Если вот это вы называете муравьиным укусом… – фон Юрбаркас указал на лежащего со стрелой в затылке оруженосца.
– Проклятие! – барон тут же сменил гнусную ухмылку на озабоченное выражение лица. – Значит, барону Сакко не померещились те бродяги на опушке.
– А где он сам?
– Отправился к ручью половить форель. В этих местах водится замечательная форель, сэр Артур.
Поиски барона Сакко не отняли много времени. Посланные за командиром гвардейцы нашли его у ручья с самодельной удочкой в руках, но без головы. Кому и зачем понадобилось уносить голову покойного, так и осталось неизвестным.
* * *
– Москитная тактика не наносит противнику особо много потерь, но заставляет резко снизить темпы передвижения и позволяет нам выиграть время. А оно у нас сегодня самый ценный ресурс, – норвайский рикс Вован собирался продолжить поучительную лекцию, но заметил смешинку в глазах собеседника. – Что-то не так?
Карл Гржимек пожал плечами:
– Всё так, Вова. Но тактику действий пограничной стражи при пересечении границы превосходящими силами противника вдалбливают каждому новобранцу в первые месяцы службы.
– Не знал.
– Теперь знаешь. Легче стало?
Диверсионная группа в составе норвайского рикса, полковника Гржимека и примкнувшего к ним сквайра Иткинса уже несколько дней кружила вокруг армии графа фон Юрбаркаса, выигрывая время для эвакуации нескольких крупных деревень. Вроде бы несопоставимые силы – три человека против семи тысяч, но положительный результат не замедлил сказаться. Скорость передвижения гвардейских полков упала до скорости черепахи, легионеры Шестиугольной Башни потеряли половину состава за счёт дезертирства, и только студенты Лунгдумского Университета держались на самолюбии и на желании утереть нос воякам подлого происхождения. И, разумеется, студентам доставалось больше всех.
Ни норвайский рикс, ни полковник, ни тем более сквайр Иткинс не собирались жалеть бывших однокашников, так что в ход шли все средства, изобретённые человечеством двух миров для истребления себе подобных. Ну а демонская составляющая личности северного варвара позволяла работать с нечеловеческой выдумкой, соединяя местную магию с обыкновенными предметами, оружием не являющимися.
Так, например, медный кувшин с мелкими камнями, кусок верёвки и медицинское заклинание удаления больных зубов, будучи объединёнными, стали неплохой противопехотной миной. Против кавалерии она тоже действовала, но лошадей старались попусту не калечить. Те и без этого едва переставляли ноги от бескормицы, перебиваясь худосочной зимней травой и буковыми желудями. Боевой конь требует усиленного питания и солому с крыш покинутых крестьянами домов есть не будет. Да, лошадок жалко…
У Карла Гржимека новыми гранями засиял талант мага-погодника – даже во время сильного урагана стрелы из его лука летели в своеобразном коридоре спокойствия, и порой казалось, что воздушная стихия подыгрывает меткому стрелку. Каждый день и каждую ночь в лагерь армии графа фон Юрбаркаса прилетали смертоносные гостинцы, заставляя незадачливых вояк даже в кустики по нужде отлучаться под прикрытием тяжёлого пехотного щита. Только вот на всех их не хватало.
Сегодня норвайский рикс решил воздержаться от нападений, и диверсионная группа в спешном порядке занималась минированием места будущей стоянки имперской армии. Красивый высокий берег маленькой речушки, два ручья с прозрачной водой, крохотная рощица, способная дать достаточное количество дров для костров, но где невозможно спрятаться лучникам. Идеальное место по всем канонам военной науки.
– Конину будут жарить, – полковник Гржимек широким ножом подрезал кусок дёрна и спрятал заострённый колышек с шариком сырой глины на тупом конце. – Пусть им те лошадки поперёк глотки встанут.
Противопехотную мину нажимного действия изобрёл сквайр Иткинс, вдохновившийся рассказом норвайского рикса о героической борьбе королевства Вьетнамия против агрессии Пиндосийского султаната. В рассказе, правда, фигурировали злые духи, выбрасывающие из-под земли свинцовую пращную пулю, но сэр Энтони немного подумал и предложил острый колышек, выстреливающийся при помощи заклинания для мгновенной очистки канализационных труб. Под весом имперского солдата инициируется заключённый в сырую глину магический конструкт, создаётся избыточное давление направленного действия, и вражеский боец выбывает из строя, но остаётся жив. В меру жестоко и где-то даже излишне гуманно.
