– Как докажете? – варвар подхватил падающего майора-магистра и усадил обратно. – Вы же на ногах стоять не можете.
– Могу! – главный целитель захихикал и погрозил риксу пальцем. – Никто и никогда не посмеет сказать, что дон Хорхе Эухенио ди Эспиноза и Фелицитат пренебрегает обязанностями в ущерб научным исследованиям. То есть наоборот… Или как правильно? Впрочем, неважно… Ректор меня звал?
– Звал.
– К больным и страждущим?
– Вроде бы к ним.
– Вот! Мы и пойдём.
– Куда?
– Лечить.
– Кого?
– Кто не успеет убежать, того и будем. Наливайте, коллега!
* * *
– Потерпите, маркиз, сейчас будет очень больно, – зауряд-лекарь Франсиско де Багильон примерился щипцами к окровавленному рту Нестора де ла Нечипайло. – Если не удалить обломки, то новые зубы могут вырасти кривыми. Терпите, я сказал!
Ох уж эти аристократы из высшего общества… И ведь оскорбится, если намекнуть, что умение стойко переносить боль входит в число обязательных рыцарских добродетелей. Не иначе сэра Нестора его матушка от конюха прижила. Из-за чего он тогда боится и впадает в панику при виде лекарского инструмента?
Что, обезболить просит? А не получится никак – заклинание способно охватить лишь половину организма и в данный момент задействовано на полную мощность. Направить его на зубы, так останутся без защиты переломанные в нескольких местах ноги. И если бы только ноги… Там и причинное место всмятку, и голова проломлена, и копчик отбит, и печень отшиблена. Такое ощущение, будто маркиза между мельничными жерновами протащили. Довели сэра Нестора высокомерие и заносчивость до ожидаемого результата.
Сам Франсиско Багильон происходил из древнего дворянского рода на самом севере провинции Галлиполида, но исключительная бедность не позволяла кичиться славными предками. Да и были они отъявленными мерзавцами, честно говоря. А ещё пьяницами, развратниками, кутилами и игроками, оставившими потомку в наследство пышный герб, развалины фамильного замка и возможность бесплатно получить образование в Университете Лунгдума. Кто-то из предков заслужил эту привилегию в боях с винными бочками в обществе прадедушки нынешнего императора, да хранят его Небесные Боги.
Де Багильон выучился и остался при университетском лазарете, рассчитывая лет через пятьдесят-семьдесят занять место главного целителя. А пока совершенствовался и набирался опыта, пользуя пострадавших на практических занятиях студентов. Иногда приходилось заниматься ранеными дуэлянтами, а вот сегодня с утра в лазарет принесли больше двух десятков переломанных и изувеченных старшекурсников. Поначалу решил справиться своими силами, но разумная осторожность взяла верх над самоуверенностью, и Франсиско обратился за помощью к дону Хорхе. Не напрямую, разумеется, а через статс-секретаря Джованни Моргана. Если подать просьбу как распоряжение ректора, то майор-магистр будет вынужден помочь.
Стоило вспомнить о главном целителе, как дверь в лазарет вздрогнула от сильного удара и слетела с петель. Декан заслонил собой пустой проём и сказал через плечо кому-то невидимому:
– Вы правы, коллега, она действительно открывалась в другую сторону. И как я мог забыть?
Маркиз де ла Нечипайло обрадованно замычал. Ну наконец-то его здоровьем займётся по-настоящему благородный человек! А то как-то страшно доверяться недоучкам из дремучей провинции.
Зауряд-лекарь неправильно истолковал издаваемые Нестором звуки и прикрикнул на пациента:
– Не притворяйтесь, я ещё не приступил к удалению!
– Трудности, господин де Багильон? – дон Хорхе подошёл поближе и обдал Франсиско густым запахом аквавиты. – Трудностей мы не боимся. Правильно я говорю, многоуважаемый коллега?
Поначалу зауряд-лекарь принял вопрос на свой счёт и приосанился. Не каждого целителя майор-магистр назовёт коллегой! Но, к огромному разочарованию, взгляд дона Хорхе был направлен на дикого северного варвара, неизвестно каким образом попавшего в лазарет. Это он коллега? Небесные Боги, куда катится мир…
– А я бы добил его чисто из милосердия, – откликнулся норваец. – Маркизом больше, маркизом меньше… их количество на развитие науки никак не влияет.
