– Перри, поторопитесь, иначе "линкор" может нас догнать! – Манн заметно нервничал. Ускорение "линкор" превосходил "Церам" на полтора грава. И учитывая истощившиеся запасы рабочего тела, их могли догнать несмотря на внушительную фору. А тогда конец, бой на догонных курсах означал неминуемую гибель. "Линкор" просто не даст им подойти, да и сомневался Анри в способности фрегата разобраться с таким противником при помощи одних только протонных излучателей.
– Перри, мы на подходе, подайте сигнал! – надрывался Манн.
Тишина в эфире. Телеметрия с "Котлина" шла с заметными искажениями, видимо слишком велики оказались внутренние повреждения, и в оптоэлектронных схемах корабля что то разладилось. Компьютер лидера сообщал о сорока трех выживших, но их местоположение на схеме фрегата выдавать отказывался.
– Сэр, сигнала все еще нет, – неуверенно начал Тавиш.
– И что? – гневно спросил Манн.
– Если мы не начнем разгон через двадцать две минуты нас могут догнать, .
– Ты хорошо посчитал?
– Я исходил из того, что их запасы рабочего тела в полтора раза больше наших. Это минимальная оценка, она исходит из…
– Вас понял, лейтенант. – оборвал его Манн, – избавьте меня от своих комментариев.
Снаряды прошли мимо них еще трижды. С каждым разом рой становился все более разреженным, росло подлетное время, и аспайрам приходилось увеличивать разлет. Но скорость "линкора" падала, уже не сильно отличаясь от орбитальной. Еще немного, и он сможет лечь на догонный курс.
До "Котлина" оставались каких то шестьсот километров, когда его борт осветила вспышка сигнальной ракеты. Выжившие наконец то выбрались наружу.
– Вейли, подходим по дуге, спрячься за ним! – еще раз повторил Манн инструкцию. – И постарайся уровнять с ним скорость вращения. Сумеешь?
– Да, капитан. – сухо ответил Вейли. Похоже вопрос капитана его обидел.
– Отлично, надеюсь, – на что он надеется, объяснить Манн не успел, "линкор" аспайров выстрелил снова. И на этот раз он избрал совсем другую цель.
– Плотный рой, цель "Котлин", вероятность попадания, – Маркос запнулся, – девяносто девять процентов.
Это значило, что попаданий будет как минимум несколько. Да, "линкор" был уже далеко, да, его вибрация от работы его двигатели вносила хаос в систему стабилизации орудий. Но промахнуться по неподвижной цели было сложно даже в таких условиях.
– Перри, ты меня наверняка слышишь, – высоко оценил Манн мощность судовой радиостанции, – отводи своих от корабля, в него сейчас попадут!
Если люди болтались сейчас в открытом космосе, то наверняка держались за кораблем. Его корпус защитил бы их от взрывов, но динамический удар мог бросить корабль прямо на спасшихся. И это убило бы их. Единственным выходом было разгоняться прочь от корабля, до тех пор, пока в ракетных ранцах скафандров еще оставалось топливо. Пять-шесть попаданий вряд ли смогли бы очень уж сильно отбросить тушу массой в сто тысяч тонн.
– П…ял, ..одим, – слабые передатчики скафандров не могли обеспечить нужную пропускную способность, многие голосовые пакеты терялись, но главное, Перри их понял. Теперь стоило отойти в сторону, пропуская рой мимо себя.
Крошечный на таком расстоянии силуэт фрегата компьютер услужливо подсветил зеленой рамкой, без этой помощи Анри пожалуй не нашел бы его на черном бархате космоса. Но взрыв он увидел безо всякого компьютерного усиления. Рой шел очень узким пучком, и в "Котлин" угодило девятнадцать сгустков. Суммарный эквивалент взрыва превысил полторы сотни тонн тротила, и всполох был виден даже с трехсот километров.
– Множественные попадания в "Котлин"! – считывал информацию Маркос. – Вижу серьезные изменения силуэта судна.