– Мы с тобой, Карл, тоже великие гуманисты, – норваец постучал мочальной кисточкой по ведёрку с бесцветной жидкостью. – Если дрова обработать средством для лечения лишая у мелких домашних животных, то дым окажется мощнейшим средством от запоров. Плюс серьёзный снотворный эффект. Древний норвайский способ осады сильных крепостей – три дня окуривания дымовухами, и защитников можно брать голыми руками. Лучше, конечно, в перчатках.
– Ни разу не слышал про такой способ, – признался полковник.
– Он применялся единственный раз, и опыт признан неудачным из-за побочных эффектов.
– От него умирают?
– Нет, просто при смене направления ветра своим достаётся.
– А мы?
– А мы будем наблюдать за представлением с безопасного расстояния. Нужное направление на вашей совести, полковник.
Глава 14
Граф фон Юрбаркас покачивался в седле и на ходу диктовал письмо к герцогу Скорсезе и дону Хорхе с просьбой о подкреплении. Новый оруженосец, дополнительно исполняющий обязанности секретаря, дисциплинированно записывал, втайне надеясь, что именно его отправят гонцом в столицу. В столице хорошо. Там безопасно и спокойно, а здесь каждый день пропадают дозоры, тонут в ручьях отправившиеся за водой гвардейцы, прилетают точные стрелы, а жёсткая конина уже не лезет в глотку. Здесь убивают…
Нынешним утром четверых похоронили – обычный придорожный валун взорвался с оглушительным грохотом и посёк острыми осколками два десятка человек. Закопали самых невезучих, а сколько ещё умрёт от воспалившихся ран? Магическая медицина почему-то даёт сбой и отказывается излечивать. Люди ропщут и поговаривают о гневе Небесных Богов.
Сэр Артур старается удержать армию в повиновении с помощью мелких послаблений и частых остановок на привалы. Уже нет смысла догонять беглецов – есть только умысел протянуть время и дождаться подмоги.
Барон Ванцетти, имевший такие же взгляды на происходящее, указал графу на прекрасное место:
– Не стоит ли дать людям отдых, сэр Артур? Тем более у нас есть два десятка погибших лошадей, и если мы не поторопимся, то мясо окончательно протухнет. Уже немного начинает пованивать, но пока ещё съедобно.
– Доверюсь вашему опыту, барон, – согласился фон Юрбаркас. – Командуйте привал.
Уставшие гвардейцы встретили приказ об отдыхе с молчаливым безразличием, а студенческая молодёжь, старавшаяся выглядеть бывалыми воинами, оживилась и бросилась выбирать лучшие места.
Хлопок… ещё хлопок… и вон там ещё один… Неразлучная троица с факультета бытовой магии. Была троица… двое катаются по траве и воют, цепляясь за окровавленные ноги, а третий несчастливо упал спиной на проклятую ловушку. Он лежит спокойно и молчит. И закрашенная ярко-алым небрежно заточенная деревяшка торчит из груди.
– Что происходит? – граф фон Юрбаркас резко осадил коня. – Вытащите их оттуда немедленно! Я приказываю!
Мечтающий о роли гонца оруженосец бросил поводья и спрыгнул с седла. Пять шагов до хлопка. Он успел сделать всего лишь пять шагов.
Сэр Артур побледнел и стиснул зубы:
– Проклятие… седьмой оруженосец за две недели. Я начинаю приносить несчастье.
Барон Ванцетти, как человек опытный, первым придумал способ борьбы с коварными ловушками:
– Бросайте на землю щиты и по ним добирайтесь до раненых!
Способ оказался очень действенным – деревянные колышки бессильно стукались в щиты, и скоро всё поле удалось обезопасить ценой всего лишь пятнадцати человек. Если что и проглядели, то нарвавшегося на неприятности бедолагу можно только пожалеть. Сам виноват…
С подходами к воде поступили проще – к ручьям погнали лошадей, и к двум десяткам туш прибавилось ещё восемь. Всё равно на шесть с лишним тысяч человек мяса было мало и пришлось бы забивать. А едят солдаты много и охотно. Если есть чего.
В роще сюрпризов не оказалось, и скоро запылали костры, дающие тепло и надежду на сытость.
"Мерзкая зима, – подумалось вдруг графу фон Юрбаркасу. – От засеянных полей селяне никуда бы не ушли. А на дальнем севере, говорят, бывает снег. Холодный и колючий. Небесные Боги любят империю, но ненавидят ректоров".
Мысли путались, лез в ноздри сладковатый дым личного костра, и сэр Артур уснул, так и не дождавшись порции жареной конины.
* * *
– Когда-то и за меньшее отправляли на виселицу! – герцог Скорсезе с отвращением отбросил письмо и стукнул кулаком по столу. – Хорхе, вы читали, что нам пишет этот мерзавец?
