На первой ступени кроме упражнений на физическую выносливость курсантам преподавали еще ускоренный курс истории авиации. Не напрямую грузили через нейросети, а именно заставляли учить - у кого способностей к самостоятельному усвоению информации не оказывалось, тому не было места в рядах имперских пилотов.
Мэнсона не ответила, а свернула все изображения, оставив лишь одно, оказавшееся видеозаписью, пустив воспроизведение. Горс начал смотреть, поморщившись - фокусируя взгляд на плоской картинке и чувствуя дискомфорт в глазах при взгляде на двухмерное изображение. Мало того, качество записей оставляло желать лучшего, но по мере того, что он видел, неудобства отошли на второй план - на экране шла подборка коротких роликов, где атмосферные машины, так похожие внешне на тактическую авиацию систем Мергаса, взлетали и садились на специальных оборудованных для этого полосах. После пошли записи из кабины, вокруг которой вертелось небо - летчики выполняли сложные фигуры пилотажа. Во время некоторых Горс сам поводил корпусом по сторонам - когда съемка велась из кабины пилота. У него вдруг возник вопрос, и он было собрался даже отвести глаза, чтобы спросить Мэнсону, но тут начался очередной ролик - подернутая рябью серая поверхность - Горс почти сразу догадался, что это море, и серая конструкция внешней взлетной полосе на... на надводном корабле, размером с имперский легкий крейсер. Не веря в то, что сейчас увидит, эскадрон-коммандер не отрываясь смотрел на то, как к посадочной полосе приближается серая машина.
- Он что, будет... - прошептал Горс, оборвав фразу на полуслове - самолет действительно заходил на посадку, на этот крохотный пятачок серой стали посреди водной поверхности! Но вдруг машина рыскнула, нос повело в сторону, и истребитель неожиданно встал на дыбы, по инерции двигаясь вперед, но тут двигатели взревели, и картинно лениво завалившись вперед, истребитель поймал воздушный поток и немного рыскнув, вернулся в горизонтальное положение, пролетев мимо посадочной полосы и устремляясь вверх, набирая скорость. Некоторое время ошарашенный Горс наблюдал за более успешными, состоявшимися посадками на небольшие пятачки серой стали на водной поверхности, а после вдруг понял, что смотрит на примитивное изображение с отвисшей нижней челюстью.
Он неожиданно громко захлопнул рот, невольно со смущением глянув на Мэнсону, но она без тени насмешки кивнула, оторвавшись на несколько мгновений от другого экрана - что там, Горсу было не видно.
- Да, я так же удивилась, - произнесла Мэнсона, и в несколько движений поменяла видео: - Это были военные пилоты, а теперь посмотри на их гражданских.
Адмирал вернулся взглядом к своему экрану, а Горс еще несколько минут наблюдал за тем, как гражданские лайнеры, по размеру значительно больше военных аппаратов, взлетают и садятся. Это зрелище впечатляло не меньше, особенно подборка видео с заходами на посадку в аварийных условиях - дождя, снегопада и настолько сильного ветра, что он едва не сдувал лайнеры за пределы полосы.
- Да они больные на всю голову, - произнес Горс, когда нарезка видео закончилась.
Причем вместо "больные" он произнес слово из запрещенного в Империи наречия, принятого за основу общения у рейдеров, которое несло значительно более сильную негативную окраску.
У следующего приказа бумажного носителя не было. Текст пришел прямиком на личный терминал: "Вам, эскадрон-коммандер Кален Горс, мобильное командование Одиннадцатого Императорского Флота приказывает принять на себя командование формирующийся в Девятом секторе миров Пограничного пояса отдельной 1342 учебно-тактической эскадрильей состава Одиннадцатого Флота".
Согласно данным мобилизационного департамента, пилот Кален Горс, уже в четвертый раз восстановленный в звании эскадрон-коммандера, и во второй раз возвращенный приказом Его Величества на действительную военную службу, обладал наиболее близким психотипом к жителям мира на краю Пограничного пояса Империи, где ему теперь предстояло обучать пилотов для тактической авиации Его Величества.
