Красный Ястреб думал, что если им повезет, они поймают беглого предателя до того, как пойдет снег, потому что самозванец не подозревал, что за ним несется погоня.
Каджи решил гнаться за врагом, пока не догонит его.
Он и не подозревал, как далеко может завести его это путешествие. Однако он знал, что с тем же успехом может повернуть назад. Стали собираться тени, а он все еще ехал по дороге, где на занесенной снегом земле вились три нити следов… все они вели на восток, и Красный Ястреб с маленьким колдуном следовали по ним.
Глава 3
Горящие глаза
Когда стало слишком темно ехать дальше, Каджи собрался остановиться, разбить лагерь на замерзшей равнине и подождать рассвета.
Они так быстро оставили город, чтобы избежать мести кугара Джашпода, что не захватили ничего из своих запасов - все осталось на постоялом дворе, в том числе и вся их провизия. Однако Акфуд мудро "позаимствовал" бурдюк с вином, когда путники проезжали через врата мимо зачарованных стражников. К тому же он прихватил пшеничное печенье, которое жевал один из часовых. Так что путники легли спать не совсем на пустой желудок, укутавшись в плащи и разведя маленький костер.
* * *
Когда с первыми лучами зари они проснулись, Каджи выругался. С неба падали мягкие снежинки. Толстое белое одеяло уже скрыло землю. Снег шел уже час или два. Теперь оказалось невозможным различить следы, оставленные Шамадом.
Освежившись остатками вина и несколькими крошками пшеничного печенья, которое осталось с вечера, путники сели на коней и поехали на восток по сверкающей равнине. Хуже всего то, что Каджи не мог определять направление по положению солнца - Куликса, так как небо затянуло единое белесое облако. Юный кочевник не смел идти дальше, тем более при таком снегопаде, когда легко было сбиться с нужного направления, забрести невесть куда и потерять то маленькое преимущество, которое они имели. Каджи знал: Шамад не намного опередил их. К тому же у самозванца не было причин бежать с таким упорством и энергией, как рвался вперед преследовавший его Красный Ястреб из кочевников Козанга.
В итоге путники остановились на невысоком холме, и Каджи завел разговор о том, что не будет ли мудрее попытаться соединить плащи в грубую палатку и переждать бурю в относительном комфорте, когда его черный феридунский конь настороженно поднял голову, принюхиваясь к морозному воздуху, а потом тихо заржал, предупреждая об опасности.
В тот же миг Каджи тоже услышал отдаленные звуки, которые заставили волноваться его коня.
Шакалы!
Чуткое ухо кочевника едва различило сверхъестественный хор их далекого воя, так как снежное одеяло приглушало охотничий зов хищников. Но юноша отлично знал этот звук: где-то там, на снежной равнине, огромная стая шакалов окружила беспомощную добычу.
Значит, он и колдун двигались в правильном направлении. Каджи выругался и стиснул поводья, заставляя коня развернуться по ветру. А потом юный варвар пришпорил скакуна. Не сказав ни слова своему спутнику, он помчался вперед и растаял в снежном водовороте. Словно ангел мести, Красный Ястреб поспешил через сугробы, молясь всем Богам кочевников и надеясь не опоздать… Он отлично понимал, что стая шакалов может охотиться на его врага - Шамада! Они могут добраться до него раньше, чем священный Топор Фом-Ра, от которого должен пасть коварный и хитроумный самозванец. И тогда Шамад погибнет, разорванный сверкающими когтями и голодными челюстями шакалов равнин…
Через несколько мгновений он их увидел. Серые шкуры хищников делали их почти невидимыми в снежном круговороте, но юноша видел, как сверкают зеленью их глаза - словно россыпь зловещих звезд горели они в белой полутьме.
Каджи врезался в стаю шакалов словно молния, и огромный топор в его руке с ужасным свистом рассек воздух, точно это живая тварь. Клинок в руках юноши пробил себе путь сквозь густой мех горла и бока, прорубил кровавый путь через напряженные мускулы и рассек мясистую часть плеча и шеи.
Шакалы злобно взвыли единым хором, шарахнувшись в разные стороны от нового, неожиданно появившегося противника. Один из хищников прыгнул, целя когтями в лицо юноши, но кочевник поймал шакала под ребра крюком на конце топора и отшвырнул далеко на заснеженную землю, искалеченного и полумертвого. Второй шакал прыгнул на юношу и на секунду замер, впившись в седло когтями передних лап. Покрытые пеной челюсти щелкнули у самой груди юноши, глаза изумрудного пламени горели, словно безумные луны. Топор со свистом взлетел и расколол череп надвое, обдав Каджи потоком алой крови и раздробленной кости. А потом шакал соскользнул с седла и остался где-то позади.
