Примерно так он ощущал себя, когда ступил на борт челнока, доставлявшего каторжников из пояса астероидов на ближайшую луну – перевалочную базу, откуда коски разлетались по всей Галактике. Глеб навсегда запомнил первый глоток свежего воздуха, поступающий из-за решетки вентиляционной системы. Каким сладким казался этот воздух, как освежал и даже пьянил. В сравнении с совершенным, произведенным системами корабля кислородом разреженный, отдающий затхлостью воздух на астероиде представлялся зловонной взвесью, призванной отравить организм каторжников через легкие.
"Ну, псих! Едва нас не угробил! – дыша полной грудью, Жмых погрозил лемурийцу кулаком. – Поваляйся теперь в отключке! Отдохни немного. Надо бы. как очухаешься, устроить тебе хорошую взбучку, чтобы сначала думал, а потом уже лапами долбал по пульту".
Глеб встал, приложил к носу платок. Прошелся по рубке, разминая затекшие ноги. Возле основного иллюминатора задержался ненадолго, вглядываясь в огромный сине-черный шар планеты Дроэдем. Поверхность голубого цвета образовывала тонкий серп. "Одноногая черепаха" подходила к планете с ночной Стороны. Звезда, вокруг которой обращался Дроэдем, светила в правый иллюминатор.
Внимание Жмыха привлекла едва различимая на горизонте светлая точка. Неизвестный объект маячил впереди, следуя тем же курсом, что и они.
– Эй, навигатор, – Глеб ткнул пальцем в иллюминатор, – можно узнать, что это за хреновина там летит?
– Есть, – синтетический человек воспринял вопрос как команду, как ему и полагалось, упал в кресло, придвинулся к пульту. Синтетические пальцы побежали по сенсорам, и через минуту на верхнем панорамном мониторе появилось изображение межзвездного катера. В левом верхнем углу экрана мелькали буквы и цифры – характеристики технического средства, порядковые номера деталей. Катер вращался, демонстрируя почти совершенную обтекаемую форму. По его периметру шла яркая синяя линия. Крыша горбилась огненно-красными квазимаяками. На боках катера щерились длинноствольными дулами мощные луче меты.
Межпланетная полиция! Глеб нахмурился. К следуют легавые тем же курсом, что и они. На сладкую планетку – Дроэдем. По магнитному коридору. А значит – приземлятся вместе с ними. В одном космопорту. Невеселая перспектива, что и говорить. Прилететь на планету, где надеялся если не хорошенько поживиться, то хотя бы отсидеться, а вместо покоя и легкой наживы оказаться сразу же в лапах полиции. Надо что-то предпринять!
Жмых схватил лемурийца за плечо и как следует встряхнул. Тот приоткрыл глаза и проговорил слабым голоском:
– Я умер?!
– Живой. К сожалению. Направь-ка сюда гляделки. – Глеб указал на монитор. – Перед нами, всего в нескольких километрах, фигачит на Дроэдем полицейский катер. Понял расклад, да?
Лукас помрачнел:
– Ты думаешь, его послали за нами?
– Я ничего не думаю! – отрезал Глеб. – И никогда! Меньше думаешь – ярче харизма! Нет, я просто констатирую факт. А выводы делай сам.
– Что ж, похоже, мы попались, – вздохнул Лукас. – Я, со своей стороны, сделал все, что мог. Но, увы, спасти нас оказалось выше моих сил.
– Хочешь сказать, ты много работал, пока я дрых?! – рассердился Глеб. – Я тебе уже объяснял, сон мне жизненно необходим. Разве ты был бы рад, если бы я пребывал в дурном настроении и подыскивал повод, чтобы врезать тебе по твоей наглой физиономии?
– С другой стороны, – задумался лемуриец, пропустив выпад Жмыха мимо ушей, – если катер летит впереди, а не позади нас, значит, он нас не преследует. Это позволяет мне надеяться, что не все потеряно.
– Хм, действительно впереди, – оживился Глеб. – Хотя знаешь что?! Полицейские бывают очень и очень хитры. Или непроходимо тупы, что тоже обычно им на руку.
– Такая уж у полицейских планида, – кивнул Лукас – Им все всегда на руку.
– Хламида?!
– Планида, судьба. Неужели никогда не слышал этого слова?