Забайкальский край, Борзинский район Подготовительный лагерь мобильной базы E00077 Корпуса Страж
Забайкальский край, Борзинский район
Подготовительный лагерь мобильной базы E00077 Корпуса Страж
На третье утро в лагере, проснувшись, я сделал для себя приятное открытие - оказывается, когда Варгас называл нас отребьем, обезьянами и тупоголовыми уродами, он не имел ввиду ничего плохого. После двух ночных сеансов гипносна, каждый из которых продолжался по несколько часов, во время которых нам напрямую закачивали в мозг знания, я уже вполне мог сносно объясниться на интере - общегалактическом языке. Сержант же разговаривал с нами на русском, и когда он говорил, к примеру, отребье - на интере он имел ввиду наиболее близкое по значению слово, которое означает не вписывающихся в определенную социальную группу людей, стоящих на самой нижней ступени иерархии. Кем мы собственно и были сейчас в Корпусе. Жаль только, что это было единственное приятное открытие. Нет, вообще информации было много, и интересной, вот только методы освоения...
Не знаю, как так получилось, и почему, но основная группа рекрутов занималась отдельно от нас. От нас - это от меня и еще семи человек. Не понимаю, с чем это было связано, но несколько сотен рекрутов жили в казарме как белые люди, занимались физической подготовкой, изучали матчасть и даже проводили первые стрельбы на широком поле за подготовительным лагерем, и все это под руководство других инструкторов. Все как у людей - через три дня после того, как закончилась первая стадия обучения - тесты на физическую выносливость и стойкость к нагрузкам, остальные рекруты сняли бронекомбинезоны, и спали в казарме на кроватях, обедали в столовой. С нами же занимался персонально Варгас.
- Согласно инструкции, воздушные фильтры вашей брони рассчитаны на тридцать шесть часов грязной атмосферы, отребье! Это надо проверить - в сборочном производстве корпорации НТК, которая поставляет Корпусу системы индивидуальной защиты, тоже может затесаться криворукая обезьяна типа вас.
Пока основной поток рекрутов уже занимался на стрельбище, мы рыли носом землю, в буквальном смысле слова. Но то, что я пока не держал в руках оружия, не означало того, что я его не видел. Оружия рядом было неприятно много, и оно реально стреляло, причем иногда почти в меня. Вот к примеру как сейчас, когда мы ползли по длинному оврагу, на дне которого протекал неглубокий, но бурный ручей. Естественно, ползти нам приходилось прямо по нему, слушая звуки своего объемное дыхания, которые заполняли свободную от головы полость внутри шлема.
От очередного выстрела я дернулся - пуля ударила совсем рядом, брызнув от скоса берега комьями земли прямо передо мной.
- Современные системы слежения настолько совершенны, что заройтесь вы в говно хоть по уши, сенсоры вас учуют, - наставлял нас сержант, двигаясь по щиколотку в грязи вдоль ручья. - Рано или поздно вы будете обнаружены, а раньше или позже - это зависит от уровня вашей системы маскировки.
Еще выстрел. И еще сразу несколько сдвоенных.
- Но вы, обезьяны, должны научиться не обращать внимания на то, что рядом свистят пули. Рекрут Стэн!
- Лэр! - взметнув фонтаны воды, вскочил я на ноги, но тут сильный удар, от которого мигом выбило воздух из груди, швырнул меня на спину.
- Рекрут Стэн, продолжаем движение! Итак, обезьяны, вы должны привыкнуть к свисту пуль над своей головой. Как вы только что видели, бронекомбинезон среднего класса Марк-3 даже без активных кинетических щитов спокойно держит попадание почти в упор обычной пули из штурмовой винтовки "Коготь".
