- Его, - подтвердил генерал-губернатор. - У меня огромный континент со всю Евразию и Африку размером. Тысячи километров границ и мало людей, способных самостоятельно руководить масштабными операциями. Полковник Дэ - один из них, именно поэтому я дал ему картбланш, когда он появился. Кстати, вы знаете, на чем я пришел к власти? На идее экспансии. И только когда я занял место генерал-губернатора, я понял, что это не так легко. Север континента - очень небезопасное место. Когда я освободил от иррузайцев Ваббам, а потом переселенцы создали Прибойную губернию и латифундию Феелькишер Ланд, мы приблизились непосредственно к границам Иррузая. А когда год назад полковник Бедряга повел людей на север по восточному побережью, и мы создали опорные пункты на нем - то оказались почти у границ Союза Аллогун - единственного организованного союзника, который остался у Иррузая. Мы отбили у вабиска контроль над множеством племен юга и разрушили торговые и политические связи между Иррузаем и обитателями южных лесов и лесостепей… Я хорошо знаю вабиска, их веру и обычаи - я даже писал об этом статьи для журналов по религии и этнографии… - он улыбнулся, словно извиняясь за недостойную политика слабость. - Ну так вот. Они жестоки, упорны и фанатичны. Они тысячи лет владели этой планетой безраздельно. Все и нашей мощи они себе не могут даже представить. Мы для них просто удачливый соперник - с океанских островов, потому что идея космических перелетов для них недоступна - и, между прочим, фоморы во время своей высадки тоже представлялись пришельцами откуда-то с просторов океана… Вабиска Иррузая достаточно развиты, чтобы не считать нас богами - и недостаточно развиты, чтобы осознать, насколько мы сильнее. Именно поэтому они очень опасны. А мы не можем наступать, потому что нет подробных сведений о возможном театре военных действий. Вам же известно, что настоящих карт не даст никакая аэрофотосъемка - только старая добрая работа по маршрутке, шаг за шагом, внимательно к аккуратно… - Игорь кивнул. - А если я начну боевые действия и они затянутся - мы рискуем получить долгую партизанскую войну. Желающих насытить вабиска оружием найдутся масса - чтобы создать нам лишние проблемы и полюбоваться на это со стороны. Те же сторки. Или фоморы…
- Меня не надо агитировать, - покачал головой Игорь. - Я сказал Ярославу Ярославовичу, что возьмусь за эту работу - и я возьмусь.
- Дело в том, что я не агитирую… - генерал-губернатор поморщился. - Послушайте, давайте на "ты" и по имени. Сергей.
- Игорь.
- Ну так вот, дело не в агитации. Я хочу тебе пояснить необходимость осторожности. Вабиска достаточно умны, чтобы понять, какую опасность представляет картографирование. Тогда они попытаются тебя убить. Как несколько лет назад убили моего отца, - Игорь удивленно посмотрел на генерал-губернатора, а тот продолжал спокойно перечислять: - Как полгода назад убили капитана Императорского Гражданского Инженерного Корпуса Хворостова. Как два месяца назад убили офицеров Императорского Гражданского Корпуса Лесничих лейтенантов Травченко и Максудова. Наконец, как неделю назад предположительно уничтожили у восточных отрогов Третьего Меридиана экспедицию во главе с профессором Российской Императорской Академии Наук Дороховым м одним из моих личных капитанов Рутковским.
- Я их не боюсь, - ответил Игорь спокойно. - Я землянин, русский и дворянин.
- Сергей Кириллович, - это оказался подошедший хозяин заведения, - вас визитируют, - и протянул выносную трубку аудиосвязи.
- Спасибо, - кивнул генерал-губернатор и взял трубку. Некоторое время слушал с непроницаемым лицом, потом обронил: "Да," - и обратился к Игорю. - Вот, пожалуйста. На северо-западной границе Чернолесского уезда горят леса.
11.
Любое поражение деморализует. Даже в игре. Когда Борька и Денька соединились с основным отрядом - у Димки остались два человека. Судя по всему, Генка потерял в перестрелке четверых, но для него потери составляли пятую часть отряда, а для Димки - больше трети.
Борька был готов к тому, что Димка спустит на него всех собак. Что ни говори, а именно он атаковал противника, толком не разобравшись, кто перед ним. Но Димка только буркнул: "Ладно, чего там," - и распорядился готовиться на ночлег.
Димка и пришедшие с ним ребята насквозь вымокли - уходя от погони, они переплыли речушку и долго сидели в камышах. Но огонь разжечь было нельзя - ограничились тем, что изо всех сил выкрутили маскхалата и улеглись теснее под здоровенный выворотень.
