Он видел, как светятся дюзы синхротрона на бортах соседней машины и массы ару ложились, словно трава под ветром. Что-то черное коснулось разума Айэта, его тело свела судорога предсмертного страха, но он продолжал смотреть. Вторая платформа, с электромагнитным орудием, тоже открыла огонь. Ослепительный огненный поток все не угасал, машина медленно вращалась на месте, сжигая все вокруг, оставляя за собой ровное дымящееся поле, над которым клубился пар. Дикий ужас погасил свет перед глазами Айэта. Он вдруг понял, что чувствует то же, что тысячи умирающих и что они зовут его к себе. Он совершенно не пытался сопротивляться, впитывал эту тьму, тянулся к ней - но все же, не мог перейти барьер жизни.
Через несколько минут он опомнился. Вокруг не осталось ни одного живого существа - лишь равнодушные черные громады, невозмутимо ползущие на север…
* * *
На закате они остановились - машины могли идти и ночью, но их экипажи уже не выдерживали беспрерывного движения. Раздался скрежет - броневые створки огромного десантного люка открывались, опускаясь вниз. Одна из них превратилась в пандус и по ней, настороженно оглядываясь, сошло два десятка солдат. Через минуту к ним присоединились остальные. Они падали на землю, словно подстреленные, раскинув руки и ноги, усталые до последнего предела. Другие, более стойкие, полезли наверх, отыскивая всевозможные повреждения. На Айэта, судорожно цеплявшегося за стенку галереи, наткнулся сам Анмай. Правду говоря, теперь он мало походил на великого воителя: все его одеяние состояло из каких-то куцых драных шорт, но мрачное пламя, горевшее в глубине его больших глаз и многочисленные свежие рубцы не оставляли никаких сомнений на этот счет. Его сильное тело блестело от пота, словно лакированное. Айэт выглядел куда хуже - тоже почти голый, весь в пыли и копоти, он еле мог стоять. На его босых ногах запеклась кровь убитых, а по телу вились струйки собственной - несколько мелких осколков все же задели его, но он даже не заметил этого.
- Айэт, какого дьявола ты… - Анмай смолк, взглянув в мучительно расширенные глаза юноши.
Оттолкнув его руку, Айэт с трудом выбрался наружу. Машины стояли на склоне холма, вытянувшись бесконечно длинной колонной, внизу бежала неширокая речка, зеленели луга, шелестели деревья - все исполнено жизни, но он помнил, как призывал смерть. Другие тоже это ощутили и выглядели растерянными.
Свежий воздух и тишина быстро привели юношу в себя. Айэт спустился к речке и вымылся, кривясь от боли в неперевязанных ранах. Затем он растянулся на прохладной траве, не обращая внимания на остальных, впрочем, таких же пришибленных и безмолвных. Где-то садились и взлетали вертолеты, забирая раненых, трещала сварка, сыпались искры, кричали, но здесь висела тишина.
Спускался вечер, стена зари удалялась и меркла, ее прорезало сияние появившихся лун. Небо залило темной, бездонной синевой, только на юге громоздилась туча, похожая на гору - она была черная, но в свете заката отливала розовым. Снизу ее пронизывало ровное, мощное, жуткое зарево огненной бури, сверху рвали беспрерывные зигзаги молний - словно выпущенный на свободу электрический огонь еще жил.
На фоне неба выделялся черный массив машины. Луны давали достаточно света, чтобы рассмотреть ее - острия разрядников топорщились, словно шипы динозавра, броня выглядела так, словно прошла через метеоритный дождь, вечное стекло шнеков тускло блестело - словно перед ним настоящее чудовище, мертвое, бессмертное, не знающее жалости. Конечно, настоящее, разве не так?
