Радиометр в кармане продолжал свою нескончаемую трескучую песню, и, немного отдохнув, Штык начал поднимать "солдат". Несколько минут он безрезультатно тряс и расталкивал обоих. Потом решил сменить тактику и громко сказал:
- А ведь где-то в лесу есть вода! Холодная! Много воды!
Несколько секунд ничего не происходило, а потом вдруг оба, как по команде, начали подниматься на ноги.
- Не знаю, где ее искать, - продолжал по инерции Штык, - но если сидеть на месте, здесь ее точно не дождаться.
- Там, - измученным голосом сказал Хомяк, показывая пальцем в темноту. - Там вода.
Пожалуй, быстрее и уверенное по Зоне они еще не ходили. Буль и Хомяк выглядели так, словно были немного не в себе. Но вперед шагали бодро, и Штыку оставалось только крепко держать их за куртки и успевать переставлять ноги. Он ни секунды не сомневался, что если отстанет - "бойцы" этого просто не заметят.
Сколько продолжался этот безумный забег по ночному лесу, не смог бы сказать никто. В какой-то момент земля полого пошла вниз, под ногами захлюпало, и вся троица буквально повалилась прямо в черную прохладную благодатную влагу. Воды было много, и она пыталась подхватить под руки и нести, слегка покачивая и напевая тихую журчащую песенку. Напившись, умывшись и слегка придя в себя, Штык поднялся на ноги и обнаружил, что стоит почти по пояс в воде. Другой берег ручья скрывался в темноте.
Выловив за куртки "бойцов", Штык вытащил их поближе к берегу и оставил на мелководье. Буль и Хомяк слабо шевелились и, кажется, не желали прекращать водные процедуры. Потом Штык выбрался на сухое место и только тогда позволил себе обессиленно растянуться на песке.
32
Утро выдалось холодным и пасмурным. Продрав глаза, мародеры заметили, что пейзаж вокруг них снова изменился и обновленные деревья опять потемнели. Почему-то на большинство людей это подействовало удручающе. И затея с лодками и домом на озере уже не казалась такой заманчивой и легко осуществимой.
Справив нужду и подкрепившись, мародеры, подгоняемые Киргизом, принялись за постройку лодок. Из рюкзаков Стреги и его людей вытащили флаконы с герметиком, "жидкие гвозди", складные ножовки и рулоны наждачной бумаги.
- Там, где кора уже - будет носовая часть, срезаем ее под углом градусов в сорок пять, кормовую - все равно, просто сделайте поровнее, и достаточно, - распоряжался Киргиз, рассматривая лист бумаги с чертежом, который выудил из внутреннего кармана. - Зачищаем "наждачкой" все отверстия от сучков и веток и сажаем на "жидкие гвозди" заплатки. Потом проходим все швы герметиком…
Главарь обвел взглядом людей, с кислыми лицами стоящих перед ним. Энтузиазма в их глазах он не увидел, но ему было на это плевать.
- Ну?! Что стоим?! - рявкнул он. - Начинаем! Толик, Стрега, командуйте!
Мародеры начали вяло разбирать инструмент.
- Да как мы на этом поплывем? - проворчал Халиф, раскладывая рукоять ножовки. - Кора же развалится.
- Заткнись и делай, что сказали! - зашипел на него Толик.
- Я что, плотник, "плешка" вас забери? - фыркнул Халиф, но все равно направился вместе с остальными к принесенным накануне кускам коры.
Толик задержался рядом с братом.
- Что это у тебя? - поинтересовался он, показав взглядом на лист бумаги в руке Киргиза.
- Да один сталкер за пузырь нарисовал. Он раньше в кораблестроительном учился…
- Я-то ни в каком кораблестроительном не учился, поэтому мне, неучу, не совсем понятно, как мы эти полукруглые штуки, которые ты так смело называешь лодками, на воде удержим, чтоб не переворачивались?
- Не считай меня идиотом, Толь. - Киргиз достал еще один листок, показал брату и подмигнул.
