Глава 5
Ох уж эти сказочки, ох уж эти сказочники…
Сознание возвращалось ко мне медленно, в ушах шум, во рту пересохло. Так, вроде в горизонтальном положении нахожусь, лежа на спине. Попытался пошевелиться… ага, сейчас! Связанный, по рукам и ногам, судя по всему, голый и накрыт какой-то тряпкой. Открыл глаза… почерневшие от времени и копоти доски на потолке, растянуты какие-то веревки с различными травками и маленькими мешочками. Поднял голову и осмотрел помещение. Да уж, прям логово Бабы Яги какое-то, единственно, что чисто и светло, хотя мне и у Бабы Яги гостить не приходилось. Просторная комната, в середине которой стоит толстый, грубо отесанный брус-колонна, на который опираются балки от пяти углов. С двух сторон столба прибиты подсвечники или подставки под лучину, выше которых по столбу заметна копоть. Да, помещение в форме правильного пятиугольника. В четырех стенах небольшие окошки, с замутненными или, возможно, грязными стеклами, у пятой стены открытый очаг, в котором тлеют головешки, сделан из больших овальных камней, замазанных глиной, над очагом, под потолком, некое подобие вытяжки. Деревянный стол, на нем медная посуда, у стола пара деревянных же стульев и лавка. У массивной деревянной двери "гардероб" – простая, грубо сотканная и кожаная одежда, несколько пар кожаной обуви. О, а вот это интересно – рядом что-то вроде оружейной пирамиды, над которой висит лук и колчан со стрелами, а в самой пирамиде два не длинных меча и то ли дротик, то ли короткое копье и небольшой деревянный круглый щит, окованный железными пластинами… ну и мое барахло с одеждой рядом, до кучи. Мечи… да не разбираюсь я в них, наверное, простые какие-то, короткий клинок, до полуметра, простая рукоять, обмотанная кожей… Недалеко от очага широкий топчан накрытый шкурами, а на топчане сидит… и кто же это? Уставился на меня глазищами… лемуроподобное животное размером с отъевшегося кота, сидело на топчане и внимательно на меня смотрело. Был еще один элемент обстановки, от которого мне стало немного не по себе. Рядом с очагом находился невысокий столик, а на нем какие-то сосуды, ступки, пять черепов, два из которых явно человеческие, а другие… я даже представить боюсь, черепа каких зверей теперь лежат на столике. В комнате больше никого. И что? Куда делась эта ведьма? Чем, интересно, она меня так шибанула, и что дальше собирается делать? Меня передернуло от мысли, что мой череп может занять на том столике место в виде трофея, и стало как-то страшновато. Но весь этот "дурдом", происходящий со мной, вызывал больше любопытства, чем страха, разве что та тварь на болоте… ее я действительно испугался сильно, очень сильно. И не будь у меня дробовика, даже и не знаю, как бы я с ней договаривался, а с другой стороны, ну был у меня дробовик и что? Какая-то татуированная аборигенка "плюнула, дунула" и все… лежу вот такой, весь голый и связанный, в потолок смотрю. Эх…
На улице послышались голоса, за тем дверь скрипнув, открылась и в дом вошла… точнее вошли, эта с татуировками и здоровый мужик… кстати, похожи они чем-то, родственники? Блин, главное чтобы не семейка людоедов. Внешне они чем-то походили на цыган, что ли, даже у мужика в ухе серьга вон торчит. Сам он ростом метра под два, здоровый кабан, кучерявые черные волосы с проседью, начинающие седеть черная борода и усы. Взгляд твердый, уверенный, густые брови, почти сходящиеся на переносице и явно неоднократно поломанный нос. Они подошли ко мне, мужик уставился на меня, а ведьма, активно жестикулируя, ему что-то говорила. Левая рука ее была, кстати, перевязана. Потом ведьма подошла к "страшному столику" и принесла оттуда ошейник с амулетом, почему-то не взяв его руками, а наколов ленту на длинный тонкий нож. Мужик взял из ее рук нож и, поднеся амулет ближе к лицу, некоторое время внимательно рассматривал его, затем передал его ведьме, и та отнесла его обратно. Они стояли и пару минут смотрели на меня. Мужик что-то сказал, на что ведьма всплеснула руками и между ними явно разгорелся какой-то спор, потом она откинула покрывало и продемонстрировала родственнику мою татуировку на плече – наколол по дури, когда срочку служил, но череп в берете на фоне Андреевского флага получился очень хорошо, у нас в роте вообще был самый лучший специалист на весь ДШБ, всем колол очень творчески и качественно, ну и, уходя на дембель, сделал мне "подарок". После осмотра татуировки мужик задумался ненадолго, потом резко сдернул мое покрывало и весьма скептически осмотрел мое тщедушное по сравнению с ним тельце. Я вообще всегда считал физически развитым и со спортом дружил, но эта вот его ухмылка…
– Чего уставился? – не выдержал я. – Развяжите! Руки уже затекли.
