– Да какой пистолет? Похож просто, – ответил Жмых, – на самом деле это тренажер мышцы указательного пальца. Он у меня усыхает. Вот я его и тренирую постоянно.
– Гляди-ка, шутит, собака, – хмыкнул маленький ассенизатор, обладавший, по-видимому, неплохим чувством юмора – чертой, столь необходимой всем ассенизаторам, – и ударил Глеба под ребра так, Что тот скрипнул зубами и покосился на мучителя с ненавистью. Для одного-единственного дня побоев ему хватило с избытком. | – Этому тоже двинуть? – поинтересовался высокий.
– Конечно, дай ему по роже. Чего тебе стоять без дела.
"Не заметили, что имеют дело с лемурийцем", – отметил для себя Жмых и мысленно расплылся в улыбке.
Ассенизатор ударил поэта, но не по лицу, а по спине, зато кулаком, да так сильно, что тот жалобно вскрикнул и упал на колени, разбрызгивая зловонную жижу.
– Еще хочешь, гы?! – поинтересовался высокий. – Говори, кто такой? Почему по вверенной нам территории шастаешь?
– По всему видно, что хочет еще по печени получить, – поддержал его маленький. – Дай-ка теперь я его стукну.
– Не трогайте его, – вмешался Глеб, заметив, что лемуриец подозрительно долго стоит на коленях и качает головой из стороны в сторону. – Здесь я главный! И вообще, я большой человек там, наверху!
– Ты что, вздумал нам угрожать?! – Маленький ассенизатор развернулся и отвесил Глебу звонкую пощечину. – Наверху ты хоть президент Мамба-банка. А в этих тоннелях имеется только дерьмо и ассенизаторы. На ассенизатора ты не похож. Статью не вышел.
– Где уж мне, – покорно протянул Жмых.
– Значит, статус свой понимаешь? Жмых смолчал.
– А я похож на ассенизатора? – с надеждой осведомился Лукас.
– Нет, – покачал головой низкорослый. – Хотя комплекция у тебя более подходящая.
– Что мы с ними чикаемся? – неожиданно разъярился высокий. Схватив лемурийца за ухо, он начал его выкручивать, повторяя: – Ну, говори, кто такой! Все равно ведь все потом расскажешь. Так уж лучше нам. Ничего пистолетик. – Высокий покрутил "глюк"перед глазами, – славная вещица. – Он прицелился в Глеба, делая вид, что вот-вот выстрелит. – Смотри, сейчас пальну, и будешь ходить с дыркой в голове. А через нее одна твоя извилина будет всем видна. Будешь потом рассказывать, как в канализации тебе башку продырявили. Гы.
Все произошло в считаные секунды. Голова высокого ассенизатора вдруг мотнулась в сторону. Одна нога взлетела вверх, ударилась о стену, он развернулся вокруг своей оси и рухнул на спину, подняв целый фонтан брызг. Второй резко повернулся к поэту и отшатнулся в страхе. Лицо лемурийца выражало бесконечную злобу, глаза обратились в узкие щелки, в них не было ничего, кроме ненависти к врагам. Рот кривился и исходил пеной. Поэт сжимал и разжимал кулаки и шипел, словно готовая броситься гремучая змея.
– Не надо, – попросил ассенизатор, забывший об имеющемся у него оружии. – Ма-ма!
Оба кулака лемурийца врезались в его лицо одновременно, в правую и левую скулы. Ассенизатор будто оказался на мгновение между молотом и наковальней. Секунду спустя, глухо булькнув, бедняга скрылся из виду. Темная жижа сомкнулась над его ушибленной головой.
Пару секунд в канализационном тоннеле царила абсолютная тишина. Только на бурой глади под светом фонаря надувались и лопались круглые пузыри.
– Проклятье, – выругался Глеб. – Вся барсетка в дерьме!
Подняв сумку, которая болталась на поверхности, грозя в любой момент утонуть, он аккуратно повесил ее рядом с качающимся фонарем. По подземелью заметались причудливые, страшные тени. Жмых вздохнул и полез в зловонную кашу, извлекать уродливых служащих космопорта. Он посадил их у стены, проследив, чтобы нос и рот у ассенизаторов были над поверхностью жижи. Обыскал карманы маленького и нащупал пистолет. "Глюк" перекочевал к нему. А вместе с "глюком" и вся наличность, какая имелась в их бумажниках, кредитки и пропуска на территорию космопорта.
