Брин и Кетч не только не пали духом, но, напротив, ощущали жажду действий - хотя их энтузиазм мог и не продлиться достаточно долго. Теперь Хауэллу предстояло поставить сцену совещания перед битвой. Он не был уверен, что его план сработает, но не мог заставить себя отказаться от попытки. Понимая, что может погибнуть, он более всего страшился мысли о том, что гибель грозит также и Карен. Как ни странно, Брин, Кетч и сама Карен сохраняли при этом полное спокойствие.
Теперь рев двигателей превратился в пронзительный вой, несшийся из транслятора. Корабль-личинка направлялся прямо к "Маринте", значит, с него точно увидели кукол и, слава богу, не заметили подделки. Он начал тормозить всего в ста ярдах от того места, где стояла яхта, и его мощные прожекторы были направлены на корабль, как на мишень. Его носовые орудия были готовы при малейшем движении на яхте выпустить в нее огромный тускло-синий снаряд.
Очень осторожно корабль-личинка пошел на посадку. Он исчез за деревьями, и послышался треск ломаемых сучьев. Затем гул двигателей смолк - корабль чужаков совершил приземление.
Наступила мертвая тишина. Хауэлл выключил даже высокочастотный зуммер. На корабле-личинке могли стоять наружные микрофоны, поэтому следовало действовать как можно тише. Он установил устройство, запрограммированное на уничтожение бортового журнала в случае захвата яхты, затем перевел свою команду в другой отсек.
Открыв люк, все четверо бесшумно выскользнули наружу и опустились на землю. Хауэлл дал краткие указания, после чего Кетч с Брином отправились к корме, чтобы устроить там засаду, а он и Карен начали осторожно обходить корабль с носа. Хауэлл велел всем держаться поближе к яхте. Воронки от снарядов могли служить траншеями, из которых было удобно целиться в тех, кто появится в просветах между деревьями. Заняв свои позиции и стараясь не дышать, они стали ждать прибытия существ с корабля-личинки.
Хауэлл и Карен укрылись под упавшим деревом, но оно могло защитить их только от простого огнестрельного оружия. Странно, но, лежа на земле, они видели дальше, чем с высоты своего роста. Хауэлл припал к земле, чтобы хорошенько оглядеться.
Они с Карен снова оказались вместе, но сейчас Хауэлл не мог думать ни о чем постороннем. Он был полностью поглощен их почти бессмысленной попыткой отразить нападение инопланетян с помощью одних лишь охотничьих ружей. При этом он понимал, что даже в случае успеха их безопасность все равно не будет гарантирована.
- У этого корабля где-то далеко есть напарник, находящийся с ним на связи, - горько заметил Хауэлл. - Надеюсь, что в скором времени им будет, что услышать!
Затем он дал Карен, как ранее Брину и Кетчу, указание стрелять только тогда, когда эти существа войдут на яхту, чтобы по возможности не дать им убежать. Ни ему, ни Карен не приходилось стрелять в людей. Конечно, она, как и многие женщины с Земли, занималась спортивной охотой на других планетах. Эти существа - не люди и даже не гуманоиды, так что рука девушки не должна дрогнуть при виде их.
Какие-то существа чирикали по-птичьи в ветвях деревьев, другие издавали звуки, напоминающие голоса мелких зверьков. Нечто очень маленькое шуршало в опавшей листве прямо под носом у Хауэлла. Прошло, казалось, невыносимо долгое время, прежде чем он уловил какое-то движение среди деревьев в джунглях.
Затем в поле его зрения наконец показался противник. Было ясно, что эти твари выбрались из приземлившегося корабля. Их невозможно было разглядеть четко, но, без сомнения, это были не люди. В первый момент Хауэлла поразили их огромные глаза, но потом он сообразил, что это просто защитные очки. Чужакам приходилось носить скафандры. Подумать только - существа с корабля-личинки могли передвигаться только в скафандрах!