Хотя голова моя находилась сейчас под слоем жидкой грязи, голос сержанта доносился до меня невероятно четко - и вовсе не потому, что я сейчас не дышал - звуки раздавались в переговорном устройстве шлема.
- Естественно, без активных щитов прямое попадание приносит некоторые неудобства... - Варгас вдруг сделал паузу.
У меня только сейчас получилось более-менее прийти в себя - вновь раздался хриплый звук моего прерывистого дыхания. Зарядило в грудь мне реально неплохо, и я попытался приподняться, барахтаясь на берегу ручья, будто жук на спине. Неожиданно еще один выстрел кувалдой ударил мне в бок, заставив перекатиться по жидкой грязи.
- Обезьяны! То, что вы не должны бояться свистящих рядом пуль, не означает, что вы не должны обращать на них внимания. Рекрут Стэн, мне кажется, я приказал продолжать движение, а не изображать из себя неподвижную цель!
- Всем встать, обезьяны! Побежали, побежали, я хочу видеть ваши жопы!
Дальше всех тогда убежал рекрут с позывным Юз. На метров сорок его хватило, пока сержант отстреливал других рекрутов. Это был первый раз, когда он по нам стрелял. Но далеко не последний.
Самое что интересное, уже через несколько дней с начала подготовки я прекрасно знал по именам всех рекрутов из моего отделения, узнавая их даже со спины, несмотря на одинаковые доспехи - по повадкам, манере двигаться. Север, к примеру, ходил всегда прямо, Геолог немного сутулился, Мага передвигался своеобразной борцовской походкой. По голосам я тоже всех различал, но лиц, кроме видной сквозь прозрачное забрало узкой полоски глаз, не видел ни у одного.
С самого первого дня бронекомбинезоны мы не снимали, врастая в них как в шкуру. Хорошо еще, они хоть и были невероятно прочными, но из легких материалов - бегалось и прыгалось в них как в обычной зимней одежде. На четвертый день закончились ночные сеансы гипносна с изучением интера, зато началась строевая подготовка. Вместо гипносна, по ночам - на отдых нам отводилось не более пяти часов.
Единственной работающими изначально системами в броне были система связи и внутренней циркуляции - так называлась процесс обеспечения безотходной жизнедеятельности. Потом, с переводом брони в глухой режим, к внутренней циркуляции добавилась работа воздушных фильтров. Которые в действительности проработали полтора суток. И еще двенадцать часов. А после они тоже работали, но периодически я с трудом сдерживал рвотные позывы - внутрь бронекомбинезона начал проникать запах.
Мы были полностью в дерьме. Внутри, снаружи - одно дерьмо. Когда фильтры перестали нормально очищать вдыхаемый воздух, я сначала морщился от спертого запаха собственного тела. Чуть погодя, правда, с легкой грустью вспоминал это - когда система автономности перестала удерживать запахи - броню мы ведь не снимали и для похода в туалет. Никаких неудобств не было - настолько все было плотно подогнано и автоматизировано. Вернее, никаких неудобств не было первые дней пять.
За минувшую неделю периодически мы сидели в засаде, причем часто в одном и том же месте. По-моему, с такими современными технологиями выгребных ям рядом с кухней подготовительной базы не должно быть в принципе. Но они были, и скорее всего так полагалось по инструкции - по крайне мере, когда я первый раз вынырнул из кучи пищевых отходов и направленным пальцем имитировал выстрел по проходящему мимо работнику кухни, тот не очень-то этому и удивился.
Когда в бронекомбинезонах закончилась вода (питательный густой состав, заменяющий еду, закончился часов за десять до этого) я уже всерьез подумывал о том, чтобы попробовать разорвать контракт. Удерживало меня только лишь чувство гордости - не хотелось быть первым - никто больше из остального отделения вслух пока не жаловался.
- Бегом в третий корпус, обезьяны, сдать доспехи на профилактику!