Мужик приподнял бровь, еще раз оценивающе посмотрел на меня и что-то улыбаясь сказал ведьме, на что она усмехнулась, слегка покраснев, и опять меня укрыла.
– Да будьте вы людьми-то! Хватит уже херней страдать!
Было вообще такое ощущение, что они мало того, что меня не понимают, так еще и не слышат, аборигены, мать их! А аборигены присели к столу, налили себе что-то из кувшина и стали опять что-то обсуждать, периодически кивая в мою сторону и в сторону моих вещей. Женщина как будто его в чем-то убеждала, а он иногда отрицательно качал головой. Так я пролежал еще, наверное, с полчаса, а затем дверь открылась и в дом вошла… ну не знаю… амазонка просто какая-то… или эта, как ее, а, Лара Крофт которая, только вместо пары пистолетов на бедрах у нее на поясе висел короткий меч, нож, а за спиной лук и колчан. Лет двадцать пять, может чуть меньше, точеная спортивная фигура, красивые черты лица, черные волосы, заплетенные в толстую косу вперемежку с какими-то разноцветными ленточками. Юбка чуть выше колен из рыжей кожи, серая, грубо сотканная блуза с рукавами по локоть и кожаная же короткая жилетка, на ногах что-то вроде мокасинов. Вот так она и замерла в столбе света от открытой двери, стоит… смотрит, ну и я ее осматриваю, внимательно, так скажем… ну а что, есть ведь на что посмотреть. Мужик окрикнул ее, она чуть вздрогнула, закрыла за собой дверь и тоже направилась к столу, продолжая на меня смотреть, потом села на лавку и присоединилась к разговору.
– Дайте попить хоть… изверги, – обратился я к ним.
Девушка встала и подошла ко мне, кивнув в стиле "что надо", смешно нахмурившись.
– Пить хочется, очень… может, ты меня поймешь, а?
Она чуть наклонилась, как бы прислушиваясь, будто я тихо шепчу.
– Блин, да что ж ты, красавица, так вылупилась? Попить говорю, дайте, – сказал я и изобразил открывающую рот рыбу.
Она выпрямилась, сняла с пояса круглую и плоскую медную флягу с деревянной пробкой и отделанную кожей и показала мне, на что я радостно закивал. Она повернулась к сидящим за столом и сказала им пару фраз. Мужик налил что-то из кувшина в медную кружку и поставил ее на край стола, одобрительно кивнув девушке, та подошла к столу и, взяв стакан, что-то еще спросила, мужик подумал немного и опять одобрительно кивнул, при этом поправив меч на поясе. Девушка подошла ко мне, поставила кружку на край лавки у меня за головой, потом наклонилась и развязала мне руки, сильно дернув за веревку, затем чуть отошла назад и, положив руку на рукоять своего меча, кивнула на стакан.
– Спасибо, – сказал я ей и, приподнявшись на локте, взял кружку и жадно выпил ее содержимое практически залпом. В стакане было нечто, по вкусу напоминающее березовый сок, только немного кислый.
