- Так твое мнение, что это не обычное самоубийство? Любовь-морковь и все такое?
- А сам-то как думаешь? - невесело усмехнулся дядя. - Ты ж ее дважды опрашивал, не я. Показалась она тебе психопатической личностью, экзальтированной особой?
- Скорее непроходимо глупой. Никаких суицидальных наклонностей я не заметил.
- Вот видишь! Конечно, надо дождаться результатов вскрытия, тогда узнаем, чего ей там, понимаешь, вкололи. Но наверняка что-нибудь с ней сделали… И заметь - опять прямо в здании их долбаного офиса. Ничего не боятся, суки! А теперь и за тебя взялись. Да-а… Видать, здорово ты достал их своим расследованием, на больную мозоль наступил, не иначе… Одного не могу понять - с чего они именно на тебя окрысились? Почему, если на то пошло, не на меня? Я-то хоть под их бизнес копаю, а ты что? Ну, пытаешься дознаться истинных причин гибели Омарова, хорошо… гм… ну и что? Неужто там все настолько серьезно? Не понимаю!
- Я пришел к тем же выводам… - начал Георгий, но в этот момент запульсировал его нарком. - Извини, кто-то прорывается.
Это было письменное послание от Гоголадзе. Сенатор сообщал, что вынужден немедленно лететь в Тифлис, причем по делу, связанному с расследованием; суть дела никак не уточнялась.
- Так вот, - продолжил аль-Рашид, дочитав письмо, - я пришел к тем же выводам. И оказался в том же тупике. И знаешь, Влад, на сегодняшний момент вижу единственное объяснение этим атакам: Инвойс Омаров, как и все прочие "сыны Муна", умер насильственной смертью, и Корпорация пытается теперь это скрыть. А еще, сердцем чую, в этом замешана одна корпоративная крыса… Некто господин Репо Субвенций Грантович.
- Начальник СВК? - удивился Хватко.
- Именно. Не знаю пока, правда, каким образом, но… Кстати, я тут подсчитал средний срок жизни всех тринадцати усыновленных, вышло - десять лет…
- Ты имеешь в виду продолжительность их жизни после усыновления? - уточнил дядя.
- Понятное дело.
- Да зачем?! К чему, скажи, Корпорации убивать этих долбаных "сынов"?! Из-за их тел? Чтобы поскорей на органы пустить, пока, понимаешь, те не испортились? Чушь собачья! Это то же самое, что, добывая промышленным способом алмазы, отбирать отдельные из них, прятать в огромной куче дерьма, а потом сызнова их оттуда выковыривать! Бессмысленно и грязно.
- Согласен. Дело не в их телах или органах. - Георгий примолк, задумчиво катая сигару в ладонях. - Постой-ка! Каждый новый "усыновленный" получает причитающиеся ему миллиарды в свое полное распоряжение, так? Так. Однако тут есть маленькое "но"…
- Какое же?
- Он не может их никому завещать.
- К чему ты клонишь? - насторожился Влад Сулейманович.
- После его смерти все эти денежки возвращаются в "Фонд Муна", то бишь вместе с телом достаются Корпорации.
- И что?
- А то. Как, по-твоему, должен вести себя человек, который твердо знает, что не сможет оставить своего состояния ни детям, ни родственникам, ни даже друзьям. И в могилу с собою забрать их тоже не сможет.
- Тратить должен. Транжирить шальные деньги напропалую, - усмехнулся Хватко.
- Вот! - воскликнул аль-Рашид.
- Ты хочешь сказать, - медленно проговорил Влад Сулейманович, - что "сынов Муна" убирали, чтобы предотвратить чрезмерную растрату денег Фонда? Почему бы тогда не ликвидировать их сразу? Сам же говоришь: средний срок жизни "усыновленного" - десять лет. А ведь некоторые протянули и дольше.
- Ну-у… - неуверенно пожал плечами Георгий, - чтобы не вызывать подозрений, наверное.
- Никуда не годится. - Хватко вздохнул и налил себе рюмочку рисовой водки. - Меня больше, если на дело под таким углом смотреть, другое удивляет: как это до сих пор никому из "усыновленных" не удалось растратить, на хрен, все причитающиеся ему денежки. Подчистую.