Казалось бы, я шагом-то с трудом уже передвигался, но после этого музыкой прозвучавшего приказа ноги сами понесли меня в сторону третьего корпуса. Гурьбой залетев в третий модуль, мы с удовольствием сбросили с себя насквозь провонявшую броню и направились в рядом расположенные душевые кабины. Комбинезоны, кстати, почистили здесь же - были тут штуки, подобные стиральным машинкам, только гораздо компактнее, да и справлялись они с очисткой одежды за считанные минуты.
Быстро приняв душ - я уже хорошо приучился здесь делать все быстро, забрав из выдвинувшегося ящика чистый, благоухающий свежестью комбинезон, вышел в общий зал. Здесь уже было несколько наших, чуть позже подошли и остальные. Я с удивлением, сев в сторонке, рассматривал незнакомые лица знакомых людей, с которыми вот уже почти неделю ползал по уши в грязи, сидел среди близких взрывов, печатал шаг на пустом плацу при полной луне, проходил полосы препятствий и занимался другими разными веселыми и невероятно интересными вещами.
- Ну что, познакомимся? - произнес вдруг самый старший из нас, плотный мужчина с заметной проседью в висках: - Я Север, зовут Алексей, работал в службе безопасности торгового холдинга.
- Юз, зовут Юра, - произнес высокий и худой светленький парень, - хэлпдеск. Типа системного администратора, - добавил он, заметив несколько вопросительных взглядов.
- Касаев Магомед, зовут Мага, - произнес широкий парень лет двадцати пяти, на удивление не чернявый, а со светло-русыми волосами. В Питер приехал, водителем пробовал устроиться.
- В милицию что ли? - поинтересовался Север, немного хитро сощурившись.
- Ну да, - бросив на того короткий взгляд, произнес Мага, опустив глаза и кивнув. Я присмотрелся к нему - говорил он своеобразно - очень тихо, но на при этом удивление внятно.
- Краснодарский заканчивал? Краснодарский, университет МВД? - добавил Север, потому что собеседник не сразу понял, о чем речь.
- Его, - кивнул Мага.
- Какой факультет? - снова поинтересовался Север. Судя по всему, до того, как он работал в службе безопасности "торгового холдинга", он и полицию посещал через служебный вход.
- Там это... уголовное что-то, - опустив взгляд, ответил Мага.
- Заочное значит, - чуть усмехнулся Север, - ясно. Чем занимался - бокс, борьба?
- Борьба.
Помолчали немного, потом начали представляться остальные. Хорошо, кстати, тут позывные уже на нашивках были, а то бы меня точно студентом стали называть - именно так я представился, не вдаваясь в подробности.
После этого Север, взявший бразды неформального лидера, путем расспросов и мыслей вслух, попытался понять, чем мы такие особенные, раз занимаемся отдельно от других.
- Значит так, - подвел он итог после расспросов, - понятно, что ни хрена не понятно. Получается, что результаты у нас разные, а собрали в одну группу. И это живодер не просто так на нас свое время тратит. Ладно, не скулите только при нем, а там посмотрим.
Результаты первого теста, с которого началось наше обучение в подготовительном лагере, действительно были разные. Единственное, что связывало - установку зенитного комплекса уничтожили все. Вот только я и Юра Юз "погибли" сразу же, остальные продержались значительно дольше. Север с его слов так и вообще там не погиб, а убыл на челноке вместе с ранеными, после чего тест для него закончился. Остальные не так успешно выступили, судя по всему - их можно было причислить к разряду середнячков, но и они продержались гораздо больше нас с молодым сисадмином. В общем, четкой догадки ни у кого не было, и оставалось только не скулить, как советовал Север, а дальше время покажет.
- Встали, обезьяны! За мной, быстро! - возвращая меня к реальности, раздался мерзкий ор Варгаса.
Несмотря на то, что появление мастер-сержанта не предвещало ничего хорошего, ничего плохого не произошло. Мы просто проследовали за ним на сеанс гипносна, плавно перешедший в обычный, невероятно длинный - целых восемь часов, сон.
