- Столь необходимые корабли и людские ресурсы можно будет перенаправить из зоны марсианского конфликта на защиту столичной системы. Однако важнее всего то, что, если Гору удастся организовать вторжение в систему, мы не только избавимся от его союзников среди Механикумов, но и лишим его сильно укреплённого плацдарма. Вы же понимаете, генерал-фабрикатор, насколько сложно, насколько долго и дорого в плане расходования людских резервов, пройдёт освобождение Марса от предателей сейчас. А теперь представьте, насколько это станет невозможно, когда Гор Луперкаль и его предательские легионы будут проводить свои операции с Красной планеты. Вы понимаете, что я не могу этого допустить.
Но Загрей Кейн отвернулся к восходящему Солнцу, позволив золотистым лучам пронзить мрак, царивший под его капюшоном. Глубокие морщины его охваченного страхом лица придавали генерал-фабрикатору омерзительный вид сервитора с мира-кузницы.
- Вы проведёте орбитальную бомбардировку…
- Да, генерал-фабрикатор, - отозвался Рогал Дорн. - Циклонными торпедами, чтобы…
- Чтобы гарантировать максимальный уровень разрушений, - закончил за примарха Кейн. Секунду пособиравшись с мыслями и заставив себя перестать прокручивать перед мысленным взором ужасающую картинку уничтожаемого Марса, Загрей Кейн обратил своё внимание на громадного примарха и немощного Первого лорда. - Я заклинаю вас не делать этого. Империя Марса мирно процветала и делилась разработками почти столько же по времени, сколько сама Терра.
- Этот факт не может защитить его от последствий ереси, - пророкотал Дорн.
- Многие, многие технологические чудеса, - продолжил генерал-фабрикатор, - и секреты, таящиеся на Марсе, будут утрачены в результате такого поступка. Человечество понесёт немыслимые потери в знаниях. Вы уничтожите будущее Империума, чтобы уберечь ненадёжное настоящее, и утащите империю обратно во тьму Старой Ночи.
- Однако, без настоящего, - возразил примарх, - будущего совершенно точно не будет.
- Есть кое-что ещё, мой повелитель Дорн, - сказал верховный Механикум. - Кое-что, что должны принимать во внимание ваши тактические выкладки.
- Вы прочтёте мне лекцию на этот счёт, генерал-фабрикатор? - спросил примарх.
- Учли ли вы реакцию служителей культа Омниссии здесь, на Терре? - спросил Кейн. - Или чувства других миров-кузниц Империума? Марс - связующее звено галактического масштаба для всех, кто поклоняется Омниссии. Какова будет реакция миллионов жрецов и творений Механикумов на ваше нападение на их суверенную территорию? На уничтожение вами священного мира культа Механикумов?
- К чему ты клонишь, Загрей? - надавил на него Малкадор.
- Если я не ошибаюсь, - зарычал Дорн, - нам угрожают здесь, на стенах Императорского Дворца.
- Я - смиренный слуга Императора, - ответил им генерал-фабрикатор. - и поддержу любые действия его сына, повелителя Дорна, каждым своим словом и делом. Но я не могу отвечать за тот ужас, который подобное деяние вызовет на отдалённых мирах-кузницах, столкнувшихся с тем фактом, что Империум стремится уничтожить Марс, а Кельбор-Хал и магистр войны стремятся уберечь его. Откуда им знать, что их мир-кузница не станет следующим? Между слугами Императора и верноподданными Марса есть застарелые напряжённости в отношениях. Так ли уж давно всех слуг Омниссии причисляли к еретикам? Которые в ответ причисляли сыновей Императора к числу милитаристских предателей. Не создадите ли вы идеальный шторм для расширения раскола в рядах Механикумов?
Обжигающий изучающий взгляд тёмных глаз примарха приковал генерал-фабрикатора к месту. Когда системы наполнили его кровоток успокоительными средствами, генерал-фабрикатору понадобились все его силы, чтобы настаивать на своём перед могучим Дорном.
Малкадор следил за опалявшим небеса Солнцем.