– Мокруха нам ни к чему, – сказал Глеб, не слишком надеясь на понимание со стороны лемурийца. Одно дело – незаконное вторжение и взлом, ну еще причинение тяжких телесных повреждений. И совсем другое дело – преднамеренное убийство или даже неоказание помощи.
Все то время, пока Жмых чистил карманы ассенизаторов, поэт стоял поодаль с потерянным видом и щурился в темноту тоннеля, словно силился что-то там разглядеть.
Жмых по опыту, полученному в колониях, знал, что еще около получаса после вспышки гнева лемуриец будет не в себе. Он взял поэта за рукав и поволок за собой по коридору. Луч фонаря высвечивал бетонные стены и протянутые под самым потолком провода коммуникаций.
Так они добрались до железной лестницы, ведущей наверх. Возле нее висела труба огромного, метра два в диаметре шланга, подсоединенного вверху к днищу пассажирского лайнера. Лукас к этому времени начал немного говорить. Правда, чаще тряс головой и побулькивал горлом.
– Стало быть, ты предлагаешь лезть в этот шланг? – осведомился Глеб.
Лемуриец угрюмо кивнул.
– Прежде ты пробовал делать такое?
– Нет.
– И ты считаешь, что мы сможем выбраться через горловину унитаза, если даже поднимемся по скользкой мокрой резине?
– Шланг идет из системы рециркуляции, а не из туалета. Система рециркуляции – это большой зал, где проходит частичная очистка корабельных нечистот. Он постоянно открыт для доступа обслуживающего персонала. Пассажиры туда, естественно, не ходят.
– Да? Ну, тогда ладно. Слушай, а каким был второй способ?
– Вчера я подкупил охрану, мы могли пройти на борт пассажирского судна до Арктура по поддельным билетам.
– Что?! – вскричал Глеб. – И ты молчал?!
– Ты же настаивал на первом способе, – напомнил Лукас. – А о втором и слышать ничего не хотел.
– Идиот. – Глеб осекся, вспомнив постигшую ассенизаторов участь. – Я не хочу лезть по этой кишке! Давай лучше поднимемся и осмотримся.
– Как скажешь.
Поднявшись по металлической лестнице, лемуриец и человек вывалились из канализационной системы на бетонные плиты космопорта. Шланг "дерьмоотвода", идущий к кораблю, был стыдливо прикрыт пластиковыми щитами. Впрочем, изнутри поле космодрома было отлично видно, и выбраться из-за пластикового забора не составляло никакого труда.
Неподалеку раздался гул. От земли оторвался челнок и стремительно взмыл вверх. Порыв горячего ветра долетел даже за пластиковое ограждение.
Жмых подошел к щели в заборе, огляделся. И увидел неподалеку транспортный корабль. Рядом суетились несколько роботов, готовили его к полету – проверяли топливные баки и пусковую установку.
– Бежим скорее! – крикнул Глеб. – Вон какое-то судно готовится к старту! На нем и смоемся отсюда. Зачем лезть в лайнер, где каждый захочет проверить у тебя билет, прятаться там в трюме с крысами и крысунами, когда мы можем стать хозяевами на собственном корабле! Такой маленький, симпатичный кораблик. И я даже знаю место, куда мы полетим.
– Угу, – поэт кивнул. – Свой корабль – это славно. Я, между прочим, умею управлять почти всеми космическими кораблями. Поэтому и предлагал сразу угнать какой-нибудь челночок.
– Всеми? Ну, ты загнул, – хмыкнул Глеб.
– На самом деле всеми. Я проходил гипнотическое обучение.
– То есть по-настоящему никогда не летал?
– Нет, конечно. Я же не профессиональный пилот. Но уверен, что справлюсь. Управлять космическим кораблем – не стихи писать. Тут особого таланта не нужно.
– Это конечно. Вот писать стихи – дело другое, – хмыкнул Глеб. – Ты когда-нибудь опишешь, как мы смылись из Мамбасу. В стихах. Договорились?
– Непременно.