На следующее утро проснулся я совершенно другим человеком. Вернее, совершенно другим человеком я стал уже как пару дней, но только сегодня утром узнал об этом. Только сегодня ночью я получил знания о том, что во время первых сеансов гипносна, когда мы изучали интер, нам была еще и вживлена система "дабл" - дополнительный мозг, если в двух словах. Дабл выполнял функцию флэшки, вживленной в организм, соединяясь нейросетями с мозгом и нервной системой. Заимствованные знания - сведения, которые в нас грузили напрямую в сеансы гипносна, копились в памяти дабла и использовались моим сознанием при необходимости.
Все наше отделение утром выглядело немного растерянно - не один я узнал о произошедших в организме изменениях. После подъема нас всех направили на сеанс беседы к психологам, а после того как те никаких отклонения в нас не нашли, мы, пообедав в первый раз за неделю божественной на вкус живой, а не синтезированной пищей, отправились изучать оружейные системы.
Вновь наше отделение стояли в том самом зале, где неделю назад мастер сержант демонстрировал нам бронекомбинезон, в который мы после и залезли. И в который каждый из нас сейчас был уже облачен.
- Смотрите внимательно, обезьяны, - продемонстрировал нам винтовку незнакомых очертаний Варгас. Его оружие, то самое, которое оставило на моем теле так много синяков, сейчас находилось у сержанта за спиной. Но эти две винтовки значительно различались - объединял их только цвет и общие очертания, как будто за основу конструкции был принят вытянутый прямоугольник, но оружие у сержанта за спиной было длиннее, массивнее. Винтовка же у него в руках по размеру была не длиннее короткого автомата калашникова, с которым милиционеры ходят. Кургузая какая то, но от винтовки Варгаса ее отличали более эргономичные обводы.
- Винтовка "Коготь-2", стандартное оружие бойцов абордажной команды любого сраного рейдера. Давным-давно, еще когда ваши предки с голыми жопами прыгали по деревьям, эта винтовка стояла на вооружение имперских частей космодесанта. Принцип работы напоминает оружие, которые используют армии вашей планеты, только гораздо совершеннее, конечно. Здесь два режима огня - стрельба одиночными и короткими очередями с отсечкой в три выстрела, чтобы такие тупые уроды как вы не смогли вывести из строя силовой каркас корпуса.
Вдруг, неожиданно для себя я понял, о чем он говорит и даже немного больше - это был первый раз, когда загруженные напрямую в меня знания и логика сработали в паре, складывая полученные сведения в цельную картину, как будто паззлом. Силовой каркас, винтовка "Коготь", типы оружия, типы брони - легкая, средняя, тяжелая, степени защиты, силовые клинки...
В некоторых определениях четкой ясности не было, но общая картина постепенно вырисовывалась - становилось понятно, что рейдеры используют относительно слабые винтовки "Коготь", а бойцы Корпуса более современные, но такой же мощности "Коске", чтобы не повредить силовой каркас легких транспортов. Абордажные команды, как и охранные отряды кораблей, никогда не бывают одеты в тяжелую броню именно из-за того, в ближнем бою используются силовые клинки, способные преодолеть любые щиты, и тяжелая броня в близкой схватке коридоров корабля просто не имеет смысла.
Впоследствии, как и в этот раз, во время обучения моя логика и знания шли рука об руку, и я периодически сам открывал для себя много нового.
- Первый опыт совмещения штурмовой винтовки и силового клинка, - продолжал разъяснять нам Варгас, демонстрируя штурмовую винтовку. При этом я в упор не видел на ней того, что можно назвать силовым клинком. Но вдруг сержант утопил палец на кнопке и из корпуса появился своеобразный штык, длиной не более полуметра. Даже не штык, а это металлическая конструкция была больше похожа на резак бензопилы, только не такой широкий.