Проскочив через круг хищников, юноша подъехал к тому месту, где верхом на сером мерине, закутавшись в меховые одежды, замерла их добыча. Не было времени что-то говорить, нужно было сражаться. Шакалы кинулись в атаку, и следующие несколько минут Каджи оказался очень занят. Но он сражался не один. Закутанный в меха незнакомец тоже вступил в бой. Его сверкающая рапира рассекала воздух с легкостью луча света, пуская шакалам кровь, словно стальная игла, пронзая их глотки и бока. Харал тоже сражался. Отважный конь бил копытами, а когда вставал на дыбы, молотил воздух передними копытами, и тогда словно метеоры обрушивались на стаю голодных шакалов. Не один из них принял смерть от копыт черного феридунского жеребца и повалился с разбитым черепом, расплескав мозги на снег.
Сватка длилась не так долго. Шакалы понесли тяжелые потери и отступили от добычи, разрывая своих падших товарищей, рыча, фыркая и сопя над своими мертвыми.
А потом из гущи падающего с небес снега вынырнул Акфуд. Маленький колдун стрелой подлетел к сражавшимся. Он был бледен, дрожал от ужаса, проезжая через стаю хищников. Но ни один из шакалов не напал на колдуна, потому что из дрожащих кончиков пальцев коротышки с характерным треском вырывались лучи пурпурного света, которые, словно бичи, пробивали заглушающее звуки снежное одеяло, закрывшее весь мир. Проскакав через истерзанную стаю, колдун натянул поводья дрожащей рукой и остановился рядом с юношей.
Шакалы равнин отступили, растаскивая туши своих мертвых, чтобы с жадностью сожрать их где-нибудь в безопасном месте, подальше от этих странных существ, которые так яростно сражались и с легкостью убивали, но не только хорошо известной шакалам сталью, а еще и таинственными лучами пурпурного света.
Только один волк не покинул поле боя. Он сражался на стороне людей, а теперь вернулся к ним после того, как шакалы разбежались. Каджи решил, что он знает этого серого с горящими золотом глазами. Юноша повернулся к хозяйке волка, уже догадавшись, кого он спас откликов хищников, и уставился на белое, напряженное, но прекрасное лицо грациозной девушки.
Глава 4
Тьюра
Должно быть, Каджи от удивления громко вслух назвал ее имя, и девушка повернулась, наградив его любопытным взглядом.
- Ты, воин, кажется, знаешь мое имя, - проговорила девушка голоском, похожим на звон золотого колокольчика. - Но я не знаю тебя… кроме… да! Я видела тебя раньше в Набдуре, хотя ты тогда был одет по-другому…
- Так это были вы! - повторил он, и она рассмеялась милым голоском.
- Да, я. Только подумайте! Но тогда ты носил плащ ушамтарского наемника, леггинцы, пояс и шляпу, напоминающую колокол… а теперь ты больше похож на одного из всадников Козанга, чем на ушамтара…
Каджи усмехнулся. Покидая Кхор, он бросил большую часть одежды ушамтаров и надел свою обычную одежду, которую заранее предусмотрительно приторочил к седлу Харала.
- Я - Каджи, Красный Ястреб, сын Гораки Высокого, который в свою очередь сын Заорука, вождя кочевников Чаууима Козанга, - гордо объявил он. - И я видел вас… трижды видел. Один раз в Набдуре, когда вы шли в рваных ярко-красных одеждах, словно цыганка. Второй раз мы столкнулись на улицах Кхора, когда вы носили великолепные шелка принцессы империи, а третий раз - в огромных залах Халидура, когда вы разглядывали лицо того человека, которого все считали Яакфодахом, святым Императором-Драконом… Но и вы, и я знаем, что это низкий и подлый обман!
Глаза девушки расширились от недоверия и удивления, и тогда, увидев выражение ее лица, Каджи разразился громким мальчишеским смехом. Но Тьюра не стала возражать… Было очевидно, что она тоже преследует Шамада, потому что она заглянула в лицо мертвеца и должна была знать, что он не настоящий император.
Но прежде чем она заговорила, маленький колдун, скуля и сопя, проговорил печальным голосом:
- Снег идет все сильнее, а мы здесь болтаем, словно это весенний бриз ласкает наши отмороженные уши и сейчас вовсе не холодная зима, - принялся жаловаться он. - Не могли бы мы связать вместе наши плащи, соорудив подобие тента, чтобы защитить нас от этого бурана?
- В этом нет нужды, - быстро остановила его Тьюра. - У меня есть маленькая палатка и сборные шесты. Если мы вместе возьмемся за работу, возможно, нам удастся ее поставить, даже при таком сильном снегопаде… А потом мы отдохнем и поговорим в более комфортных условиях.