Толик только криво усмехнулся и пошел к своим людям. К удивлению мародеров, кора оказалась очень прочной и даже острым зубьям ножовок поддавалась с неохотой. Под руководством Киргиза к срезанным концам подогнали и приклеили заглушки, затем на глазок выровняли высоту бортов, стесав ножами, и приделали к ним снаружи треугольные стабилизаторы, чтобы лодка не перевернулась на воде. И когда из первого куска коры получилось что-то весьма похожее на плавсредство, изначальный скепсис стал улетучиваться. Осмотрев результат своих трудов и даже частично опробовав - Халиф забрался внутрь и подпрыгнул несколько раз, но лодка выдержала, - мародеры с проснувшимся вдруг энтузиазмом принялись за дальнейшую работу. Киргиз с важным видом расхаживал между будущих лодок и раздавал указания.
Но через какое-то время его непосредственное участие уже не требовалось - мародеры сами втянулись в процесс и вполне успешно справлялись с задачей. Главари участвовали в постройке наравне со всеми, лишь иногда раздавая указания.
- Швед, чего стоишь? - спросил Толик, оставляя ножовку в надрезе и поднимаясь.
- Мы закончили, - пожал плечами светловолосый здоровяк.
- Угу, - подтвердил Халиф, затягиваясь сигаретой.
- Хрена с два вы закончили! Гаси цигарку и придумайте, на чем будем сидеть.
- В каноэ сидят на коленях, - сказал Швед. - А это именно каноэ. Делать лодки из коры придумали еще североамериканские индейцы…
- А мат придумали русские, чтобы доходчиво объяснять таким, как ты, что от них требуется! - рассердился Толик.
- Заблуждаешься! Мат появился на Руси…
- Швед, твою мать! - повысил голос главарь. - Сейчас ты у меня заблудишься! Делай, что сказал!
Здоровяк довольно улыбнулся и, пихнув Халифа в плечо, так что у того выпала сигарета, направился исполнять приказ Толика.
В этот день все пять каноэ были готовы. Удовлетворенный результатами Киргиз осмотрел каждое, сказал, что где исправить и доделать, потом довольно вздохнул и произнес: - Завтра сделаем весла и двинем к озеру.
33
Открыв глаза, Штык обнаружил над головой светло-серое небо и верхушки деревьев. Что автоматически обозначало, что им опять удалось переночевать в Зоне без боевого охранения. Удалось ли?
С трудом согнув руку, он уперся ею в мягкий песок и медленно перевернулся на живот. Все тело отозвалось мучительной тянущей болью.
Он лежал на берегу довольно широкого ручья или даже небольшой речушки. До другого берега было не меньше десятка шагов, причем лес на той стороне подобрался совсем близко к воде и стоял сплошной стеной.
Хомяк и Буль лежали недалеко от Штыка двумя грязными бесформенными комками. Он, морщась от боли, приподнялся и на четвереньках подполз к своим "бойцам". Судя по ровному дыханию, оба крепко спали или пребывали в обмороке. У Буля были опалены волосы на голове.
Красное лицо Хомяка наводило на мысли об ожоге. Частично обгоревшими выглядели также одежда и обувь. Осмотрев себя, Штык убедился, что и у него на ботинках немного оплавилась подошва.
Немного передохнув, он кое-как снял с себя затвердевшую от грязи куртку. Серьезных травм не было, ожогов тоже, но сильнейшая ломота в суставах и боли в мышцах свидетельствовали о том, что накануне организм отдал почти все, на что был способен. Очень хотелось есть и пить. Со стоном поднявшись на ноги, Штык доковылял кое-как до воды и напился. Боль и внутреннее оцепенение постепенно начали отходить на второй план.
Чуть выше по течению ручья у самого берега вверх поднимался небольшой фонтан. Немного понаблюдав за струей воды, бьющей под углом в сторону противоположного берега, Штык сходил на всякий случай за дозиметром-радиометром, но прибор не подавал признаков жизни.
Вернувшись к "солдатам", Штык принялся приводить их в чувство.
- Ну что, прорвались, мой генерал? - спросил первым делом Буль, едва открыв глаза.
- Прорвались, - коротко ответил Штык, расстегивая куртку на "ефрейторе" и осматривая шею. - Как самочувствие?