Ого, успел подумать Анри, вот это его покромсало! Обычно для того, что бы существенно изменить очертания боевого корабля требовался ядерный взрыв. Аспайры обошлись плазмой.
– Всего девятнадцать, – хмыкнул Манн, – Тяжело же им целиться, Оливер, прячься за бренными останками, мы скоро будем!
Они должны успеть, должны, как заклинание твердил Анри. У них еще минута до следующего залпа!
Фрегат начал разворот кормой вперед, пора было начинать торможение. Не тормозя, он мог преодолеть оставшееся расстояние за полторы минуты, но скорости требовалось уровнять. Начинался самый опасный промежуток полета.
– Вейли, постоянно держись за "Котлиным"! – своими банальными напоминаниями Манн всем надоел, но состояние капитана экипаж понимал. Это его решение бросило "Церам" навстречу опасности. Бросило вопреки приказу флагмана.
– Три с половиной минуты до точки назначения.
– Вейли иди противоторпедным зигзагом! С этим решением капитана Анри не согласился.
– Сэр, смена векторов увеличит сильно увеличит расход рабочего тела. Проще играть тягой, для "линкора" мы идем под углом, этого будет достаточно.
– Мда, резонно, – капитан вышел с приватного канала, и обратился к пилоту. – Вейли, играй тягой в пределах одного грава.
– Вижу залп в нашем направлении, конфигурация вытянутый овал.
Теперь аспайры пытались перекрыть им коридор. Бесполезно, все это бесполезно, беззвучно засмеялся Анри. Со включенными двигателями "линкор" никогда не сможет в них попасть! И не сможет их выключить, если конечно им не захочется обменять свои жизни на обшарпанный фрегат. Лично он на такой размен был согласен!
– Манн, я четко вижу ваш выхлоп! – судя по чистоте сигнала, они уже вошли в зону уверенного действия скафандровых передатчиков. – Мы в трех километрах от "Котлина", готовы подняться на борт.
Вдалеке где кружился раскуроченный фрегат сверкнула еще одна вспышка сигнальной ракеты.
– Вижу вас. – обрадованно воскликнул Манн.
– Вы бы поторопились, здесь жарко.
А ведь они в обычных скафандрах, подумал Анри. И с каждой секундой ловят приличную дозу, увеличивая риск через пару лет хорошенько проваляться в госпиталях. Пилоты такшипов выходили наружу хотя бы в противорадиационных комплектах. Нет, конечно даже летный скафандр снизит радиационный поток на порядок, но парни немало хапнули в сражении, для них теперь мог обернуться лучевой болезнью каждый лишний полученный рентген.
– Мы постараемся подойти сразу после очередного залпа, скоро. – пообещал Манн.
– Ну это понятно, ждем.
Пусть даже и прикрытый искореженным собратом, висящий без ускорения "Церам" становился уязвим. После массированного удара, "Котлин", точнее то, что от него осталось, закрутило сразу в двух плоскостях, и Анри сомневался, что пилоту удастся синхронизировать вращение. А попадание куда угодно кроме носовых резервуаров разом выводило фрегат из игры.
– Не понял! – пробормотал вдруг Манн.
Услышав возглас капитана, Анри недоуменно завертел головой. Он никак не мог понять чему тот удивился,обстановка на радара ничуть не изменилось, в норме были и основные показатели корабля. Что случилось?
– Что случилось, сэр? – с тревогой спросил Анри.
– Посмотри на таймер.
На перезарядку орудий "линкору" требовалось пятьдесят семь секунд. Прошло уже семьдесят три.
– Возможно они поняли, что не смогут в нас попасть, – неуверенно предположил Анри.
– Ага, хотелось бы верить. – в голосе Манна сквозила ирония.
– Думаете ждут пока мы начнем принимать людей на борт? Манн горько вздохнул.
– Я бы так и поступил. Ладно, чего говорить, делать надо! Вейли, остановись в полукилометре от них, – капитан немного подумал – просто остановись, никакого вращения, берем их на борт, и уходим!