Жмых отодвинул пластиковый щит, вышел на бетон космодрома под палящее солнце и твердой походкой направился к грузовому кораблю. Лемуриец ковылял следом. Он еще не до конца оправился после боя с ассенизаторами.
Обогнув транспортник, они наткнулись на рабочего космопорта, который, насвистывая, тащил к пассажирскому лайнеру тележку, полную металлического хлама. Увидев парочку в грязной одежде, он поначалу опешил, потом скривился, зажал нос и поспешил ретироваться.
– Запах – наше оружие, – отметил Лукас. Глеб в очередной раз сплюнул.
– Он принял нас за ассенизаторов на подработке.
А те подонки внизу еще говорили, что мы на них не похожи. Очень даже похожи! Особенно ты.
– Спасибо, – скривился поэт, – всю жизнь мечтал на ассенизатора походить.
– Видишь, мечты сбываются. Даже самые дурацкие.
Не обращая внимания на трудящихся роботов, они поднялись по трапу и забрались в корабль. Внутри сильно пахло машинным маслом. Освещение было скудным. В первом отсеке горели тусклым, унылым светом всего несколько лампочек.
– Похоже, взлетать пока не собираются, – сказал Лукас. – Иначе здесь были бы члены команды, да и освещение зажгли бы поярче…
– Зачем нам команда? – поинтересовался Глеб. – Ты же умеешь водить? Или летать? Словом, управлять этой посудиной? Вот и полетим.
– Да нас же не выпустят с территории космопорта!
– Как нас задержат, хотел бы я знать? – хмыкнул Глеб. – Решеток над кораблем я что-то не видел. Не будут же они сбивать мирный транспортник.
Дорогу мошенникам преградил андроид с гаечным ключом в руках.
– …который угнали взбесившиеся андроиды, – продолжил Жмых. – С дороги, синтетика!
– У него ключ, – опасливо заявил Лукас.
– У него не только ключ, но и непреодолимый запрет нападать на людей, – хмыкнул Глеб. – С дороги, я сказал! Люди на корабле есть?
– Нет, – четко ответил андроид, отступая в сторону.
– Я – ваш новый капитан. А это – пилот, – объявил Жмых, кивая на Лукаса. – Взлетаем через пять минут. Подготовить корабль к старту!
Андроид постоял несколько секунд молча – видно, консультировался через импланты с другими членами команды, такими же андроидами, как и он сам.
– Завершение погрузки ожидается через два часа, – сказал он. – Прикажете прервать погрузку?
Жмых усмехнулся, обернулся к лемурийцу и подмигнул ему.
– Конечно, прервать. Без вопросов. Что везет корабль?
– Титан в слитках.
– Кстати, куда мы направляемся?
– В систему Канопуса.
– Да в системе Канопуса половина астероидов из титана! – воскликнул Глеб. – Вы ополоумели, дурни синтетические! Нет, нет и нет! Наш пункт назначения – Дроэдем! Слышал о такой планете?
– Я не навигатор, – скромно ответил андроид. – Я– рядовой механик.
– Вызвать сюда навигатора. Чем он занимается? Валяется где-то в трюме? Или принимает ванну в машинном масле? Как вы вообще отдыхаете? – Жмых разошелся не на шутку.
– Помощник пилота осуществляет погрузку вместе со всеми, – невозмутимо заявил андроид. – Мы не отдыхаем. Нам это не нужно.
– Тогда ты почему здесь околачиваешься?
– Гаечный ключ искал, – пояснил андроид.
В коридоре раздался топот, и перед Глебом и Лукасом застыл еще один андроид – ничем не отличимый от первого.
– Я – навигатор, – заявил он.
– Надо крест на тебе мелом нарисовать, – хмыкнул Жмых. – Чтобы от других отличать. А ты что встал? – обратился он к первому андроиду. – Быстро собирай остальных – и в трюм, или где вы там живете?
Вместе с андроидом-навигатором Глеб и Лукас вошли в рубку управления.
– Да, небогато, – вздохнул Жмых. – На пассажирском лайнере было бы повеселее.
Действительно, жесткие пластиковые кресла мало походили на роскошную мебель салонов пассажирских лайнеров, а откидные койки красноречиво указывали на то, что и спать им придется здесь же, в рубке управления.
– Запасы провианта имеются? – спросил Жмых у андроида.
– Стандартный набор. Пища на экипаж из четырех человек на год.