- Не так просто израсходовать пятнадцать с лишним (или сколько там на сегодняшний момент?) миллиардов. Сумма немалая.
- Ерунда! - отрезал Влад Сулейманович. - Купи себе космический челнок, вложись в строительство колонии на Титане… Да построй пару новых Пирамид Хеопса, в конце концов!
- А может, - оживился Георгий, - уммовцы как-нибудь того… отслеживают момент, когда "усыновленный" начинает планировать чрезмерные траты и…
- Ох, Жорж! Все это притянуто за уши, шито белыми нитками и не лезет, понимаешь, ни в какие ворота. Это - не версии.
- В таком разе я могу предложить еще один мотив: убийства "усыновленных" совершались с целью сократить временной разрыв между выборами. Я имею в виду шоу с выборами очередного "сына Муна".
- Гм… гм… сократить разрыв? А зачем?
- Ну-у… чтобы публика, зрители то есть, не утратили к этому шоу интерес.
Хватко сложил руки на объемистом животе и задумался. Даже глаза прикрыл. И замер. Прошло не меньше минуты, а потом… потом лицо его начало медленно заливаться краской, пока не стало пунцовым, как свекла, и тут он вдруг звонко хлопнул ладонью по столу и неудержимо расхохотался.
- Ха-ха-ха-ха! О-о-ох! Ха-ха-ха! Бр-ред! - воскликнул он, давясь и охая то ли от смеха, то ли от ярости. - Что за бред! О-ох, Жорж! Могущественная трансатлантическая корпорация, чей годовой доход сравним с бюджетом среднего государства… убивает людей… ха-ха! одного за другим, понимаешь… и все для того, чтобы… чтобы не снизился рейтинг какого-то долбаного телешоу! Ты чувствуешь, Жорж, как это звучит?!
Георгий скривился, но не мог не признать, что звучит это и правда довольно глупо.
- Глупо?! Не-ет, ядрен-матрен! Абсурдно и нелепо! Вот как это звучит. В огороде бузина, а в Киеве дядька, - не унимался Хватко.
- Ну хорошо, хорошо! - раздраженно прервал его Георгий. - А сам-то ты что можешь предложить? Какова твоя версия?
- В том и дело, - вздохнул Хватко, - что никакой версии у меня нет. Я даже не могу, понимаешь, уловить логики последних… событий. - И, помолчав, неожиданно предположил - А что, если за всем этим стоят разведслужбы Срединной империи?!
- Матерь Божья! - воскликнул аль-Рашид. - Срединная-то тут при чем, скажи на милость?
- Ну-у… действия наших гипотетических злодеев обычной человеческой логикой объяснить невозможно, так?
- Допустим, - нетерпеливо пожал плечами Георгий, - и что дальше?
- А то! Отчего бы тогда не предположить, что за всеми этими делами стоят… некие силы… которые руководствуются какой-то иной, недоступной нам, человекам, логикой. Например, те же имперцы.
- Ох, дядя Влад, - мрачно вздохнул аль-Рашид, - мою версию высмеял, а сам чего лепишь? Я готов уже скорее поверить в твоего Песьего Царя, чем в пресловутую "руку Каракорума". Потом, я сталкивался с подданными Срединной империи… вот как с тобой сейчас! И уверяю тебя - сримцы такие же люди, как и мы.
- Нет, не люди, - упрямо повторил следователь, - таково мнение Архипастыря.
И столько обескураживающей убежденности прозвучало в этих его словах, что Георгий предпочел не спорить.
- Будь по-твоему, - пожал он плечами, - однако предлагаю все же спуститься с небес на грешную землю.
- То есть? - нахмурился Влад Сулейманович.
- То есть обстоятельства нас лимитируют, поэтому давай рассматривать только реальные, приземленные версии.
- А ты зря, ядрен-матрен, иронизируешь, между прочим… Вот известно ли тебе, к примеру, кто такие "кощунники"?
- Первый раз слышу, - признал аль-Рашид.