- Как после марш-броска по минному полю. Главное - ноги. Что-то с ногами не так.
Штык задрал вверх штанину на правой ноге Буля и присвистнул. Черная полоса, обвившая ногу "ефрейтора" от щиколотки до колена, словно обрела материальность и сильно сдавила мышцы, став похожей на туго затянутый ремень. На ощупь, правда, ничего необычного не чувствовалось: полоса, как и раньше, походила на темную краску.
На второй голени было то же самое. Обе ноги начали заметно опухать.
- У меня для тебя есть хорошая новость, - сказал Штык, опуская Булю штанины. - Ранка на шее почти зажила.
- Понятно, - мрачно сказал Буль и начал подниматься на ноги.
К этому моменту Хомяк уже открыл глаза и непонимающе смотрел на Буля.
- Ты как? - спросил его Штык, наклоняясь поближе и внимательно разглядывая ожоги на лице.
- Терпимо, товарищ генерал, - тихим голосом сказал Хомяк.
Буль, с трудом переставляя ноги, спустился к воде. Штык лег на мягкий песок и прикрыл глаза.
Ночью они совершили что-то запредельное. Но что они выгадали этим? Без еды, патронов, медикаментов, абсолютно не зная, куда идти, и с погоней "Долга" на хвосте их положение достигло того состояния, за которым начинается полное безразличие к происходящему. Самое же плохое заключалось в том, что не осталось больше ни малейшей надежды на благополучное разрешение нынешних проблем.
Назад идти нельзя - это только ускорило бы встречу с квадом "Долга". Да и вообще хождение из-за ног Буля оказалось под вопросом. Противоположный берег выглядел настолько мрачно и непроходимо, что даже соваться туда не хотелось ни при каких условиях. Оставалось попробовать Двигаться вдоль русла ручья.
Как зачастую бывает, нужная мысль витала где-то рядом, она блуждала по закоулкам мозга и ускользала от внимания; к счастью, бесконечно прятаться ей было не под силу.
- Мы можем сделать плот, - сказал Штык вслух и еще несколько секунд сидел, не в силах поверить, что мысль все-таки дала себя отловить. - Ну конечно! Плот! И поплывем по течению. Так мы хотя бы от погони оторвемся.
- Мой генерал! - позвал от воды Буль. - А тут, кажется, и рыба есть!
- А как мы его сделаем? - удивленно спросил Хомяк, усаживаясь на песке.
- Да не важно, - отмахнулся от него Штык. - Главное, понятно, что делать дальше. Попробуем поплыть! И рыбы, может, поймать. А из чего делать… Это все технические детали. Придумаем что-нибудь.
- Еще бы успеть, - чуть слышно сказал Хомяк, когда где-то вдалеке прокатился треск автоматной очереди.
- Да, это "долговский" автомат, - озабоченно сказал Штык. - Но, думаю, запас времени у нас есть. Дайте вот только полежу еще минут пятнадцать. И попробуем что-нибудь устроить.
Через пятнадцать минут Штык, к недоумению "солдат", приказал привести себя в порядок.
- Ничего четверть часа не решают, - сказал Штык в ответ на вопросительные взгляды подчиненных. - Зато будем на людей походить, а не на какой-то сброд.
- Да кому тут на нас любоваться? - возмутился Буль.
- Буль, мы не должны скатываться до животного состояния, - спокойно сказал Штык. - Это не важно, что мы устали и нам тяжело. Солдат должен иметь опрятный вид и поддерживать свою одежду в чистоте. Если это не помогает - задумайся о личной гигиене. И от вас, и от меня воняет как от бомжей со стажем. У тебя вон одна дырка в шее была - и то сколько хлопот. А если чирьи по всему телу пойдут? В общем, и слушать ничего не желаю. Мыться и стирать одежду. На все даю полчаса.
Он первым решительно разделся и залез в прохладную воду.
Вскоре, перестирав, как получилось, одежду, все трое уже вовсю плескались посреди ручья. В самом глубоком месте вода едва доходила до груди, и Штык даже сходил к другому берегу посмотреть грозную стену леса поближе.