Айэт перевел взгляд. Анмай сидел на самом берегу, бездумно бросая камешки в воду, словно мальчишка. Его бесстрастное лицо не отражало никаких чувств. Вокруг него сидели, лежали, купались и говорили такие же спокойные, мирные файа. Сейчас они отдохнут среди этого покоя, а утром двинуться дальше - убивать…
В эту секунду со всех сторон полыхнул огонь. Как ару подобрались так близко - могли бы сказать лишь погибшие часовые. Нападавших было мало, но лишь немногие из вышедших наружу надели тяжелые панцири - они падали, корчились в последней судороге и замирали навсегда. Некоторые бойцы пытались отстреливаться, но большинство бросилось к платформе, полезло внутрь, толкаясь и спеша, пока не закрыли вход. Гранаты базук ару бессильно бились о броню, но огнеметы доставали убегающих - те истошно вопили, пытаясь избавиться от облепившей их вязкой огненной массы. С запозданием ударили легкие электромагнитные пушки. Айэт едва успел зажмуриться. Раздался дикий треск, крики - и все стихло.
Он осторожно поднял голову. Чадили подожженные деревья, с треском разгорался небольшой дом, землю изрыли дымящиеся полосы, оставленные разрядами, и всюду лежали трупы - черные, обуглившиеся, но это оказалось не самое страшное. Одна из этих фигур поднялась - ее одежда превратилась в обугленные лохмотья, лицо стало красно-черной пузырящейся массой без носа и глаз. Оглушительно рявкнуло орудие, раздирая ее жидким солнцем, и лишь тогда Айэт понял, что это был один из их бойцов. Но теперь это не имело уже никакого значения. Фигура упала, раскинув сожженые до костей руки.
Айэт поднялся. При первых же выстрелах он инстинктивно вжался в землю, распластавшись, словно дохлая лягушка, и только поэтому уцелел. Анмай поступил так же. Их взгляды встретились - растерянные и испуганные.
Это нападение чудесным образом очистило мысли юноши от малейших симпатий к ару - при всем своем беззлобном характере он ненавидел тех, кто пытался его убить. Больше всего Айэту хотелось сбежать в какое-нибудь тихое место, но он не мог бросить товарищей. Он понял, наконец, суть этой войны - необходимость убивать, даже когда ты не можешь, даже когда тебя уже тошнит. Потому что иначе погибнет весь твой народ. Эта ситуация вовсе не нравилась ему, и остальным тоже, однако, у них не было выбора. Айэт знал, что еще достаточно силен, чтобы пойти с ними. Его раны противно ныли, но он ощущал эту боль почти с радостью - как плату за то, что ему довелось увидеть - и уцелеть.
Глава 10.
Познание сущности
Пружины троек видел я и двоек
В железном чучеле миров,
Упругий говор чисел.
И стало ясно мне,
Что будет позже.
В. Хлебников.
Через пять дней, на 45-й день Звезды по новому календарю Нэйса, Анмай вернулся в столицу - вернулся победителем. Операция по прорыву блокады удалась и в Тар-Акталу уже пришло множество поездов с продовольствием. Правда, он потерял шесть тысяч солдат - на некоторых платформах погибла половина экипажа - но ни одной машины и на каждого павшего приходилось по тысяче убитых ару. Платформы нагнали на них такого страха, что ару бежали при одном их приближении. Всего за несколько недель люди смогут очистить от них всю центральную часть страны - Великие равнины. Тогда дальнейшее выдворение ару за пределы государства становилось всего лишь делом времени.
Анмай с удивлением обнаружил себя во главе многочисленной, и, вдобавок, преданной ему армии. Пожелай он теперь вновь стать Единым Правителем - никто, даже Нэйс, не смог бы этому помешать. Но было просто смешно гнаться за властью в мире, который вот-вот мог исчезнуть. К тому же, он не хотел привлекать внимание "Астрофайры" и пост правителя манил его не больше, чем место королевы муравейника. Еще меньше Вэру хотелось стать организатором чудовищной резни, какими оказались Нэйс Анкус и его товарищи.