- Что если есть и другой вариант? - спросил Сигиллит. - Альтернатива, которая может послужить всем нашим целям? Радикальная, да. Неприятная, даже. Но способная нейтрализовать растущую угрозу со стороны Красной планеты, - сказал он Дорну. - И сохранить суверенитет и священную значимость марсианского духа, - это уже было адресовано Кейну.
Рогал Дорн и генерал-фабрикатор повернулись к Малкадору.
- Не касается ли эта альтернатива той тени, что ты поставил караульным за лотосом? - спросил Рогал Дорн.
Малкадор позволил себе сухо улыбнуться.
- Падальщик, - позвал Сигиллит, - выйди к нам, будь так любезен. Ты нервируешь повелителя Дорна.
Пока Падальщик шёл по орнаменту зелени висячих садов, он успел заметить, как Рогал Дорн мрачно посмотрел в сторону Малкадора. Во всяком случае, регенту удалось снять напряжение между примархом и генерал-фабрикатором.
- Ты сын моего брата Коракса, - сказал Дорн подошедшему Падальщику. Несмотря на нейтральный тёмно-серый цвет брони, Гвардеец Ворона не мог скрыть ни бледность кожи, ни чёрные длинные волосы, ни заострённость черт лица.
- И это честь для меня, мой повелитель, - ответил Падальщик.
- Падальщик из легиона Гвардии Ворона пополнил ряды моих ушей и глаз, - пояснил Малкадор генерал-фабрикатору.
- С Марса, - высказал наблюдение верховный Механикум, прочитав почерк мастеров главного мира-кузницы в аугметике Падальщика. Космодесантник плавно перенёс вес тела с одной гидравлической ноги на другую.
- Да, - подтвердил Сигиллит.
- Эвакуированный вместе с моими родственными конструкциями Имперскими Кулаками повелителя Дорна, - продолжил генерал-фабрикатор. - Я помню тебя по распределительному пункту на Луне. Легионер. Ты проходил обучение у ремесленников на Марсе?
- Да, генерал, - ответил Падальщик, - я завершил обучение и должен был пройти посвящение.
- Во имя вечно идущих шестерней, - произнёс повелитель Механикумов, - в этом случае, ты должен позволить мне утвердить тебя в правах. Ты должен получить "Машину Опус" в награду за годы обучения и тренировок.
- Это любезность с вашей стороны, генерал, - ответил Падальщик, - но я решил не принимать посвящения.
Такое признание, похоже, смутило повелителя Механикумов.
- Ты решил не возвращаться к своему Легиону? - спросил Дорн. - После всех тех бедствий, обрушившихся на него в системе Исстван?
Падальщик слышал из уст самого Малкадора о произошедших на другом конце галактики зверствах, когда брат обратился против брата, учинённой резне и безвозвратном повороте в истории Империума. Он хотел бы сказать, что оплакивает своих братьев, но это было не так. Фаринатус изменил его навсегда. Ему следовало бы чувствовать воющую пустоту в своих сердцах, вакуум, который можно было бы заполнить, лишь проливая кровь предателей. Вместо этого он чувствовал лишь холодную, неудержимую потребность в исправлении того, что было сломано: расколотой империи, попранном наследии, шестерён братства, заскрежетавших и разбившихся.
- Нет, мой повелитель, - ответил Падальщик.
- В то самое время, когда мой брат, да и твои братья, нуждаются в тебе особенно остро? - гнул своё примарх.
- Я избрал другой путь служения, - сказал ему Падальщик.
Дорн перевёл взгляд на молчавшего Сигиллита.
- Одна из твоих фигур? - спросил он. - Чтобы двигать по регицидной доске?
- А мы разве не все - такие фигуры? - ответил Малкадор.
- Как там выразился твой Гарро? - спросил примарх. - Странствующий Рыцарь.
- Он избрал этот путь, - ответил Малкадор.
- Или путь был избран для него на Луне, - отозвался Дорн.
Малкадор просто улыбнулся.