– И опять не соглашусь! Мы только что испытали на себе целебные свойства неразбавленной аквавиты, и я не думаю, что на нашего больного она не произведёт нужного воздействия.
Де Багильон внимательно слушал, стараясь не пропустить ни единого слова. Не часто декан целительского факультета делился своей мудростью и секретами мастерства, и следовало не упустить момент. Хорошо бы записать, но нет времени на поиск пера и бумаги.
А дон Хорхе с торжественным видом возложил руки на голову маркиза де ла Нечипайло и прошептал заклинание, проявившееся в виде окутавшего пациента сияния. Де Багильон напряжённо всматривался, ожидая немедленных изменений в состоянии бедолаги Нестора, но те не спешили проявляться.
Главный целитель перехватил взгляд зауряд-лекаря и с усмешкой прокомментировал свои действия:
– Больного следует подготовить к вливанию магического эликсира. Я расширил ему все естественные отверстия в организме, а вы, господин де Багильон, сделаете всё остальное. Несите аквавиту и устройство для промывания желудка.
– Клизму поставим? – поморщился варвар. – Дон Хорхе, отсталость имперской магической науки вгоняет меня в тоску и уныние. Во всём цивилизованном мире давно перестали использовать устаревшее устройство и применяют комплексные методы.
– Поясните, – главный целитель громко икнул и осенил себя знаком Небесных Богов. – Особенно два последних слова непонятны.
Норваец с укоризной покачал головой:
– Выражаю соболезнования вашим познаниям, дон Хорхе. А комплексный метод – это работа с применением разных разделов магического искусства, направленных на достижение общей цели. Печально, что имперская наука не дошла до такой простой мысли самостоятельно. Вы читали протоколы норвайских мудрецов?
– Нет, не читал, – признался главный целитель. – А что это вообще такое?
– Неважно, – отмахнулся варвар. – Напрягите мозги, дон Хорхе.
– Зачем?
– Чтобы ими думать.
– У вас в Норвае думают мозговой железой? Сегодня день научных открытий и откровений, многоуважаемый рикс. Но вернёмся к нашему больному.
– Пожалуй, – согласился варвар. – Не буду вас отвлекать.
Главный целитель сосредоточился, что в его состоянии можно было считать выдающимся достижением, и принялся творить заклинания. Почтительно молчавший Франсиско де Багильон с удивлением узнавал в них плетения из раздела бытовой магии, предназначенные для подачи горячей воды на верхние этажи домов.
А дон Хорхе негромко комментировал свои действия:
– Аквавиту подогреем, да… так она быстрее впитается организмом. Теперь создаём избыточное давление в сосуде с эликсиром, а разреженность… Ох, естественные отверстия недостаточно расширены… Да снизойдёт на нас благодать несравненной и прекраснейшей Целюллы!
– Так просто? – поразился зауряд-лекарь, провожавший взглядом сформировавшуюся в тонкую струю аквавиту, стремительно вливавшуюся в маркиза через… хм…
– Наука не стоит на месте, господин де Багильон! – Дон Хорхе назидательно погрозил пальцем. – И мы должны использовать её последние достижения, если не хотим отстать от всего мира! Ведите меня к остальным болящим, любезный Франсиско.
– Да он и сам справится, – вмешался норваец. – Целому майору-магистру не по чину ставить клизмы студентам. Даже если это магические клизмы.
– Вы так думаете, многоуважаемый коллега?
– Я уверен!
Дон Хорхе немного поразмыслил и пришёл к аналогичной мысли:
– И правда… продолжайте самостоятельно, господин де Багильон.
* * *
Поздним вечером в кабинете ректора состоялся совет. Предполагалось, что он соберётся для обсуждения досадного инцидента с участием студентов из Груманта и старшекурсников, но жизнь внесла коррективы, и пришлось говорить о более неприятных и прискорбных событиях.
– Господа, у нас огромные проблемы, – негромко произнёс сэр Артур самым печальным голосом. – Да, именно у нас у всех, а не только у отсутствующего здесь дона Хорхе Эухенио ди Эспиноза и Фелицитат. Умершие в лазарете студенты происходили из благороднейших семейств империи, так что их смерть не простят нам всем. Двадцать три покойника, господа!
– У нас и раньше гибли студенты, – заметил декан факультета бытовой магии. – В прошлом году у погодников одного убило молнией при вызове грозы, а ещё двоих обожгло.
