Голова была мокрая, особенно почему-то шея и затылок, но не болела. Последние фразы сна еще звучали у меня в ушах. Конечно же, это бред. Дэн не имеет к моей болезни никакого отношения. И никакой копии у него быть не может, пока он жив. Да и после его смерти она вряд ли появится. Дэн из тех людей, которые не переносят напоминаний о собственной смертности. Такие люди крайне неохотно пишут завещания, страхуют свою жизнь или делают резервные копии личности. К первым двум действиям их все же вынуждает многолетняя культурная традиция (да и то лишь в том случае, если у них имеется семья), но третье пока еще остается непривычной экзотикой, и никакая семья тут не поможет. Тем более что семьи часто сами со страхом относятся к перспективе копирования своих близких. Уже были случаи, когда супруги или другие родственники отказывались жить с копиями, даже несмотря на то, что при жизни оригинала сами просили его скопироваться. Мысль о том, что копия – это нечто ненастоящее, подделка, чуть ли не монстр Франкенштейна, оказывалась сильнее полного физического и психического сходства. Конечно же, это предрассудок, но человечеству еще долго предстоит его изживать…
Значит, когда Дэн умрет, место генерального менеджера вновь станет вакантным. И если это произойдет достаточно скоро, наилучшим кандидатом вновь окажется Рональд Декстер. Пусть даже это будет Рональд Декстер Второй.
Я встал и в волнении принялся расхаживать по комнате. Дело. Вот оно, дело, достойное последних трех недель. Я начинал с нуля, даже хуже чем с нуля – с минуса. Многие из моих детских приятелей давно сгинули в тюрьмах. Но я вырвался, пробился, зубами и когтями втащил себя в истэблишмент. Никто не заботился обо мне, кроме меня самого. Но у моей копии, у Рональда Второго, пока еще есть кому о нем позаботиться. Я сделаю его появление на свет более благоприятным, чем мое собственное. Я расчищу кое-какие завалы на его пути. В конце концов, никого ближе и роднее его у меня нет и быть не может. А дальше он пойдет сам. Он справится. Я верю в него, как в самого себя.
Я ни секунды не терзался сомнениями, заслуживает ли Дэниэл Батлер смерти, и тем более вправе ли я это решать. К черту высокопарные разглагольствования. Это бизнес, Дэн, ничего личного. Впрочем, личного предостаточно. Ты не церемонился со мной и на-Щей дружбой, чтобы занять этот пост – ну так не жди, что я буду церемониться с тобой. Мне нечего терять, Дэн, и это делает меня всемогущим.
Я остановился и произнес это вслух: "Я всемогущ". Обществу следовало бы изолировать безнадежных больных сразу после постановки диагноза. А лучше – сразу же подвергать эвтаназии. Потому что других рычагов воздействия на нас у общества нет. Современная полиция прекрасно оснащена технически, но она рассчитана на преступников, которые стремятся выжить и избежать наказания. А мне даже нет нужды особо скрываться. Я могу подойти к Дэну среди бела дня и застрелить его на глазах у сотни свидетелей. Моей копии ничего за это не будет. Конечно, некоторые посмотрят косо – раз, мол, Рональд Первый оказался способен на убийство, чего ожидать от Рональда Второго. Но мои адвокаты – которые станут к тому времени его адвокатами – легко докажут, что последние поступки Рональда Первого вызваны серьезной патологией мозга, каковая у Рональда Второго отсутствует.