– Разумеется, – бывший главный целитель и фактический соправитель империи сделал глоток вина и улыбнулся. – А вы ждали другого результата, сэр Мартин?
– Я ждал неудачи, но не настолько быстрой и сокрушительной.
– Не преувеличивайте масштабы, сэр Мартин.
– Нисколько не преувеличиваю. Учёному мерзавцу дали гвардейские полки, доверили легионы Шестиугольной Башни, усилили студентами из благороднейших семейств, с колыбели не расстающимися с оружием, и что от всего этого осталось? Где армия, я спрашиваю?
– Убитыми граф фон Юрбаркас потерял всего триста двенадцать человек. Ранеными немного больше, и часть из них можно будет вновь поставить в строй. А вот среди полутора тысяч дезертиров – тысяча двести восемьдесят ваших легионеров. Так что реальные потери не так уж велики, и сэр Артур принял правильное решение покинуть обезлюдевшие из-за нелепых слухов земли и дождаться подкреплений в богатом Линцбурге. Заодно нервы и желудки подлечат на тамошних кислых водах. Вам тоже рекомендую, сэр Мартин. В медицинском смысле не хуже любой магии.
– К нечистому кислые воды!
– Вам, может быть, и необязательно, но армия графа страдает от неизвестной болезни.
– Обгадились с головы до ног, а не заболели! Мои источники докладывают, что даже сам сэр Артур страдает от жесточайшего… хм… послабления кишечника и боится ехать верхом. Может не успеть соскочить с седла, так сказать.
– И всё же это болезнь, – пожал плечами дон Хорхе. – Так что там с подмогой графу фон Юрбаркасу?
– Я вызвал армию маршала фон Бруска от границ с Латакией, отменил экспедицию к Оркнейским островам и заплатил подгорному недомерку за участие шести малых хирдов в походе на Галлиполиду.
– Его Подгорное Величество Беньямин Восьмой Блюминг так быстро оправился от страшного поражения в Груманте, что желает ввязаться в новую авантюру?
– Нет, не оправился. Но он очень любит золотые марки.
– Но всё равно…
Герцог поморщился:
– Пришлось пообещать старому ублюдку половину Галлиполиды в личную собственность и независимость от империи. Коротышки всегда мечтали о своей территории.
– Но он же прекрасно понимает, что обещать и дать – это немного разные вещи. Не ожидал от гнома такой первобытной эльфийской наивности.
– Да всё он понимает, – отмахнулся сэр Мартин. – Под Блюмингом шатается трон, и если немедленно не укрепить его хоть какими-то успехами, то у коротышек появится новая династия.
– Нам это выгодно?
– Нам это безразлично, дорогой дон Хорхе. Но со старым мерзавцем привычнее и удобнее работать.
– Хорошо, тогда гномов тоже плюсуем. Шесть малых хирдов по три тысячи в каждом, тридцать пять тысяч у маршала, четырнадцать в экспедиционном корпусе, ещё двадцать наберём из гарнизонов городов… Итого получается девяносто две тысячи. Очень неплохо.
– Откуда ещё пять? Какая-то странная у вас система подсчёта, дон Хорхе.
– Я надеюсь, что эти пять тысяч сохранит для нас любезный граф фон Юрбаркас в городе Линцбурге.
– Вот уж на кого бы не стал надеяться.
– Как на командующего? Несомненно! А вот в качестве командира добровольческого студенческого полка, усиленного выпускниками факультета боевой магии…
– С ума сошли? Собираетесь открыть величайшую тайну империи? Секрет боевой магии считается утерянным, и мне бы не хотелось поднимать ажиотаж до накопления достаточного количества боевиков. Представляете, что будет, если учёные маги других стран начнут работать в этом направлении и у них что-нибудь получится? У империи нет ни друзей, ни союзников, зато в недоброжелатели можно записывать каждого первого.
– А кто и о чём узнает? Коротышки магией не интересуются, особенно если та не относится к обработке камня или металла, да и боевики будут воевать на своей территории. Мы ведь до сих пор считаем Галлиполиду частью своей территории, не так ли?
– Всё так, но у гномов маги есть.
– Не смешите, сэр Мартин. Это не маги, а сплошное недоразумение.
– Вы забыли про грумантских студентов и поддерживающих их северных варваров, дон Хорхе. Если они узнают…
– Покойники не отличаются болтливостью, сэр Мартин. Причём наша совесть будет чиста, и мы со спокойной душой сообщим грумантскому королю Джеронимо – его подданные по собственной воле отправились в мятежную провинцию с бандой дикарей, где и сложили головы в случайной стычке с бунтовщиками. Шестиугольная Башня в силах обеспечить правдоподобную случайность?