- Да святится имя Твое… - этаким напоминающим рэп речитативом тут же повторили остальные.
Саша произносил слова молитвы, не забывая внимательно посматривать по сторонам. Также делали и все остальные. Вот снова закричала "выпь", совсем- совсем рядом, и резко стихла.
А потом дернулась ветка. Зашуршали камыши… Ветер? Нет, ветра здесь не было.
Люди! Жители болот! Смуглые, с красноватым отливом, чем-то похожие на Нгоно - такие же поджарые, длинные, с тонкими губами и чуть приплюснутым, с заметной горбинкой, носом. Человек двадцать. С длинными луками, с копьями. Все полуголые, лишь в набедренных повязках, а у одного - мускулистого, с покрытыми затейливой татуировкой щеками и грудью, через правое плечо была перекинута леопардовая шкура. Очевидно, это был вождь.
- Бог в помощь, добрые люди! - вытянув руки ладонями вверх, широко улыбнулся хевдинг - Мы - бедные паломники, идем в святую обитель, расположенную где-то здесь. Не поможете ли вы нам ее отыскать?
Вождь сурово сдвинул брови и что-то гортанно сказал. Похоже, эти болотные люди не знали латыни, и уж тем более не понимали германской речи.
Вождь снова что-то спросил и, не дождавшись ответа, поднял руку. Красно-смуглые воины враз натянули тетивы луков.
- Что ж, - все так же улыбаясь, спокойно произнес Александр, - Договориться не вышло, придется взять их в мечи… Делаем по моему слову!
Он нагнулся, якобы продолжая молитву, правая рука скользнула к рукояти меча…
И вдруг долговязый Нгоно вскочил и что-то сказал, улыбаясь. Вождь удивленно посмотрел на него, ухмыльнулся, ответил. Обернулся и что-то скомандовал своим - те тут же опустили луки.
- Великий вождь Мгабе-Мгабе согласен дать нам проводника и лодки, - обернувшись к Саше, с улыбкой пояснил Нгоно, - Он сказал, что знает тот остров, где молятся богу креста странные белые люди.
Александр тут же приосанился и вежливо поклонился:
- Передай вождю… великому вождю Грабе…
- Мгабе-Мгабе…
- Великому вождю Мгабе-Мгабе, что мы принимаем его помощь с искренней благодарностью, восхищением и надеждой. Услуги будут оплачены! У нас, правда, нет серебряных бус, или что там любят все эти люди, зато найдется десять… Нет, даже целая дюжина серебряных монет! Пусть великий вождь примет их в качестве искренней благодарности за свою услугу.
Великий вождь Мгабе-Мгабе принял монеты, даже не скрывая радости.
- Скажи ему, что это последние наши деньги, - на всякий случай попросил Нгоно хевдинг, - И еще спроси, поместимся ли все мы в его лодки?
- Он сказал, что поместимся, лодок у него много. Только просил не идти в деревню, подождать здесь. Озеро рядом, и его воины скоро пригонят лодки.
Вождь не обманул: не прошло и двадцати минут, как все паломники-пилигримы уже сидели в тростниковых лодках, на корме которых уверенно орудовали шестом поджарые черно-краснокожие парни.
Луи Боттака во все глаза смотрел на своего приятеля и побратима:
- Ты что же, знаешь их язык, да?
- Конечно знаю, - Нгоно невозмутимо повел плечами, - Ведь это же мой народ - охотники-фульбе!
- Месье Александер, - Луи тут же обернулся к хевдингу, - На вашем месте я бы не слишком-то доверял этим фульбе!
- Эй, дружище! - Нгоно обиженно хлопнул приятеля по плечу - Ведь мне-то ты доверяешь!
- Ты - другое дело, ты - мой друг, тем более уже почти цивилизованный…
- То есть как это - почти?
- Да так! Вспомни, до встречи со мной ты даже не знал, как спрягается глагол "авуар"!
- Кто не знал? Я не знал?!
- Т ак, парни, цыц! - Саша решительно прекратил разгоравшийся спор. - Похоже, мы уже приплыли.
