Лоркар не слушал их. Все внимание сержанта сосредоточилось на технодесантнике.
- Где ты пропадал, Харкан? - в вопросе прозвучала угроза.
Прежде чем тот смог ответить, рычание Реннара переросло в настоящий рев, исторгнутый мучительной болью. Злобный сжимал наруч, отчаянно пытаясь сорвать его.
- Он сжигает меня… - простонал Реннар, стискивая предплечье латной перчаткой. Нечто проявило себя на гладкой поверхности наруча, сначала в форме рун, выжженных в металле. Они тут же переродились в лица, искаженные, извивавшиеся, скованные в безмолвных муках.
- Трон Терры, - выдохнул Реннар, голос которого превратился в лихорадочный хрип. Космодесантник выхватил боевой нож, блеснувший в полумраке зазубренным лезвием.
- Срежь его, - просипел он Карваку, - или я сам отрублю.
Отступавший в сторону апотекарий выхватил болт-пистолет, но целился он не в Реннара. Карвак взял на мушку Ватека, безвольно смотревшего в равнодушную пасть оружия. Странные побеги росли из ворота Злобного, обвивая его лицо. Ватек пытался вцепиться в них, но был не в силах пошевелить рукой, не мог даже подняться на ноги. С Горвом, Ригором, Воганом, со всеми выжившими происходило то же самое.
В отличие от них, Карвак заменил только латную перчатку и теперь бросал отчаянные взгляды то на нее, то на мучения Ватека, Реннара и остальных. Он заметил, что Ультонис и Фикас начали подергиваться.
- Ты сказал, что они мертвы…
- Они были мертвы, - прорычал сквозь стиснутые зубы Горв.
- Харкан, ты можешь снять с нас доспехи? - глаза Лоркара расширились в приступе непривычной для него паники.
Он вновь слишком поздно осознал случившееся. Злобные дважды попались в смертельные ловушки, но первая из них оказалась намного изящнее и коварнее второй.
Оскверненная броня, одержимая падшими духами. Лоркар уже однажды ощутил их кощунственную волю, когда не смог с первого раза поднять рычаг в лабораториуме. Тогда он самонадеянно решил, что это всего лишь временная проблема систем брони, не до конца налаженная взаимосвязь между старыми и новыми частями доспеха.
Технодесантник беспомощно покачал головой.
- Уже пытался. Когда вы ушли, я провел диагностику и обнаружил… аномалии. По этой же причине я не выходил на связь и задержался. Замененные части брони сопротивляются всем попыткам удалить их, поэтому ничего, кроме…
Его оборвал грохот выстрела, разнесшийся по коридору вместе с внезапным криком Карвака. Апотекарий отстрелил себе ладонь, и на её месте с торчавшей из обрубка предплечья кости свисали кровавые лохмотья. Содрогаясь от мучительной боли, Карвак все же находил в себе силы держать болт-пистолет, направленный на остальных.
- Со мной это не сработает, Костопил, - злобно бросил Ватек. Ворот Злобного втянул побеги обратно, стоило космодесантнику отказаться от попыток снять его.
- Вам ничего не поможет, братья, - ответил Карвак. - Вы все обречены. Как только Виньяр узнает об этом…
Лоркар свалил апотекария ударом в висок.
Все Злобные, стоявшие и сидевшие в коридоре, подняли оружие и бросали осторожные взгляды на боевых братьев.
Только Харкан сохранил спокойствие, хотя "Рапира" наверняка оставалась подчиненной системам его доспеха. Если, конечно, их тоже не коснулась порча.
- Отставить, - приказал Лоркар. Ничего не изменилось, и он предупреждающе произнес. - Братья…
Первым сдался Ватек. Издав громкий, безрадостный смех, он вернул окровавленные клинки в ножны.
- Так что же, мы прокляты?
Какое-то время все хранили молчание.
- Если мы не можем снять броню… - произнес Горв.
Все понимали, что осталось недосказанным.
Реннар упал на колени, Ригор с избыточным рвением сложил руками знак аквилы.
- Не будьте идиотами, - резким голосом произнес Лоркар. - Проклятие - это путь, это жизненное кредо. Человек становится рабом Разрушительных Сил по собственному выбору, а не попавшись на подобные уловки.
Эти доводы показались слабыми самому Лоркару. Сержант понимал, что они сделали выбор, надев броню. Мог ли он поклясться, что не заметил в гладком металле ничего, вызывавшего подозрение?