Все очень устали, но именно перенапряжение не давало уснуть. Пятеро мальчишек прислушивались к ночи, лежавшей вокруг их убежища, и молчали. Они могли заставить себя уснуть при помощи несложных приемов аутотренинга, которым их обучили с детства… но что-то словно подталкивало, заставляло изо всех сил вслушиваться.
- Что-то гудит, - вдруг сказал Женька.
Ему никто не возразил - все прислуживались, отчетливо ощущая, как безотчетное до этого напряжение обретает форму и плоть. Борька тоже слышал гул - странный, свистящий и постоянный.
- Слышите? - настойчиво и тревожно опросил Женька.
- Да, - отозвался за всех Димка. - Что это?..
- Тихо, - прервал его Борька, встав на колено и выглядывая наружу.
Ночь оживала. Вокруг мелькали, спеша, какие-то тени, посверкивали огоньки глаз. Несколько огромных серых волков плавно перескочили через выворотень, не задержались ни на секунду. Левее промчалось два или три мамонта, их жалобный рев расколол ожившую ночь. Поток животных становился все плотнее - вместе бежали хищники и травоядные, мелкие и крупные. На людей никто не обращал внимания. В верхушках деревьев истошно кричали птицы, слышался шум тысяч крыльев; одна из птиц мягко упала рядом с борькиной ногой - она была разбита ударом о дерево.
Странный, тягучий, древний ужас овладел мальчишками. Что-то темное, клубясь страхом, поднималось из глубин подсознания, накачивая кровь, мышцы, мозг одним слепым желанием - сорваться с места и бежать, бежать без оглядки, без остановки…
- Лесной пожар, - сказал Борька. - Ребята, лес горит.
Он различал в темноте белые, помертвевшие лица своих друзей. В лесах Сумерлы лесной пожар был страшным бедствием. Его мог остановить только землянин, поддержанный техникой. Но и землянину в лесу грозила смерть, если пожар застигнет его вот так…
И все-таки ребята подумали не о себе. В лесу были кордоны. Были другие люди. Наконец - огонь шел к Чернолесью? Конечно, пожар уже засекли со спутников, но…
Поток животных начал иссякать. А где-то за деревьями возник зловещий багровый свет - предвестник идущего огня. Ровный гул стал громче и яростней, в нем слышались свист и рев. Мощный ветер дул в сторону надвигающегося бедствия, засасываемый туда, как в топку.
- Ген?! - это крикнул Димка, и Борис увидел, как тот включил комбрас.
- Мы видим, - сказал с экрана Новик. - Я послал Кешку на дорогу, к нашим… покойничкам у джипов. Там связь мощнее, сообщат дорожникам и в вашу станицу, а потом придут к нам.
- Идем навстречу? - деловито спросил Димка. - Я даю пеленг, бери. И спешите.
- Будем сейчас, - Генка выключился.
- Это поджог, - зло сказал Борька. - Недавно были дожди, лес не мог загореться сам…
- Об этом потом, - прервал его Борька - он внимательно вглядывался в ширящееся зарево. - Ребята, пожар низовой, нам повезло. Надо чистить подлесок полосой. Слева река, справа дорога, через них не перепрыгнет.
- В цепь, пятьдесят шагов друг от друга - начали! - заорал Димка…
…Борька плохо запомнил, как и что он делал. Он вырубал кусты экономными ударами топора, не думая ни о чем, кроме того, чтобы успеть расчистить как можно большее пространство. Потом обнаружилось, что рядом с ним ожесточенно работают ребята из Водопадного и "убитые".
А еще потом пришел огонь.
Этот огонь был… живой. Борька мог бы поклясться в этом. Живой и злобный. Вот он замер на миг перед вырубленной полосой… и разбежался вдоль нее - мгновенно, в обе стороны, тычась острыми щупальцами, стараясь найти место, где можно перескочить на другую сторону. Большого труда стоило просто отвести взгляд от этого пламени… и Борьке на миг показалось, что вдали, среди занимающихся деревьев, медленно и грузно движутся огненные тени, имеющие форму и жизнь.
- Не смотреть в пламя! - крикнул кто-то, и Борька, вздрогнув, опомнился, снова бросаясь в бой. Но Борька мог бы поклясться, что слышит в гуле, вое и свистящем треске пламени хохот, невнятные угрозы и проклятья. Мальчишка не сомневался, что огонь направлен - направлен чьей-то волей, которая заодно пытается раздавить ментально группу подростков, так некстати оказавшихся на пути пожара.
Пекло стало невыносимым, и мальчишки, не защищенные ничем, кроме маскхалатов, вынуждены были отступать дальше, закрываясь руками от нестерпимого жара. Стена огня замерла у прогалины… но еще ничего не было кончено.