– И что? – затряс пухлыми щеками магистр-погодник. – Традиции несчастных случаев во время обучения больше тысячи лет! Многие студенты даже бравируют этим!
– Не будем спорить, коллеги, – ректор решительно остановил завязывающуюся перебранку. – Да, несчастные случаи были, согласен. Но не в таких же количествах! И впервые студенты погибли не от собственной невнимательности, а от рук лечившего их майора-магистра ди Эспиноза и Фелицитат! Слухи уже поползли, и вот-вот Его Императорское Величество потребует объяснений. Что я ему скажу?
– Скажите правду, сэр Артур.
– Правду? – ректор посмотрел на декана погодного факультета как на умалишённого. – Вы хотите, чтобы дона Хорхе отправили на плаху?
В принципе гросс-магистр ничего не имел против такого варианта, но казнь главного целителя ляжет позорным пятном на репутацию Университета. Если бы ему отрубили голову за заговор и мятеж против императора, то это даже почётно, но убийство в пьяном виде на заговор никак не тянет.
– На плаху дону Хорхе нельзя, – согласился с ректором Иоахим фон Зальца, тоже имевший большой зуб на декана лекарского факультета. – Предлагаю тихонько удавить его сегодня ночью и сделать вид, что он пустился в бега.
– Сбежавший майор-магистр нам тоже не выгоден, – покачал головой сэр Артур. – Этим самым мы переведём гнев Его Императорского Величества на себя. Мне как-то не хочется…
– А что сказал сам дон Хорхе? – поинтересовался фон Зальца.
– Ничего он не сказал, – махнул рукой ректор. – Майор-магистр спит, и все попытки разбудить его заканчивались дракой с норвайским риксом.
– Варвар здесь каким боком?
– Норваец принимал участие в излечении покойного маркиза де ла Нечипайло.
– Постойте! – воскликнул фон Зальца. – У маркиза была назначена дуэль с виконтом Оклендхаймом на сегодняшний вечер. Не мог ли варвар воспользоваться моментом и устранить угрожающего его другу соперника?
– Бред! Чушь и бред!
– Почему же?
Сэр Артур пояснил:
– Виконт успел получить известность как непревзойдённый фехтовальщик, и бедняга маркиз не имел шансов выиграть поединок. И потом, господа, кто поверит, что обучающийся на первом курсе дикий варвар смог убить двадцать три человека магическим способом? Нас засмеют, и будут правы.
– А от чего погибли студенты, сэр Артур? Не похоже ли это на воздействие проклятий? Отсталые северные народы охотно идут на сделку с нечистым, и их шаманы порой способны неприятно удивить даже образованного человека.
– Да какие там шаманы… – в очередной раз поморщился гросс-магистр. – Студенты погибли от многочисленных разрывов внутренностей, вызванных вливанием аквавиты под большим давлением. И к тому же у всех, кроме маркиза де ла Нечипайло, кишки буквально сварились от горячего эликсира.
– А почему?
– Да потому что беднягу Нестора убил дон Хорхе, а остальными занимался зауряд-лекарь Франсиско де Багильон.
Деканы и ректор вдруг дружно переглянулись, и Иоахим фон Зальца высказал общую мысль:
– Господа, да у нас же есть главный виновник! Если мне не изменяет память, данные Университету привилегии позволяют нам проводить собственное расследование преступлений, совершённых на нашей территории?
– И что? – возразил декан погодного факультета. – Всё равно его придётся отдать в Шестиугольную Башню, а тамошние специалисты быстро докопаются до истины. Де Багильон сам расскажет им правду.
– Если будет чем рассказывать. За хулу на особу Его Императорского Величества полагается урезание языка.
– А кто кого хулил?
– Вы разве не слышали, как де Багильон ругал императора?
– Когда?
– Во время убийства студентов, совершённого из стремления подорвать магическую мощь империи. Согласитесь, что так оно и было?
Сэр Артур выслушал декана факультета бытовой магии и с одобрением захлопал в ладоши:
– Хорошая идея, сэр Иоахим! Возьмёте на себя труд устроить всё надлежащим образом?
– А Секретариат Особых Дел?
– Господа из Шестиугольной Башни будут извещены о случившемся сразу после того, как злокознённый преступник Франсиско де Багильон лишится возможности оскорблять Его Императорское Величество.