И в самом деле, впереди из желто-зеленых зарослей камыша прямо на глазах вырастал остров. Не очень большой, но и не маленький, с приятными, покрытыми разноцветными цветами лужайками и дубравой, на опушке которой виднелось приземистое, мощное здание из дубовых бревен с большим, тоже деревянным крестом на высокой колокольне. Слышно было, как вдруг ударил колокол. То ли начиналась служба, то ли с колокольни заметили незваных гостей.
Тростниковые лодки фульбе одна за другой ткнулись в песчаный берег. Один из болотных воинов что-то быстро сказал.
- Они не будут выходить на берег, - тут же перевел Нгоно - Там чужой бог, а у них - свои, которые могут обидеться.
Хевдинг пожал плечами:
- Не хотят, так и не надо.
И, обернувшись к своим, добавил:
- Ну пошли, взглянем на эту обитель, парни!
Бесшумно отчалили тростниковые лодки, где-то рядом на мелководье всплеснула рыба. Снова ударил колокол, на этот раз - с явной тревогой: бомм-динь-бомм…
- Я видел там, в камышах, лодки, - обернувшись, шепнул Александр - Эрлоин, возьми четверых… Если что - будьте наготове!
- Слушаюсь, мой вождь! - Рыжебородый парень исчез, прихватив с собой четырех воинов.
Массивные двери базилики распахнулись, выпустив с десяток монахов - дюжих молодцов с посохами.
- Мир вам! - Саша размашисто перекрестился, - Мы - бедные пилигримы, идем в Триполитанию и вот зашли помолиться, узнав про вашу обитель. Так, дети мои?
Хевдинг обернулся и подмигнул своим, те тут же поклонились.
Монахи тем не менее все еще смотрели весьма недоверчиво, особенно главный - настоятель, крепкий седобородый старец. Не он ли в свое время сманил антиквара-профессора?
- Это он, - подойдя ближе, шепнул Ингульф, - Тот самый, что был тогда в таверне… Я тоже узнал его.
Тоже… Александр вот не узнал. Но вполне доверял в этом Ингульфу: варвары, да и вообще все древние люди, будучи ближе к природе, отличались недюжинной наблюдательностью.
- Мы хотим сделать скромный подарок вашей обители, братья! - Достав из котомки кошель, хевдинг, недолго думая, протянул его настоятелю и поклонился, - Помолись за бедных странников, отче!
- Я вижу, вы добрые люди, - принимая подарок, улыбнулся тот, - Не скрою - обители нужны средства на украшение церкви. Наша мечта - выстроить каменный храм с мозаиками, с витражами, такой, чтобы сердце любого закоренелого язычника, а их здесь много, братья мои, забилось бы в благоговении и экстазе пред величием Божьим!
- Надеюсь, и наш, от чистого сердца, подарок поспособствует вашему святому делу, - умильным голосом произнес Александр - Позволь нам немного отдохнуть и послушать службу. Очень скоро мы уже пустимся в путь - дорога дальняя.
- Да уж, не близкая, - Настоятель прищурился и, поправив на голове черный клобук, предложил отобедать чем бог послал.
- Разделите с нами нашу скромную трапезу, - добродушно хохотнул монах.
Трапеза и в самом деле оказалась скромной - каша "кускус" да вареная рыба, - зато весьма обильной, что было вовсе не лишним после весьма утомительного пути.
- А здорово здесь кормят! - толкнув локтем приятеля, негромко заметил Луи.
- А-а-а! - Нгоно хихикнул. - Ты, видно, вовсе не прочь стать монахом?
- Тихо вы, - приструнил парней Александр.
За столом следовало вести себя скромно. К тому же Саше никогда не нравились безличные предложения типа: кормят, приглашают, платят… Хотелось узнать: кто кормит, зачем, с какой целью, на какие такие средства? Ну, здесь пока в этом смысле все было понятно. Покормить пилигримов, да пусть себе идут с Богом! Остаться почему-то не предлагали, может, хватало уже монахов? Или имелась какая-то другая причина, о которой отец настоятель почему-то умалчивал.
В трапезной - гулком, с высоким потолком, зале, даже сейчас, ясным днем, полутемном из-за узких бойниц-окон, - собрались, наверное, все послушники и монахи, всего около двух десятков человек, включая игумена. Перекрестились перед трапезой, отец настоятель прочел молитву.