- Во-от! - поднял палец Хватко. - Помнишь, я тебе давеча об атеистах рассказывал?
- Конечно помню.
- Так вот, самых, понимаешь, отмороженных среди них - тех, которым просто в Господа не веровать мало было, им еще непременно подавай всякие бесчинства, вроде осквернения святынь и… ну и прочего, - так вот таких атеистов называли "воинствующими". И представь себе, что эти самые кощунники - последыши воинствующих атеистов. Более того, их секта дожила до наших дней! То бишь натурально действует среди нас, честных мирян. Вождя ихнего зовут дед Кощун, а…
- Ну! - нетерпеливо перебил Георгий приятеля. - А с нашим делом какая тут связь?
- Во-от, ядрен-матрен! - снова значительно поднял перст следователь. - А связь такая, что есть многие основания полагать, что "Ум Муна" этих самых кощунников тайно спонсирует.
- Ну уж! - засомневался аль-Рашид. - На кой бы это "УММу" сдалось?
- Не знаю, - развел Хватко руками. - Однако сведения получены мною из, понимаешь… заслуживающего доверия источника.
- От спонсоров, что ли? От вселенцев? - догадался Георгий.
Влад Сулейманович молча кивнул.
- Кто такие трансгуманисты, знаешь? - спросил он, понизив голос.
- На уровне семинарской программы, из уроков истории, - поднял брови Георгий. - Партия такая существовала когда-то. Ее запретили после ратификации Конвенции "Трех N0". Не сразу, а в… не помню сейчас, котором году, но примерно лет пятьдесят или шестьдесят назад. А что?
- Молодец, племяш! А какова была идеология той партии и почему ее запретили, вам в семинарии рассказывали?
- Ну да, - пожал плечами аль-Рашид, - в основе трансгуманизма лежала допустимость изменения природы человека, включая его биологический возраст, освоение им новых сред обитания, таких как океан, космос… Ну и так далее… Понятное дело, с духом Конвенции это никак не сочеталось…
- Ты у нас просто отличник, - одобрительно покачал головой Влад Сулейманович. - Однако думаю, что все-таки могу немного расширить твой кругозор по этому предмету. Я ведь, понимаешь, не первый день по трансгуманистам работаю… Не из любопытства, но по поручению…
- Спонсоров, - снова подсказал Георгий.
- Вот именно. Так вот, еще во времена Просвещения здесь, в Европе и вообще на Западе сформировалась, а после стала доминирующей идеология, по своей сути изначально светская, антихристианская и вообще антирелигиозная. С течением времени и по прошествии веков именно эта идеология (ее именовали по-разному: либерально-демократической или идеологией "прав человека") превратилась в мировоззренческую ось всего западного человечества, а христианство, напротив, к концу века двадцатого практически сошло на нет. На наше счастье, мусульманский Восток не воспринял этой либерально-демократической заразы, сумев сохранить изначальную религиозную девственность и, соответственно, бодрость духа. К чему я веду? А вот, понимаешь, к чему: когда пришли времена, едва не ставшие для человечества последними, разложившемуся гедонистическому западному обществу оказалось нечего предъявить в ответ на новые вызовы эпохи. В самом деле, главный постулат тогдашних либералов о том, что человек-де вправе верить во что угодно и не верить ни во что - слабое препятствие на пути генетического апокалипсиса. И если бы не твердая, непримиримая позиция исламского мира, мы бы наверняка уже перестали быть людьми, а превратились бы в отвратительных трансгенных монстров вроде браиловских химер.
Слава Господу, на Западе нашлись-таки здоровые силы, побудившие власти вновь обратиться лицом к христианским ценностям. Однако сотни лет гонений не прошли даром: католицизм и православие уже не могли претендовать на роли самостоятельных политических сил. Тогда-то и пришла спасительная идея о Вселенском Союзе Церквей…
- Спасибо за политинформацию, - нетерпеливо перебил дядю Георгий, - но какое отношение все это имеет к предмету нашего разговора? При чем здесь Корпорация "Ум Муна" или ее "сыны"? А тем более - смерть Инвойса Омарова!