При ближайшем рассмотрении впечатление оказалось еще хуже: похоже, что когда-то по другому берегу прокатилась настоящая катастрофа - за выросшими плотным строем довольно молодыми деревьями хорошо угадывались чудовищные завалы из поваленных когда-то стволов.
- Ну, вот и материал для плота, - удовлетворенно сказал Штык. - Нам всего-то и надо бревна три-четыре. И связать как-нибудь.
Когда он вернулся обратно, оба "бойца" смотрели куда-то вверх по течению ручья.
- Там что-то плывет, товарищ генерал, - сказал Хомяк. - Видите? Скоро здесь будет.
Штык присмотрелся и действительно увидел, как вдалеке на воде, раскачиваясь и поворачиваясь из стороны в сторону, к ним приближается что-то непонятное. Единственное, что не вызывало сомнений, это цвет. Объект был черный и отчетливо поблескивал, поворачиваясь определенным образом.
- А ну давай ближе к берегу, - на всякий случай сказал Штык.
Через некоторое время стало понятно, что такое приплыло прямо в руки беглецов.
- Да это катамаран, - не скрывая удивления, сказал Штык. - Смотри-ка, с мешками даже.
Это действительно был катамаран. Два черных надувных баллона, скрепленные рамой из грубо обтесанных тонких древесных стволов. На каждом баллоне лежал привязанный к перекладинам туго набитый мешок. Катамаран, видимо, зацепился за что-то, поскольку больше не приближался, а лишь весело раскачивался, подталкиваемый течением, и сверкал мокрыми боками.
- Ого! - радостно сказал Буль. - Даже с трофеями!
В первую секунду Штык даже не знал, что подумать. Катамаран приплыл настолько удачно, что в пору было начинать сочинять байку про милость Зоны - одну из тех, которыми так любили обмениваться под рюмочку бывалые сталкеры. Вместо постройки плота теперь можно просто сделать весла и плыть пусть с меньшим комфортом, но гораздо быстрее. Плюс в мешках наверняка есть еда и оружие.
Сердце радостно стукнуло: кажется, им наконец по-настоящему повезло. Штык повернулся к берегу, намереваясь добраться до катамарана посуху, и уперся взглядом в два автоматных ствола. У обоих стволов было по хозяину, которые имели вид решительный и несколько бандитский.
- Я ж тебе говорил, что лохов нам Зона подогнала, - сказал низкорослый. - Видишь, стоят, трофеями халявными любуются.
- Ну и кто из них тогда проводник? - спросил в пространство второй, более высокий и крупный по комплекции.
- Ну а что ты у меня-то спрашиваешь? - удивился первый. - У них и спроси.
Был он худоват, но жилист, с черными прямыми волосами и большими глазами навыкате. Автомат в его руках смотрелся чуть великоватым, но держал его человек уверенно, как абсолютно привычную вещь.
- Ну и кто из вас тогда проводник? - с усмешкой спросил второй.
Как и его товарищ, он был облачен в темно-серую куртку и такого же цвета штаны. На почти лысой, с жалкими остатками растительности по бокам голове совершенно не к месту смотрелись очки с веревочками вместо дужек.
- Это длинная история, - мрачно сказал Штык, оценивающе разглядывая два "калаша", направленные на трех беспомощных и голых людей в ручье.
- Ну, тогда молитесь, - сказал лысый здоровяк, продолжая при этом совершенно дико улыбаться.
У Штыка болезненно сжалось в груди сердце, но в этот момент худой неожиданно сказал:
- Заколебал ты со своими шуточками. Поплыли дальше - видишь ведь, нет тут угрозы.
- Ага, "нет угрозы", - сказал лысый, опуская автомат. - Вон ствол с глушаком лежит - раз. Вон пистолет - два.
- Ну так забери. Выложим на берегу, как отплывем.
- Слушайте, я не знаю, кто вы и куда плывете, но нам нужна ваша помощь, - решительно сказал Штык. - За последние три дня мы подверглись нападению контролера, за нами гнались военные сталкеры, а сейчас ищет усиленный квад "Долга". По-моему, это стоит того, чтобы хотя бы меня выслушать.