Ели молча, скромно потупив глаза, видать, здешний устав не поощрял болтовню. А вот Саша, немного подумав, решился его нарушить. Посидел, облизал ложку и негромко промолвил с восхищением:
- Отче! Сколь многолюдна у вас братия для столь отдаленных мест, куда, вне всяких сомнений, нужно нести слово Божие, не убоявшись трудностей и строгостей монастырского устава.
- Это еще не все, - ухмыльнулся монах - А про строгость устава ты верно сказал, мил человек. Есть у нас один послушник, так он в отдельности живет, в убогой хижине, ни с кем не общаясь. Сам на себя наложил епитимью, сказал, пока еще в братья пойти не достоин! Подвиг веры решил совершить. Отшельник.
- Что вы говорите? Отшельник? - Хевдинг насторожился - Поистине, это святой человек… А можно на него взглянуть? Напитаться святостью.
- Брат Лазарий еще не святой, но к тому стремится. Я пошлю братьев показать вам дорогу.
Сутулый монах привел Александра и его людей к хижине, располагавшейся километрах в двух от обители, в заросшей камышами неудоби. Плетеные, наспех обмазанные глиной стены, камышовая крыша и целые тучи москитов.
- Черт! - прихлопнув комара на лбу, шепотом выругался Ингульф, и Саша едва не влепил ему подзатыльник. Тоже мне, святой странник, а нечистого запросто поминает. Рукоприкладствовать не стал, конечно, хотя и очень хотелось, но посмотрел выразительно. Ингульф понял, потупился и больше уже не ругался.
- Ну и где же отшельник? - подойдя к проводнику, спросил Александр.
- Тсс! - Чернец приложил палец к губам - В это время он всегда молится на берегу и что-то рисует на песке тростинкой. Но вы будьте осторожны, он вообще-то блаженный!
- Блаженный?
- Ну да, немного не в себе. Слова непонятные говорит, заговаривается.
- А где этот берег?
- Да вот, по тропинке…
Седой старик с растрепанной шевелюрой стоял на коленях, лицом к синей озерной глади и, что-то бормоча, водил по песку палочкой.
- Ну вон он… - Монах-проводник благоговейно попятился - Слышите? Заговаривается! Может, он так разговаривает с Господом?
- Может, и с Господом… - Александр прислушался и неожиданно четко услышал:
- Если представить, что данная константа равна числу пи, то… а если - не так? Если взять за переменную другое… Дьявол! Все равно - не хватит энергии, просто не хватит. Откуда же ее здесь взять?
- Бонжур, месье профессор! - неслышно встав за спиной старика, громко поздоровался хевдинг.
- Бонжур, бонжур, - Профессор рассеянно оглянулся, - Ой!
Глава 17
Весна 439 года
Вандальская Африка
Весь флот Карфагена!
Лоик был возбужден. Его одолевали беспорядочные идеи.
Мишель Бонт.
Пески Луары
Старик рисовал на песке формулы, чертил схемы, графики, диаграммы.
- Как вы меня отыскали, месье Александер? И откуда знаете, что я профессор?
- Потом расскажу, - Улыбаясь, Саша опустился на песок рядом. Всмотрелся…
- Господин профессор… Это - то, о чем я подумал?
- А о чем вы… Боже! Ну конечно же, - о чем же еще думать нам с вами?!
- Не только нам, есть еще трое.
- Трое? - Старик испуганно оглянулся, - Вы хорошо их знаете?
- А что?
- Да так… Всякое может быть.
Профессор, известный всему ученому миру доктор Фредерик Арно, автор "теории сжатия" и многих других, замолк, и налетевший ветер трепал его белую шевелюру.
- Вы что-то говорили про энергию, профессор? - напомнил молодой человек.
- Да-да! Энергия - в ней все и дело!
- Если бы ее было достаточно, можно бы было вернуться?
- Хотя бы попытаться - Профессор хмуро кивнул, - Но все это пустые хлопоты, друг мой, здесь ведь нет электростанций! И таковые еще очень нескоро появятся, где-то через полторы тысячи лет.