Это означало, что они не могут дышать воздухом, которым дышат люди. Хауэлл облегченно вздохнул. Добрый знак! Значит, любая рана станет для них смертельной, как только будет поврежден скафандр. Шансы на успех их предприятия значительно увеличивались, и пусть Кетч с Бри-ном подольше сохраняют свои иллюзии по поводу замечательного приключения, где главные герои - они сами - благополучно сражаются до счастливого завершения битвы. Хауэллу внезапно подумалось, что ни Кетч, ни Брин не успеют даже почувствовать неладное, потому что…
Времени на раздумья больше не оставалось. Сквозь джунгли на Хауэлла медленно надвигалось нечто. Размером с человека, в скафандре с устрашающего вида маской, оно передвигалось, извиваясь, как личинка насекомого. Что находится под маской и какого рода эта тварь, распознать было невозможно. Однако у нее были конечности, и в передних она держала оружие. Сходство с насекомым усиливалось своеобразными движениями головы, которыми сопровождался каждый шаг твари.
Вслед за первым существом-личинкой ползло, извиваясь, второе. Оба они резво продвигались по направлению к яхте. Следом продвигались сразу трое, а чуть дальше виднелась еще пара пришельцев. Вот теперь вроде бы все. Они передвигались сквозь джунгли достаточно беззвучно, но это было естественно, поскольку люди в скафандрах тоже могут общаться друг с другом и с кораблем только при помощи передатчиков. Впрочем, их общение нельзя было назвать разговором - они скрежетали, мычали, пыхтели, пищали. Твари споро ползли к главному люку "Маринты". Вот одна из них уже коснулась металлического корпуса яхты и замерла на мгновение, раздумывая, как открыть главный шлюз.
Хауэлл выстрелил. В тот же миг выстрелили Брин с Кетчем, а затем открыла огонь и Карен из своей легкой винтовки. Тварь отлепилась от борта корабля и практически разлетелась на отвратительные куски зеленовато-желтой плоти.
Хауэлл сделал еще один выстрел, целясь в ее напарника, и снова попал, но твари оказались шустрыми. Один из пришельцев выстрелил в ответ. Снаряд просвистел у самого плеча Хауэлла. Он снова вскинул ружье, и в этот миг до него донесся звук выстрела из винтовки Карен. Он слышал, что и Кетч с Брином безостановочно палят по копошащейся ползущей массе. Но твари-личинки, как пехотинцы под обстрелом, мгновенно рассредоточились и с редкостной прытью скрылись в джунглях. С корабля выпустили бластерный заряд, стремясь уничтожить непонятно почему, по их мнению, выживших людей. Четверо землян, еще совсем недавно бывшие мирными путешественниками, сейчас стали настоящими воинами джунглей.
Итак, одна смертельно раненная тварь все еще извивалась на земле, а другая, скафандр которой оказался пробит, пронзительно вопила, слепо крутясь на месте, и безостановочно палила из своего оружия во все стороны. Но другим удалось скрыться в джунглях, и почти сразу экипаж "Маринты" подвергся жестокой бомбардировке бластерными снарядами, которые так и сыпались между вокруг яхты.
Два орудия на гибких стволах, как глаза-стебельки гигантской улитки, вращались, ища цель. Из них вылетали огненные шары, которые, наталкиваясь на любой объект, разрывались. Раздавался мощный взрыв, и огненный поток выжигал все вокруг, не оставляя ничего, кроме дыма и пара.
Корабль-личинка, несомненно, не собирался отказываться от своей миссии. Сейчас он перешел к оборонительным действиям и прикрывал находившихся на земле членов экипажа. На открытом месте он уничтожил бы все живое, но здесь, в джунглях, на пути снарядов попадалось слишком много помех, и страдали пока в основном только деревья. Снаряды летели двумя нескончаемыми потоками, будто из брандспойта. Хауэлл подумал, что если этот непрекращающийся огненный смерч будет продолжаться, то скоро весь лес окажется распахан горящими траншеями.
Ничего не скажешь, весьма эффективный способ вести наземный бой. Идеально подходящий для уничтожения таких хрупких существ, как сам Хауэлл и его товарищи. И пока он казался абсолютно беспроигрышным.