– Впервые слышу, – пробормотал Глеб. – Чем словами незнакомыми бросаться, лучше бы за кораблем следил, умник.
– Ты абсолютно прав. Мне кажется, мы уже подлетаем. Предлагаю сесть в кресла.
– Намекаешь, что трясти будет? – Глеб поспешно занял место возле стены. Рядом с ним сидел, прикрыв; глаза, навигатор. Чуть дальше – остальные андроиды. Некоторые, когда Жмых оказался рядом, зашевелились, уставились на него круглыми блестящими глазами.
– Хорош глазеть! – буркнул Глеб. Андроиды послушно отвернулись.
Планета закрывала все больший угол обзора, разрасталась и темнела.
– Скоро войдем в плотные слои атмосферы, – Лукас занял место пилота, – пора брать управление в свои руки.
– На кой?! Все равно тянет, куда нужно. Лучше расслабься. Отдохни. А то кажется мне все время, что ты мозг очень сильно перенапряг. Это прямо-таки читается без труда во всех твоих действиях. Чует мое сердце, если так дальше пойдет, скоро он у тебя совсем откажет.
– На автоматику полагаться не стоит. Я хочу видеть, куда садится корабль, – пояснил Лукас. – А за состояние моего мозга, право, беспокоиться не стоит. Он в порядке. И все равно – спасибо.
– За что?! – опешил Глеб.
– Обо мне никто пока так не беспокоился! – лемуриец растроганно покачал головой. – Кроме моих приемных родителей, конечно. Может быть, мы станем друзьями?
"Еще чего!" – хотел буркнуть Жмых, но что-то заставило его промолчать. Глеб вдруг устыдился собственной грубости, слов, которые едва не сорвались с языка. Подобные эмоции были для него внове и всерьез его встревожили. "Так можно размазней стать", – подумал Жмых и, чтобы избавиться от тревожного чувства, вспомнил, как недавно мутузил толстого доктора Кротова. Сразу полегчало. Захотелось жить.
Полицейский катер вдруг провалился вниз. Пилот имел возможность маневра – гравикомпенсаторы у полицейской межпланетной техники работали как надо.
"Одноногая черепаха" между тем тормозила все сильнее. Перегрузки снова возросли. Редкие сполохи огня обратились бушующим снаружи огненным хищником, который вознамерился сожрать невесть как оказавшееся в небе земноводное. Затем пламя утихло, пожар сменился бледно-голубым сиянием. Корабль стремительно снижался. Вскоре в иллюминаторе, расположенном в брюхе корабля, стал виден город, лежащий на берегу обширного океана. Квадратные кварталы правильной формы тянулись по ровному побережью узкой лентой, километров в десять шириной. За городом, между океаном и горами, зеленели поля. В океане попадались редкие островки, на некоторых тоже можно было заметить следы деятельности человека.
Никаких уродливых небоскребов, которыми порос центр Мамбасу, – городок на Дроэдеме, куда влекло корабль, включал в свою архитектуру только аккуратные одно– и двухэтажные дома в окружении садов. Даже здания в самом центре города – низкие, приземистые постройки.
Корабль прошел над океаном, словно экскурсионный челнок, и его потянуло на юг. Космопорт располагался в красочном пригороде. Обширная территория сплошь была застроена множеством одинаковых ангаров. Только широкое здание на северной оконечности отличалось по форме от остальных.
Створки раздвигающейся крыши одного из ангаров сейчас были гостеприимно распахнуты. Туда и приземлилась "Одноногая черепаха". Зависла на миг и ухнула вниз, словно бильярдный шар, угодивший в лузу. Крыша над кораблем сомкнулась. Вспыхнул свет. По периметру ангара зажглись яркие лампы, с тихим гудением зашевелились камеры наблюдения. В том же ангаре, чуть поодаль, стоял полицейский катер.
– Попались! – Лукас глядел в монитор с безысходностью. – И так глупо все получилось. Глеб, я тут поразмыслил немного и решил, что с нашей стороны было бы правильным и дальше придерживаться версии "похититель – заложник".
– Вот уж дудки, – буркнул Жмых. – Вместе сядем! А ты как думал, подельничек?! Как корабль угонять, так вместе, а как легавым сдаваться, так я один. Не пойдет!