- Ты, ядрен-матрен, дослушай, потом говори! Ну вот, после объединения Церквей и особенно когда большинство государств присоединились к Конвенции, либеральную заразу удалось наконец выжечь. Но, понимаешь, не до конца. Некоторое, довольно продолжительное время секулярная идеология продолжала существовать. Под видом всяких партий, общественных движений и организаций. Трансгуманизм как раз из их нечистого числа будет. И вот представь себе, что руководство трансгуманистской партии у нас, в эСГЕэС, всегда - вплоть до разгрома и законодательного запрета - состояло из исполнительных директоров "УММа"! Так-то. А ты говоришь! Больше скажу: доказательств у меня тому нет - пока нет, - тем не менее уже сейчас могу с уверенностью утверждать, что и по сегодня в недрах "УММа" тайно продолжает существовать - и, заметь, эффективно функционировать! - подпольная организация трансгуманистов.
- Гм… - аль-Рашид задумчиво почесал нос, - предположим, так оно и есть… И что из этого следует? В Корпорации тысячи сотрудников, наверняка среди них не только трансгуманисты, но даже… кромешники отыщутся…
- А ты заметил, - упрямо гнул свое Влад Сулейманович, - что среди менеджмента Корпорации значительный процент индусов?
- Да, - согласился аль-Рашид, - сразу обратил внимание. Ну и что?
- А то! Ты заметил, что в их Центральном офисе отсутствует всякая религиозная символика? - вопросом на вопрос ответил следователь.
- Ну-у… пожалуй, ты прав, - кивнул Георгий. - Не то чтобы всякая… однако верно, вселенской символики и даже общеположенной клерикально-государственной атрибутики я в Пирамиде и впрямь не заметил… Так ведь индусы - язычники! Может, поэтому?
- Не поэтому, - поправил его Хватко, - а потому что. Все одно к одному выходит, так-то!
- Да чего выходит-то? - нетерпеливо спросил аль-Рашид.
- То и выходит, что уммовцы, ядрен-матрен, на самом деле тайные враги Вселенской Церкви и государства. Понимаешь? Членов запрещенной партии у себя скрывают? Скрывают. И персонал-то себе специально такой подобрали - чтобы, значит, понимаешь, легче было сторонников вербовать. И кощунников для того же субсидируют, и…
- И натяжек в твоей логической схеме - как на лице стареющей примы, - встрял Георгий. - Не забудь, Индия ратифицировала Конвенцию "Трех No".
- И еще я совершенно уверен в том, - продолжил, игнорируя его скепсис, Хватко, - что есть, есть какая-то связь между убийствами "усыновленных" - а что это именно убийства, я с тобою полностью согласен - и посягательствами на Конвенцию "Трех No". И еще мне почему-то думается, что, только выявив эту самую связь, мы поймаем наконец уммовцев на разработке запретных технологий. И сможем тогда доказать, что они грубо попрали законодательство по биоэтике - как международное, так и наше, еэсовское.
- Кто о чем, а пьяница о водке, - отмахнулся Георгий, раскуривая сигару, которую долго до того нюхал. - Согласись, последнее твое предположение не более убедительно, чем моя версия. Все упирается в то, что, если бы Корпорации был необходим человеческий материал для продолжения запрещенных опытов, гораздо проще - дешевле и безопасней - добывать его где-нибудь, скажем… в Крысином округе. Там этого материала - лопатой греби! И главное, никто никогда не дознается. А тут… создавать Фонд, организовывать шоу, чтобы потом с таким риском завладеть телом не какого-нибудь безродного бродяги, а именно очередного "сына Муна"? Они же счастливчики, к ним - внимание прессы и прочее… Концы с концами не сходятся. Я, конечно, понимаю твой главный интерес в этом деле. И вполне сочувствую, даже разделяю, но… не забывай, что передо мною-то поставлена задача вполне конкретная: установить действительную причину смерти Инвойса Омарова, сына Сэма Гоголадзе, сенатора Американского Содружества Наций от штата Нью-Джорджия. Я хочу знать, имел ли место несчастный случай или это все-таки было убийство. А если последнее, то кто убил и зачем.