- Фланг! Загибайте правый фланг! - истошно заорал, как в бою, Димка откуда-то сбоку.
28 человек с тесаками и топорами на несколько километров пожара, постоянно расширяющего свой фронт - это все равно был заведомый проигрыш. Ребят ждало только одно - окружение и гибель в сжимающемся кольце огня.
Но именно в этот момент со стороны дороги проломился облепленный рабочими лесоход. Он тут же начал прокладывать широченную просеку, а люди, прыгавшие с него и вооруженные уже не только топорами, умело разворачивались в цепь.
- Мам! - на секунду разогнувшись, Борька помахал рукой высокой женщине, решительно распоряжавшейся своими людьми. Она в ответ погрозила кулаком. А еще через несколько минут над деревьями появился вертолет, завис - и с него по тросам соскользнули бойцы пожарного десанта, закованные в огнеупорные латы, с коробками пенообразователей - их возглавлял лично бранмайстер Вислоусов. Десантники врубились в огонь, как окованный сталью таран в крепостные ворота.
Но огонь отнюдь не был побежден. Взбираясь по стволам деревьев, он перепрыгивал полосу по веткам - и все приходилось начинать сначала, Начало светать, когда подошла колонна с добровольцами из Чернолесья. Теперь плотной стене огня противостояла почти столь же плотная, ощетинившаяся инструментами, техникой и решимостью стена людей. Перекликаясь, они ни на миг не прекращали своей работы.
Борька уже давно работал в одних трусах и сапогах - маскхалат он сжег, сбивая им перекинувшееся на кусты пламя. Все тело горело, руки ломило, глаза, казалось, закипают в глазницах от слишком близкого огня. Совсем рядом упавшее дерево переломило позвоночник Кольке Винникову и, пока его высвобождали, мальчишка успел получить ожоги груди. Совершенно неожиданно оказалось, что уже работает полевой медпункт, и Кольку унесли, а вместо него появилась Катька - на ней были два патронташа с гранатами-огнетушителями. Вертолет таскал и таскал от реки подвесные емкости с водой, но чуть ли не единственной пользой от нее было то, что люди, прикрываясь руками, охотно подставлялись под этот водопад с неба, приносивший хоть какое-то облегчение в раскаленном аду пожара.
Потом небо вдруг перечеркнули две крылатые тени, и железный голос резко закричал:
- Внимание! Всем отойти на сто метров от линии пожара! Через минуту начинаем газовую атаку!
- Самолеты из Прибоя! - завопил кто-то весело. Тени пошли на второй заход - это оказались две ширококрылые машины, украшенные эмблемами службы пожаротушения.
Самолеты, разойдясь, как на параде 17 августа, пошли над линией огня, с них сыпались небольшие цилиндры, бесшумно разрывавшиеся облаками белого дыма.
- Теперь все, - сказал сосед Утесовых, работавший возле мальчишки, опуская топор. Борис, найдя взглядом отца - он стоял рядом с есаулом Андреевым, помогая тому накладывать пневмобандаж на левую кисть - крикнул:
- Па, это поджог!
Начальник полиции повернул черное лицо:
- Димка мне уже сказал. И про вабиска, которого вы встретили, рассказал,
- Вопрос только в том - зачем подожгли, - сказал Андреев. - Просто нагадили - или что-то прикрыли? Почти все мои люди здесь…
Они еще что-то говорили, но Борька уже не слушал. Ему вдруг стало очень плохо, все заболело разом, засаднили ссадины, вспыхнули огнем какие-то мелкие ожоги… Взгляд на дымящееся пепелище переполнял нудной тоской. Люди ходили вокруг, переговаривались, кто-то смеялся, кто-то что-то искал… Борька отошел чуть в сторону и сел тяжело на свежий пенек. Посмотрел на руки и скривился - месиво…
- Дай сюда.
Мальчишка поднял голову. Рядом стояла Катька, держа пару регенерационных перчаток. Девчонка была такая же грязная, всклокоченная и замотанная, как остальные. Их взгляды встретились, и Катька, отчего-то смутившись, повторила требовательно:
- Руки давай, говорю.
Борька протянул их, и Катька ловко надвинула перчатки, тут же обволокшие изуродованные кисти плотной и надежной оболочкой. Боль почти сразу прекратилась.
- Ну как? - Катька склонила голову к плечу. Борис мотнул головой, сказал негромко:
- Да нормально… спасибо…
Она почему-то засмеялась. Оперлась о ствол сосны, пачкая ладонь в теплой смоле, выступившей от жара.
- Ты почему меня не позвал, когда ездил в город Рейнджеров?
- А ты бы поехала? - смутился Борька.
- А я не знаю, - заявила она. - Может, и поехала бы… - ода вытерла ладонь о штанину, поморщилась и заключила через плечо, уже уходя: - А может, и нет.