Они надеялись спасти человечество от уничтожения, но на деле вели его к нему. Всего за месяц войны спокойная и мирная жизнь Акталы превратилась в сущий ад. Война, изгнанная из столицы и прилегающих к ней областей, продолжала разгораться в иных землях, принимая все более жестокие формы. Использование мин, отравляющих газов, напалма, массовые расправы с пленными и мирными жителями с обеих сторон стали нормой. Огромное население страны было ввергнуто из мещанских забот в смертельную борьбу, полную лишений.
Актала распалась на части. В каждой из них власть захватили фанатики, принадлежащие к одной из рас. Промышленность, кроме военной, останавливалась, некому и небезопасно стало обрабатывать поля, угроза голода нависла надо всеми. И виновников этого видели уже не в ару, а в тех, кто начал войну и неустанно подстрекал к новым сражениям - в Организации.
Нэйс мог закончить войну всего через несколько месяцев - но Анмай видел, что волна всеобщего возмущения сметет Организацию гораздо раньше. На ее руинах вряд ли возникнет новая власть и вся Актала сорвется в пучину хаотичного взаимоистребления. Теперь лишь немногие фанатики хотели воевать за нее - поскольку никакой видимой пользы это не приносило. Даже от смены власти не выиграл никто, кроме банд озверевших мародеров, которых боялись обе стороны. В итоге, Нэйсу не удалось достичь не одной из своих целей, кроме самой первой - озлобить и сделать убийцами множество файа и людей.
А в Актале, уже сотни лет не знавшей войн, война оказалась вдвойне страшной. Не удивительно, что в стране возникло множество антивоенных движений - как пацифистского, так и прямо противоположного толка. Множество совершенно мирных людей, доведенных до крайности, бралось за оружие, чтобы покончить с организаторами этой кровавой бойни. По сути, началась вторая, партизанская война, которую Нэйс немедленно назвал контрреволюцией. Но и контрреволюционерам удалось достичь немногого. Раздираемое противоположными стремлениями, общество все быстрее дробилось на секты, стороны, группы и остановить этот распад оказалось уже невозможно - во всяком случае, обычными средствами. Войну можно начать по желанию, но нельзя по желанию ее закончить.
Анмай понял, что, по сути, он лишь продлил агонию - уже через несколько месяцев этого взаимного истребления в стране просто не останется жителей. Но был выход и из этой ловушки. Люди и ару все больше разделялись - области, которые занимал лишь один вид, быстро росли. Раздел территории мог прекратить войну, но никто не хотел заключать мир с убивающими их сородичей. С другой стороны, если у людей появится достаточно мощное оружие, они смогут просто уничтожить ару. Это было поистине чудовищно, но по крайней мере спасло бы страну, давая надежду на отпор Опустошителям.
Анмай сразу подумал о ядерном оружии, но где его тут взять? Энергетика Акталы использовала термоядерный синтез и к собственно атомной энергии не имела никакого отношения, здесь не было даже урановых руд. Да если бы и были, для создания ядерных бомб пришлось бы построить реакторы деления и обогатительные заводы - на это ушли бы многие годы. Но Мэйат избавили свой мир от опасности ядерной войны.
Второй пришедший ему в голову способ заключался в создании избирательно поражающего ару биологического оружия - но и это оказалось невозможно. Добравшись до секретных результатов анализа их ДНК, Анмай с удивлением обнаружил, что ару являлись генетически измененными людьми. Им улучшили бойцовские качества, но уменьшили рост и физическую силу, превратив в расу агрессивных и завистливых паразитов. Несомненно, все это проделали Опустошители - чтобы поймать Акталу в ту ловушку, в которой она и оказалась.
Забросив свои оружейные изыскания, Анмай обратил внимание на энергостанцию столицы. Она работала автоматически в течение тысячелетий - это показалось ему чрезвычайно странным. Ведь, какие бы совершенные машины там ни стояли, - им за такой срок полагалось рассыпаться в прах. А какой источник энергии они использовали? Конечно, ядерную, но вот какую? Судя по низкому уровню теплового излучения, она почти полностью превращалась в электричество, как и в термоядерных реакторах Акталы. Но они требовали дейтерия и гелия-3. За тысячелетия непрерывной работы любые их запасы неизбежно истощились бы, и их нельзя было пополнить - силовое поле не пропускало внутрь ничего материального. Вдобавок, Анмай уже знал, что любые типы термоядерных энергоустановок не слишком долговечны и надежны. А тут находилось нечто очень простое и эффективное.