Впрочем, немного поразмыслив, я пришел к выводу, что убивать Батлера в открытую не стоит. Если меня тут же возьмут или застрелят, я больше уже ничем не смогу помочь Рональду Второму, а ведь Батлер – не единственная помеха, с какой ему предстоит встретиться. Правда, скрываться от полиции годами мне тоже не придется. Если у меня будет дня три, я, пожалуй, управлюсь. Но все равно, личный пистолет отпадает. Оружие, продаваемое частным лицам, стреляет только в руках у владельца, делает индивидуальную насечку на пуле, да еще посылает при этом сигнал на полицейский сервер о времени и месте стрельбы. Ну что ж, у меня еще остались кое-какие знакомые со времен трущобного прошлого…
Я включил терминал, удалил, не читая, неразобранную почту и запустил поиск по базе данных. Из трех видеофонных номеров два не отвечали, по третьему располагалась какая-то контора. Что ж, неудивительно – в последний раз я вспоминал об этих парнях лет пятнадцать назад…
Ладно, попробуем глобальный поиск через сеть. Раздел: Персоналии. Имя: Тим Джокер. То есть не Джокер, конечно же. Как же его настоящая фамилия? Картер? Купер? Ч-черт… Крайтон! Тимоти Крайтон. Возраст: 37-39. Область поиска: надеюсь, Тим, ты все еще в городе.
Компьютер выдал мне пятерых Крайтонов. Ладно, придется звонить им всем, все равно у меня защищенный канал… Не полагаясь на свою зрительную память, я откопал в архиве старую цифровую фотографию – мы тогда снялись всей компанией, нам было лет по шестнадцать – и подключил ее к системе распознавания.
Мне повезло – нужный мне Крайтон оказался вторым в списке. Распознавалка утвердительно пиликнула, когда он после седьмого или восьмого звонка появился на экране. Классные все-таки эти программы, безошибочно находящие в толстом лысом бородаче черты худенького остроносого мальчишки…
– Привет, Тим. Узнаешь? Это Рон Декстер.
– Дек? Сколько лет мы не виделись?
– Много, Тим, много.
– У меня не определяется твой номер.
– Я звоню по защищенному каналу.
– Стал большой шишкой, а, Рон? Уж не на правительство ли ты работаешь?
– Нет, на "Юнайтед Роботикс".
– Неважно выглядишь.
– Выматываюсь на работе. Как там наши?
– Слушай, Дек, я ж тебя знаю. Наши тебе до фонаря. Если ты вспомнил обо мне спустя столько лет, значит, у тебя есть неотложное дело, так что давай выкладывай.
– Ну, допустим. Тебя не пасут?
– Я уж давно не давал им повода. Говори свободно.
– Мне нужен мытый ствол.
– Ну ты даешь, Дек! Решил поиграть в гангстеров? Как бы там ни было, я этим не занимаюсь. Я уже пять лет как законопослушный гражданин.
– Тим, я ведь не зову тебя грабить банк или что-то вроде. Просто достань мне пушку. Остальное не твоя забота.
– Мне это не нравится, Дек.
– Надеюсь, тебе понравятся десять штук.
– Похоже, ты не шутишь, – покачал головой Тим. – Огнестрел или лучевик?
– Лучевик, конечно.
– Мытый лучевик достать сложнее. Его на коленке не соберешь. Как скоро он тебе нужен?
– Очень скоро.
– Ладно, я позвоню тебе дня через три.
– Ты позвонишь мне завтра, или твои десять штук уйдут кому-нибудь более расторопному.
– Ты все тот же, Рон, – уж если вцепишься, своего не упустишь, – хмыкнул он. – Что-нибудь еще?
– Да. Еще мне нужен "эдем".
– Дек? – его редкие брови вздернулись вверх. – Я надеюсь, ты не собираешься пробовать это дерьмо? Из подсевших выкарабкивается один из ста. А подсаживаются с первой дозы.
– Это не для меня, – соврал я.
– Похоже, кто-то из твоих влип по-черному.
– Похоже на то.
– Сколько тебе нужно?
– Полграмма. – Вообще-то смертельная доза – четверть грамма, но я решил перестраховаться.
– Эдемщику этого хватит на пару недель максимум.
– Я уже сказал, это не твоя забота.
– Ладно, Дек, я сведу тебя с дилером. Но сам я эту дрянь и в руки не возьму. Если меня поймают с "эдемом", это верный четвертак. Да и тебе меньше десятки не дадут.
– Ладно, ладно. Сколько я тебе за это должен?
– Ничего, Дек. Расплатишься с дилером сам. Ствол – другое дело, это честный товар. Но я бы чувствовал себя последним ублюдком, если бы взял с тебя деньги за "эдем".