Они подошли уже достаточно близко, что бы Анри сумел оценить масштаб разрушений. Одного борта у "Котлина" больше не существовало, взрывы сорвали обшивку, вдавили оплавленные шпангоуты внутрь и с мясом вырвали обе жилых башни. Подсвеченная не успевшим остыть металлом, вокруг мертвого фрегата все еще виднелась легкая дымка испарившихся газов.
– Дааа… – пораженно выдохнул Анри. После такого удара восстановить "Котлин" не смогли бы и Лунные верфи.
Чуть позже он увидел и висящих в пустоте людей. Точнее летящих, выжившие последовали совету капитана Манна, и сейчас неторопливо отлетали от мертвого корабля. Словно комариный рой, нежданно подумалось Анри. Комары спешат на свет лампы, на свет их факела.
– Фаррел, открой шлюзы, все! – скомандовал Манн. Фрегат уже почти остановился.
– По нам выстрелили, подлетное время сорок семь секунд! – Маркос вдруг осекся – Поправка, цель не мы! Это мелкая дробь… Ублюдки, они стреляют по по спасшимся!
Анри дернулся к радару. Марево приближающейся дроби напоминало растекшуюся в разные стороны амебу, вибрация двигателей давало сильнейший разброс, но аспайрам не нужно было заботиться о конфигурации очереди. Они просто влепили все что было в одну точку, по уже поверившим в спасение космонавтам.
– Перри, быстро уводи своих в тень "Котлина", по вам выстрелили дробью!
– Понял, увожу. Сколько до удара?
– Сорок секунд!
– Эх, говорила мне бабушка, не свети Оливер сигнальными ракетами, бабайка придет… – горько пошутил тот.
– Уходите к центру вращения.
– Да понял я, понял! Постараемся успеть.
Ракетный ранец не входил в комплект стандартного вакуумного костюма. Их применяли только для выходов в открытый космос, храня в отсеках возле переходных шлюзов. Теоретически они полагались каждому члену экипажа, но выжившие покидали корабль в спешке, через два шлюза у основания жилых башен. А по штату там хранилось лишь два десятка ранцев. Значит по одному ранцу на двоих выживших. Перегруз.
Перегруз… Анри вдруг почувствовал полнейшую опустошенность, внутри его словно выморозило, не осталось ни чувств, ни эмоций. С механическим безразличием он смотрел, как надвигается к улепетывающим людям марево летящей дроби. Они не успевали, разбитый корабль кружило, и скорее всего корпус их не заслонит. А до неподвижного центра вращения было еще слишком далеко. Перри не стоило удаляться от корабля.
Оставалась одна надежда. Зная вес и скорость дробинок, по силе их взрывов примерное оценили их массу. И соотнося с полновесными противокорабельными зарядами, сумели определить колличество. Около миллиона. Но этот миллион дробинок в плоскости пересечения размазало на площади в несколько десятков квадратных километров. Спасительный разброс!
Они не успели, и в темноте космоса сверкнуло две вспышки высвободившейся энергии. Минус четыре человека. Обладатели ранцев до последнего тащили на себе своих товарищей. Тащили, зная, что без этого лишнего груза успели бы достичь спасительной тени.
– Перри, ты жив? – выкрикнул вопрос Манн.
– Жив. Гребаные уроды по мне промахнулись! Манн, поторопись, я не люблю быть мишенью в тире!
– Мы успеем до следующего выстрела! Не дожидайтесь полной остановки, летите к нам!
– Скинь мне точку рандеву.
Фрегат уже почти уравнял скорости, и переключившись на резервные камеры левого борта, Анри наконец увидел выживших. Тридцать девять человек, девятнадцать пар, и одиночная фигура. Судя по всему, оставшиеся без ранцев пристегнули себя тросиками к поясам более удачливых коллег. И теперь волочились за ними на прицепе, прямо как в обучающем фильме о спасательных операциях в открытом космосе. Пилот притер корабль почти вплотную, зависнув в каких то трех километрах от раскуроченного "Котлина". Очень точно, учитывая, в какой спешке ему приходилось это делать. Секундомер тикал.