Монопольные аннигиляторы, например. Но, чтобы создать их, нужен был Эвергет. Где он?
Анмай задумался и вскоре его осенила ужасная догадка - станция сидела на кольце окружающего город ускорителя, генератора его силового защитного поля. Это сооружение слишком походило на Великий Коллайдер, построенный вокруг уже несуществующего плато Хаос. По радиусу ускорителя он смог определить энергию разгоняемых в нем частиц - совпадающую с необходимой для работы про-Эвергета. Анмай готов был поклясться, что строители станции не упустили такой возможности.
Но вот как попасть в нее? Ведь силовое поле непроницаемо для любых частиц, имеющих массу покоя, и его можно пробить лишь другим силовым полем, - а где взять столь мощный ускоритель? Так что Анмай мог только бродить вокруг энергостанции. Сама она никем не охранялась. На широком бульваре вокруг нее всегда толкались любопытные, желающие своими руками убедиться в существовании ее силового поля - идеальной полусферы радиусом в полмили. Анмай знал, что поле уходит и под землю, образуя полный шар. В его центре высился пятисотметровый сверкающий монолит с совершенно гладкими стенами.
Сразу за границей силового поля начинался широкий канал, окаймлявший все сооружение и, очевидно, служивший бассейном для охлаждения механизмов - в холодные ночи весь купол поля заполнял молочный туман. Когда же его не было, каждый мог увидеть поднимавшийся из воды плоский цоколь куба, отлитый из вечного стекла.
В кубе энергостанции был единственный проем, перекрытый грандиозными воротами. Начинавшаяся от него дорога пересекала канал по мосту и шла до самой границы поля, упираясь в странный портал - он состоял из пяти гигантских стальных колец, соединенных торцами. Анмай понял, что эти отклоняющие кольца могли создать проход в силовом поле. Но вот что служило ключом?
Девятиметровые катушки не имели никаких знакомых ему кодовых устройств, но на уровне глаз, по обе стороны прохода, в их монолитную броню были врезаны искрящиеся многоугольники из трех- и пятигранных полупрозрачных фацет, соединенных с поразительной точностью. Бесчисленные отражения граней уводили взгляд в бесконечную глубину и при первом же взгляде на них у Вэру закружилась голова. Он попытался отвести глаза, но не смог - он словно тонул. У него возникло ощущение, что все его воспоминания потоком устремляются наружу, накладываясь на некие, давно ждущие, формы. В тот же миг его отшвырнуло, как пушинку. Поле вспыхнуло, дохнуло жаром, но этим все и ограничилось.
Поднявшись и отряхнув пыль, Анмай заметил Айэта, безмолвно наблюдавшего за ним. Сегодня юноша был в короткой белой тунике и сандалиях - наряде, который и в вольнолюбивой столице считался неблагонамеренным. Впрочем, в свете дикой сегодняшней жары он выглядел очень даже разумно.
- Интересно, как ты устроил это? - спросил Айэт, когда Вэру закончил приводить себя в порядок. - Неужели для этого достаточно просто смотреть на замок? Я вот смотрел много раз - и ничего.
- Так ты ничего не ощущал?
- Нет.
- Это устройство может как-то проникать в мысли - я помню, что не мог отвести взгляд. Я думаю, только файа, обладающий наносетью, и только с определенным складом ума, может открыть вход…
- Обладающий чем? - Айэт весь вытянулся, как лягавая, почуявшая добычу и Анмай еще раз проклял свой длинный язык - по способности вымучивать тайны Айэт вполне сравнился бы с хорошим палачом. - У вас, в вашем мире, тоже есть такие замки?