* * *
Тяжело ставить палатку во время поднимающегося шторма. Мешал и вес густо падающего снега. Но вот наконец ее установили, и она оказалась на удивление большой, так как внутрь забились три лошади, трое путников и волк. Они, пусть без особого комфорта, разместились внутри и закрыли клапан.
Но планы Тьюры, казалось, шли намного дальше, словно она сделала все необходимые приготовления к бегству от кугаров и погоне за Шамадом, потому что плетеные корзины ее коня содержали другие необходимые запасы: пищу и выпивку и даже плоское фарфоровое блюдо для углей, которые Акфуб тут же запалил с помощью какого-то таинственного, магического Слова и мистического знака, начертанного в воздухе левой рукой. Когда от тепла рубиновых углей начала подсыхать одежда путников и стала проходить онемелость в конечностях, Каджи расслабился, устроил голову поудобнее на собственном седле и свернутой попоне. Вытянув ноги в сторону мерцающих вишней углей, он решил, что не так уж плохо брать с собой в путешествие колдуна. Таких людей удобно иметь под рукой.
Они экономно поели и выпили, а потом дали пищи и воды усталым лошадям, и все это время могучий дымчато-серый волк сидел возле своей госпожи, охранял ее, уставившись на угли немигающим взглядом. Из-за него Акфуб чувствовал себя неуютно. Он положил свое седло и плащ поближе к Каджи.
- Тебе, малыш, не нужно бояться Базана, - улыбнулась Тьюра. - Он - друг тем, кого я называю друзьями, и враг тому, кто мой враг.
- А-а-а… - прошептал робкий маленький колдун, с опасением косясь на волка. - Когда дело касается такого маленького человека, как я, хотелось бы, чтобы вы дважды убедились, что он все понимает. Акфуб очень хороший друг, в самом деле. Возможно, если вы поговорите со зверем, он откажется от мысли, что маленький коротышка - сдобная пышка!
Тьюра и Каджи рассмеялись при мысли о том, что кто-то может принять тощего и костлявого маленького колдуна за съедобный, лакомый кусочек.
Вскоре от теплого огня и вина путники стали клевать носами, а Каджи вдвойне, потому что он не спал ночь накануне, а сейчас уже наступал вечер, хотя в небе было ничего не разглядеть. Оно являло собой слепящую массу падающего снега.
В эту ночь путники спали, удобно устроившись, хотя и в тесноте, в то время как над равниной завывала буря и семь лун спрятали свои лики за вуалью падающего снега.
Глава 5
Принцесса крови
Когда они пробудились, снегопад давно прекратился. Весь мир превратился в совершенно белую равнину под ярким, но ничуть не греющим солнцем.
Экономно позавтракав запасами Тьюры, вымывшись снегом, растопленным на последних углях, путники собрали палатку и поехали дальше.
В это утро Каджи был угрюм и беспокоен. Вчера они почти наступали Шамаду на пятки, а теперь он потерялся, потому что следы его и человека-дракона оказались спрятанными глубоко под снежным покрывалом. Преследователям ничего не оставалось, как ехать и дальше на восток, надеясь, что они движутся в правильном направлении. Если со временем они не найдут свежих следов, они поймут, что самозванец сменил направление, возможно, поехал на юг, чтобы выбраться на главную Чемедисскую дорогу.
Пока они, Каджи и девушка, ехали рядом, седло к седлу, старый колдун держался сзади, сонно покачивая головой и время от времени впадая в дрему. Молодые люди завели приглушенный разговор. Кочевник рассказал девушке свою историю и полюбопытствовал о ее приключениях. Когда же она замолчала, так и не объяснив свое присутствие в разных местах, юноша набрался храбрости и сам спросил:
- Теперь вы знаете о моей миссии; знаете, почему я, рискуя жизнью, преследую самозванца, чтобы отомстить за мой народ. Иначе несмываемое пятно позора ляжет на моих братьев по оружию… Могу ли я узнать о целях вашего путешествия? Может, ваша история столь же интересна?
- Точно, - ответила девушка. - И раз мы путешествуем вместе, мы должны поделиться нашими знаниями, точно так же, как и нашими запасами… Так что ты хотел бы знать?
- Кто вы на самом деле?
- Я - госпожа Тьюра из Турмалинового Дома. Моя мама - Амазия, младшая сестра последнего императора, Азакоура Третьего. Она умерла в далекой провинции, когда я была еще ребенком. Моя мать бежала из города Дракона сразу после того, как умер ее брат.
Тут было над чем задуматься! Каджи, остолбенев, внимательно посмотрел на свою спутницу, ничего не говоря.
- Принцесса империи, - пробормотал он.
Девушка кивнула, и ее огненно-красные волосы чрезвычайно эффектно сверкнули в солнечном свете.
- Но ведь вы не претендентка на Трон Дракона? - требовательно спросил Каджи. - Если же вы и в самом деле последняя из королевской династии, почему… почему…
Она уверенно покачала головой.