- Посто-ой! - недобро прищурился Влад Сулейманович. - Это ты чего, племяш? На попятный решил? Мы же с тобой договорились, разве нет? Работать в команде: я помогаю тебе, а ты - мне. То есть я тебе - доступ и поддержку, а ты работаешь и в моем направлении тоже. Союз меча и кинжала. Или что? Или как?
- Ничего я не на попятную, - поморщился Георгий, - просто твои рассуждения насчет сримских шпионов и тайных еретических обществ кажутся мне неубедительными. Как ты сам любишь говорить: лучше курица в руках, чем жаворонок в небе… ведь так?
- Нет, не так, - усмехнулся Хватко, хлопая племянника по плечу. - Я нутром чую, что скоро в наших руках окажутся и твоя курица, и мой жаворонок. Фаршированная у нас будет курица, причем этим самым жаворонком, во как!
- Хорошо, убедил… А что с теми ДСП-файлами? Помнишь, я тебя просил их проверить? Или забыл?
- Обижаешь, начальник. Только, по-моему, ничего существенного эта информация тебе не даст.
- И все же.
- Значит, во-первых, касательно происхождения: национальность и расовая принадлежность всех тринадцати "усыновленных" самая различная, ничего объединяющего их в этом плане или каких-то иных закономерностей по национальному признаку я не обнаружил. Ну, в части половой принадлежности тебе и так, без меня, известно: подавляющее большинство "сынов Муна", точнее одиннадцать, были мужчинами.
- А с почерками что?
- Не знаю, чего ты хотел выяснить, но в наших базах данных имеются образцы почерка восьми "усыновленных". И все они совершенно различны, ничего общего. Тем более что писали эти восемь на трех разных языках: четверо - по-русски, трое - на английском и один - по-немецки.
- Только на трех? А кто они были по этносу?
- Шести разных национальностей, кажется. Ну и что?
- По правде говоря, я и сам не знаю. Просто пытаюсь отыскать любые закономерности или, напротив, несоответствия… А точно - ничего общего?
- Визуально почерка разные, - пожал плечами Хватко, - а результаты сравнительной почерковедческой экспертизы я получить еще не успел - едва задал программу, как поступило твое сообщение о встрече, так что пришлось моментально срываться и вытаскивать тебя из засады. Ну, все одно собирались ехать ко мне в контору, там и посмотрим…
- А чего бы не прямо отсюда?
- Да я свой нарком в кабинете, понимаешь, оставил. - Влад Сулейманович продемонстрировал пустое запястье. - Спешил, говорю же.
- Можно с моего, - предложил Георгий, протягивая левую руку.
- Давай не будем понапрасну нервировать систему. Любой вход с чужого кома регистрируется, потом возникнут вопросы ко мне: отчего да почему… Поехали уже, машина давно у входа!
Глава 14
Ловушка
Только змеи сбрасывают кожи,
Чтоб душа старела и росла,
Мы, увы, со змеями не схожи,
Мы теряем души, не тела.
Н. С. Гумилев
Аэромобиль Хватко, заблаговременно им вызванный, действительно ждал на ресторанной парковке. Уже вечерело. Влад Сулейманович пощелкал пультом дистанционного управления, машина послушно взмыла над стоянкой и сверкающей темно-синей каплей опустилась к их ногам.
- Смотрю, у тебя машина новая? - полюбопытствовал Георгий, усаживаясь в прозрачный изнутри салон каплевидного красавца.
- Да, - довольно улыбнулся Хватко, отключая автопилот, - недавно вот приобрел. Нравится?
- Впечатляет, - согласился Георгий. - Небось на водороде?
- И на водороде, и на бензине, и даже на сжатом воздухе - композитный двигатель. Да еще и пара миниреактивных имеется, - похвастался Влад Сулейманович, кивая на выступающие сзади сопла. - Если в полете - свыше шестисот развивает. А если так, на воздушной подушке, - триста, триста пятьдесят запросто. Плюс автопилот. Все дела, короче. Ты рад?
- Мне-то какая радость? - удивился Георгий.