– Не обессудь, Оливер, мы стартуем сразу, как вы подниметесь на борт!
– Переживем. В тесноте, да не в обиде, Отто.
Пользуясь своими привилегиями, Анри подключился к установленной в шлюзе камере. Вовремя, почти сразу в нее стали влетать сцепившиеся люди. Торопясь, они фактически не тормозили, и останавливались лишь ударяясь об переборки. Ударяясь довольно сильно, Анри видел, как пара человек, не успевших вовремя выставить руки, оглушенные повисли без движения. На несколько секунд в шлюзе возникла настоящая куча мала, и влетающие в распахнутый люк космонавты ударяли уже не в переборку, а в плотную массу своих же товарищей.
Если бы не компьютер, деловито отмечающий всех поднимающихся на борт, Анри бы сразу же сбился со счета. В этом мельтешении рук и ног сосчитать людей было решительно невозможно.
– Вижу залп, противокорабельные заряды, идут на нас. Подлетное время пятьдесят две секунды.
– Все на борту? – зачем то спросил Манн, и не дожидаясь ответа, крикнул пилоту. – Уводи нас!
На грудь навалилась такая приятная, сулящая спасение тяжесть. Придавленный перегрузкой, Анри успел посочувствовать запертым в шлюзовом отсеке. В той куче, оказавшиеся внизу вполне могли задохнуться. Когда при четырехкратной перегрузке на тебе громоздится несколько человек, то от травм не спасет никакой скафандр. Но главное они выжили!
– Маркос, характеристики залпа? – переключился на новую проблему Манн.
– Рассеянный, есть прорехи.
– Отлично. – Манн стал собой прежним, – Мистер Тавиш, пожалуйста, передайте мистеру Вейли траекторию входа в одну из этих прорех.
Ну вот и все, безразлично подумал Анри, "линкор" расписался в собственном бессилии. Они даже не сумели выдать ровное покрытие залпа. Слишком велико расстояние, слишком велик разброс. По маневрирующему фрегату им не попасть, бой закончился, теперь закончился по настоящему. И если не будет погони, то можно поздравить себя с первым сражением в жизни. Сражением, в котором он таки сумел выжить.
– Попов, здесь "Церам", следуйте к точке рандеву, мы подберем вас через два часа.
– Вас понял, "Церам". – Попов говорил так, словно ему не хватало воздуха. – готовьте гибернационные камеры, они нам понадобятся. Конец связи. Одинокий фрегат на полной тяге уходил от Юпитера.
***
Аш-Шагури приняла министра обороны за поздним завтраком. Просидев с документами до половины четвертого ночи, она приказала разбудить себя в восемь утра. В аккурат к моменту, когда ожидали получить данные о ходе сражения возле Юпитера. Даже если в бою уничтожат все корабли людей, уцелевшие разведчики должны передать записи в Генеральный Штаб. По настоящему драгоценные записи, в двигающемся к газовому гиганту конвое наблюдались доселе неизвестные суда.
К моменту ее пробуждения бой уже давно закончился, но свет шел от Юпитера больше трех часов. Салия приняла ванну, и пока визажист накладывала ей легкий утренний макияж успела послушать подборку свежих новостей. Сегодня ей не планировали выступления в средствах массовой информации, но за годы проведенные сначала в модельном бизнесе, а затем и в политике, Салия привыкла к макияжу. Публичный человек в любую секунду мог оказаться в объективе голокамеры, а даже на случайных снимках Салия предпочитала выглядеть максимально эффектно.
Зато позавтракать она не успела, едва девушка-визажист закончила свою работу, как сзади раздалось деликатное покашливание Жака.
– Госпожа президент, получен рапорт с фрегата "Церам".
Нежащаяся под легчайшими касаниями карандаша, аш-Шагури не сразу сообразила о чем идет речь.
– "Церам"? – недоуменно переспросила она. "Сова" по натуре, утром она чувствовала себя не лучшим образом. Увы, этот мир больше приспособлен для "жаворонков". И даже достигнув высшего поста в государстве, Салия продолжала страдать, отпиваясь по утрам кофе. Жак, уже привыкший к ночному образу жизни хозяйки, пояснил.