- Путь, который приведёт его обратно на Марс, если мы трое сделаем выбор, - сказал он многозначительно, позволив предложению повиснуть на утреннем бризе.
- Я слушаю, - сказал Дорн.
Малкадор повернулся к Кейну.
- Я - само внимание, - ответил генерал-фабрикатор.
- Прошу, - обратился Сигиллит к Падальщику, - расскажи им то, что рассказал мне.
Падальщик склонил голову перед своим новым повелителем.
- Время, проведённое мною на Луне, дало мне возможность поразмыслить. Там больше нечем было заняться, кроме как думать - о схизме на Марсе, предательстве на Исстване, предложении Лорда Регента и той задаче, которую я мог бы выполнить в этой новой галактике вызовов и перемен. Я пришёл к заключению, что, невзирая на наш шок от зверской бойни в зоне высадки, ересь, в той или иной форме, далеко не новое явление. Марс изобиловал несанкционированными экспериментами, отвратительными технологиями и решениями, почерпнутыми у ксеносов, а то и кое-кого другого, - видя, что Кейн собирается протестовать, Падальщик продолжил. - Которые неустанно преследовались и пресекались со стороны клав-малагр генерал-лекзорциста, пробанд-дивизио и префектурой Магистериум.
Повелитель Механикумов молчаливо кивнул, соглашаясь.
- Я имел несчастье лицезреть одного такого техноеретика, приговорённого к вечному заточению в стазисе.
- В чём заключалось его преступление? - спросил генерал-фабрикатор.
- Изучение самосовершенствующихся технологий.
- Изуверского интеллекта?
- Да, генерал, - подтвердил Падальщик. - Мой ремесленник Астартес ознакомил своих учеников с деяниями грозной Малагры, пробанд-дивизио и префектуры Магистериум с самого начала, чтобы внушить отвращение к подобным отклонениям.
- В таком случае у вас был мудрый наставник, - ответил Кейн. - Как звали того техноеретика?
- Октал Бул, - сказал Падальщик, - молодой, но блестящий магос Доминус Легио Кибернетики. Ученик самого ремесленника Кибернетики Фемалия Лакса.
- Я знаю о Лаксе из данных инфогробниц, - сказал Кейн. - Но не об этом магосе.
- Ереси спрятаны, - продолжил Падальщик, - переписаны, стёрты. Даже от таких, как вы, генерал-фабрикатор. Чтобы очистить феодала региона и уберечь его родственных конструкций от затруднений, пробанд-Дивизио заставила чистильщиков кода удалить все следы существования Була из гробниц, библиотек и даже местных потоковых хранилищ. Его работа, его порча и исследования были похоронены вместе с ним в стазисе.
- В таком случае, откуда ты так много знаешь об этом радикале? - спросил Дорн.
- Наставник сделал Октала Була моим первым заданием для изучения, - ответил Падальщик. - Он дал мне доступ к зашифрованным файлам пробанд. Он хотел знать, что я действительно понял трансгрессии техноеретика.
- И ты понял? - давил примарх, в каждом слове грохотало предупреждение.
- Понял достаточно, чтобы помочь нам в эти горькие времена, повелитель Дорн.
- Рогал, - успокаивающе произнёс Малкадор, - выслушай его.
- Те трансгрессии включали в себя высказывания против законов Марса, запрещавших распространение адаптивных интеллектов, Чувственный эдикт и запретные учения Сингулярционистов.
- Это уже заслуживает серьёзных обвинений, - вымолвил генерал-фабрикатор.
- Октал Бул пошёл дальше этого, - ответил ему Падальщик, - намного дальше. Его трактаты детально описывали получение им опасной части технологии, известной как Табула Несметный - "кварцевый дух", ответственный за геноцид на нескольких отрезанных варп-штормами мирах во времена Эры Раздора. Его захватили в первые дни Великого крестового похода, когда Железные Руки отвоевали истреблённый Парафекс и одолели чувствующие конструкции Табулы Несметного на Альтра-Медиане. Сам великий Феррус Манус возглавлял 24-ю экспедицию, и он отдал Табула Несметного Механикумам на сохранение.