Глава 5
Позиция людей становилась все более невыигрышной. Твари-личинки расползлись вокруг яхты, взяв экипаж "Маринты" в кольцо. Извивающиеся чудовища в защитных очках открыли шквальный огонь по тем местам, где могли спрятаться люди, пытаясь выяснить, как далеко землянам удалось отойти от корабля. Орудия инопланетного корабля снова и снова посылали свои гигантские снаряды, но всякий раз шары наталкивались на деревья и взрывались, не успев долететь до цели. И это пока спасало путешественников с Земли.
На открытом месте все давно уже было бы кончено. Пока снарядам мешали кроны и стволы уцелевших деревьев, не давая производить чудовищные разрушения.
Выжигая все на своем пути, снаряды постепенно прокладывали врагам путь к "Маринте". Сумасшедшая стрельба становилась все более прицельной. Один из огненных шаров попал в "Маринту" и повредил ее. Возле самого корабля растительности не было, и укрываться от огня становилось все труднее. Земляне оказались между двумя полосами огня, и когда границы их соединятся, между ними не останется ничего и никого живого. Включая и людей.
Похоже было, что Брин и Кетч впали в невменяемое состояние, будто вернулись в первобытную дикость. Они поддерживали постоянный ружейный огонь и довольно ловко перемещались от укрытия к укрытию, выбирая наиболее удобные позиции для стрельбы. В царившей под непрерывным обстрелом сумятице личинки могли попасть под огонь собственных орудий, и тогда они погибли бы очень быстро, поскольку для этого достаточно было пробить скафандр. Брин совершенно обезумел в пылу боя. Он убил "одну личинку и теперь, подобно древнему берсерку, торжествовал победу. Кетч стрелял более осторожно, Карен, смертельно бледная, старательно целилась перед каждым выстрелом.
Нервы Хауэлла были на пределе. Видя безысходность ситуации, он решился на отчаянный поступок. Ползком добравшись до того места, откуда было удобнее всего стрелять по кораблю-личинке, он прицелился прямо в дуло одного из двух поворачивающихся орудий как раз в тот момент, когда оттуда показался огненный шар, и нажал на спусковой крючок. Попытка Хауэлла теоретически была не настолько безумной, как это кажется на первый взгляд. Ведь эти снаряды были энергетическими, и достаточно лишь повредить их оболочку, чтобы устроить мощный взрыв.
Встретившись с пулей Хауэлла, огненный шар разлетелся на тысячи горящих кусков. Все вокруг запылало.
Огненный поток ворвался в дуло соседнего орудия и столкнулся с готовым к выстрелу зарядом. Вместе они слились в одну гигантскую вспышку. Раздался мощный взрыв, уничтоживший генератор огненных зарядов. Атака на космический корабль со спортивной винтовкой наперевес удалась. Хауэлл не верил своим глазам - вражеский корабль был уничтожен.
Обшивка на нем треснула и повисла лохмотьями. Пламя, образовавшееся в результате короткого замыкания, расплавило и обесточило приборы. Уцелевшие части горели. Желтый дым повалил в небо. В джунгли полетели куски металла, покрытого пластиком.
Наступила тишина, нарушаемая лишь потрескиванием горящих джунглей. Вдруг снова щелкнул затвор винтовки Кетча, и что-то, промелькнув, скрылось за обугленными деревьями.
- Держи его! - крикнул Кетч и закашлялся. - Что за дьявольщина?
В воздухе поплыло облако желтоватого газа и разлился резкий удушающий запах хлора. Постепенно он улетучился, смешавшись с обычным воздухом планеты.
- Похоже, нам дали немного передохнуть, - не вполне уверенно проговорил Хауэлл. - Не знаю, правда, надолго ли. Смотрите вокруг повнимательнее: кто-то из тварей может быть еще жив. Карен, ты цела?
Девушка тут же подошла к нему. Они вместе вернулись на яхту, и Хауэлл осторожно отключил устройство, которое должно было уничтожить судовой журнал с описанием маршрута "Маринты" от Земли до места столкновения с чужим кораблем. В этом было что-то обнадеживающее. Карен смотрела на него со странным выражением на лице.