– Статья же совсем другая получится, – сообщил лемуриец, – так тебе светит угон и похищение человека. А вместе со мной – групповой разбой. Так что вывод о том, как правильно себя вести, очевиден.
– Ишь ты, – нахмурился Глеб, – ты и в законах дока, как я погляжу. И не скажешь сейчас, что в приюте для умственно отсталых вырос.
– Я, кажется, уже говорил, что мое пребывание в приюте было ошибкой, – расстроился Лукас.
– Ошибкой не ошибкой… Слышал, что тот легавый сказал? Мне уже не угон и похищение светят, а кое-что покруче. Так что забудем пока о том, чтобы сдаваться. Ты лучше скажи мне, чего ты паникуешь раньше времени?! Нас ведь пока не взяли. Так?! Вот и подождем. Пусть сначала легавые вылезут. А мы посмотрим на них. Может, там всего один легавый. Хотя, конечно, надежды на это мало.
– Ладно, – согласился Лукас. – Но насчет того, чтобы придерживаться нашей версии, я бы на твоем месте все же подумал. Мало ли что и кто сказал.
– Подумаю я, подумаю. Только потом. Не сразу. – Глеб смотрел на монитор, пребывая в напряжении. Сдаваться на милость легавым не хотелось. Еще меньше хотелось погибать в перестрелке.
Долго ждать не пришлось. Люк полицейского катера распахнулся, и на каменные плиты космопорта спрыгнул коренастый рангун, похожий на лохматую цирковую обезьяну, разряженную для смеха в человеческие тряпки. Из одежды на нем был кожаный пиджак и синие джинсы, закатанные по колено. На мохнатых ногах – остроносые туфли. В одной руке он держал маленький чемоданчик, в другой длинноствольный лучевой пистолет.
Рангун направился прямиком к "Одноногой черепахе". Шел вразвалочку, помахивая стволом. Сплюнул. Тягучая слюна растянулась, повисла до груди, и только потом упала на плиты.
– Не похож он на легавого, – процедил Глеб. – Сдается мне, это из наших. Конкурент, елки зеленые.
– Из ваших?!
– Коск он, – ответил Жмых, – по всему видать. Небось, не один срок на астероидах отмотал. Гляди, один походняк его чего стоит. Булка он тертая, как ты говоришь, но и мы калачи что надо.
– Это точно, – кивнул Лукас.
– Выходить пока не будем, – решил Глеб. – Неизвестно, что у этого кренделя на уме. А ну как шмалять начнет из своей волыны. Тебе лишние дырки в теле нужны?
– Нет. Но…
– Вот и мне нет.
– Стрелять не в его интересах, – предположил Лукас, – он же только что прибыл. Зачем же он будет вести себя подобным образом перед видеокамерами? Власти Дроэдема сразу поймут, что он преступник.
– А кто знает, что у него в голове? Какие там черные тараканы поселились? Стволом, видишь, размахивает. Не смущается видеокамер. И катер, по ходу, свинтил у легавых.
– Наверное, он решил, что мы его преследовали, – догадался лемуриец, – и теперь хочет нас убить. Так это же очень просто решается. Надо дать ему знать, что мы не из полиции. И летели вовсе не за ним. Сейчас я пойду.
– Ага, сейчас ты пойдешь, и он тебе башку прострелит. А потом влезет в "Черепаху" через люк, который ты для него любезно откроешь, и пристрелит меня. Потом продаст наших андроидов. О, – Глеб поднял вверх указательный палец. – А может, андроидов на него натравить? А что, неплохая идея. Выбегут ребята всей кучей и завалят его. И пистолетик ему не поможет. Лучик – одному, лучик – другому, а остальные ему рученьки-то заломают.
– Андроиды не могут причинить вред человеку, – напомнил лемуриец.
– Он же не человек. Так. Обезьян лохматый.
– В трактовке робототехники и рангун, и лемуриец тоже люди. Разумные существа.
– Да, ты прав, вот незадача. А славно было бы посмотреть, как наши красненькие его волохать будут и по плитам размазывать!
Рангун остановился рядом с "Одноногой черепахой". Положил ствол на изгиб локтя и направил его на люк.
– Он думает, мы его не видим?! – поразился Лукас.