- И, похоже, мы не справились, - подытожил генерал-фабрикатор. - Как подобное могло произойти?
- Областью компетенции Октала Була в Кибернетика было микропрограммирование кортекса. Он экспериментировал с протоколами его автоматонов задолго до того, как получил доступ к Табуле Несметному. Вместо функциональных алгоритмов и благоразумного программирования, присущих его коллегам адептам, Бул использовал многоуровневые программные модели, сложные и снабжённые самопознающими системами чутья и действий. Это были частички настоящего искусства программирования. Он не рассматривал свой модус, как инструмент ремесленника. Это было больше похоже на музыкальный инструмент, с помощью которого он создавал сложные алгоритмические симфонии. Порвав с конвенцией, он даже дал имена собственные программам мозговых устройств автоматонов из когорт под его командованием наподобие стратегий регицида: "дебют Толлекса", "Вамрианская защита", и "партия Окклон-Нанимус". Когорты автоматонов, прошедших его программирование, имели высочайшие рейтинги успеха, с потерей всего нескольких машин из-за поломок и ошибок в вычислениях. Художественность этих алгоритмов дала представление машинам о собственных мыслях и, одновременно, вызвала тревогу в рядах Легио Кибернетики и префектуры Магистериум относительно возможных отклонений.
- Звучит так, будто ты восхищаешься им, - сказал Дорн. - Восхищаешься?
Падальщик хорошенько обдумал ответ.
- Может ли человек бояться, уважать и восхищаться возможностями другого и при этом испытывать отвращение ко всему, что тот из себя представляет? Скорее всего, вы всё ещё можете испытывать восхищение перед смертоносными талантами магистра войны, при этом делая всё возможное, чтобы остановить его. Разве Имперские Кулаки не проявляют уважение к своим врагам?
- Мне неведомо, что за игры разума разыгрываются в тенях твоего легиона или гипотезы, наполняющие марсианские дни, - зарычал Дорн. - Но они не приветствуются на тех самых стенах, которым, возможно, предстоит защитить нас от тех самых смертоносных талантов.
- Простите меня, повелитель Дорн, - ответил Падальщик.
Примарх секунду молчал, казалось, он злился на себя не меньше, чем на Странствующего Рыцаря Малкадора.
Поразмыслив, Дорн сказал:
- Я задал вопрос, ты - ответил. Вот и всё. Прошу, продолжай.
- Октал Бул использовал свои таланты, чтобы обмануть защитные системы подземелий диагностики и получить доступ к стазисным склепам Прометея Синус. Те самые могилы, куда впоследствии заключили и его самого. Там он добрался до Табулы Несметного.
- Почему именно эта мерзость? - спросил генерал-фабрикатор.
- Табула Несметный - это форма познающего механизма, - ответил ему Падальщик, - намного превосходящего возможности шифровальщиков и логистов Механикумов. Его вычурная матрица комбинирует исчисления макровероятностей с творческими способностями своей отвратительной чувствительности, заполняя пробелы в данных воображаемыми теориями.
- Как наши магосы-репликаторы заменяют схожие цепочки в повреждённых ДНК других видов?
- Да, генерал.
- Эта машина стратегически предсказывает будущие результаты, - сказал Дорн, с максимально возможной для примарха дрожью в голосе.
- Она предсказала схизму на Марсе, - продолжил Падальщик. - На других мирах, где она предвидела то, что люди заглянут во тьму в поисках ответов и проклянут себя порчей, пришедшей извне, Табула Несметный и подконтрольные ему защитные системы развернули беспощадную кампанию против того, что он определил как слабость плоти. В своих исследованиях Октал Бул утверждал, что Табула Несметный предсказал на тех очищенных от плоти мирах то же самое, с чем мы имеем дело сейчас на Красной планете - ересь веры, цели и плоти. Для победы над теми цивилизациями машина использовала те же матрицы, с помощью которых она ранее осудила их. Принятие решения о полном искоренении слабости, угрозы, такой плоти заняло не более миллисекунды.