Осушив кружку, я благодарно кивнул и протянул ее девушке. Она осторожно взяла ее и отнесла к столу, где они опять принялись что-то обсуждать, а я сел на лавку. Проговорив еще минут десять, мужик что-то явно утвердительно сказал, погрозив пальцем ведьме, взял лавку и поставил ее рядом со мной, при этом положив руку мне плечо, заставляя снова лечь, а ведьма подошла к "страшному столику" и, что-то там пересыпая из баночек и приговаривая принялась колдовать. Лежу… что дальше? Решили бы устроить ритуальное жертвоприношение с последующей инкрустацией моего черепа драгоценностями, то наверное, не развязывали и не поили бы. Что ж, буду надеяться на благополучный исход нашего знакомства. Ведьма закончила "свою стряпню", насыпала нечто в кружку и залила это все жидкостью из кувшина, тщательно перемешав, подошла и протянула стакан мужику. Тот отпил половину, поморщился и предложил допить мне, после чего лег на лавку, поместившись на ней только спиной, и закрыл глаза, я приподнялся на локте, выпил какую-то горькую и вязкую как кисель субстанцию, от которой шибануло в нос, как от газировки. Через несколько мгновений начала кружиться голова, я тоже лег, пытаясь следить за манипуляциями ведьмы, хотя перед глазами уже все плыло. А та встала в изголовье и, затянув свою тарабарщину, положила руку на лоб сначала мужику, а потом мне… Несмотря на то что я держал глаза открытыми, все вокруг померкло, и мне опять "потушили свет".
Глава 6
Бытие – объективная реальность, данная нам в ощущение, и. существующая независимо от нашего сознания
Было такое ощущение, что кто-то постепенно прибавлял звук, далекие голоса разговора приближались, и из невнятного бубнения превращались в членораздельную речь.
– …скоро узнаем, человек он или нет, – услышал я отчетливо часть фразы, произнесенной женщиной.
– А если не человек? – спросил мужской голос басом.
– Тогда ты можешь отвезти его в городище и сдать княжеской страже, они сами решат, что с ним делать.
– Некогда мне… работы много.
– Да человек он! Что не видно, что ли! – утвердительно сказал третий голос, явно принадлежащий молодой особе.
– А череп? Это знак наемных варягов, а они не стыдятся богов, мешают крови свои и с хартами и с икербами.
– Да какой из него варяг? Хилой он для варяга-то.
– Тогда еще хуже, он может быть лазутчиком.
– Не может, он с темного болота пришел… кабы не был смел и коварен лазутчик, идти в наши земли болотами все одно что сгинуть.
– А амулет Древних Хранителей?
– Вот только то, что у него с собой был амулет, и заставило меня совершить Обряд Вещуна.
– Загадка…
Я с трудом открыл глаза, веки как свинцом налились, и уселся на лавку, обнаружив, что ноги тоже развязаны. Троица, беседующая за столом, замолчала и все повернулись на меня.
– Ты понимаешь меня? – спросила ведьма.
– Понимаю… главное, чтобы вы меня понимали, – ответил я и ощутил некоторый дискомфорт в горле.
– Что, болит? – спросила она.
– Нет, просто неприятно.
– К завтрашнему дню пройдет.
– Если доживет, – вставил мужик. – Ты кто?
– Никитин Петр Иванович, 1982 года рождения, проживаю по адр…
– Чего? Какого года?
– Одна тысяча… девятьсот… восемьдесят… второго… – произнес я медленно.
– Нава, ты ему мозги не отшибла? – расхохотавшись, спросил мужик у ведьмы.
– Не отшибла она мне ничего, думаю… я… я не из вашего мира… ну провалился я сюда как-то, сам не знаю как.
– Точно разумом шальной! – сказал мужик. – Тебя в таком разе надо не княжеской страже сдать, а к скоморохам свести, будешь людей на базаре смешить. Сейчас, чудной ты человек, 1506 год от восхода Большой Луны.
– В вашем мире может быть и 1506-й, я не спорю. Нава, правильно? Верни мне мою одежду, – сказал я и встал, замотавшись в покрывало. Ноги не слушались, голова закружилась, и я еле удержался, опершись на лавку.
– Вот непутевый-то, – тяжело вздохнув сказал мужик, – тебе еще лежать надо, раз хилой такой.
– Уже належался.
– Все вон там лежит, – ответила ведьма, кивнув на мои вещи.