- Закон этой страны гласит, что женщина не может быть наследницей, поэтому я не претендую на трон моего дяди. Но вот мой фальшивый двоюродный брат, так называемый Яакфодах…
- Шамад из цыган, - прошептал Каджи.
- Пусть так… Хотя я не знала его настоящего имени, - продолжала девушка. - Самозванец Шамад, когда пришел к власти, испугался, что кто-то из семьи Азакоура сможет разоблачить его как фальшивого Яакфодаха или просто свергнуть с престола, посадив кого-нибудь другого, в чьих жилах течет святая кровь, на Трон Дракона. Одержимый этой мыслью, он добрался даже до нашей отдаленной провинции на западе. И ему удалось уничтожить последних представителей нашего рода. Увы, несколько моих родственников и в самом деле бросили ему вызов. Моя мать погибла. А мой отец к тому времени уже давно лежал в могиле. Друзья моего дома увезли меня, переодели служанкой, так что убийцы не смогли найти меня, и вернулись к фальшивому императору, объявив, что Дом Турмалина вырезан до последнего листика с последней иссушенной ветки… Я же решила отыскать самозванца и прикончить. Если он был не настоящим императором, как говорили мне мои друзья, разоблачить его… Дело в том, что я знаю некоторые вещи о внешнем виде настоящего принца, истинного Яакфодаха, которых, скорее всего, самозванец не знает, никто не знает с тех пор, как слуги негодяя сожгли документы, ранее хранившиеся в архиве династии. Я путешествовала в образе цыганки, и именно в этом облике ты увидел меня на улицах Набдура. Я выбрала этот образ потому, что девушка, путешествующая в одиночестве, ни у кого не вызывает вопросов, если она одета в платье цыганки.
- Разве не безопаснее было путешествовать в образе простой девушки? - спросил Каджи.
Тьюра снова рассмеялась, и это был самый прекрасный смех, который юноша слышал за свою жизнь.
- Но не тогда, когда рядом с тобой Базан! Неужели бандиты или воры окажутся настолько глупы, чтобы напасть на взрослого волка с равнин!
- Почему ты оставила этот образ и в Кхоре вновь приняла свой естественный вид? Разве там Шамад тебе не угрожал?
- Как я могла отомстить, находясь в далеком Заромеше? К тому же убийцы в Кхоре так просто не могут нанести визит к признанной принцессе крови. Там слишком много глаз подсматривает, слишком много языков шепчет, слишком много хитрых и коварных людей, желающих легко разбогатеть. Я приехала в Кхор с помпой и документально доказала мое происхождение в коллегии герольдов. Бедный Шамад… Видимо, теперь я тоже стану использовать это имя… Так вот, ему пришлось признать, что он мой двоюродный брат. Я очень волновалась, можешь мне поверить. Я ни разу не оставалась наедине с Шамадом или его людьми. В общественных местах ему не так-то просто было подослать ко мне убийц, а оставаясь в одиночестве, я принимала необходимые меры, что в общем-то было не так сложно. Единственное, что ему оставалось, так это полностью игнорировать мое существование, насколько это возможно, и держаться от меня как можно дальше. Я ни разу не дала ему понять, что подозреваю в нем самозванца, хотя вскоре окончательно уверилась в своих подозрениях. Я продемонстрировала, что могу разоблачить и разрушить его райскую жизнь, но тут вмешались кугары со своими глупыми планами, и удачный ход не был доведен до конца. Как принцесса крови, я могла беспрепятственно входить и выходить из Халидура в любое время. Мне оказалось несложно подобраться поближе и взглянуть на Шамада после смерти. Так же как и вы, я узнала, что человек у подножия трона не Шамад, а другой. Мои верные слуги подкупили и расспросили стражей у ворот и узнали, что Шамад и его человек-дракон, замаскировавшись, бежали из города. И тогда я поспешила следом.
- Почему? - прямо спросил Каджи. - Теперь самозванец вновь стал обычным человеком. Он больше не станет вам докучать. Кугары, скорее всего, вас не тронут, так как, по вашим же словам, вы не можете претендовать на трон империи. Так почему же вы погнались за ним?
- Ты забыл, что он пытался убить меня. Я принцесса крови! Я тоже, как и ты, хочу отомстить.
Она немного присмирела под открытым, насмешливым взглядом Каджи, но гордо вздернула маленький решительный подбородок.
- Не нужно смотреть на меня так, юноша! Я что, должна бояться самозванца и его слугу? Я умею пользоваться мечом, пикой и луком так же хорошо, как и любой мужчина… К тому же со мной Базан - могущественный союзник! Я смогу убить их обоих, я знаю это!
И тогда Каджи мудро придержал язык. Бывает время, когда лучше не сердить женщину, и этот был как раз такой момент.