- Неужели мы перестали быть Злобными Десантниками? - с вызовом спросил он.
Ответ Харкана прозвучал холодно и бесчувственно. Столь отстраненно могли говорить лишь последователи Культа Машины.
- Теперь мы связаны не только как воины ордена, брат-сержант.
- Соучастие в случившемся объединяет нас, как и это… - Барода поднял руку, ловя свет ламп. Наруч больше не обжигал его, но на поверхности металла проступили нечистые символы, один вид которых мучил космодесантника.
- Что же делать? - спросил он Лоркара.
Сердце сержанта ожесточилось. Оно и прежде состояло из цельного железа, он лишь добавил сверху несколько слоев брони. Губы воина сложились в прямую линию, на лице не было и следа сострадания или надежды. Лоркар испытывал единственное оставшееся чувство - ненависть, во всей её глубине.
- Нас ждут на борту "Язвительного", - ответил он сразу всем. - Харкан, свяжись с Амигдием. Сообщи, что мы понесли потери и возвращаемся на корабль для немедленной эвакуации.
- Амигдий не дурак, - возразил Реннар. - Он поймет, что с нами случилось.
На мгновение Лоркар почувствовал что-то помимо ненависти. Сожаление.
- Я знаю.
Ватек засмеялся. Он не умолкал все время, пока Злобные шли к ангару, и смех разносился по пустым коридорам "Деметриона" прóклятой песней, гимном обреченных на смерть.
Боевые братья уже спустили для них десантную рампу "Язвительного". Встревоженный сообщением о потерях, Амигдий ждал наверху с болтером наперевес. За сержантом построились воины его отделения.
- Курн и Скет, - обратился он к Лоркару. - Где их тела?
- Утрачены, - спокойно ответил тот, не убирая оружие.
Амигдий заметил это, но разумно промолчал.
Он знает…
Казалось, что говорил Реннар, но голос прозвучал не по воксу, и Лоркар не мог услышать шепот далеко стоявшего воина из-под шлема. Его палец невольно напрягся на спусковом крючке.
- Капитан Виньяр потребует объяснения причин их смерти, - надавил Амигдий, медленно меняя позу в почти бессознательной готовности к бою.
Лоркар, сопровождаемый остальными Злобными, подошел к основанию рампы. Его броня выглядела так, как и следовало, окрашенная в цвета желчи и антрацита, с крылатой молнией на наплечнике. Сержант едва замечал изменения, нечистые символы скрывала некая действовавшая на подсознание маскировка, обретенная доспехом.
Поставив ногу на рампу, Лоркар остановился. Сверху на него смотрел Амигдий, не надевший шлем - ангар все ещё сохранял герметичность. Его уже наморщенные брови нахмурились ещё сильнее, а затем, сдвинувшись, придали сержанту угрожающий вид.
Он знает…
Он действительно знал. Не всё произошедшее, не как именно погибли воины, но то, кто убил Курна.
Отвращение исказило лицо Амигдия.
Изящная маскировка спадала с брони. Она предала Лоркара, ведомая врожденной паранойей.
Убей его! Он знает!
Отвращение Амигдия сменилось ненавистью, одолевшей неверие. Злость призывала сержанта к действию.
- У меня не было выбора… - пробормотал Лоркар, встретив ядовитый взгляд Амигдия и медленно поднимая болтер.
- Ты убил…
Одиночный выстрел из болтера наполнил ангар предательскими отзвуками эха.
Воины из отделения Амигдия обратились к оружию, но поднятые остальными Злобными болтеры вынудили их замереть.
- Амигдий был моим союзником, и я не хочу больше никого убивать, - честно сказал Лоркар. - Не заставляйте меня, братья.
Через несколько секунд напряженных колебаний Злобные из бывшего отделения Амигдия сложили оружие, и сержант кивнул им.
- Занять корабль, - приказал остальным Лоркар. Его решимость подернулась оттенком грусти при взгляде на безголовое тело Амигдия, простершееся у верхнего края рампы.
Все остальное прошло куда проще.
Вакул, Бледок, Хеллокс и Регон не сопротивлялись. Как и отделение Амигдия, экипаж "Язвительного" хотел жить и подчинился приказам сержанта. Харкан принес из зала с мертвецами все сохранившиеся части проклятых доспехов, и остальные Злобные получили команду надеть их в качестве условия сохранения жизни.