- Так, может, ускорить процесс?! - поднявшись на ноги, хохотнул Александр, - Не верю, дорогой профессор…
- Вот и я не верю!
- Не верю, что это нам не под силу!
- Нужны очень сильные электромагниты, чтобы, используя зеленый луч, искривить пространство и время. Как вы понимаете, эти две вещи взаимосвязаны, - пояснил профессор Арно.
- А я всегда думал, время зависит от скорости движения. Чем она ближе к скорости света, тем медленнее течет время со стороны стороннего наблюдателя, так?
- Все так, - вздохнув, согласился ученый, - Но ведь скорость есть не что иное, как перемещение тела в пространстве. Увы, все это сейчас…
- Подождите, подождите, - перебил его молодой человек - Вы только что говорили о каком-то луче?
- Ну, это всего лишь следствие. - Профессор пожал плечами, - Побочный эффект сильнейшего магнитного поля.
- Все мои друзья оттуда видели перед своим, гм, исчезновением какое-то научное судно. С номером вместо названия.
При этих словах Фредерик Арно вздрогнул и замолчал, испуганно покосившись на собеседника. Снова нагнулся к своим рисункам…
- Так как же насчет судна? - не отставал Александр.
Профессор поднял голову:
- Вы очень хотите знать?
- Конечно! - Саша неожиданно рассмеялся, задорно и громко, как человек, наконец-то отыскавший то, что давно и безуспешно искал, - И знаете почему, уважаемый доктор? Потому что я и мои друзья намерены выбраться отсюда! С вашей помощью, разумеется.
- Но это невозможно!
- Прям-таки невозможно? - недоверчиво ухмыльнулся молодой человек - А вот скажите, что это вы здесь так увлеченно чертили? Ну, вот эти вот рисуночки на песке - я вижу, тут и корабль, и какие-то расчеты…
- Так - Доктор Арно нервно повел плечом, - Проверял одно давнее событие. Нет, энергии не просто не хватит, ее здесь и взять неоткуда.
- А что за событие? - быстро спросил Саша. - Ну, профессор! Что вы так смотрите? Не знаю, от кого вы скрывались, но я вам вовсе не враг - точно!
- Один эксперимент… Вы что-нибудь слышали об исчезновении эсминца "Элдридж"?
- Нет. Что за эсминец? И куда исчез?
- Корабль ВМС США. Опыты с невидимостью в сентябре тысяча девятьсот сорок третьего года, так называемый "Филадельфийский эксперимент", - Профессор пригладил растрепанные волосы, - Электронная начинка, сильнейшее магнитное поле… Корабль действительно стал невидимым, пропал! Исчез! И появился на некоторое время в Норфолке! Материализовался, так сказать. Представляете, это из Филадельфии-то?!
- Ну, из одного места в другое. - Александр задумчиво кивнул, - Понятно. Но это пространство, а где же время?
- Вы знаете, мне посчастливилось пообщаться с некоторыми выжившими матросами с этого эсминца… И не сошедшими с ума - было и такое. Впрочем, - профессор пожевал губами, - их всех объявили сумасшедшими. Они рассказывали странные вещи, изумительно странные. О сильном магнитном поле в форме эллипсоида, простиравшемся на сто метров от корабля. Все, кто находился внутри эллипса, имели размытые и дрожащие очертания, снаружи же не было видно ничего, лишь след корабля на воде. Да и тот скоро пропал. А корабль, вот этот самый эсминец, прежде чем оказаться в Норфолке, на несколько минут материализовался в очень странном месте. Многие моряки посчитали это наваждением, галлюцинацией: шумный южный город с крепостными стенами и белоснежными античными храмами, стоящие на рейде суда - парусники и галеры. Я попросил одного из моряков нарисовать то, что он увидел. Там был один, неплохой художник, он умер, кажется, и давно. Звали его… Впрочем, какая вам разница, как там его звали?
Профессор снова замолк и нахохлился, словно большая птица.
- Ну-ну! - подгонял собеседника заинтригованный Александр - И что там дальше-то было? Что за рисунки?