– Так, жратвы навалом. Давай-ка поторапливай своих – взлетаем немедленно! И сам помоги им.
– Есть, кэп! – Навигатор развернулся и затопал к выходу.
– Ишь ты, кэп, – хмыкнул Глеб и обернулся к Лукасу: – Ладно, разбирайся тут пока с управлением, а я пойду потороплю их. А то этот навигатор не слишком быстрый. Они тут все – тормоза от природы! Точнее, от конструкторского бюро…
Лемуриец опустился в пластиковое кресло и положил руки на приборную панель.
– Кое-что припоминается, – сообщил он, – но смутно. Гипнотическая программа была пиратской. Может, что-нибудь важное там отсутствовало.
– Ничего, вспомнится, – подбодрил его Глеб, – сейчас отыщем среди андроидов второго пилота. И дело пойдет. Но ты все равно напрягай пока извилины.
Жмых пошел к выходу. По пути ему встретилось несколько андроидов, которые направлялись в рубку управления.
– Молодцы, – одобрил Глеб, – туда, куда нужно, идете, поможете тому типу, что в кресле пилота, освоить управление кораблем.
– Есть, кэп, – басовито ответили синтетические люди.
У выхода Глеб остановился и поморщился от досады. Андроиды перемещались по трапу очень медленно. Шли, построившись в цепочку, высоко поднимая колени.
В – Скорее, скорее, уроды! – заорал Жмых и затопал ногами. – Все загружайтесь в корабль, все! А ты чего встал там, кретин? – прикрикнул он на одного из синтетических людей. Тот по какой-то причине замешкался снаружи, топтался на месте и покачивал головой из стороны в сторону. – Ты. Да, ты. Я к тебе обращаюсь. А ну, иди сюда. Сюда иди, я кому сказал. Ты кто, рабочий? Механик?
– Я – второй пи-лот, – сообщил андроид.
– О, второй пилот, – обрадовался Глеб. – Так чего тут мнешься, как фраер на допросе?! В корабль немедленно. И в рубку управления. Давай, вперед, вперед. Шевели булками.
Андроид затопал по трапу. Следом за ним выбралась из-за стоящей поодаль ржавой ступени космического корабля и потянулась целая вереница таких же, как он, одетых в красные с синим комбинезоны синтетических людей.
– Эти откуда взялись? – удивился Жмых. – Вы откуда, додики?
– Э-то мо-я вспо-мо-га-тель-ная ко-ман-да, – пояснил второй пилот.
– Ладно, грузитесь все, все грузитесь, я сказал! Только побыстрее. А то у меня плохое предчувствие. Всё? Все на борту? Отлично. – Жмых нажал кнопку, крышка люка опустилась с характерным хлопком. С тихим шипением заработала гидроустановка, производя герметизацию внутренних отсеков звездолета.
– Идите в рубку управления! – скомандовал Глеб.
Андроиды в красно-синих комбинезонах затопали внутрь корабля.
– Полетели, дружище, – сказал Глеб, нажав на кнопку коммутатора.
– Это кто такие?! – послышался крик лемурийца. – Тут целая толпа каких-то странных андроидов явилась.
– Второй пилот и вспомогательная команда с ним, – сообщил Глеб. – Загрузились в последний момент, а то пришлось бы тебе лететь без второго пилота. Хех.
– Но у меня уже есть второй пилот!
– Что?! О, черт! – Глеб увидел в иллюминатор, как в отдалении зависли военные вертолеты и из них все прыгают-прыгают люди в камуфляже с автоматами и магнитными пушками наперевес и бегут к кораблю, забирая его в полукольцо. – Стартуем, Лукас! – проорал он в коммутатор. – Позже разберемся, кто второй пилот, кто третий, кто двести сорок седьмой! Взлетай, кореш, а то тут такое начинается!
– Хорошо, – откликнулся лемуриец. – На взлет! Заработали дюзы, раскаленный воздух поплыл, и корабль подбросило сразу метров на сто.
Глеб упал на пол. Его едва не расплющило стартовой перегрузкой. Он невольно позавидовал хитрому Лукасу и андроидам, сидящим в удобных пластиковых креслах.