– А хрен его знает, что он там себе думает. Может, решил, что мы должны с ходу двинуть на выход. И надеется всех, кто появится, перестрелять из своей волыны. Мокрушник он, вот что! А я мокрушникам не сильно симпатизирую.
– Я тоже.
Глеб покосился на лемурийца и хмыкнул. Вспомнил историю о столь неожиданно умершем друге Лукаса. Бедняга уже никогда не смоется из Мамбасу.
– Что делать будем? – поинтересовался Жмых. – Глупая какая-то ситуация выходит. Чем бы его по кумполу приложить?
– Лучше всего ничего не предпринимать, – ответил лемуриец, – возможно, ему надоест ожидать, пока кто-нибудь вылезет из корабля, и он отправится по своим делам.
– Эй, вы! – заорал хриплым голосом рангун. – Выходите немедленно! Полиция! Кто такие?! Предъявить документы! Вы у меня на мушке! – Динамики системы слежения усилили крики, они прозвучали в рубке управления подобно громовым раскатам.
Лукас поежился.
– Говорит, из полиции. Может, правда?
– Гонит, – коротко ответил Глеб.
– Куда?
– Не куда, а как. Борзо гонит, паскудник лохматый.
– Сдавайтесь немедленно! – проорал рангун. – А?! Чего молчите?! Или вы сами из полиции? Тогда показывайте ваши документы. Можете приложить их к какому-нибудь иллюминатору. Так вы наши, из полиции? Или нет?! Я теряю терпение!
– Выяснить пытается, кто мы такие, – Глеб усмехнулся. – На понт нас хочет взять, обезьян! И ксивы себе справить, если получится. К иллюминатору приложите… А потом в шлюзовой отсек суньте, я печати плохо вижу… Нервничает он, вот что. А нервы в таком деле показывать не нужно. Точно, не нужно!
– Почему он обращается к нам по-русски?
– Название на борту прочел, – предположил Глеб. – Оно ведь по-русски написано. Или запрос из своего полицейского катера послал, кому принадлежит "Одноногая черепаха". Базы данных на полицейских катерах хорошие. Да только ему это не поможет. Сделаем мы лохматого, чует мое сердце.
Жмых лениво потянулся к сенсору включения внешних динамиков, как следует прокашлялся в микрофон и гаркнул:
– На землю, лицом вниз. Чемодан в сторону! Оружие в зубы!
– Что?! – проревел рангун.
– Что слышал, лохматый. Ты под прицелом излучателей. Дернешься, будем все тут дышать паленой шерстью.
– Да я! Да я! – задохнулся рангун от возмущения. – Да меня прикрывают наши ребята из катера! Вы сами под прицелом корабельных лучеметов! И вообще, откуда на вашем корыте лучевые пушки?
Глеб рассмеялся, нисколько не смущаясь, что рангун его услышит.
– Твоих подельников в катере нет. Не гони фуфло, лохматый. В смысле, – спохватился он, – не надо лгать властям. И лучеметы заблокированы. Иначе ты бы нас расстрелял сразу после посадки. Так что оружие в зубы, и на землю!
Рангун выглядел озадаченным. Он помялся немного и заговорил. На сей раз голос его звучал не так уверенно:
– Я – полицейский!… Слышите?! И вы обязаны выполнять мои приказы!
– Оружие в зубы! Чемодан в сторону! – повторил Жмых. – Я начинаю терять терпение! В последний раз предлагаю сдаться.
Лукас попытался привлечь внимание Глеба знаками, тыкая пальцами в рот и мотая головой.
– Ладно, пистолет тоже на землю брось, – сказал Жмых. – Лейтенант опасается, что ты, зверюга лохматая, языком спусковой крючок нажмешь. Так вот, сразу предупреждаю – шутки в сторону. У нас активная защита Т-класса. Пойдем, лейтенант, посмотрим, что украл этот коск помимо катера. А ты – на землю, мордой вниз. Третий раз повторять не стану.
Рангун отбросил чемодан, положил на бетон пистолет и лег рядом.
– Отползи от пушки метра на три, – приказал Глеб. – У тебя руки длинные, да и сам ты, по всему видно, парень шустрый! Даже слишком.
– Открывай люк! – обратился он к лемурийцу. – И иди за мной.
Лукас нажал на кнопку.