Кое-как я, покачиваясь, добрел до угла и, не стесняясь, начал одеваться, при попытке зашнуровать ботинки я все-таки потерял равновесие и грохнулся на пол.
– Ему поесть просто надо, – сказала "амазонка", – правильно, Нава?
– Я знаю, что мне надо, – ответил я, достав из рюкзака флягу с коньяком, и побрел к двери. Аборигены внимательно наблюдали за моими действиями, а потом проследовали за мной, когда вышел на улицу и уселся на лежащее вдоль стены дома бревно. Прислонился к стене, сделал несколько глотков из фляги, достал сигарету и закурил. Дом стоял на небольшой поляне, огороженной низкой изгородью, заросшей каким-то вьюном, за изгородью был редкий лес, сквозь который просматривалось озеро, метров триста до него примерно. Рядом с домом небольшой сарай с загородкой, внутри которой кудахча прохаживались куры, только маленькие какие-то, в паре метрах от двери дома, на столбе вниз головой висела туша какого-то копытного и рогатого, размером с крупного козла, из шеи животного торчала стрела, по которой в подставленный большой кувшин стекала кровь.
Мужик сел рядом, достал из кармана жилетки трубку причудливой формы, вероятно, вырезанной из цельного сучка какого-то дерева, потом с помощью медного цилиндрика с колпачком, чиркнув кресалом по маленькому огниву, впрессованному рядом с обугленным кусочком какой-то ткани в торце цилиндрика, раскурил трубку. А ведьма и "амазонка" присели напротив на низкую лавочку, причем ведьма тоже закурила трубку.
– Ну теперь давай рассказывай и не дури, – сказал он, выдохнув ароматный дым.
– Что рассказывать?
– Откуда ты и как прошел через болота, и самое главное, откуда у тебя амулет Хранителей? Ты пойми, лучше расскажи мне, чем я сведу тебя к княжеской страже, а уж там ты на дыбе все расскажешь. У нас так тут порядки такие… сам посуди, ты не из наших земель, вышел со стороны болот, а за болотами кроме темных земель ничего нет, там конец Мира… одежда на тебе чудная, речи нашей не понимал и говорить не мог.
– Я же сказал… я не из этого мира.
– Допустим, тогда из какого?
– Из своего, который сильно отличается от вашего.
– И чем же?
– На, – протянул ему телефон.
– Что это?
– В моем мире с помощью этого люди могут разговаривать, находясь далеко друг от друга.
– Хм… чудно, – мужик повертел в руках кусок никчемной теперь пластмассы и вернул мне.
Индикация заряда была почти на нуле, но ее хватило, чтобы включить мелодию одного из рингтонов.
– Это что?
– Музыка.
– Это музыка? – поморщившись, спросил он.
– Согласен, паршивая, но музыка.
– Что еще есть в твоем мире?
Я извлек из кармашка своей охотничьей жилетки патрон и передал мужику.
– Вот…
– А это что?
– Патрон.
– Патрон… хм… чудное слово. И для чего это?
– Этим я убил на болоте какую-то тварь, с которой и снял этот ошейник с амулетом.
– Этим? – спросил улыбаясь мужик.
– Этим.
– Ты? Болотного кота?
– Ну да, чем-то он на кота был похож.
Аборигены залились хохотом…
– Ну ты горазд придумывать, – смеясь хлопнул меня по плечу мужик, да так, что у меня там что-то хрустнуло, – ну покажи, как этим можно убивать… вон я для Навы косулю с утра добыл, можешь в нее кинуть этим… патроном.
– Хорошо, – ответил я и сходил в дом за дробовиком.
Увидев, как я с ним вышел, они опять разразились смехом, а я снял оружие с предохранителя и выстрелил в тушу… Сказать, что аборигены были удивлены, это ничего не сказать, а ведьма и "амазонка" так вообще, как мне показалось, были напуганы.
– Это что? – прервал тишину мужик и показал на дробовик.
– Это оружие… из моего мира, причем одно из самых простых.
Мужик встал, подошел к туше и, рассмотрев сквозное отверстие, сунул туда палец.