* * *
В это же самое время происходило ещё одно важное совещание, но с меньшим количеством участников. Посторонний наблюдатель вообще бы заметил только одного, но это наблюдение оказалось бы соответствующим истине ровно на треть. На самом деле их было трое – норвайский рикс Вован Безумный из рода Синяя Борода, безымянный демон неопределённой национальности и кандидат наук Владимир Бородулин, он же боксёр-тяжеловес и обладатель многочисленных чемпионских титулов.
Все эти ипостаси до поры до времени мирно уживались в одном-единственном человеке без малейших противоречий, гармонично дополняя друг друга, но магический эликсир под названием "аквавита" разрушил симбиоз, и теперь три независимые личности обсуждали пути выхода из кризиса.
Первым высказался варвар:
– Всё зло от крепких напитков! Не зря же все приличные люди пьют пиво.
– Это ты приличный? – засмеялся демон. – Между прочим, кое-кто свалился в пьяном виде за борт драккара и утонул. Твоё тело существует лишь потому, что оно нам с Вовой по габаритам подходит. Вот превращусь в муху…
– Не надо в муху! – запаниковал варвар. – Я же помню, как в прошлый раз к конским яблокам тянуло. Еле-еле удержался!
– Давайте не будем спорить, – вмешался Вова Бородулин. – Облик норвайского рикса нас всех устраивает, а мухой я быть не хочу.
– Это всё демон, – наябедничал рикс. – Он извращенец.
– Я бы попросил…
– Тихо! – прикрикнул Вова. – У нас проблемы, а они цирк с конями устраивают.
– Вот проспимся, и закончатся наши проблемы. Опохмеляться только не нужно, и всё само собой пройдёт.
– Не пройдёт, – возразил демон. – Если мы не вернёмся в тело норвайского рикса, то до утра оно не доживёт.
– Это почему?
– По кочану! Тело модифицировано и рассчитано на три души, так что… Трындец, короче.
– У демонов тоже есть душа? – удивился Вова.
Демон обиделся:
– Расист…
Вова-человек сделал вид, что не расслышал, и задал новый вопрос:
– Какие у тебя предложения? Превращение в муху не рассматриваем.
– У меня нет предложений, – откликнулся варвар.
– Да я не тебя спрашиваю.
– Националист и великорусский шовинист!
– Ты даже такие слова знаешь? – удивился Вова.
– Имея одни мозги на троих, чему только не научишься. Мне теперь до конца жизни будут дифференциальные уравнения сниться. И матан с сопроматом.
– Шпион, – буркнул демон. – Мою память тоже изучил?
– Обязательно изучил, – подтвердил варвар. – И есть там один вариант решения нашей проблемы, но он не всем может понравиться.
– Это про душу злодея и негодяя?
– Ага, про неё.
– Подробнее, пожалуйста, – заинтересовался Вова. – А то я в демонские воспоминания не влезал из врождённой вежливости и природного чувства такта. Рассказывайте, коллеги.
– Да там это самое… – неуверенно начал демон. – Душа нужна. Желательно, чтоб мерзкая и подлая была.
– Зачем?
– Я её сожру.
– Фу, мерзость…
– Ну не скажи, – возразил демон. – У подлых душ довольно пикантный вкус с лёгкой горчинкой и дымными оттенками.
– И всё равно…
– А я согласен, – встрял варвар. – Демоны же не просто так души пожирают. В том смысле, что не из хулиганских побуждений. Каждая съеденная негодяйская душонка делает этот мир чище и прекраснее и в то же время позволяет родиться праведнику в другом мире. Естественное замещение, так сказать.
– Серьёзно?
– Да, – вздохнул демон. – Работа у нас такая. Тяжёлая и неблагодарная, но уж какая есть. Волков тоже ругают, а они, между прочим, санитары леса! Вот и мы эти самые…
– Не знал.
– Теперь будешь знать.
– И какие последствия для нас от сжирания подлой души?
– Самые благоприятные. Получим заряд энергии, достаточный для восстановления нашего симбиоза. Ты не смотри, что душонка поганая – такие завсегда самые калорийные. Заодно доброе дело сделаем – избавим империю от одного мерзавца.
– Наплевать на империю.
– А на нас?
– А на вас нет.
– Значит, согласен?
– За неимением других вариантов…