Отсоединившись и заодно заблокировав любые входящие звонки, кроме звонков с номера Крайтона, я продолжил обдумывать предстоящую операцию. Проще всего было бы прийти к Дэну домой – он, разумеется, пустит меня, ничего не подозревая. Но дома у него жена и дети, а кроме того, его компьютер зафиксирует мой визит. Незаметно прикончить его в офисе было бы еще проблематичнее, не говоря уже о том, что в офисе он может не появиться еще несколько месяцев – сотрудники его уровня работают дома, благо защищенные каналы скоростной цифровой связи позволяют получать информацию и руководить подчиненными из любой точки мира. Значит, надо дождаться, пока он отправится еще куда-нибудь… придется установить наблюдение за его домом. Разумеется, я займусь этим сам, совершенно не к чему впутывать в это дело лишних людей.
Дэн не очень-то легок на подъем, и, возможно, мне придется провести в ожидании много часов, а то и несколько суток без сна. Я подошел к аптечке, достал пузырек гипнодола, не раз выручавший меня и прежде. Когда-то считалось, что выспаться впрок невозможно, но "Вестерн Фармасьютикалз" опровергла этот тезис. Несмотря на то, что я спал совсем недавно и больше не хочу, препарат заставит меня уснуть еще часов на двадцать, после чего я с легкостью смогу обходиться без сна трое-четверо суток.
Разбудил меня звонок Крайтона. Я знал, что это Крайтон, еще до того, как протянул руку к кнопке – ведь все другие звонки мой ви-фон просто не принимал. Тим, должно быть; не слишком глубоко увяз в честной жизни – во всяком случае, с моим заданием он справился за шестнадцать часов. Он сообщил мне место, где меня дожидается пистолет, и е-мэйл наркодилера – разумеется, временный, заведенный специально для разового контакта со мной. Списавшись с дилером, я получил инструкции по переводу денег.
Когда двенадцать лет назад наличные деньги были окончательно изъяты из обращения, многие наивно Полагали, что это станет тяжелым ударом для преступности. Но, разумеется, преступность приспособилась к переменам даже быстрее, чем законопослушные граждане. Вы перечисляете деньги какому-нибудь абсолютно легальному и выдержавшему дюжину проверок благотворительному фонду. Он, в соответствии со своим уставом, выдает их в кредит второй организации под гарантию третьей. Та перебрасывает их в свой филиал на Кипре, откуда они переводятся с баланса на баланс куда-нибудь на Тайвань и т.д. и т.п. Пару раз обогнув земной шар, ваши деньги – точнее, нолики и единички электронных транзакций – в конце концов (в зависимости от суммы это занимает от нескольких минут до пары дней) оседают на каких-нибудь марокканских или азербайджанских частных счетах, пароль к которым знает ваш реальный получатель. Конечно, это чуть более сложно, чем просто передать деньги из рук в руки, но не намного – ведь всю операцию просчитывают компьютеры. Зато никаких комических сцен из старых боевиков с заброшенными ангарами, набитыми долларами тяжелыми кейсами и нервными парнями с автоматами с обеих сторон.
Заброшенные ангары – это вообще дурной стиль. Пистолет я забрал в кабинке туалета на узловой стан– ции монорельса, а ампула с наркотиком была приклеена под клавиатурой уличного терминала в деловой части города. Теперь осталось лишь выбрать подходящую посадочную площадку неподалеку от дома Батле-ра и ждать.