Он обнял ее за плечи.
- Я… я боялся! - взволнованно произнес он. - Тебя могли убить, Карен! Тебя могли убить!
- Но не убили. Как и тебя. Так что, может быть, будем жить счастливо, когда все это закончится?
Она поцеловала его.
Тем временем из приемника вновь донесся блеющий, нечеловеческий звук, на этот раз похожий на вопрос. Хауэлл прибавил громкости. Звук повторился.
- А вот и второй, приятель этого, - угрюмо сказал он, указывая на поле недавней битвы. - Он вышел на связь со своим напарником, но, не получив ответа, может начать расстреливать нас из космоса, и тогда нам некуда будет деваться. Скорее всего он полетит на базу и сообщит, что его партнер уничтожен. И сюда явится целый флот, чтобы наказать нас за неприличное поведение. А этот сигнал означает желание удостовериться, что первый замолк не случайно.
Мычание повторилось. Оно стало настойчивей и перешло в отвратительный, чудовищный рев, в котором не было ничего человеческого. Странно, что так изъяснялись существа, строившие космические корабли и создававшие оружие, не имевшее равного по эффективности в условиях космоса. К счастью, на земле оно несколько утрачивало свою убийственную силу.
- Не-е-ет, - проговорил Хауэлл. - Не думаю, что они захотят посмотреть, что стало с их друзьями. Эти существа, наверное, проиграли не одну схватку, если их корабли курсируют только парами, чтобы в случае гибели одного второй мог вернуться и сообщить об этом.
Их окликнули снаружи. В проеме люка появился Брин, за ним - Кетч.
- Ну и заварушка, Хауэлл! - произнес Брин, забавно жестикулируя. - Я смотрел такое по видику, но никогда бы не подумал, что сам буду в этом участвовать!
Похоже, он не понимал, что совсем недавно находился на волосок от гибели. Кетч молчал, не разделяя ликования своего товарища. Выражение его лица все еще оставалось напряженным. Среди психологов существует мнение, что клише поведения древнего человека не исчезли под слоем цивилизованности. Они просто дремлют и у разных людей могут проявляться по-разному. Хауэлл отметил, что Кетч во время битвы действовал по наитию, под влиянием первобытных инстинктов. Его не переполняли безудержные эмоции: получив новый опыт, он почувствовал себя более жизнеспособным и самодостаточным, что принесло ему удовлетворение. Но в то самое время, как он все больше включался в боевые действия, пресная жизнь цивилизованного общества становилась ему все менее интересна.
- Да, это было настоящее приключение, - подтвердил Хауэлл. - Но оно еще не закончено. Скольких тварей вы видели?
Кетч промолчал, глядя на Брина.
- Шесть… семь. Нет - всего восемь, - сказал Брин. - И мы всех их поубивали! Не помню, когда еще я был таким хорошим стрелком!
- Ничего подобного! - впервые подал голос Кетч. - Мы все стреляли в того, который пытался открыть люк. Его практически размазали. Я шлепнул еще двоих, прежде чем их корабль взорвался. Я думаю, Карен достала еще одного…
- Мы должны быть уверены, - сказал Хауэлл. - Я пойду проверить…
И вновь приемник разразился воем. Теперь Хауэлл догадался, каким образом они передают информацию или задают вопрос. Мычание создавалось не одним тоном, а диссонирующим сочетанием частот. Вместо четких модуляций и чередования гласных и согласных звуков получался шум, как от дюжины ненастроенных инструментов. Поэтому любое сообщение передавалось всплеском звуков, по отдельности неразличимых для человеческого уха. Впрочем, органы речи человека также не могли бы воспроизвести подобное.
- Я полагаю, теперь корабль-личинка убедился в гибели своего напарника, - сообщил Хауэлл. - И в скором времени собирается привести сюда товарищей, чтобы расправиться с нами - и на этот раз основательно.
Кетч резко встал.