– Ты колдун? – спросил он, выглянув из-за туши.
– Нет, – ответил я и, поставив оружие на предохранитель снова сел.
– А как тогда… – показал он на дыру, – я в оружии много понимаю, я кузнец… и в оружейниках княжеских в три похода на икербов ходил.
– Ну значит, мне есть что тебе рассказать про оружие, только сомневаюсь, что это нужно делать.
– Это почему это? – удивленно спросил он.
– Потому, скорее всего, в вашем мире еще нет возможностей изготавливать подобное оружие.
– Никитин, – почему-то с ударением на "И" в последнем слоге вдруг спросила "амазонка", – а в твоем мире есть женщины?
– Есть.
– Какие они?
– Разные, наверное, такие же, как и в вашем мире.
– Дарина… – одернул ее кузнец и сурово посмотрел на нее.
– Я просто спросила, – надув пухлые губы, ответила она.
– Хорошо, – кузнец присел рядом, косясь на приставленный к стене дома дробовик, – ты убил болотного кота, и на нем был этот амулет?
– Да.
– Возможно, Хранители запустили его туда для охраны от тех… от тех, кто может появиться из темных земель, – предположила Нава.
– Я не знаю, – пожал я плечами.
– А череп? Вот тут у тебя, – показал кузнец мне на плечо.
– Молодой был и глупый, это я в армии сделал.
– В армии? Из ополченцев или из дружины? Каким оружием владеешь, мечом, копьем?
– Как бы тебе сказать. В моем мире в армиях вот такое примерно оружие.
– Это значит… – задумался кузнец, – значит, можно издалека убить врага?
– Да.
– И не сходиться и не скрестить мечи?
– Да.
– Армия трусов, – встал и начал прохаживаться туда-сюда кузнец.
– Я тебе больше скажу… у некоторых госуд… эм… у некоторых княжеств в моем мире есть такое оружие, которое из одних земель само летит в другие земли, очень далеко, и уничтожает там все полностью… все земли полностью сгорают, а потом там еще долго нельзя жить, потому что мертвое все, и земля, и вода, и воздух.
– И часто дерутся таким оружием?
– Вообще не дерутся.
– А зачем оно тогда?
– Понимаешь, если я тебе начну все подробно объяснять, то, во-первых, уйдет очень много времени, а во-вторых, многих вещей ты просто не поймешь… а меня что-то в сон клонит… Устал я.
– Варас, ему действительно надо отдохнуть. Ты завтра тогда приплывай с утра, – сказала Нава.
– Нет, Нава, к обеду буду, утром мне надо сотнику заказ для стражи отдать.
– Хорошо, приплывай к обеду. Идем, Никитин, в дом, покормлю тебя и отваром напою, который любую хворь снимет.
– Меня Петр зовут, – ответил я ей, поднимаясь с бревна, снова почувствовав головокружение.
Глава 7
Накормить, напоить и спать уложить
Кузнец Варас и его дочь Дарина ушли по тропе в сторону озера к своей лодке. Нава провела меня в дом и усадила за стол.
– Вот это выпей пока, – накапала она в медную кружку несколько капель из пузырька темного стекла и затем разбавила напитком из кувшина, – надо на пустой живот пить.
– Ты колдунья? – спросил я и поставил пустую кружку на стол.
– Да, с печатью Хранителей, – ответила она, указав на свои татуировки на лице.
– Зачем же на лицо-то?
– Это для того, Петр, чтобы люди знали, что меня помиловал суд Хранителей, и ни у кого не было желания меня сжечь или повесить.
– В моем мире тоже сжигали ведьм, но давно.
– Я не знаю такого слова, – немного подумав, ответила она.
– У нас так называют колдуний. А тебя судили, что ли, ну эти… Хранители?
– Всех, колдунов судят, если находят. Некоторые правда до суда не доживают, люди сами могут покарать.
– И как судят?
– Хранители проверяют… у них есть способы узнать, на какие дела колдовство может пойти.
– И много в этом вашем мире таких, как ты?
– Мало, в нашем княжестве я одна, да и запрещено мне в люди выходить.
– Так не любят колдунов?