Повиснув на долю секунды в точке включения основного двигателя, корабль плавно развернулся, заревело рвущееся на волю синее пламя, и в мгновение ока звездолет унесся прочь, оставив внизу душный город, космопорт на окраине Мамбасу-горб и досадливо орущих друг на дружку полицейских и военных: "Кто упустил?! Я упустил?! Да пошел ты!"
Распростертого на полу Глеба осветила бушующая снаружи огненная стихия – и в следующее мгновение ярко-красное зарево сменилось густой космической чернотой, посверкивающей ледяными крупинками звезд.
Гравитация пришла в норму. Жмых, кряхтя, встал на четвереньки. Чувствовал он себя так, словно пара бравых легавых несколько часов буцала его форменными ботинками. Ребра, во всяком случае, ломило. И виски тоже.
Миновав пустующий темный отсек, Глеб ввалился в рубку управления.
– Поднимайся, – скомандовал он одному из андроидов и, когда тот встал, почти упал в пластиковое кресло, – фуф, так-то оно получше будет. Что ж ты, гад, меня не предупредил?! – поинтересовался он у лемурийца. – Я крикнул: "На взлет!" – заметил тот.
– Ладно, – недобро усмехнулся Глеб, – я тебе тоже как-нибудь крикну: "На взлет!", когда такая возможность представится. Попомнишь меня.
– Что-то не так?
– Именно. Я тебе больше скажу. – Глеб уже собирался высказать поэту все, что он о нем думает, но к нему вдруг подбежал и вытянулся в струну навигатор:
– Капитан, только что получено указание из Мамбасу.
Интонации его голоса Глебу не понравились, поэтому он, нахмурясь, приказал:
– Сто отжиманий.
Андроид рухнул на пол и принялся отжиматься, продолжая смотреть на Глеба.
– Капитан, – начал он, не прекращая спортивных упражнений, – приказ из Мамбасу.
– Что еще за приказ? – буркнул Глеб. – Тем более из Мамбасу, будь оно неладно.
– Мы должны немедленно развернуть корабль и посадить его обратно на космодром Мамбасу.
– Глупости, я твой капитан и только я могу тебе приказывать.
– В мою программу внесена поправка о прерогативе приказов командного пункта, – сообщил навигатор.
– Ты начинаешь меня раздражать, – Глеб смерил андроида свирепым взглядом, – сейчас дам тебе пару пенделей, и поймешь, чьи приказы важнее. Понял?
– Вынужден подчиниться приказу из центра, – откликнулся андроид, завершил сотое отжимание и поднялся с пола.
– До чего ж ты наглый. – Жмых вскочил на ноги. – Я не посмотрю, что ты синтетический. Отделаю, как настоящего!
Рука искусственного человека упала на плечо Глеба. Не прилагая видимых усилий, он усадил его в кресло.
– Ты что делаешь, гад? – выкрикнул Жмых, несколько обескураженный демонстрацией силы со стороны андроида.
– Спокойнее, – проговорил Лукас, – сейчас мы его деактивируем. Он свою задачу уже выполнил. – Лемуриец пробежался по кнопкам, и навигатор вдруг сложил руки на груди, уселся у стены и закрыл глаза. Остальные андроиды поступили так же. Все, за исключением тех, что были в красно-синих комбинезонах.
– Вот так будет лучше, – проговорил Лукас.
– Он не встанет? – спросил Глеб, массируя плечо. – Пальцы у них, как тиски. Чуть ключицу не поломал.
– Они впали в состояние сомати. Головной андроид у них навигатор. Если он впадает в сомати, рядовые делают то же. Правда, все равно дышат, сволочи.
– Как же им не дышать? – удивился Жмых. – Если они дышать не будут, подохнут ведь.
– Об этом я и хотел поговорить, – вздохнул лемуриец и замолчал. Повисла пауза.
– Ну и… – поторопил Глеб. – Если ты хочешь меня заинтриговать, у тебя получилось. Я весь – одно большое ухо.
– Проблема с андроидами в красно-синих комбинезонах.
– Они несколько тормознутые. Я это заметил еще перед стартом. И что?
– А то, что они – списанная на берег команда потерпевшего аварию при посадке сухогруза "Титаник".
По крайней мере, так утверждает их головной – второй пилот.
– Тогда какого черта они ошивались возле нашего звездолета?! – выругался Глеб.