- Понимаете, - доктор Арно пригладил бороду - он, этот матрос, изобразил не обычные парусники, а именно те, какие были в ходу в эпоху поздней Римской империи, или Великого переселения народов. В эту эпоху понимаете, в которой очутились и мы! А город… Я теперь думаю - это был Карфаген или Гиппон. Очень похоже!
- Так что же, получается, "Элдридж" провалился сюда? А потом как-то выбрался?
- Поле, - усмехнулся профессор, - Поле… Чертово поле, единую теорию которого создал еще великий Эйнштейн в середине двадцатых. Создал и сделал все, чтобы тщательно ее засекретить, запутать, чтобы никто… Он считал, что человечество может употребить ее во зло. Что, в общем-то, и случилось.
- А вот теперь давайте поподробнее! - жестко потребовал Александр, - Отвечайте не раздумывая и конкретно, хорошо? Поймите, я вам не враг. Ну? Попробуем и дальше поиграть в вопросы-ответы?
- Попробуем, - неожиданно улыбнулся старик - Так что вы хотите знать? Спрашивайте! Еще что-то про "Элдридж"?
- Черт с ним пока, с "Элдриджем", - отмахнулся молодой человек - Меня сейчас больше интересует другой корабль, тот самый, научный. Это ведь благодаря ему мы здесь?
- Именно, - со вздохом согласился профессор, - Научно-исследовательское судно ВМС Франции, кодовое название - "Селектра", но больше оно известно под различными ничего не значащими номерами. Хм… Я сказал - Франции, но нет - это, скорее, судно НАТО.
- Но Франция же не…
- А какая разница? Эксперимент "Филадельфия-два" был всеобщим и проводился под эгидой НАТО. Я принял в нем участие в надежде найти ключ к разгадке и, может быть, попытаться остановить надвигающуюся катастрофу. Хотя бы найти пути…
- Вы имеете в виду сжатие мира? - переспросил Александр.
Профессор молча кивнул и чуть погодя уточнил:
- Сжатие галактики Млечный Путь. Думаю, оно началось именно с этого времени, с четыреста тридцать девятого года, и потом усилилось с тысяча девятьсот сорок третьего.
- И сколько нам еще… Сколько осталось тому, нашему миру? - шепотом поинтересовался молодой человек.
Доктор Арно нервно поежился:
- Не хочу вас пугать, но не очень-то много.
- Сколько конкретно?! Тысяча лет? Сотня?
- Боюсь, речь идет о десятках лет. Тридцать-сорок-пятьдесят.
- Даже так?!
- Да. Знаете, почему я вам все это рассказываю? Потому что мы все здесь умрем! - Профессор нервно рассмеялся, - Кто раньше, кто позже, но - здесь! В этом чужом и жестоком мире.
- Ну, не такой уж он жестокий, - улыбнулся Саша. - Уж по крайней мере, ничем не хуже нашего. Что же касается жестокости… Это судно, "Селекгра"… Зачем они убирают посторонних людей?
- Эксперимент попал не в те руки. Добровольцев решили больше не искать.
- Ага, и экспериментировать над мирными, ничего не подозревающими туристами?
- Нелегальные эмигранты, - Профессор развел руками, - Для Европы это давняя проблема, обострившаяся сейчас. Вот и решили объединить одно с другим.
- Людоеды.
- Полностью с вами согласен.
- Это они вас преследовали? - чуть помолчав, спросил Александр. - Из-за них вы прикинулись антикваром?
- Да. - Доктор Арно улыбнулся, - Я обещал им устроить бучу в Европарламенте… Буча? Так это слово звучит по-русски?
- Именно так.
- Увы, они вычислили меня и отправили в прошлое. Впрочем, вполне могли бы и просто убить! Теперь-то уж я понимаю.
Молодой человек потер руки, зябко поежился, хотя было тепло, и, посмотрев на своего собеседника, вдруг подмигнул:
- А вы знаете, профессор, быть может, ваши враги просчитались?!
- Не понял?
- Ну, вы же только что сказали: могли и убить. А здесь-то им вас не достать!
- Здесь я и сам умру, - грустно хохотнул доктор, - Как, впрочем, и все мы.