- А пока я собираюсь устроить охоту на оставшихся тварей, поскольку не уверен, что истребили всех. - И, видя, что Хауэлл пытается что-то возразить, добавил: - Прежде я ни разу не бывал в перестрелке, но поохотился в жизни немало, и лучше других, думаю, подхожу для этой работы!
С этими словами он вылез через люк и спрыгнул на землю.
- Оставайся с Карен, Брин, и слушайте, - сказал Хауэлл. - Если твари носят скафандры, то у них ограниченный запас воздуха для дыхания. Но кто-нибудь из них может появиться на "Маринте" и попытаться уничтожить ее. Они же не знают, насколько мы пострадали! Наблюдайте!
Он спрыгнул на землю вслед за Кетчем. В воздухе чувствовалось присутствие хлора и озона, к которым примешивались дым и вонь, исходившая от тлеющей зелени. Малоприятное сочетание, дополнявшееся тошнотворным запахом горелой плоти.
Кетч шел мимо воронок от взрывов, держа ружье на изготовку. Любая из уцелевших тварей-личинок, оставшись в изоляции на планете, где воздух не годится для ее дыхания, не сможет прожить хоть сколько-нибудь долго. Убедившись в безнадежности своего положения, она попытается нанести максимальный ущерб тем, кто взорвал ее корабль. Другой цели, кроме уничтожения, у нее просто не может быть.
Поэтому Хауэлл следовал за Кетчем, чтобы подстраховать и в случае надобности защитить его. Ветра почти не было, густой дым поднимался к небу, унося омерзительные запахи. Кетч держал путь к обгоревшему лесу, где, по его мнению, должны были прятаться уцелевшие личинки. Ему не надо было напоминать об осторожности - медленно продвигаясь вперед и постоянно переводя взгляд с предмета на предмет, он был сама бдительность.
Но вот что-то зашевелилось среди ветвей футах в двадцати над землей. Как всякий охотник, Кетч поднял глаза, вглядываясь в листву над головой.
И сразу же раздался выстрел Хауэлла. Одновременно с этим воздух прорезал поток бластерных зарядов, сверкавших как факелы. Кетч застыл в недоумении.
На землю упал бластер, а следом свалилось что-то тяжелое.
Это была одна из уцелевших тварей. Засев на дереве, она устроила засаду, угнездившись в переплетении лиан. На те несколько секунд, что Кетч отвлекся на шум, он стал отличной мишенью, и тварь выстрелила. Но Хауэлл успел опередить ее.
Тут же, заметив какое-то шевеление внизу, он снова выстрелил, и еще одна тварь упала замертво.
Кетч негодовал, не думая, что секунду назад мог умереть и что Хауэлл спас его жизнь. Казалось, ему было важнее выстрелить самому, чем дать это сделать Хауэллу.
- Какого черта?! - взорвался он. - Выстрел был мой!
- Здесь тебе не спортивные соревнования, - возразил Хауэлл. - Это серьезная работа! К тому же довольно грязная! Нас здесь только четверо. И помощи ждать неоткуда.
- Но выстрел был мой! - сердито настаивал Кетч. - А ты присвоил его!
Хауэлл пожал плечами.
- Здесь поблизости бродит еще одна тварь. Она твоя. Если увидишь, что она в меня целится, я не стану возражать, если ты ее прикончишь, - сказал он. - А вообще, нам пора проверить их корабль. Вряд ли они, считая нас погибшими, воспользовались скафандрами длительного действия. Но если эти существа носят их постоянно, тогда там, может, еще кто-то есть.
Он повернулся и зашагал к кораблю-личинке, настороженно поглядывая по сторонам. Кетч следовал за ним, все еще расстроенный. Его самолюбие охотника было уязвлено. Всю жизнь он пребывал в полной уверенности своей неуязвимости. Он охотился лишь на животных, которые не могли напасть на него. Теперь, когда противник стал по-настоящему опасен, он продолжал воспринимать столкновение с ним как спортивную охоту, и даже последние события не заставили его поверить в реальность угрозы для жизни. Хауэлл хотел успокоить приятеля, но не знал, как.