Анмай задумался. Если бы эту энергостанцию построила Файау - или другая схожего уровня культура - запор открывался бы с помощью весма. Идея, понятно, глупая, но почему бы не попробовать?
Он надел браслет и нажал кнопку. Тут определенно было какое-то молчаливое, ждущее присутствие, но ему не удалось добиться ответа - если станцию и контролировал какой-то искусственный интеллект, то он молчал.
Вэру сходил в штаб Контрольного Центра, где он сейчас жил, и надел "Тайат". Он надеялся, что эта штуковина может, помимо всего прочего, взламывать радиозамки - и не ошибся, хотя ему пришлось изрядно поломать голову, прежде чем "Тайат" установила связь с запорным устройством. К счастью, силовой портал располагался на охраняемой территории Центра и он мог экспериментировать так часами, не привлекая ничьего внимания. Ощутив-таки отзыв, он приказал открыть вход, отойдя предварительно в сторону. Поле в портале ослепительно засветилось, затем свечение разошлось кольцом и пригасло. Анмай почувствовал, как дрогнула земля. Когда он пошел вперед, его ничто не задержало и он осторожно ступил на древний металлический настил внутри кольца.
"А не дурак ли я? - подумал он, - самая очевидная вещь попросту не пришла мне в голову! И если бы не…" - Он взглянул на удивленно застывшего юношу.
- Иди сюда! Вход открыт только пока я думаю об этом!
Едва Айэт проскочил внутрь, пленка поля мгновенно затянула проход.
* * *
Воздух в поле оказался теплым и неожиданно свежим. Пахло водой. Анмай подошел к началу огражденного парапетом моста. Внизу блестела спокойная вода канала, за ним высились две огромных стены - черная и над ней - серебристая. Сзади подошел Айэт, глядя на все это удивленно расширенными глазами. Он явно что-то хотел сказать ему, но не решался.
- Хочешь что-то спросить - спрашивай, - предложил Анмай. - Не мнись, как девица.
Айэт помолчал, потом вдруг улыбнулся.
- Ну хорошо, только не обижайся. В общем… Ты никогда не интересовался Звездой Айэта - как будто уже все знаешь о ней. Это правда?
Анмай улыбнулся в ответ. Айэт мог выглядеть как угодно наивно - но он вовсе не был глуп. И лгать ему почему-то совершенно не хотелось - юноша просто не заслуживал этого.
- Да. Правда. Но ты не сможешь говорить об этом никому, пока я не разрешу.
Айэт немедленно кивнул. Будь его уши подлиннее, они бы радостно встопорщились.
- Звезда Айэта - это космический корабль, звездолет.
- Но ведь звезды - это просто маленькие плоские кружки на…
- Нет. Он прибыл из-за пределов Линзы - оттуда, где настоящие звезды. Это совершенно точно.
- Но ведь Линза - это Вселенная! Кроме нее не может существовать ничего! Откуда ты это узнал?
Внезапно Айэт прищурился.
- Ты сам с этого корабля?
Анмай смутился.
- Ну, в общем… да.
Глаза юноши засветились любопытством.
- А… как там?
- Знаешь, это длинный рассказ. Мир совсем не такой, как вы думаете.
- Значит, мы, файа, пришли оттуда? Снаружи? И мы построили эту энергостанцию?
- Возможно.
- А кто тогда ты? На самом деле?
Анмай слабо улыбнулся.
- Я просто файа, как и ты. Ты можешь стать точно таким же.
- Вряд ли, - Айэт смутился.
- Это почему же?
- Когда я стану таким же, как ты сейчас, ты уйдешь много дальше меня!
Анмай удивленно застыл.
- Тебе стоило бы родиться в Файау. В Фамайа, моей родине - нет.
- Возможно, - юноша замолчал.
Анмай ступил на мост и обернулся. Айэт стоял на месте. Ему пришлось возвращаться и тянуть его за руку. Только тогда юноша опомнился.