"Почему я ощущаю себя рядом с ней таким идиотом?!"
ГЛАВА 2
КОМПАНИЯ И ИГОРЬ
И как в войну, мы продолжали
В жизнь играть…
О.Митяев
1.
Чернолесье пустовало.
Игорь знал, что так и должно быть, раз в лесу пожар, но такая практически полная пустота его даже испугала - казалось, на пожар умчались все, вплоть до грудных детей.
Станица была невелика - сотня или около того домов, сгруппировавшихся в нисколько улиц и окруженных кольцом большого парка. Парк от леса отделяло полкилометра санационной зоны, и Игорь наметанным глазом определил - управляемые минные поля, положенные до времени наземь щиты легкой брони, в случае чего образовывающие стену, законсервированные огневые точки… На холмах неподалеку размеренно крутились ветряки - очевидно, обеспечивавшие энергией общественные здания, где не устанавливались вихревые генераторы. А вот сами дома сильно отличались от привычных Игорю "конструкторов". Это были прочные, солидные, как правило - двухэтажные здания из настоящих бревен, крытые черепицей и поднятые на высокие - фактически, образовывавшие еще один этаж - фундаменты из глыб местного камня. Каждый такой дом, очевидно, представлял собой блокгауз.
Германский мальчишка сошел тут же. Держа руку на рукояти скрамасакса, он поправил ремни, покосился на Игоря и пробормотал по-немецки:
- Смотрит так, будто это его поместье…
В лицее в обязательную программу входило изучение многих языков, в их числе - и немецкого, тем более, что германцы составляли значительную прослойку населения в Русской и еще более значительную - в Англо-Саксонской империях. Поэтому, улыбнувшись, Игорь ответил на родном языке юного нахала:
- В этом мы с тобой похожи, парень, - и, вскинув на плечо рюкзак, зашагал по улице, оставив юного германца в легком обалдении. Но не удивился, услышав за спиной дробный топот ботинок. Не уже ли хочет драться? Сам Игорь не хотел - германец ему чем-то понравился.
- Из какого ты рода?! - выпалил тот, забегая вперед и бурно дыша от волнения - наверное, принял Игоря за своего, хотя это и было странно при смуглой коже и почти черных волосах мальчишки.
- Я не германец, - улыбнулся Игорь. - Я русский.
- А-а… - разочарование мальчишки было слишком явным, он смерил Игоря недоверчивым взглядом, пожал плечами. - Русский…
- Унтерменш, - поддержал Игорь разочарованный тон. - Так?
- Ну, - вдруг улыбнулся германец.
- А почему так не сказал, если подумал?
- Ты бы обиделся, - он пожал плечами снова. - Зачем?
Германец говорил с той отрывистостью, которая отличает людей, учившихся в школе национальных меньшинств - они хорошо знают доминирующий язык, но тщательность в подборе слов и отрывистость почти всегда выдают, даже если нет акцента.
"А если не понимаешь - значит, можно обижать?" - удержал Игорь сердитые слова. И вместо этого спросил:
- Ты в Фелькишер Ланд?
- Да, буду ждать вертолет, - кивнул германец. - Теперь долго… Лес горит… Слышал?
- Слышал… Ты не знаешь, где тут школа? - поинтересовался Игорь.
- Пойдем, я покажу, - пригласил германец и зашагал первым. Игорь догнал его. - Тебя как зовут?
- Игорь. Игорь Муромцев.
- Зигфрид Отто фон Брахтер цу Фельк, - полностью представился германец - даже с некоторой церемонностью. - Ты турист? После школы прилетел?
- После школы. Только я… работу ищу, - Игорь еще не определился, как ему держать себя, поэтому помалкивал о нюансах.
- В семье надоело? - спросил германец понимающе. Ему, привязанному к роду всеми мыслимыми и немыслимыми узами. такая причина казалась странной" но не невозможной.
- Вроде того… Это школа?
- Да. А там, за школой - станции, - показал германец. - Только и там сейчас пусто.
Сама школа была закрыта. Но движущаяся дорожка веселой струйкой убегала за угол здания, и указатели гласили, что именно там располагаются станции и пионерский отряд. А над входом в школу, хоть и закрытым, была вделана репродукция с картины ванХесселя. На фоне космического истребителя стояли хорошо знакомые мальчишке молодые парни в старой - времен Галактической Войны - пилотской форме Объединенного Флота Земли. Лейтенанты Астахов и Дронкерс .
- Они разве местные? - удивился Игорь. - Как же это?
- Да нет, не местные, конечно, - покачал головой германец. - Просто тут один парень эту репродукцию написал. По-моему, хорошо получилось.