Лоркара поразило, что все охотно выполнили приказ. Он задумался, насколько низко пали Злобные Десантники до этого, чтобы принять подобную судьбу.
Сержант говорил себе, что воины поступили так из верности и ошибочного мнения, что, разделив тяжесть проклятия с товарищами, они ослабят его и вместе сумеют одолеть.
На самом деле, это лишь ухудшило положение.
Им некуда было бежать, и Лоркар не собирался отправляться в Око, как поступали многие падшие отступники. Он был не этой масти, он оставался верным, только… запятнанным. Оставался лишь один путь.
"Чистилище".
Капитан Виньяр восседал на троне в одном из множества торжественных залов своего корабля. На стенах висели пышные знамена, углы скрывались в тенях, а на свету возвышались стеллажи с трофеями ордена, лучшие места среди которых занимали головы сраженных врагов. Это напоминало о беспримесной воинственности Злобных Десантников и многочисленных победах в их бесконечном крестовом походе.
Виньяр не надел шлем, оставляя открытой уродливую голову с наполовину обритым черепом и массивной челюстью. Однако же, он облачился в пышный полный доспех, надел плащ, украшенный геральдическим узором горностаевого меха, и все оружие капитана было при нем. На коленях покоился цепной меч, болтер лежал под рукой возле трона, а частично отключенный силовой кулак опирался на один из подлокотников. В ореоле света у подножия невысокой лестницы, ведущей к престолу Виньяра, ждал приговора один из его воинов.
Сержант Лоркар.
Он стоял на коленях, со склоненной головой - как и все, кто являлся в тронный зал - и безоружный.
- Мне следует убить тебя, - произнес Виньяр, и звуки низкого голоса отдались эхом в громадном зале. Глаза капитана излучали почти ощутимую безжалостность.
Лоркар поднял взгляд, в котором ничего нельзя было прочесть. Он принял бы любое наказание.
Подавшись вперед, Виньяр улыбнулся.
- Но ты ещё можешь принести пользу, Лоркар. Боюсь только, что Кастор не принимает к себе отступников.
Лоркар ощетинился, услышав издевку. Он сжал кулаки, и тут же в тенях у стен зашевелились двадцать Злобных Десантников с наведенными на него болтерами, готовые открыть огонь.
- Моему капитану стоит лишь приказать, - ответил Лоркар, вновь склоняя голову.
И Виньяр рассказал, что требовалось от сержанта.
Слушая капитана, Лоркар поначалу даже подумывал отказаться, но затем план пришелся ему по душе. Или, может быть, идея понравилась созданию, обитавшему в доспехе. Сержант точно не знал, но значение имела только его готовность исполнить приказ.
Поэтому Лоркар поклонился, и Виньяр велел ему подняться с колен.
- Мне понадобятся люди, которым я могу доверять… - произнес сержант, с бурлившей ненавистью взирая на своего повелителя. Все чувства Лоркара, отныне и впредь, будут замешаны на гневе и желчи.
- Ты их получишь. Всех с "Деметриона" и тех подонков ордена, которыми я готов пожертвовать.
Виньяр хотя бы не лгал о своих намерениях, и Лоркар ощутил к нему толику уважения.
- Долг есть долг, - произнес он.
- Именно так, - согласился Виньяр, - и они получат сполна. Никто не смеет делать из меня дурака, никто не вправе оскорблять Злобных Десантников и оставаться безнаказанным.
- Когда мы отправляемся?
- Немедленно. Ты должен будешь завоевать его расположение, влиться во флот.
Лоркару совсем не нравилась перспектива сражаться рука об руку с отступниками, но в одиночку он вряд ли бы смог воплотить план Виньяра в жизнь.
- И так мы обретем избавление?
- Да, - Виньяр откинулся на спинку трона, показывая, что теряет терпение, - но для этого тебе придется убить его.
Лицо Лоркара потемнело, больше отражая чувства одержимого доспеха, чем самого сержанта.
- Не проблема.
На этом аудиенция завершилась. В одиночестве выходя из тронного зала, Лоркар думал о воинах, ждавших его за дверями, и о том, что они скажут, узнав о цели искупительной миссии.
Ноктюрн.
Саламандры.
По воле доспеха или своей собственной, Лоркар улыбнулся.