– Один из фрегатов в системе Юпитера.
– Ах да, конечно. – аш-Шагури жестом отослала визажиста, и собравшись с силами, поднялась с мягкого кожаного кресла. – Через четверть часа подготовь информацию к показу в моем кабинете.
– Да, госпожа президент, – склонил голову секретарь, и замер, ожидая дальнейших распоряжений.
– Завтрак подайте туда же, – аш-Шагури посмотрела на себя в большое, в половину стены, зеркало, и удовлетворенная осмотром, добавила. – Это все, можете быть свободны, Жак.
Дождавшись, пока секретарь выйдет из будуара, Салия скинула халат, и стала одевать заботливо положенный на кровати брючный костюм. Любопытство заставляло ее торопиться, одеваясь так быстро, словно когда то, в молодости, в тесных примерочных бесчисленных домов моды.
Рапорт, пришедший с "Церама", вселял надежду. Провались засада, и сигнал на Землю передал бы один из беспилотных кораблей-разведчиков. Уцелевший фрегат означал, что поставленную задачу эскадра выполнила? как минимум частично. Теперь оставалось узнать, насколько она ее выполнила, и какие потери при этом понесла.
Президентский дворец стоял на берегу Атлантического океана, чуть в стороне от столицы. Когда то давно, в дельте Конго росли густые тропические леса. Но триста семьдесят лет назад, когда назрел вопрос о создании единого правительства Земли, столицу решили возвести здесь, в самых дебрях черного континента. Вне размытых границ отмирающих национальных государств, на совершенно нейтральной территории, где полтора столетия назад бушевала последняя крупная война по переделу мира. Одна из самых долгих и кровавых войн в истории человечества.
Джунгли срубили, закатали побережье океана в бетон, и через пару десятков лет, в дельте великой реки, вознеслись серебристые башни великого Прайма. Столицы Земли. Сейчас, когда с развитием транспортной инфраструктуры и информационных технологий города расползались районами коттеджей, своими небоскребами Прайм заставлял вспоминать старину. Населенная пятнадцатью миллионами жителей, по площади столица уступала большинству раскинувшихся на сотни километров коттеджных мегаполисов.
Салия, чье детство прошло на окраине такого коттеджного мегаполиса, никак не могла взять в толк, что движет людьми, за бешеные деньги покупающими типовые квартиры в небоскребах Прайма. В любом другом городе по цене той квартиры можно было приобрести просторный двухэтажный дом с приличным участком земли. А что насчет работы, все равно большинство жителей Земли работало удаленно, из дома, а то и вовсе владело маленькими кустарными мастерскими. Ручная работа дорого стоила в век массового производства.
Правительственный комплекс построили в десяти километрах южнее от столицы. Достаточно далеко, что бы сюда не долетал шум неугомонного города. Огороженная территория занимала несколько квадратных километров, а здания дворца словно вырастали из прибрежных скал. Архитектору, который строил комплекс, удалось совместить природу, и дело рук своих, гармонично вписав среди серых скал белоснежные стены дворца.
А еще из окон ее спальни открывался великолепный вид на океан. И лежа на кровати, глядя в окно, было так легко представить, что смотришь на воду из иллюминатора большого прогулочного лайнера. Лишь облака, чайки, да бескрайняя океанская гладь. Единственное, что ей не нравилось в спальне, так это то, что сюда не проникали лучи восходящего солнца. Но либо океан, либо солнце, и Салия выбрала океан.
В подземную часть дворцового комплекса она добралась на лифте, чья кабинка ожидала ее у самых дверей спальни. Обычно она предпочитала пользоваться другим, медленным лифтом, в котором желудок не стремился покинуть организм. Но что бы воспользоваться им, следовало сначала спуститься в вестибюль. В президентских апартаментах имелся только этот, рассчитанный на нештатные ситуации лифт. А желание узнать результаты первого сражения за Солнечную систему гнали вперед.