Я припарковал мобиль на верхнем ярусе торгового центра. Трехэтажный особняк Батлера был отсюда как на ладони – правда, на ладони руки длиной в милю, но для оптики мобиля это не препятствие. Я вывел на экран максимальное увеличение. Высокий забор с колючей проволокой поверху, черные башенки генераторов силовой защиты, не позволяющей нежеланным мобилям проникнуть на территорию сверху… да, Батлер заботится о своей безопасности. Бизнес есть бизнес, занимая высокий пост, лучше не рисковать. Машин семейства Батлеров не видно – они, разумеется, в подземном гараже. Пожалуй, старый добрый вертолет мог бы сесть во двор, но где сейчас найдешь вертолет, не говоря уже о топливе для него? И всю электронику у него бы вышибло к чертям при проходе через поле…
Закат уже горел расплавленным золотом в окнах небоскребов, а на востоке всходило орбитальное зеркало. Я люблю это краткое время, когда на небе сияют два солнца – настоящее и отраженное, и Земля кажется планетой двойной звезды… Но, любуясь световыми эффектами, я чуть не пропустил, как в саду Батлеров клумба вместе с несколькими деревьями отъехала в сторону, и из образовавшейся круглой дыры в воздух поднялся темно-синий мобиль. "Мицубиси Форд 400М", как и у меня. У нас с Дэном одинаковые машины.
Это соображение навело меня на новую мысль. До этого я намеревался всего лишь поравняться с Дэном в воздухе, открыть окно и застрелить его. Лучевое оружие – чертовски удобная штука, недаром его не продают частным лицам. Помнится, в старых фильмах из лучевых пистолетов вылетали этакие сверкающие стержни, летевшие так медленно, что от них можно было увернуться, да еще издававшие при этом визг или чмоканье… Поразительная безграмотность. Направленное излучение на то и направленное, что его не видно со стороны (разве что в рассеивающей среде), бьет оно бесшумно и со скоростью света. Ни один из пассажиров летящих поблизости мобилей ничего не заметит. "Мицубиси Форд" с мертвым Батлером будет продолжать полет по прежнему курсу, ведомый компьютером, потом совершит посадку… Пройдет достаточно времени, прежде чем тело обнаружат.
Но теперь мне разонравилась эта идея. Батлер умрет мгновенно, так и не узнав, кто его убил. Конечно, Дорогу Рону Второму он этим освободит, но неплохо бы заставить его уплатить по счетам Рону Первому. За все те гнусности и интриги, которые он пустил в ход, чтобы место генерального менеджера досталось ему.
Так что я решил не убивать его в воздухе, а проследить, куда он полетит. Может быть, там нам удастся уединиться на пару слов.
Минут через десять я догнал его, пристроился в хвост и велел компьютеру следовать за ним, соблюдая дистанцию. Даже интересно, куда это он собрался на ночь глядя. Только бы он не сел на защищенную стоянку…
Позади остались особняки элиты и деловой район. Мы летели над многоквартирными домами среднего класса. Над одним из домов мобиль Батлера вдруг мигнул стоп-сигналами и, сбросив скорость, приземлился на свободное место на крыше. Никакого защитного поля здесь, конечно, не было – не тот уровень жилья. Я описал широкий полукруг, глядя, как фигурка Дэна скрывается в дверном проеме, и тоже пошел на посадку, опустив мобиль подальше от батлеровского.
Нападать на него прямо на крыше было, конечно, глупостью: в любой момент может выйти кто-нибудь из жильцов, да и пролетающие сверху могут заметить. У меня был готов более хитрый план, возникший в ту минуту, когда я вспомнил о сходстве наших машин. Но прежде следовало узнать, сколько у меня времени.
Я запросил у компьютера адрес дома, вышел в сеть и загрузил список жильцов, а затем, введя свой пароль, – список сотрудников нашего отделения "Юнайтед Роботикс". Выяснилось, что в доме проживают трое наших людей. Два из них были ничем не примечательные мелкие сошки, которых вряд ли почтил бы личным визитом сам генеральный менеджер. А вот третья, мисс Лора Дейтон… Что ж, очень похоже на истину. Старый пошлый сюжет: босс и его секретарша. Интересно, какие байки он рассказывает своей жене. Впрочем, какие бы ни рассказывал, вряд ли у него хватит наглости провести здесь всю ночь. Но часа два у меня есть.