34
- Ну и дела, - сказал Хвост, покачивая лысой головой, когда Штык закончил свой рассказ. - Ни за что бы не поверил, если бы это происходило где-нибудь еще. Но здесь - Зона.
Он заботливо подвинул Штыку миску с мясом и бобами и уже в который раз посмотрел на Буля и Хомяка, сыто развалившихся после еды на песчаном берегу.
Почти бездымный костер, разожженный полчаса назад, давал достаточно тепла и чтоб согреться, и для разогрева пищи, и для сушки разложенных после стирки вещей. Грач, несмотря на свою худобу, легко ломал сухие поленья толщиной в человеческую руку и подкладывал их в огонь. У берега на воде чуть заметно покачивался привязанный катамаран.
- Ты вот сказал мимоходом, что не везет вам все время, - сказал Грач, задумчиво разглядывая Штыка в упор, - но все обстоит с точностью до наоборот. Тебе просто бешено везло с первого дня, как вы сюда попали.
- Это везение? - удивился Штык. - Тогда как же могло бы выглядеть невезение?
- В самом простом варианте, - с легким превосходством, словно объясняя таблицу умножения двоечнику, сказал Хвост, - было бы на три зомбака у того контролера больше. А вообще все очень просто: вы не сталкеры и столько дней живыми ходите по Зоне - вот это чудо из чудес.
- Самая серьезная ваша неприятность - это квад "Долга", - сказал Грач. - И не потому, что вы одного из них по голове ударили, это как раз ерунда. Если они решили, что ты контролер, то пойдут за тобой до конца, используя все средства. И не факт, что, убравшись за Периметр, ты от них избавишься.
- А как… вы считаете? - с легкой запинкой спросил Штык. - Может, я и правда…
Грач и Хвост переглянулись и засмеялись. У Штыка отлегло на сердце.
- Понимаешь, мы смотрим на все это довольно просто, - сказал Хвост. - Ты не выглядишь как контролер, не ведешь себя как контролер, и даже рассказывая нам все начистоту, без обмана, ты ведь готов был умереть, если бы мы посчитали тебя опасным. Ты не контролер потому, что даже отдаленно на него не похож. А контролеры - они не блещут разнообразием. Успокойся и не бери в голову всю эту "долговскую" дурь. Да, многое из того, что ты рассказал, выглядит очень и очень странно. Но это Зона, здесь такое бывает, что никакой логикой объяснить нельзя. Ты можешь быть кем угодно, но только не контролером.
- Больше всего "долговцев" насторожило, что вы сумели так долго идти по Зоне без проводника, - сказал Грач.
- Если бы ты им сразу сказал, что твои генералы стали дисарами… - начал Хвост, поправляя очки.
- То их бы первых в расход и пустили, - закончил Грач. - Голову включи. Для "Долга" дисар - это стопроцентный мутант.
- Я просто сказал, что если бы это было известно, то насчет контролера не было бы сразу таких выводов, - сказал Хвост. - Я ж не говорю, что так и надо было сделать.
- Что значит "дисары"? - с удивлением спросил Штык.
- На самом деле, если у тебя есть склонность к торговле людьми, это богатство, - сказал Хвост. - В очень редких случаях после незаконченной атаки контролера человек теряет не разум, а только часть себя. В еще более редких случаях он обретает способность ощущать ловушки всем телом. Это как бы живой детектор аномалий. Причем детектор, абсолютно послушный воле своего хозяина - ведь у дисара нет собственных желаний и амбиций. Я вот за всю жизнь видел всего одного дисара. И тот уже почти совсем дохлый был. А тут сразу два.
- Ты абсолютно правильно сделал, что сразу подчинил их своей воле, - сказал Грач. - Иначе никуда бы вы не пошли и погибли бы сразу на месте, если те военные сталкеры, о которых ты говорил, действительно были командой зачистки, а не спасения.
- У меня других вариантов в голове не сложилось, - сказал Штык. - Думаю, чистильщики это были. А генералов я "разжаловал" в рядовые, чтобы мороки с ними не было. Ну, вот сказал бы им, что они генералы, и что? Пришлось бы вокруг них кругами ходить. А так - пацаны на самообслуживании.