Взяв в руки разряженный "глюк", Жмых быстро миновал коридор и спрыгнул из люка на жесткий бетон ангара. Лемуриец последовал за ним.
– А ничего тут воздух, хоть и космодром, – Жмых улыбнулся. – Итак, лейтенант Лукас, что мы видим?
Лохматую обезьяну, которая угнала полицейский катер Да еще притворялась копом. Рангун рыкнул что-то.
– Что, коск, хочешь мне возразить? Только попробуй голову поднять – я тебе ее живо прострелю. Дай мне повод! – проорал Жмых. – Я давно его жду!
Рангун вжался в пол ангара, постарался срастись с ним. Длинные пальцы скребли бетон.
Жмых подобрал лучевой пистолет, направил его на одну из камер наблюдения, нажал на спусковой крючок. Выстрела не последовало.
– Гляди-ка, пушка не заряжена, – сообщил он лемурийцу. – Что и требовалось доказать. Так, а что у нас в чемодане? Барахлишко?
– Я посмотрю, – предложил Лукас.
– Не надо, я сам.
Глеб подошел к чемодану, вытряхнул на бетон содержимое. Две пары штанов, рубашка с короткими рукавами, еще какие-то тряпки.
– Где деньги, коск? – поинтересовался Жмых.
– Ты сам – коск, а не полицейский. Думаешь, я тебя не раскусил?! – прорычал рангун.
– Да ну? – усмехнулся Жмых.
– Вот тебе и ну. Я встану?
– Лежать! – приказал Глеб, целясь в голову противника из разряженного "глюка". – Быстро голову продырявлю! У меня пистолет в норме в отличие от твоего.
– И все-таки я встану! – объявил рангун и стал приподниматься на руках.
– Я тебе встану! – выкрикнул Глеб. – А ну, лежать!
К счастью, тот послушался и упал на пол.
– Чего борзеешь, гнида?! – выдавил рангун, сверля Жмыха свирепым взглядом.
Ситуация нравилась Глебу все меньше. Против Умеющего драться рангуна даже лемуриец в период мозговой горячки слабоват. А этот – калач тертый, сразу видно.
Никаких ценностей у лохматого не оказалось. Гол, как сокол. И куда теперь девать пленника?
– Командуй андроидам, чтобы выходили, – обратился Глеб к Лукасу.
– Хорошо, – сказал лемуриец. – Только давай сначала решим, что с этим?
Рангун покосился на поэта недобро. Жмых кивнул, он решил уладить конфликт путем переговоров.
– Теперь, как коск коску, колись: ты зачем на нас наехал?
– Думал, вы – мирный транспортник, – пояснил рангун. – Надеялся пассажиров слегка пощипать. Я ж полностью на нуле. А так хотя бы какая-нибудь наличность завелась на первое время. Не получилось подъемные заработать.
– Как ты угнал катер?
– Слышь, ты, следователь… Кончай допрос! Тебе не все равно?! Ты ж не из полиции.
– Хочу опыт перенять.
Рангун хмыкнул, приподнял голову.
– Да ничего примечательного. Когда легавые на астероиде шарились, где я от них ховался, оставили красивую машинку без присмотра. Напрасно они это сделали. И главное, пилот такой расслабленный был. Салабон совсем, судя по всему. – Рангун облизнул губы. – Выкинул я его, как отлетели подальше.
– Значит, замочил легавого? – проговорил Глеб.
– Да андроидом он был, – объяснил рангун. – Так что ничего страшного. Статья, во всяком случае, несерьезная. Правда, мне уже все равно было. Хошь андроид, хошь человек – все одно вышак светил. Аннигиляция, как пить дать.
– Погоняло у тебя какое? – продолжил допрос Жмых.
– Клешня.
– Значит так, Клешня. Предложение у меня к тебе следующее. Лежишь, не двигаясь, мордой вниз еще как минимум полчаса. А мы тем временем уходим. И забываем друг о друге навсегда. Мы не видели тебя, ты не видел нас.
– Вот тебе дулю под нос! – вдруг заорал рангун и рванул ворот рубашки. – Если меня возьмут, сдам вас без вопросов! Понял меня?! Сдам. И скажу, что все на вас обоих. И на тебе особенно. Катер полицейский, скажу, тоже вы угнали.