С пистолетом во внутреннем кармане я выбрался на крышу и, петляя между машинами, пошел к моби-лю Дэна. Конечно, внутрь мне не влезть: его компьютер не откроет постороннему, а при попытке взлома
поднимет тревогу. Но лючок подзарядки мало кому в голову придет запирать. На крыше, как обычно, было несколько зарядных автоматов; я подошел к ближайшему, оплатил заказ анонимной карточкой, благо мелкие суммы разрешается платить анонимно, взял толстый кабель с четырьмя гнездами на конце и потащил его к мобилю Дэна. Прежде чем вставить кабель в лючок, я лучом пистолета разрезал снизу изоляцию. После того как гнезда с мягким щелчком приняли в себя клеммы мобиля, осталось лишь надавить на кабель сверху – и его нижняя часть замкнулась на корпус.
Я отскочил от шарахнувшего искрами разряда. Запахло озоном и горелым пластиком. Отлично, теперь дыра в изоляции обгорела и уже нельзя однозначно сказать, что это сделано лазером. А электросистема мобиля выведена из строя. Не вся, конечно, но достаточно, чтобы летать было нельзя.
Я выдернул кабель и засунул его обратно в автомат, а затем позвонил в бюро ремонта и сделал заказ, оплатив его все той же карточкой. "Принято, сэр, эвакуатор прибудет через семнадцать минут", – сообщил приятный девичий голос. За что люблю роботов – они не задают лишних вопросов.
Семнадцать минут спустя, как и было обещано, тяжелый грузовик-эвакуатор с низким гудением завис над стоянкой. В стальном брюхе открылся люк, и на тросе вниз спустился приземистый робот. Деловито открыв в задней части "четырехсотого" крышку гнезда диагностического интерфейса, он сунул туда щуп, убедился, что множественные отказы в электросистеме действительно имеют место, и вознесся обратно. Грузовик опустился ниже, четыре могучих опоры-манипулятора обхватили мобиль Дэна, а затем эвакуатор со своей ношей плавно взмыл и взял курс на ремонтный Центр.
Я вернулся к своему мобилю, сел в кабину и перелетел на то место, где только что стояла машина Бат-лера. Остался последний штрих – изменить изумрудную окраску на темно-синюю. Но это как раз одна из фирменных особенностей "четырехсотых" – покрытие, меняющее коэффициент преломления под действием магнитного поля. Вводишь в компьютер цветовые составляющие – и окраска корпуса меняется на глазах.
Я перебрался на заднее сиденье. В моем плане оставалось одно слабое место – Батлер мог заметить, что у машины другой номер. Но я надеялся, что он выйдет от любовницы не в том настроении, чтобы присматриваться к номерам.
Ждать пришлось не так уж долго, чуть больше получаса. Все-таки Дэн, при всех его недостатках, деловой человек и ценит свое время. Не глядя в сторону номера, он подошел к двери, открывшейся по моей команде, и, что-то насвистывая, плюхнулся на переднее сиденье.
– Компьютер, блокируй двери, – сказал я.
Батлер испуганно обернулся.
– Рон? Что ты здесь делаешь?!
– Жду тебя.
– Как ты попал в мою машину?
– Ошибка. Это ты попал в мою машину.
Он дернул ручку двери, сначала слегка, потом сильнее. Никакого результата.
– Видишь? Компьютер слушается меня, а не тебя. Компьютер, затемни окна, поднимись до эшелона тридцать и возьми курс на запад.
Батлер овладел собой и широко улыбнулся.
– Рон, у тебя получился классный прикол, я и в самом деле испугался. А теперь, если не возражаешь, я тороплюсь домой.
– Возражаю, Дэн.
Улыбка еще висела на его лице, как неубранный после праздника транспарант, но блекло-голубые глазки снова забегали.
– Это что, похищение?
– Нет.
– А что?
– Убийство. – Я наставил на него пистолет.
Похоже, эта мысль показалась ему столь невероятной, что он на миг обрел прежнюю самоуверенность:
– Рон, ты же не хочешь сказать…
– Хочу. И сказать, и сделать. У меня есть другая кандидатура на пост генерального менеджера. Это же бизнес, не так ли, Дэн?
Его пухлые губы задрожали, на лбу выступил пот. Тем не менее он постарался придать голосу максимум твердости, когда заявил:
– Ты не выстрелишь.
– Почему? – искренне заинтересовался я.