- Кажется, я знаю, к чему этот разговор ведёт, - мрачно молвил Дорн, глядя на молчаливого Сигиллита.
- Что вы имеете в виду? - спросил Кейн, функции его собственного когитатора, пытались догнать мысли примарха.
- Каким образом Табула Несметный и этот техноеретик собирались реализовать подобное на Марсе? - спросил Дорн. - До того, как этот безумец был схвачен и заточён.
Падальщик перевёл взгляд с примарха на генерала-фабрикатора.
- Элегантно и бережливо, мой повелитель, - ответил космодесантник. - В отличие от Терры, Красная планета давным-давно утратила собственную природную магнитосферу. Два храма-кузницы, спроектированные и построенные в незапамятные времена, были воздвигнуты среди ледяных пустошей полюсов планеты - Вертекс Северный и Вертекс Южный.
- Омниссия всемогущий, нет, - забормотал генерал-фабрикатор.
- Вертекс? - переспросил Дорн, сдерживая гримасу досады и растерянности. - Поясни.
- Вертекс - это великая ось. Чудо Марса. Произведение искусства планетарной инженерии времён первых Механикумов, - ответил Падальщик. - Это планетарный стержень, проходящий сквозь кору и давно остывшее ядро мира-кузницы. Геомагнитные реакторы питают его энергией, а он в свою очередь обеспечивает вращение ядра. Вертекс - ключ ко всей биологической жизни на Марсе. Без него и искусственно созданного магнитосферного щита, Марс потеряет защиту от смертельного облучения радиацией нашей собственной звезды, не говоря уже о лучах, вызванных космическими событиями в соседних системах.
- И Октал Бул с Табулой Несметным… - начал Дорн.
- …планировали повредить или уничтожить Вертекс Южный, - закончил Падальщик. - Изуверский интеллект вычислил, что южная станция наиболее уязвима в тактическом плане.
- А что насчёт другого храма-кузницы? - спросил примарх.
- Достаточно вывести из строя один, чтобы нарушить работу Вертекса, - ответил Падальщик.
- Есть ли возможность отремонтировать или отстроить это устройство? - продолжал спрашивать Дорн.
- Сокровенные знания об основополагающих принципах работы утрачены Механикумами, - ответил генерал-фабрикатор. - Без магнитосферного щита хилую атмосферу Марса унесёт солнечный ветер, уничтожив заодно, драгоценные резервы воды. Красная планета довольно быстро станет радиоактивной ловушкой, непригодной для органической жизни.
- Истинная цель техноеретика мученика Октала Була и Табулы Несметного, - продолжил Падальщик. - Война против слабости плоти, в результате которой Марс будет очищен и попадёт в руки машин.
- Если даже обдумать такое… - начал было Загрей Кейн.
- Мы уже обдумываем это, - заверил его Малкадор со стальными нотками в голосе.
- Повелитель Дорн, - взмолился генерал-фабрикатор, ища поддержки у примарха.
- Что вы предлагаете? - мрачно спросил Дорн.
- Падальщик, - ответил Сигиллит, - согласился вернуться на Марс в качестве моего агента. Никто другой, даже среди моих Странствующих Рыцарей, не подходит лучше для выполнения этой задачи. Он освободит Була и его "кремниевого духа", после чего, по возможности, убедит привести их убийственный план в действие.
Рогал Дорн обдумывал слова старца регента. На мрачном лице отражались терзавшие его сомнения. Это выглядело очень странно, учитывая обычно непоколебимое выражение лица примарха.
- Так много факторов, - наконец высказался Дорн. - Откуда вам знать, что предатели на Марсе уже не нейтрализовали подобную угрозу, а может, они вступили в сговор с подобными техноеретиками и машинами?
- Все сведения об Октале Буле и его исследованиях были вычищены из инфогробниц, - напомнил ему Падальщик.
- А что на счёт этой отвратной технологии, добьётся ли она успеха? - спросил Дорн. - Не поменяем ли мы просто одного врага на другого?